Олег Соловьёв - Русские масоны. От Романовых до Березовского

• Название: Русские масоны. От Романовых до Березовского
• Автор: Олег Соловьёв
• Издательство: Эксмо, Яуза
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07654-9

Книга профессионального дипломата и историка О. Ф. Соловьева увлекательно рассказывает о развитии масонского феномена в России XVIII — начала XXI веков, причастности его адептов, детей Вдовы, к важнейшим историческим событиям. Перед нами проходят облики царей и вельмож, полководцев и дипломатов, писателей и художников, революционеров, либералов и консерваторов — от членов династии Романовых до Ленина, Троцкого, советских генсеков и нынешних демократов. Приводятся уникальные материалы Особого архива КГБ и зарубежных архивов, ранее запрещенные для печати. Многое при этом освещается впервые.

---

Управление ложами и решение многих практических вопросов, касающихся орденской деятельности, сделало необходимым создание в Париже административного центра, который появился по согласованию с Верховным Советом Франции в виде Консистории «Россия» под началом главного командора Кандаурова при заместителе Г.Б. Слиозберге и членах, посвященных в 32-ю степень шотландского обряда. Орган действовал по специальному регламенту, предусматривавшему «введение в подходящее время в России шотландского масонства, содействуя тем самым, что основатели уже делают с 1921 г. под руководством Верховного Совета, формированию на сей счет должных элементов». Предусматривалось, что ВСФ будет излагать Консистории свои мнения по поводу возведения любого русского в степень с 4-й но 32-ю включительно. После этого Консистории дозволялось «вступать в сношения с любой масонской автономной или профанской организацией». Она была правомочна создавать любую комиссию, которую сочтет полезной для выполнения поставленных целей. Активную роль в ее функционировании, кроме руководства, играли Вердеревский, Половцев, Вяземский, Давыдов, Бобринский, Айтов и другие. Наконец, положение о данном органе фиксировало прерогативы по руководству и контролю за всеми русскими ложами шотландского обряда. Французские кураторы полностью сохраняли надзорные функции над Консисторией, о чем красноречиво свидетельствует переписка Кандаурова и его окружения295.

Вскоре последовало и одобрение подобной меры подлинных распорядителей судьбами масонов названного ритуала. 29 марта 1917 г. глава Верховного Совета США (южной юрисдикции) Коулс сообщил руководителю ВСФ Реймону: «Я всегда радуюсь вестям и ценю столь частые и откровенные послания от вас. Ваша информация будет очень высоко оценена читателями журнала «Нью Эйдж», ибо американские масоны всегда рады узнать о вольных каменщиках других стран. С огромным интересом узнал

об основании вами в Париже Консистории с преобладающим участием русских. В нашей стране весьма сильно негативное отношение к советскому строю, и сомнительно, чтобы какая-либо из здешних Великих Лож признала масонство, которое мы создали бы сейчас для России». Что же касается его личного мнения, то он высказывал положительное отношение к возможному появлению там «устойчивого и честного правления», которое бы не повредило масонству296. За этими витиеватыми рассуждениями фактически скрывалось негативное отношение к прожекту лидеров отечественного масонства насчет образования пока в эмиграции Великой Ложи России в силу отсутствия для нее территории, как того требовали уставные каноны, касающиеся образования таких обществ.

Масонская группа наших соотечественников в Париже состояла преимущественно из кадетов и близких им групп либерального спектра контрреволюции, сделавших ставку на вождей белого движения. В то же время меньшая по численности группа олицетворяла т.н. демократическую контрреволюцию, состоявшую главным образом из эсеров и их союзников во главе с несо-стоявшимся главой Директории Авксентьевым, выдворенным по приказу Колчака за границу. В 1924 г. они образовали ложу «Северная Звезда» в союзе Великого Востока Франции, возглавляемую тем же деятелем в качестве досточтимого мастера. Среди 16 основателей мы видим также М.С. Маргулиеса, писателя М.А. Алданова, офицера М.О. Бобровского, ювелира А.З. Виль-ка, В.А. Маклакова, полковника Н.Н. Пораделова и даже членов «Астреи» В.Н. Бухало и А.С. Волковысского. Обозначенные лица при твердых антисоветских убеждениях придерживались в целом левых взглядов, свойственных руководству ВВФ, которое заигрывало с местными коммунистами и шло навстречу внешнеполитическим установкам СССР при явном неодобрении такой линии большинством эмигрантов.

