Эптон Синклер - Король-Уголь

• Название: Король-Уголь
• Автор: Эптон Синклер
• Издательство: "Донбасс"
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1981

Роман «Король-Уголь» не только обличает произвол предпринимателей США, но и показывает борьбу рабочих против него.

Факты современной американской действительности подтверждают злободневность этого произведения; и сейчас можно повторить слова автора: «Жизнью, описанной в книге «Король-Уголь», живут в настоящее время в этой «свободной» стране сотни тысяч мужчин, женщин и детей».

Роман написан в 1917 году, издан в настоящем издании в 1981 году.

---

Дорога была в ухабах, и он держал ее под руку. Почувствовав, что она дрожит, он быстро добавил:

— Не мне нужно бежать отсюда, а вам, Мэри. Вы ненавидете эти места, жизнь здесь — мучение для вас. Неужели вы никогда не подумывали уехать?

Она не сразу ответила. Но когда заговорила снова, то возбуждение уже улеглось, и в голосе ее — вялом и однотонном — звучало отчаяние:

— Стоит ли думать обо мне? Для меня выхода нет — для нищих девушек вообще нет выхода. Я пыталась что-то сделать, но это все равно, что биться головой об стену. Я даже не могу накопить на железнодорожный билет. А уж как я старалась! Два года подряд копила. И знаете, сколько накопила? Семь долларов. Всего-навсего — за два года! Да разве что накопишь в таком месте, где на каждом шагу у тебя разрывается сердце! Презирай не презирай их за трусость, но как не поможешь женщине, у которой муж погиб, а ее с детьми посреди зимы выставили на улицу?

— Слишком вы добрая, Мэри.

— Нет, нет, не в этом дело. Разве я могу уехать и бросить братишку и сестру, которым я нужна?

— Но вы же будете зарабатывать и присылать им деньги!

— Я и здесь кое-что зарабатываю. Меня нанимают иногда убирать, а иногда сиделкой к больным.

— Но в другом месте вы сможете зарабатывать больше!

— Я могу получить работу в ресторане: это семь-восемь долларов в неделю, но тогда мне придется больше тратить на себя, а то, что я им пришлю, они здесь растратят без толку. Я могла бы поступить прислугой и работать по четырнадцать часов в день. Но, поймите, Джо, я не хочу еще больше закабаляться! Я хочу чего-нибудь красивого, своего собственного! — Она внезапно взмахнула, руками, словно ей не хватало воздуха. — О, я хочу красивой, чистой жизни!

Хал снова почувствовал, что она дрожит, и, так как дорога была неровная, он — движимый сочувствием — поддержал свою спутницу за талию. В том мире, где царят праздность и довольство, такое внимание к спутнице вполне уместно, и он даже не задумался, подходит ли это в обращении с дочерью шахтера. Но когда Хал прижал ее к себе, он почувствовал приглушенное рыдание.

— Мэри! — шепнул он, останавливаясь. Почти не сознавая, что делает, Хал обнял ее другой рукой и ощутил ее горячее дыхание на своей щеке; она вся задрожала в его объятиях.

— Джо! Джо! — шептала она. — Увезите меня отсюда!

Душистый цветок, роза шахтерского поселка, она тронула Хала до глубины души. Тропа любовных наслаждений расстилалась перед ним в эту лунную летнюю ночь, и здесь рождались такие же чувства, как и в роскошных садах богачей. Но прошло несколько минут, и холодный страх отрезвил Хала. Там, дома, его ждет другая девушка. А кроме того, ведь он же решил, приехав сюда, найти способ отплатить беднякам за те преимущества, которые он получил в жизни: за свое образование, за независимость. Совесть запрещала ему быть хищником по отношению к этим людям. Хватит с них Джеффов Коттонов!

— Мэри, — печально сказал он, — мы не должны этого делать.

— Почему?

— Потому что я не свободен. Есть другая.

Она вздрогнула, но не оттолкнула его. Только спросила едва слышно:

— Где она?

— Дома, ждет меня.

— Почему вы мне сразу не сказали?

— Сам не знаю.

В этот миг Хал сообразил, что у Мэри есть основания для обиды. По нехитрым понятиям ее круга, он зашел достаточно далеко в своих отношениях с ней: они гуляли вдвоем — и люди это видели; он считался ее «ухажером». Он заводил разговоры о ее жизни, требуя, чтобы она делилась с ним своими переживаниями. Беднякам не понятны такие тонкости, как интеллектуальный интерес, платоническая дружба и праздное волокитство!

— Простите меня, Мэри, — сказал Хал.

Мэри ничего не ответила; подавив рыдание, она медленно высвободилась из его объятий. Он боролся с желанием снова прижать ее к себе. Как хороша она собой, как много в ней жизни, как хочется ей счастья!

Но он держал себя в узде и больше уже не прикасался к ней, лишь смиренно попросил:

— Мэри, мы ведь можем остаться друзьями, правда? Поверьте, мне очень, очень жаль…

Но жалости к себе она не терпела.

— Ладно, ничего, — сказала она. — Я понадеялась, что смогу вырваться отсюда. Вот чего я ждала от вас!

