Владимир Михайлов - Среди звезд

• Название: Среди звезд
• Автор: Владимир Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Теперь настала пора включить двигатель.

Он нажимал очень осторожно, и ракета не включалась, как ему казалось, страшно долго. Да и то сказать, не шуточное дело - взять да запустить собой в звездолет. Не приходилось гадать, кто пострадает, если соприкосновение получится слишком сильным. Но он все нажимал и нажимал.

Нажимал - и в конце концов окончательно уверился что в двигателе что-то не в порядке. В таком случае единственное, что остается человеку - это выжать педаль до отказа, чтобы уж окончательно убедиться в том, что мотор отказал. И вот как только Кругу представилось, что мотор может оказаться неисправным, и дела куда хуже, чем ему казалось, - он нажал что было силы.

И тут борт звездолета стремительно понесся прямо на него, не совсем прямо, но чуть ниже. Похоже было, что корабль сошел с ума и вознамерился прижать парня к какой-то несуществующей стене и раздавить. Но этого Круг не испугался. Он выставил, как его учили, полусогнутую ногу, чтобы ею встретить удар и затем попробовать зацепиться то ли за антенну, то ли за одну из скоб, которые были приварены к борту именно для этой цели. Однако совсем приблизившись, корабль почему-то провалился и пронесся в каком-нибудь метре от него. Почти секунду бедняга пролетал над широченной корабельной спиной, судорожно извиваясь и пробуя дотянуться до поверхности ногой или рукой. Это ему не удалось, и корабль начал снова удаляться от него еще быстрее, чем в первый раз, только в обратную сторону,

Горечь неудачи оказалась настолько велика, что лишь через несколько секунд Круг, при помощи гирорулей, повернулся лицом к улетавшему звездолету и снова включил ранец-ракету. На этот раз импульс получился менее сильным, но корабль опять проскочил внизу.

Может быть, тут и следовало остановиться, повисеть спокойно в пространстве, поглядывая на корабль, и подумать, в чем же дело и почему он никак не может достичь цели. Но Круг уже был не в состоянии остановиться, потому что почти мистические нырки "Ньютона" вселили в него настоящий ужас. И он еще несколько раз качнулся, как маятник, отказываясь то по одну, то по другую сторону звездолета. Как бы он ни прицеливался, - а в конце концов он стал целиться прямо в борт, пренебрегая возможностью разбиться, - корабль в последний миг отпрыгивал куда-то и ускользал.

Но вот наконец эти попытки прекратились. Круг закрыл глаза и подождал, пока нервная дрожь не начала проходить. Тогда он стал подводить итоги. Аналитик размышлял, а лентяй в это время все еще дрожал по соседству и был готов в любой момент заплакать. На счастье, тут оказалось еще несколько Кругов Круг-мужчина, Круг-спортсмен, и еще какие-то, - и они навели относительный порядок, так что аналитик смог закончить свой обзор событий.

Кругу удалось всего лишь уравновеситься. Теперь он не удалялся от корабля, но и не приближался. Корабль висел вдали, так далеко, что было трудно различить эту махину в темном пространстве. Сколько сотен или тысяч метров разделяло их, Круг не взялся бы определить даже приблизительно: во время всех этих сумасшедших скачков он совершенно потерял чувство расстояния. Да оно было ему и не нужно, потому что теперь стало ясно, как день: на корабль ему больше не попасть. Что-то произошло, и "Ньютон" не принимает его. Что произошло, он не знал, и от этого случившееся казалось еще страшнее, а предстоящее...

Предстояла смерть, а Круг не верил в то, что смерть не страшна.

Однако пока она держалась еще где-то в тени и не стремилась заглянуть ему в глаза. И вот сборшцу Кругов удалось кое-как успокоить биографа, лентяя и мечтателя, у которого было неладно с выдержкой и мужеством. Однако возможно, что они допустили здесь ошибку позволив ему заняться воспоминаниями.

Но в тот миг это показалось им даже интересным и полезным, потому что давало и им самим возможность передохнуть.

А Круг-биограф принялся вспоминать, как когда-то давно, очень далеко отсюда - там, на Земле, был праздник. Воздух города слабо светился, стены домов мерцали сквозь зелень и фосфоресцировавшая вода реки и каналов медленно обтекала легкие и стремительные тела кораблей. Девушки были украшены цветами, и деревья почему-то казались синими, а небо - совсем прозрачным.

