Роберт Кормер - Исчезновение

• Название: Исчезновение
• Автор: Роберт Кормер
• Жанр: Триллер

Введите сюда краткую аннотацию

---

  Я рванулся вперед, будто меня выстрелили из орудия. Мои ноги лишь касались тротуара. Я мог гордиться только единственным своим спортивным достижением - бегом. Еще мне могло помочь умение где-нибудь скрыться, найти подходящую дверь или веранду, кустарник, забор или перила.

Я свернул в переулок Пи, между «Слесарными изделиями Бучарда» и «Парикмахерской Джо Спагнолы». Главное, было не споткнуться и не изрезаться о разбитые бутылки, оставшиеся после быстрых попоек под кирпичной стеной без окон. Дальше была помидорная рассада мистера Будрё. Пригнувшись, я пробирался между помидорных кустов, пахнущих томатом, отчего зачесалось в носу и захотелось чихать. Оглянувшись через заросли, увешанные помидорами, я видел Омера ЛаБлатта, нерешительно выжидающего у мусорных баков. Сощурив глаза, он смотрел в мою сторону, я тут же пригнулся к земле.

  Но он меня заметил.

  «Покойник…» - вскрикнул он и галопом направился ко мне.

  В прыжке я снова оказался на ногах и уже бежал к трухлявому деревянному забору, в котором, я знал, не хватало одной доски, через эту щель я смог бы протиснуться. Прячась за дикий кустарник, я уже добрался до забора. Слышались злые ругательства Омара: «Сукин сын… грязный ублюдок…», и я видел, как он переваливал через помидорные заросли. Мои руки нащупали щель, и я выдохнул весь воздух, чтобы все-таки проскользнуть через нее. Омер ЛаБлатт, надо полагать, со своими широкими плечами должен был бы здесь застрять. Задыхаясь и пропитавшись потом, я остановился, потому что был уже на заднем дворе вдовы миссис Долбер.

  Миссис Долбер содержала себя и своих детей тем, что брала чужое белье для стирки, гладила его и зашивала. Ее задний двор был обвешан бесконечными рядами провисающих веревок, на которых всегда сушилась одежда всех видов, размеров и цветов, что напоминало небольшой палаточный городок. Я пригнулся так, чтобы мог проползти под висящей одеждой, чтобы добраться до дома, но споткнулся о деревянную корзину, в которой она приносила выстиранное белье, и когда я уже стал на ноги, то оказался укутанным в длинную, розовую, ночную сорочку. Пока я освобождался от нее, я услышал, как Омер ЛаБлатт ворчал, застряв в заборной щели. Я в панике схватился за висящий комбинезон и закрыл им лицо, когда ночная сорочка все еще опутывала мое тело.

  Омер со свирепым криком набросился на висящую одежду, в то время как я отчаянно прыгал в сорочке, пытаясь вернуть себе дыхание. Все мое тело горело от боли, а от страха в моих венах застывала кровь. Одежда цеплялась за меня, рубашки закрывали мне хоть какую-нибудь видимость, прищепки отлетали, и я отчаянно падал на землю. Оглянувшись, я увидел, что Омер ЛаБатт попал в ту же западню, что и я, отчаянно борясь с рубашками и блузами, которые опутывали его.

  «Сукин сын!» - кричал Омер.

  Внезапно оказалось, что среди качающейся на веревках одежды мы не одни. Голос миссис Долбер был пронзительнее фабричного свистка.

  «Пошел отсюда, бездельник», - кричала она, подскочив к Омеру с метлой в руках, и начав его дубасить со всей страстью. Я упал на четвереньки.

  «Бездельник», - снова кричала она. - «Такая работа насмарку…»

  Она избивала его метлой. Я пытался уйти, но заблудился во всем разнообразии рубашек и брюк. Я еще раз оглянулся, чтобы увидеть, как он, защищаясь, поднял руки, и это движение сорвало целую веревку рубашек прямо на него.

  Я взвыл от ликования, и голова вдовы возвысилась над беспорядком пижам и ночных сорочек. Она смотрела в моем направлении, замерла, нахмурилась и затем продолжила нападать на Омера с метлой. Ее голос становился все свирепей: «Бездельник… вор… разгильдяй…»

  Ее тяжелый взгляд устремился прямо ко мне, и затем она снова со всей своей злостью вернулась к Омеру ЛаБатту. Не боясь ее, я сумел выпутаться из одежды. Я был рад избавиться от всей этой маскировки, пытаясь вернуть дыхание, терпя боль от падения и все еще дрожа всем телом.

  Наконец, почувствовав свободу, я пересек двор, выбежал на лужайку перед ее домом, выскочил на улицу и почувствовал себя в безопасности. Я остановился у двери в «Дондиерс-Маркет» и ждал, когда нормализуется мое сердцебиение.

  Устало волочась домой, я утешал себя тем, что преследование Омера ЛаБатта в этот день сослужило хотя бы одну хорошую службу - какое-то непродолжительное время я не думал о тете Розане, о своей боли и муке, прекратившейся, когда я бежал, спасая свою жизнь по улицам, переулкам и задним дворам Френчтауна.

  Чего я не знал, так это того, что я исчез уже во второй раз.

