Владимир Березин - Группа Тревиля

• Название: Группа Тревиля
• Автор: Владимир Березин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-073643-0, 978-5-271-36149-4

Несколько однокурсников-биофизиков встречаются спустя много лет после окончания университета. Судьбы их скрещиваются на территории Зоны, где сплетаются прошлое и настоящее, смертельная опасность, любовь, надежды на науку будущего и воспоминания об уничтоженной исследовательской группе, которую когда-то собрал их научный руководитель по прозвищу де Тревиль.

Тогда они были молоды и носили мушкетерские имена, мир касался простым и понятным, а сейчас на зыбких болотах Зоны уже нельзя понять: кто друг, а кто враг.

---

Я помню, как мы с Мушкетиным разговаривали во время встречи однокурсников.

Он пришёл уже навеселе, довольно бравый, и в несколько помятом пиджаке.

«Бравый» — это было верное слово. И в своём блоге он вывесил фотографию себя, любимого, в камуфляже, в обнимку с ружьём. Кажется, он только что устроился на научную станцию близ Чернобыля, не на эту, а где-то на другой стороне. Потом, если верить блогу, он сменил их несколько.

— Как интересно! Я впервые вгляделся в твою фотографию с хорошим разрешением, и понял, что это у тебя не автомат, а бутылка с пивом, — подначил его я.

— Я бы попросил! Это не пиво, а коньяк. A MG-42 у меня под столом, как и всегда.

— Ты вынь его оттуда. Во-первых, это не автомат, а пулемёт, а во-вторых — тогда понятно, отчего сам ты за столом не сидишь. Коли такая-то дура всё место занимает.

— Я помню, как выглядит MG-42. И никогда бы не спутал его с автоматом, потому что машиненгевер — это не автомат ни разу, а вовсе даже пулемет.

— А немецкие автоматы тех времен проходили под индексом МР, машиненпистоль…

Мне всегда казалось, что мужчина не должен фотографироваться с оружием — если ему, конечно, не девятнадцать лет и его снимают на фоне воинского знамени части. Ну, или там он не занимается иллюстрированием собственной книги «Теория и практика стрельбы из пистолета». Но нашему доброму Мушкетончику я и это простил. Я понимал, что он в общем-то одинок, несмотря на каких-то вечно присутствовавших в его жизни красивых женщин, что его мотает по жизни как цветок в проруби.

А теперь вот нашёл себя среди опасностей и ужаса.

Итак, Мушкет улыбнулся и произнёс:

— Здорово, братан! Добро пожаловать в наш маленький ад!

И он сдержал своё слово — ад тут был, и действительно небольшой.

Мушкет провёл меня по двум кругам — сначала запихнув меня в комнату, где пили украинскую горилку, а затем повёл меня в бар, который оказался маленьким ресторанчиком при пустующей гостинице.

…Наутро, когда у меня раскалывалась голова, в мою дверь аккуратно постучали.

На пороге стоял человек в аккуратном комбинезоне, в расстёгнутом вороте которого виднелся повязанный не без изящества галстук. Он был коренаст, широкоплеч и одет не без изящества. У него была красивая прическа и румяное грустное лицо.

Он отчего-то извиняющимся голосом, и что уж совсем удивительно, по-английски справился о моём самочувствии. Я отвечал ему по-русски, но он опять спросил меня по-английски, кем я прихожусь Николаю Павловичу.

Мне это стало напоминать алкогольный бред.

— Have you come with Nikolai Pavlovich?[3] — опять очень тихо спросил он.

— Yes, — ответил я.

— With that Nikolai Pavlovich?[4] — человек протянул руку.

— Yes.

— Will You work for us?[5]

Я пожал ему руку, стараясь дышать в сторону и ответил:

— Hardly likely.[6]

Наконец он представился:

— My name is Kravets. Anatoly Kravets.[7]

Я назвал себя, и обнаружил, что он не выпускает мою руку из своей. Ладони были у него тёплые и будто плюшевые.

— No, — сказал я ещё раз. — I am just passing by.

— Ah, travel? Very nice… On the way… So you — are passing by. Tell me, for how long have you known Nikolai Pavlovich?[8]

— Twenty years,[9] — уже неохотно сказал я. Я уже понял, что это сумасшедший, но всё же спросил: — Why do you speak English?[10]

— You know, I gave myself a vow to speak either English or Ukrainian, — сказал Кравец. — I'm Ukrainian. And I doubt you speak Ukrainian.[11]

— No way.[12]

— So will you'll work here?[13]

— I do not know.[14]

Ещё немного, и я его стукну и всё спишу на похмелье.

— It's not easy here, but I like Nicholas Pavlovich. He is a great scientist. There are few of us here, — сказал Кравец, — we are all very busy; I work in the Ukrainian team, but I really like the way Nikolai Pavlovich works.[15]

Он снова выжидательно посмотрел на меня и наконец сказал:

— I would be glad to be of use to you some day.[16]

— Thanks, — уже с нетерпением пробормотал я. — Good luck.[17]

И захлопнул дверь.

