Уилбур Смит - Крик дьявола

• Название: Крик дьявола
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-40608-9

Все началось как веселая история приключений двух авантюристов — бесстрашного и лихого ирландца Флинна О'Флина и его легкомысленного, веселого зятя Себастьяна, из чистого озорства превращающих в ад жизнь правительства африканских колоний Германии.

Но очень скоро веселье обернулось трагедией.

Началась война, и немцы беспощадно уничтожили дом и семью Флинна и Себастьяна.

Теперь этим двоим нечего терять.

Теперь им уже все равно — чем они рискуют и сколько жизней ставят на карту.

Они хотят только одного — сражаться и мстить. Мстить жестоко, безжалостно — но справедливо.

---

Себастьян расплылся в радостной улыбке.

— Мне нравится. Я с удовольствием, Флинн.

— Вот и хорошо. А теперь — мотай. Да не забудь про джин.

Себастьян встал на носу «флагманского» каноэ с двустволкой в руках, в плотно натянутой на уши тераи, и маленькая тяжелогруженая «флотилия», отчалив от берега, плавно «вписалась» в течение. Выныривая из воды, весла поблескивали в лучах вечернего солнца. Каноэ удалялись в сторону первого поворота вниз по течению.

Не совсем уверенно стоя в шатком суденышке, Себастьян обернулся и решил помахать оставшемуся на берегу Флинну ружьем.

— Господи, да поосторожнее ты с этой штукой, будь она неладна! — заорал Флинн. Но было уже поздно. Ружье выстрелило, и от отдачи Себастьян отлетел назад — прямо на груду слоновой кости. Каноэ угрожающе закачалось, но гребцы отчаянными усилиями удержали его на плаву, и затем оно скрылось за поворотом.

Двенадцать часов спустя каноэ вновь появились на том же повороте, но уже двигались в обратном направлении — в сторону одиноко стоявшей на берегу акации. Разгруженные долбленки легко скользили по воде, и гребцы затягивали одну из своих заунывных «речных» песен.

Гладковыбритый, сменивший рубашку и ботинки, Себастьян с нетерпением вглядывался в даль в надежде вскоре увидеть внушительные очертания американца — ящик заказанного им спиртного стоял возле него.

Через реку тянулся тонюсенький синеватый дымок костра, однако фигур радостно ожидавших их на берегу людей заметно не было. Себастьян вдруг увидел, что силуэт дерева как-то изменился, он нахмурился и прищурил глаза, пытаясь что-то разобрать.

Тут позади него раздался первый тревожный вопль:

— Allemand![11]

Каноэ под ним резко дернулось.

Он обернулся и увидел, что все остальные лодки, круто разворачиваясь, устремляются вниз по течению. Подняв панический гвалт, гребцы в страхе налегали на весла.

Его каноэ тоже припустилось вслед за остальными, норовившими нырнуть за поворот.

— Эй! — крикнул Себастьян, видя перед собой лишь блестящие от пота спины своих гребцов. — Вы что это удумали?

Они не удостоили его ответом, но их мышцы под черной кожей продолжали ходить ходуном от отчаянных попыток быстрее разогнать каноэ.

— Сейчас же остановитесь! — завопил Себастьян. — Отвезите меня назад, чтоб вас!.. Отвезите меня в лагерь!

В отчаянии Себастьян схватился за ружье и навел его на ближайшего к нему африканца.

— Я не шучу! — заорал он.

Глянув через плечо, туземец увидел перед собой два зияющих дула, и его уже и так искаженное страхом лицо застыло от ужаса. Теперь все они с должным почтением относились к своеобразной манере Себастьяна управляться с этим ружьем.

Африканец перестал грести, и остальные один за другим последовали его примеру. Все застыли под гипнозом нацеленных стволов ружья Себастьяна.

— Назад! — сказал Себастьян, красноречиво указав вверх по течению. Туземец, сидевший к нему ближе всех, неохотно сделал гребок веслом, и каноэ развернулось поперек реки. — Назад! — повторил Себастьян, и теперь уже грести начали все.

Медленно, с опаской одинокое каноэ поползло вверх по реке в направлении акации с висевшими на ее ветвях причудливыми плодами.

Лодка скользнула по илистому дну, и Себастьян шагнул на берег.

— Вон! — приказал он гребцам, подкрепив свою команду красноречивым жестом. Он хотел, чтобы они убрались подальше от каноэ, поскольку не сомневался, что стоит ему повернуться к ним спиной, они с оживленным энтузиазмом вновь устремятся вниз по течению. — Вон! — И он направил их вверх по крутому берегу к лагерю Флинна О’Флинна.

Двое носильщиков, погибших от огнестрельных ранений, лежали возле тлеющего костра. Однако тем четверым, что оказались на акации, повезло еще меньше. Веревки глубоко врезались им в шеи, лица опухли, а рты были раскрыты в тщетном ожидании последнего глотка воздуха. Мухи цвета зеленого металлика облепили вывалившиеся языки.