Он был тогда еще совсем мальчишкой, и ему было обидно, что никто не обращал на яего внимания, и в этом проявилась главная несправедливость человечества - ведь девушки были частью человечества, правильно? - заключавшаяся в том, что человечество почему-то признавало и ценило только уже совершенные подвиги и деяния, а задуманные, но еще не совершенные, просто не замечало. А вина человека, задумавшего подвиги, заключалась лишь в том, что у него еще не было времени осуществить свои замыслы! Но девушки дружили с монтажниками, авторами кораблей, - ах, правда, это был их праздник, монтажников, - накануне ушел на испытания новый звездный корабль, и монтажники ходили в своих серебристых костюмах и тихо пели песни, и смеялись. А он одиноко бродил по широким, светящимся улицам далеко от центра - там, куда только ветер доносил музыку. Тогда-то Круг решил, что со временем он наденет комбинезон звездолетчика, потому что это было еще почетнее, чем быть монтажником.

И вот он надел его. И уже в первом рейсе ожидал событий, которые помогут ему проявить все его лучшие качества, а может быть, и совершить подвиг. Содержание подвига было ему неясно, но он отлично чувствовал настроение, в котором он совершит нечто, и даже знал, что скажет, когда все закончится и его будут приветствовать и немного завидовать. Поглядывая на новых товарищей по экипажу, он даже решил, кто из них что скажет при этом. И, возможно, так бы все и произошло, но нужные события не случались. Единственным событием за весь рейс была поломка микромоторчика в одном из курсоуказателей; увы, моторчик сжег он сам, производя подключение, и хотя сам же он и исправил прибор, на значительное деяние это никак не походило. В следующих рейсах было так же спокойно, и он даже начал привыкать к этому. Но желание сделать что-то необычное в нем не угасало. Он был готов совершить подвиг даже ценой жизни, соглашаясь не услышать всего того, что скажут после его гибели звездолетчики и все остальные; но он уже Сейчас так четко представлял все это, что как бы присутствовал на собственных проводах. Сама же смерть казалась ему чем-то малозначительным по сравнению с тем, что будет по этому поводу сказано; он думал, что таким образом приучил себя не бояться небытия. И пребывал в таком убеждении до того самого момента, когда...

Биограф явно зашел слишком далеко: в такие детали вдаваться не следовало. Все-таки гораздо полезнее было - до конца разобраться в сегодняшнем происшествии. Потому что никому не хотелось примириться с мыслью, - ни влюбленному, ни биографу, ни даже аналитику, - с мыслью о том, что все кончено.

Что же произошло вслед за тем, как он уравновесился? Как ни странно, он прежде всего подумал о том, что, благодаря всей этой карусели ему удалось освоиться с проклятой педалью. Теперь он сможет управлять ранцем-ракетой вполне сносно. Прежде всего, сознание этого принесло ему некоторое моральное удовлетворение. А затем - приятное предчувствие скорой встречи с кораблем. Дело в том, что у него как-то мгновенно возник новый план, в котором умение управлять скваммером играло не последнюю роль.

Причины, по которым он не мог достичь корабля, так и оставались загадкой; пока ему не пришло в голову ничего более правдоподобного, чем предположение, что, в конце концов, виновато во всем было его неумение точно прицеливаться. А может быть, и прицел был разрегулирован. Круг помянул недобрым словом вакуум-слесаря и решил, что это ему так не пройдет. Но до вакуум-слесаря надо было еще добраться. И вот он придумал: сейчас он, дав слабый импульс, медленно поплывет к кораблю, целясь прямо в борт. Метрах в двух-трех остановится, затормозив. Он уже чувствовал себя в состоянии вовремя затормозить. А потом, с такой дистанции, не попасть в нужное место будет просто невозможно. Если же он будет двигаться так, как нужно - не слишком быстро, но и не столь медленно, чтобы перейти на круговую орбиту, - то и тормозиться не станет, а причалит прямо к борту. И все кончится.

Он прицелился и нажал педаль. Импульса не последовало. Что он, опять разучился? Круг нажал сильнее: без результата. Выжал до отказа. Опять ничего. Что за свинство!...

Следовало искать повреждение. Он взглянул на светящееся окошечко наверху и похолодел: индикатор показывал, что бак сух, и топлива не осталось ни капли.

Этого быть не могло. Круг помнил, что бак был полон, и примерно представлял, какое расстояние он успел пролететь, сколько и какой силы импульсов дать. По его расчетам, чуть ли не половине топлива следовало еще остаться, но его не было.

Круг несколько минут повисел без движения, привыкая к этой мысли. Топлива нет. Тогда как же, черт побери, он попадет на корабль?