Глава пятая

Мюллер хмыкнул:

— Я всегда жалел, что вы работаете не в моем аппарате. Я бы уж давно сделал вас своим заместителем.

Юлиан Семёнов «Семнадцать мгновений весны»

Москва, 30 апреля. Сергей Бакланов по прозвищу Арамис. Оружие на Зоне. Секрет Атоса — промышленная добыча артефактов.

— А зачем ты гоняешь своих подопечных на выходы с оружием? Не логично было бы просто ещё двух господ военнослужащих нанять?

— Нанять! Ишь ты какой! У меня бюджеты, да и ты пойми, что выходы у нас это не обязанность, а привилегия. За них платят дополнительно, собранное тоже учитывается, каждая копеечка не лишняя.

А оружие здесь нужно — мало ли кто на городок полезет, тут каждый ствол важен. К тому же, если на тебя выйдет одиночный мутант, то сконцентрированный огонь нескольких человек его таки уложит.

Первым делом, я запретил для бывших совграждан личное оружие, кроме автомата Калашникова. Потому что у меня контингент — учёные, некоторые сходят с ума и выписывают себе какую-нибудь пукалку типа «Узи», которая не спасёт ни от кого: ни от зверья, ни от лихого человека.

Более того, наш кандидат наук ещё себе отстрелит что-то, играясь.

А вот с Калашниковым всё проще — так или иначе, все они прошли военную кафедру, или там Начальную Подготовку и выучили неполную сборку-разборку.

Сборка-разборка в нашем поколении это вообще как пароль.

Все помнят, ночью разбуди филолога или химика, так он тебе забормочет: сначала отъём магазина, передернуть затвор, контрольный спуск, потом снимается крышка коробки, потом — пружина, затворная рама и вытряхивается затвор, потом газовая трубка с накладкой. Шомпол и пенал можно не вынимать, потому что это никого не…

Он сглотнул последнее слово.

Всё было вполне логично. Логикой он всегда славился…

— Они тренируются — по мишеням. Или там по пивным банкам, к примеру.

— Нет, а зачем?

Действительно — зачем? Философский подход Атоса мне жутко нравился.

— А они не стрелялись ещё?

— У французов был случай три года назад. Но человек попался порядочный: написал письмо, завещание, вышел из домика, выбрал место, чтобы ничего не запачкать… Одно слово — культурная нация.

Я не стал рассказывать Атосу, что довольно много пережёг патронов на стрельбище. У нас в штате было разрешено ношение короткоствола, и я, как только оформил свои отношения с Америкой, его прикупил.

Так поступают все русские — и я был не исключением. Так поступали даже ботаники, нет, особенно ботаники. Ботаники всегда растят в себе комплекс любви к оружию.

На стрельбище, впрочем, было полно оружия — и Калашников с барабанным магазином, которого нигде раньше я не видел.

Поэтому мне было хорошо — я перебесился. За меня Атос мог быть спокоен.

А рассказывать мы никому ничего не будем — а то был у меня такой случай: я проболтался об этом при одном копе.

Человек он был хороший, но правильный в своих поступках вне и внутри службы. Этот коп включил меня в список для проверки, когда какой-то подонок начал стрелять по людям из машины. Включил просто потому что так у него было написано в инструкции — включать, в частности, всех, кто тренируется. Всё обошлось, конечно, а я получил ещё один урок на тему, что хвастаться нехорошо.

Не надо хвастаться, говорит тебе жизнь постоянно, не занимай пустого места в разговоре своей болтовнёй. Не надо этого делать, потому что в результате ты огребёшь по самое небалуйся.

Чтобы как-то оправдать своё присутствие я вызвался на прокладку следующего выхода. Она оформлялась множеством бумаг и регулировалась огромным количеством инструкций. Всё это, разумеется, потом нарушалось, и знали об этом все — включая авторов инструкций.

Атос был гений.

Собственно, я давно это подозревал, что он гений, но как-то это всё блестяще подтверждалось.

Оказалось, что он давно уже работал в Зоне, и главным его достижением было то, что он придумал способ промышленного поиска артефактов.

Сложность была в том, что Зона постоянно менялась. Аномалии переползали с места на место, происходили выбросы, монстры модифицировались, и доля одних уменьшалась, в то время как доля других увеличивалась.

Изменялся и расклад сил у Периметра.

А вот Атос придумал, как оптимизировать процесс поиска и превратить его почти в геологическую задачу.

Он положил передо мной огромный планшетный компьютер. Интерактивная карта Зоны мигала и переливалась разными цветами. Ещё хорошо, что он не стал передо мной кидать понты и играться с трёхмерными образами. Которые так стали модны на презентациях проектов, когда инвесторы не до конца уверены в реальности перспектив.

Трёхмерные голограммы в таких случаях очень помогают — и по обе стороны океана.

Вот он, тёмный массив городских кварталов Припяти, вьющаяся по краю лента реки, разноцветные поля свалок, отходящая от свалки дорога на «Янтарь», и дальше по этой дороге грунтовка к нашему посёлку.