--------------------------------

  Посреди дня, во Френчтауне невозможно было увидеть женщину на высоких каблуках. Тетя Розана была исключением. Однажды я заметил, как она спешила по Седьмой Стрит. На ее ногах были яркие красные туфли на тонких и высоких каблуках. Тонкие ремешки окутывали ее изящные лодыжки, будто ее длинные и тонкие пальцы, и стебель тюльпана в них.

  Я заскочил за большой дуб, растущий напротив «Паровой Прачечной Лаченцо». Мне нужно было следовать за ней так, чтобы она этого не заметила. Я отсчитал до пятидесяти и пошел за ней следом.

  Раз или другой она оглянулась, будто заподозрила, что за ней следят, но я был достаточно проворен, чтобы меня не заметила. Я перебегал от дерева к дереву, проныривал между домами, скрывался за перилами и верандами, приседал в кустах. Я преследовал ее, подчиняясь какой-то неведомой горячей страсти, со всем своим умом и смекалкой, стараясь игнорировать стыд, который начал щекотать меня изнутри лишь за то, что я с таким упорством иду за ней по пятам, такой же стыд - как и тогда, когда в спальне я застал ее врасплох.

  Она подошла к углу Четвертой и Спрус-Стрит, куда на время короткого перерыва выходили выкурить сигарету мужчины и с ними совсем еще дети, работающие на соседней фабрике. Я гримасничал, зная, что будут кричать ей вслед. Наблюдая с веранды на противоположном углу, я тихо приветствовал ее шествие с поднятой головой, она не обращала на них ни малейшего внимания. Но они продолжали свистеть и выкрикивать в ее адрес: «Эй, Бэби, тебе не одиноко?»

  На пересечении Третьей и Механической улиц, где шпили собора Сент-Джуд впивались в небо, она остановилась. Было интересно, войдет ли она в церковь? Может, для покаяния? Для покаяния в чем? Но она продолжила идти. Снова вернувшись на Четвертую Стрит, она медленно и бесцельно брела, опустив голову, будто глубоко погрузившись в мысли. Она больше не оглядывалась, и теперь можно было идти не скрываясь, без риска, что она тебя заметит. Но я все равно не давал повода быть замеченным.

  Она внезапно остановилась перед трехэтажным домом номер сто одиннадцать на Четвертой Стрит. Она наклонилась, чтобы подтянуть чулки, затем обвела рукой талию, будто заправляя блузку в юбку. Она распустила рукой волосы, и перстень на ее пальце поймал солнечный свет. Я знал, кто жил в этом доме, и мой дух приказал мне присесть в кусты напротив.

  «Господь, заставь ее идти дальше», - молился я. - «Пусть она передумает».

  Но на мои молитвы ответа не последовало.

  Она прошла по дорожке, ведущей к этому дому. Из-под ее высоких каблуков  вылетали камешки гравия. Пройдя мимо заднего входа, она направилась к воротам гаража в полуподвале этого трехэтажного дома. Надпись над воротами гаража во весь голос кричала: «ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ ТУБЕРТ».

  «Только не он», - тихо закричал я, видя, как она стучится в дверь, склонив голову, будто ребенок, выпрашивающий леденец. Даже в отчаянии, когда при виде ее мое сердце рассыпалось на куски, я не мог так склонить голову.

  Дверь открылась, и она вошла внутрь. Судя по сложенным рукам, которые я мельком увидел, ее ждали.

  Из всех на свете, думал я, она почему-то должна была выбрать Рудольфа Туберта.

  Рудольф Туберт больше чем кто-либо еще во Френчтауне был причастен к гангстерству, но никто никогда об этом громко не говорил. Он был известен, как «тот, кто видит». Он - тот, кто видит, хочешь ли сделать ставку на лошадь или на футбольную команду. Он - тот, кто видит, нуждаешься ли ты в ссуде, когда Жилищно-Финансовая Компания отклоняет твое заявление. Он - тот, кто видит, насколько ты нуждаешься в его услуге. И во Френчтауне хорошо знали, где у тебя могли быть какие-нибудь неприятности - в магазине, на улице и даже в семье - Рудольф Туберт был тем, кто видит. Конечно, если затем как-нибудь заплатишь ему за услугу. Например, все и каждый старались переменить тему разговора, если случайно речь заходила о Жане Поле Родьере. Как-то утром Жана Поля нашли сильно избитого и в крови в переулке Пи. Говорили, что он не возвратил ссуду, которую взял у Рудольфа Туберта. Но не было ни доказательств, ни свидетелей.

  Рудольф Туберт был яркой фигурой, тут же обращающей на себя внимание. Он был высоким, стройным, с усами кинозвезды, на нем всегда был костюм с жилетом, а в его гараже стоял серый «Паккард», на котором он важно разъезжал по улицам Френчтауна, посадив рядом с собой симпатичную девушку. Моя мать как-то сказала, что у него «дешевая прическа - уложенные волосы заправлены под костюм в полоску, как у киногероя на экране Плимута». Отец возразил, что не важно, как дешево он выглядит - успех в том, что он делает. Каждую неделю отец покупал лотерейный билет в кассе типографии, которая делала заказы для Рудольфа Туберта. Отец называл эти билеты двадцатью пятью центами надежды. Старик Франкуэр с Девятой Стрит однажды выиграл пятьсот долларов, купив билет Рудольфа Туберта, и имя мистера Франкуэра стало притчей во языцех. О нем говорили со страхом и удивлением, упоминая сумму выигрыша и номер билета: 55522. Но такой успех никогда больше никому не сопутствовал.