25

Хал обещал Алеку Стоуну заниматься слежкой за шахтерами. Однажды вечером начальник остановил его на улице и спросил, не собрал ли он каких-нибудь полезных сведений. Халу захотелось подшутить над ним.

— Майк Сикориа — человек безобидный, — сказал он. — Любит пошуметь, ему бы только найти слушателя, больше ничего не надо. Старый он, вот и ворчит. Но есть тут другой субъект, к которому, по-моему, стоит приглядеться.

— Кто ж это такой? — спросил Стоун.

— Я фамилию не знаю. А зовут его Гас. Он работает у клети. Краснолицый такой.

— Знаю! — сказал Стоун. — Гас Деркинг.

— Вот, вот! Он все старался вызвать меня на разговор о профсоюзе. Вечно пристает с этим. По-моему, он один из смутьянов.

— Ладно, — сказал начальник. — Я за ним послежу.

— Только не говорите, что это я сказал, — забеспокоился Хал.

— Нет, нет… Что ты! — Легкая улыбка появилась на лице Стоуна.

Хал ушел, тоже посмеиваясь про себя. Дело в том, что Мадвик указал Халу на краснолицего Гаса, как на одного из хозяйских «стукачей».

Разоблачение осведомителей было весьма сложной задачей, и в иных случаях не сразу можно было догадаться, с кем имеешь дело. Однажды в воскресенье утром Хал пошел на прогулку в горы. По дороге к нему присоединился незнакомый парень, который очень быстро перевел разговор на условия труда в Северной Долине. Он сказал, что живет здесь около недели, но успел заметить, как возмущаются рабочие проделками в весовой. Сам он не имеет прямого отношения к добыче угля, вопрос о недовешивании лично его не касается, но ему интересно было бы услышать мнение Хала.

В мозгу Хала немедленно возник вопрос, действительно ли перед ним рабочий, или это шпион, подосланный Алеком Стоуном, чтобы проверить другого шпиона. Спутник Хала был американец и производил впечатление развитого человека, и оба эти обстоятельства вызывали подозрение, ибо, как правило, Компания вербовала рабочих из эмигрантов, чья родина была где-то «к востоку от Суэца».

Хал решил быть начеку. По его мнению, сказал он, условия труда тут ничуть не хуже, чем в других местах. За какую работу ни возьмись, везде слышишь жалобы!

— Так-то так, — сказал незнакомец, — но на угольных шахтах рабочим особенно плохо. Может, это потому, что они расположены в такой глуши, да еще потому, что здесь все решительно принадлежит хозяевам.

— А вам где случалось бывать? — спросил Хал, надеясь поймать парня в ловушку.

Но тот дал прямой ответ: он работал не то в пяти, не то в шести местах. В Матео с него брали доллар в месяц за баню, но там хватало воды только на первых трех посетителей, — для всех остальных рабочих имелся общий бассейн — такая вонючая яма, что даже трудно себе представить. В «Пайн-крнк» (при одном упоминании этого места у Хала замерло сердце), итак в «Пайн-крик» он квартировал у своего начальника, но крыша в доме текла и все его вещи заплесневели и начали гнить. Так эту крышу и не починили, но когда он переехал на другую квартиру, начальник выгнал его с работы. В Ист-Ридже он с несколькими товарищами снял двухкомнатную лачугу, и они все стали питаться дома, хотя мешок картофеля в лавке Компании стоил полтора доллара, а фунт сахара — одиннадцать центов. Так они жили, пока однажды не испортился водопровод и не выяснилось, что вода, за которую Компания ежемесячно взимает по доллару с человека, накачивается со дна шахты, куда сваливают навоз из конюшни и содержимое уборных.

Хал не давал втянуть себя в разговор. Он только покачал головой и заметил, что все это, конечно, очень плохо, но таков уж удел рабочего. Он, например, не представляет себе, чем тут можно помочь. Вскоре они повернули к поселку. Спутник Хала, видимо, был озадачен, а сам Хал чувствовал себя как читатель детективного романа, который познакомился пока только с первой главой. Кто этот неизвестный парень — убийца или герой? Чтобы узнать это, надо дочитать книгу до конца.

26

Хал не выпускал своего нового знакомого из поля зрения, а тот все время вступал в разговоры с рабочими. Вскоре он завел знакомство с Майком Сикориа, который не испугался бы самого дьявола, лишь бы получить возможность поворчать. Хал решил, что пора что-то предпринять по этому поводу.

Первым делом Хал обратился к своему приятелю Джерри, считая, что тот, будучи радикалом, наверное, держит в запасе пробный камень для испытания незнакомцев. Джерри поговорил с новичком в обеденный перерыв, но, вернувшись, признался, что так ничего и не выяснил. Либо это агитатор, явившийся сюда, чтобы поднять народ, либо шпик, подосланный Компанией. Оставался один способ вывести незнакомца на чистую воду: надо, чтобы кто-нибудь откровенно поговорил с ним о порядках на шахте, а потом посмотреть, что приключится с этим храбрецом.