Владимир Аврорский - Бразилия для любознательных

• Название: Бразилия для любознательных
• Автор: Владимир Аврорский
• Издательство: Международные отношения
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-7133-1233-Х

Мемуарно-беллетристические очерки российского дипломата, сумевшего за многие годы работы в Бразилии по-настоящему узнать эту многоликую гигантскую южноамериканскую страну, не упустить представившуюся возможность общения с людьми самого разного положения, дают достоверное представление о бразильцах, их нравах и обычаях, особенностях национального характера.

Вглядываясь в бразильскую жизнь изнутри, автор ведет непринужденный рассказ обо всем увиденном от имени литературного персонажа — европейца, возможно, даже человека русских корней, решившего отправиться в Бразилию и остаться там жить. У читателя возникает естественное желание самому оказаться в этой удивительной стране.

---

За прошедшие с тех пор 450 лет жителям Рио-де-Жанейро пришлось проявить похвальное упорство, изобретательность и трудолюбие, чтобы отвоевать у гор и океана место для строительства города. Во многом это результат настойчивой борьбы человека с окружающей природой. Строиться на вершинах и склонах гор было неудобно, поэтому пришлось осваивать низины, ровные места. Для этого засыпали множество лагун и мелких бухт, осушали болота. Сохранилась лишь одна лагуна — Родригу де Фрейтас, расположенная между Копакабаной и горной грядой. Со временем были срыты некоторые кряжи. В 50-х годах уничтожили холм Кастелу, его обломки сбросили в море и на этом месте построили аэропорт Сантос Дюмонт для внутренних авиалиний.

В 1763 году в Рио-де-Жанейро была перенесена столица Бразилии, бывшей в то время португальской колонией. После оккупации Португалии войсками Наполеона ее королевский двор в 1808 году перебрался в Рио-де-Жанейро. Это обстоятельство не прошло бесследно для него. Через несколько лет колониальный город стал вполне цивилизованным, с театром, банком, газетой, музеем, королевским дворцом и особняками португальской знати. В 1821 году король Жоан вернулся на родину, а в Рио остался его сын Педру в качестве принца — регента колонии. 7 сентября 1822 г. Бразилия провозгласила независимость, а Педру стал ее первым императором. В центре города до сих пор сохранилось довольно невзрачное двухэтажное здание королевского дворца. Сейчас в нем культурный центр. Дворцы, оставшиеся от империи в Сан-Кристоване[77] и горном курорте Петрополисе[78], гораздо богаче и больше походят на резиденцию главы государства.

События, радикально изменившие облик Рио-де-Жанейро, произошли в начале XX века. Своей основательной реконструкцией столица во многом обязана президенту Родригесу Алвесу (1902–1906 гг.). Много сил на ее благоустройство отдал и тогдашний мэр Ф. Перейра Пассос. Вдоль живописной бухты Гуанабара проложили Центральный бульвар, позже названный проспектом Риу-Бранку. Сейчас это главная деловая улица города, застроенная современными высотными зданиями. Вдоль океанских пляжей пролегли широкие проспекты. Реконструкция городского порта превратила его в один из крупнейших в мире.

Задавшись целью искоренить желтую лихорадку, которая свирепствовала в городе, унося каждый год по нескольку тысяч человеческих жизней, предприимчивый мэр подключил к этому делу известного врача Освалдо Круса. В результате принятых мер смертность от желтой лихорадки резко пошла вниз, а позже была сведена к нулю. После проведенных работ по благоустройству Рио-де-Жанейро стал самой красивой и здоровой из всех столиц Южной Америки.

Но человек не всесилен, и изменить полностью среду обитания он, разумеется, не смог. В 60-х годах, когда я приехал в Рио-де-Жанейро, остро чувствовалась нехватка свободных земель для дальнейшего роста города. В то время в нем уже проживало более 3 млн. человек. Поэтому город стал расти ввысь и на юг вдоль океана в сторону Копакабаны, Ипанемы и Леблона — аристократических районов у песчаной океанской косы. Эта часть города была отрезана от северных кварталов горами и развивалась самостоятельно. Существовавшие в то время три тоннеля позволяли сравнительно быстро добираться из центра на Копакабану в другие южные кварталы. Позже в толще кряжей были пробиты новые, с большой протяженностью тоннели, построены скоростные дороги, что значительно облегчило проезд из одной части города в другую.

Когда в 70-х годах XIX века один предприниматель предложил властям Рио-де-Жанейро приступить к освоению принадлежащих ему земель на берегу океана, никто не мог представить, что он положил начало заселению района, который через полвека приобретет всемирную известность и станет туристическим символом города. Так возникла Копакабана, позже — Леме, Ипанема, Леблон и другие престижные кварталы, ставшие сегодня предметом гордости жителей города. В этом восхитительном и несравненном мире живут счастливые люди, имеющие редкий шанс на протяжении всего года нежиться под лучами щедрого солнца, оставляющего на теле позолоченную отметку радости жизни. Среди бетонных стен бьется своя интенсивная жизнь, так непохожая на жизнь в других городских кварталах. Копакабана разнолика. С одной стороны, она нависает над океаном, веселая, нежная и привлекательная в любую погоду, с другой, прижавшись к горам серовато-белыми зданиями, теряет свой шарм. Район рос так быстро, что настало время забрать у моря отрезок земли, чтобы продолжать расти и хорошеть. В 80-х годах XX века океан отодвинули на 50 м, расширили за счет этого тротуар, украсив его разноцветной художественной мозаикой. Все эти новшества не только омолодили Копакабану, но и превратили ее в улицу баров, ресторанов и ночных клубов, где можно весело провести время и пить пиво или лимонад гуарана, созерцая самый красивый пейзаж в мире.