— Спустите их! — велел Себастьян, немного придя в себя от бурлившей в животе тошноты. Гребцы застыли в оцепенении, и на фоне отвращения Себастьян вдруг почувствовал ярость. Он грубо подтолкнул одного из туземцев к дереву. — Перережьте веревки и спустите их! — повторил он и сунул африканцу в руки свой охотничий нож. Стиснув нож зубами, туземец полез на дерево.

Отвернувшись, Себастьян услышал позади себя глухой стук падавших с дерева мертвецов. Он вновь почувствовал дурноту и решил сосредоточиться на осмотре мятой травы вокруг лагеря.

— Флинн! — тихо звал он. — Флинн, да Флинн же! Где ты? — Повсюду на мягкой земле виднелись следы подбитых военных ботинок, а в одном месте он, наклонившись, подобрал блестящий цилиндр латунной гильзы. На металле вокруг детонатора были выбиты слова: «Mauser Fabriken. 7 mm».

— Флинн! — от осознанного страха уже более настойчиво стал звать Себастьян. — Флинн!

Тут до него донесся шорох травы. Он бросился туда, чуть приподняв ружье.

— Господин!

Себастьян почувствовал горькое разочарование.

— Мохаммед, ты, что ли? — И он увидел знакомую сморщенную тщедушную фигурку с извечной феской, словно пришпиленной к густой, как коврик, шевелюре, — старший охотник Флинна, единственный, кто чуть-чуть говорил по-английски. — Мохаммед, — с облегчением выдохнул Себастьян и тут же: — Фини? Где Фини?

— Его убили, господин. Аскари пришли рано утром, еще до солнца. Фини мылся. Они выстрелили, и он упал в воду.

— Где? Покажи где.

Ниже лагеря, в нескольких метрах от того места, где стояло каноэ, они обнаружили трогательный узелок с одеждой Флинна. Рядом с ним лежал наполовину измыленный кусок мыла и небольшое зеркальце с металлической ручкой. На илистом берегу виднелись глубокие следы босых ног; Мохаммед, наклонившись, сорвал торчавший возле воды тростник и молча протянул его Себастьяну. На листке чернела засохшая капелька крови, она тут же осыпалась, едва Себастьян коснулся ее ногтем.

— Мы должны разыскать его. Может, он еще жив. Позови остальных. Осмотрим берега вниз по течению.

Скорбя о горестной потере, Себастьян поднял грязную рубашку Флинна и сжал ее в кулаке.

7

Флинн скинул штаны и замызганную охотничью рубаху. Слегка поежившись от утренней прохлады, он обхватил себя руками и, потирая плечи, стал вглядываться в мелководье в поисках характерного сетчатого рисунка на дне, который свидетельствовал бы о том, что где-то, зарывшись в ил, его поджидает крокодил.

Под одеждой его тело оставалось фаянсово-бледным, за исключением шоколадно-коричневых рук и такого же цвета идущего от горла клина на груди. Его красная помятая физиономия была морщинистой и опухшей от сна, длинные седеющие волосы взлохматились и спутались. Зычно рыгнув, он скривился от джино-табачного перегара и затем, убедившись, что рептилии не устроили ему засады, зашел в воду, по пояс погрузив в нее свои мощные чресла. Отфыркиваясь, он пригоршнями полил себе на голову воду и вновь вылез на берег. Сидеть больше одной минуты в такой реке, как Руфиджи, было опасно: крокодилы быстро реагировали на всплески.

Г олый, мокрый, с прилипшими к лицу волосами, Флинн стал намыливаться, уделяя особое внимание своим внушительным гениталиям, и смытые остатки сна уступили место просыпавшемуся аппетиту.

— Мохаммед! — крикнул он в сторону лагеря. — Любимый аллахом сын его пророка, шевели своим черным задом и свари кофе. — И, словно спохватившись, добавил: — И плесни туда немного джина.

Флинн стоял с намыленными подмышками и грустно отвисшим животом, когда на берегу появился Мохаммед. Он осторожно нес большую эмалированную кружку, из которой завитками пара поднимался аромат. Расплывшись в улыбке, Флинн заговорил на суахили:

— Ты добр и великодушен. И твое милосердие зачтется тебе в райской книге.

Он потянулся за кружкой, но не успел до нее дотронуться, как поднялась стрельба и одна из пуль угодила ему в бедро. Отлетев в сторону, он плюхнулся в ил на мелководье.

Застыв от неожиданной боли, он слышал, как в лагерь ворвались аскари и с торжествующими воплями принялись дубасить прикладами тех, кто уцелел от оружейного залпа. Флинн попытался сесть.

Мохаммед испуганно поспешил к нему.

— Беги, — хрипло выговорил Флинн, — беги, черт побери.

— Господин…

— Мотай отсюда. — Флинн угрожающе дернулся в его сторону, и Мохаммед отскочил. — У них же веревки, болван. Они повесят тебя на веревке, как мешок.

Секундой позже Мохаммед уже исчез в тростнике.

— Отыщите Фини, — громогласно раздавалось по-немецки. — Найдите белого человека.

Флинн догадался, что в него попала шальная пуля, возможно — рикошет. Нога от бедра вниз онемела, но он дотащился до воды. Поскольку бежать он не мог, надо было плыть.