Работы братьев сводились к заслушиванию докладов о положении в СССР, посвятительские и эзотерические вопросы рассматривались редко. Политизация вызвала кризис мастерской, откуда выделилась группа сторонников прежнего курса во главе с адвокатом и литератором М.С. Маргулиесом, которые в 1931 г. основали новую ложу «Свободная Россия». Ее члены стояли на откровенно антисоветской платформе и в этом духе стремились воздействовать на правящие круги Франции через местное масонство, дабы не допустить сближеиия наших стран. Такая позиция вызывала недовольство руководства ВВФ, считавшего, подобно другим левым силам, главной опасностью распространение фашизма, в том числе приход национал-социалистов Гитлера к власти в Германии. И в этом братстве вскоре выявились острые разногласия из-за видного масонского теоретика М.А. Осоргина и его сторонников, ратующих за возвращение к традиционным орденским занятиям. В офицерском составе была значительная прослойка иудеев, включая сионистов Б.Л. Гершуна, II.М. Глаз-берга, Я.С. Гуревича. Другой крупный сионист, писатель и журналист В.Е. Жаботинский остался в «Северной Звезде», где дошел до степени мастера, а в 1935 г. покинул масонство по личной просьбе из-за «многочисленных занятий»297.

Кратко остановимся на ложе «Аврора», при участии женщин появившейся в 1927 г. в составе Международного смешанного Ордена «Человеческое право». Первым досточтимым мастером братства была литератор Е.А. Нагродская, активными членами жены и ближайшие родственницы «вольных каменщиков» И.Н. Терапиано, врач Л.Д. Потемкина, секретарь издательства

А. Клодницкая и др. Некоторые сестры являлись деятельными участниками Теософского общества и женского парамасонского Ордена «Звезда Востока». На собраниях заслушивались доклады по эзотерической тематике. Серьезной значимости в эмиграции братья и сестры не имели, нередко они участвовали в общемасонских празднествах и разных культурных мероприятиях.

Остановимся сперва на разрозненных бумагах одного из первых посвященных в «Астрее», довольно известного кадета, затем тайного агента на Украине разведывательной организации генерала Деникина «Азбука» Н.И. Вакара, который позже заведовал отделом в газете Милюкова «Последние новости». 12 октября 1923 г. секретарь одноименного капитула Д.А. Шереметев письменно уведомил брата Николая Платоновича, что по правилам к каждому посвященному в первую степень ученика назначается для инструктирования мастер для подготовки неофита ко 2-му градусу подмастерья, и затем уже тот самостоятельно поработает над собой ради проникновения в тайны масонства. Таким прикрепленным руководителем Вакара был назначен Б.В. Дезобри, с каковым следует находиться в «возможно частых общениях вне наших собраний и обращаться к нему за советами и разъяснениями во всех случаях, когда вам нужен братский совет»298. Вряд ли молодой банковский служащий Дезобри, получивший степень мастера только в мае 1923 г., правда, посвященный по высоким рекомендациям Кандаурова, Бобринского и Лобанова-Ростовского, а через три года покинувший масонство из-за «тяжелого материального положения», оказался в чем-то полезным умудренному Вакару. Но в марте 1924 г. тот был возведен во вторую степень, а через семь месяцев стал мастером. Однако в 1928—1929 гг. он был то ли радиирован, то ли вообще исключен из ложи «Аст-рея».

Следующий документ из бумаг Вакара, «Как я понял, то, что узнал в 1-ом градусе», представляет собой мешанину из общеизвестных положений масонской доктрины, фактов истории Ордена и раскрытия значения чисел от единицы до трех, как о том учат впервые посвященных. Общий вывод со ссылками на божественное откровение и Пресвятую Троицу представлялся ему результатом пути и заветом русскому братству. Опыт, дескать, налагает на нас, русских братьев, «бремя сугубого молчания и сугубого охранения Великого Искусства от русских невежд, пока мы же сами не подготовим и не осуществим свободы для братьев в России». Несмотря на быстрое продвижение по иерархической лестнице, сей масон не проявил должного прилежания и аккуратности в уплате установленных сборов при довольно безбедном существовании. В 1924 г. он заплатил лишь 30 франков вместо положенных 60, в следующем году — 45, и к концу 1926 г. образовалась недоимка в 135 франков, о чем он получил уведомление от казначея Н.И. Наумова с просьбой погасить сумму на ближайшем собрании, переслать чеком или почтовым переводом.

Вскоре его побеспокоил досточтимый мастер «Астреи»

В.Л. Вяземский с предложением о встрече, в надежде, что «вы не лишите нас вашего сотрудничества в деле, которое, я думал, вам и мне одинаково дорого». Нерадивый брат ответствовал так: «Вы правы, я сам уже не помню, сколько времени я не бывал в «Астрее». Основная причина — перегруженность мирскими делами: работаю в среднем от 9 часов утра до 1 часа ночи и не имею праздников; в те же редкие дни, когда выдается свободное йремя, откровенно скажу, нет большой охоты идти... С некоторого же времени мне все тверже хочется не только не ходить, а просто выйти. К чему числиться, раз нет возможности принимать уча-