С балкона своей квартиры в доме на Копакабане вечерами я любил наблюдать разноликую публику на набережной. Частенько на тротуаре напротив дома уличная певица пела свои веселые и ритмичные самбы под аккомпанемент трех музыкантов, играющих ид незнакомых мне народных инструментах. Тут же неподвижно лежали два огромных прирученных удава «жибойя». Их привозили для привлечения публики. Два раза в неделю певица приезжала из какого-то городка и располагалась на тротуаре со своими музыкантами.

Копакабана всегда была в Бразилии законодательницей мод. Сегодня там звучат другие мелодии и радуются жизни другие люди. Когда-то здесь зародилась мода на «босанову», появились прекрасные профессиональные музыканты и певцы. Но со временем культурную жизнь потеснили другие ценности, более прозаические. Прошло то время, когда она походила на изысканного сноба, не знающего забот. У нее не было конкурентов, но йотом они появились. Бывшие пригороды города Ипанема и Леблон, являющиеся продолжением Копакабаны, в 70-х годах стали бурно развиваться. Сюда переехали многие интеллектуалы, которые, подражая своим парижским собратьям по духу, попытались создать подобие тропического Сен-Жермен де Пре[79].

Этот район всегда заселяли средний класс и выходцы из земельной олигархии, живущие до сих пор в немногих сохранившихся особняках. Бурное развитие города привело к тому, что за каких-то 20 лет пространство между горами и океаном застроили современными зданиями. Изменился и социальный состав жителей. Теперь здесь стали селиться те, у кого было достаточно средств для покупки дорогостоящих квартир в высотных домах. Центральную улицу Леблона назвали в честь бразильского литератора Атаулфо де Пайва, который оставил много анекдотов о самом себе.

Ипанема приобрела известность благодаря композитору Тому Жобиму и писателю, поэту и дипломату Винисиусу де Мораису[80], перу которого принадлежит новелла «Девушки из Ипанемы». Жители этого района прославились тем, что не позволили в его пределах открыть ни одной бензозаправочной станции. В ресторанах и барах этого квартала любили собираться литераторы и музыканты. За горячими дискуссиями они засиживались до глубокой ночи, поглощая огромное количество горючего другого свойства, которое оказывало пагубное воздействие на их печень, а не на окружающую среду. Жители Ипанемы ревниво взирают на всемирную известность Копакабаны, как бы упрекая ее в том, что она незаслуженно спекулирует на своей былой славе.

Ипанему от Леблона отделяет канал, при сильном тропическом дожде превращающийся в русло горной речки. Его границы четко обозначены природой — океан, высокая гора Два брата и предгорье загородного парка Тижука. Леблон упирается в пользующийся большой известностью среди любителей флоры Ботанический сад. Ему почти 200 лет. Треть сада занимает естественный тропический лес. Мне приходилось бывать там неоднократно. Я любил бродить по просторным дорожкам и аллеям, обсаженным высокими королевскими пальмами. Знатоки утверждают, что в нем собраны если не все, то многие образцы тропической флоры. Нет нужды ехать куда-то далеко, чтобы увидеть заросли бамбука, шоколадное, хлебное и кофейное деревья, гавею, раскинувшую свою крону на несколько десятков метров, поразительный цветок «Виктория регия» в одном из прудов, сказочной красоты орхидеи и т. д. В Ботаническом саду произрастает более 4 тыс. видов растений. Одних только разновидностей пальм я насчитал более сотни.

В 80-х годах Леблон начал быстро развиваться. Спекуляция недвижимостью стимулировала строительный бум, который, подобно смерчу, смел почти все особнячки, отличавшие его от других кварталов города, и превратил Леблон в бетонные джунгли. На набережной — высотные отели, многоэтажные жилые дома и офисные здания. Океанская волна все так же, как и тридцать лет назад, алмазными брызгами рассыпается у песчаной косы.' Песка на пляже стало значительно меньше, и он уже не отличается прежней ослепительной белизной, манившей к себе любителей морского купанья. Вечером на Леблоне можно наблюдать, как солнце садится на вершину горы Два брата. Этот знаменитый закат обожает и бездомный бродяга, расположившийся ко сну на пляже, и прогуливающийся по набережной местный денди. Преуспевающий бизнесмен, проезжая по проспекту Атлантика на своем «мерседесе», сбрасывает скорость, чтобы полюбоваться зрелищем, повторяющимся каждый безоблачный день.