Сергей Дорош - Светлая сторона Луны (трилогия)

• Название: Светлая сторона Луны (трилогия)
• Автор: Сергей Дорош
• Издательство: Альфа-книга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1094-1

Около двадцати лет прошло со смерти Хансера. Его деяния превратились в легенду, а сам он стал символом для всех плутонцев. Но сумел ли он достичь того, чего хотел? Те, кто назвал себя иллюминатами, вырвались из бесконечного круга доменовских войн, но так и не смогли порвать с прошлым. На смену соратникам Хансера идет молодое поколение просветленных. А тем временем на Плутоне вынырнул из безвестности сын Хансера.

Удастся ли ему попасть на Луну? Кем станет для доменов этот прерывающий нить, испытывающий стойкую ненависть ко всему миру высших? Почему его род считается столь важным, что самые разные силы сплелись в клубок противостояния вокруг одного-единственного человека? И захочет ли амбициозный сын Хансера стать слепой игрушкой в их руках? Второй акт драмы прерывающих нить начинается на их родной планете. Добро пожаловать на Плутон.

---

— И эти пятеро — такие же твои ученики, как и я.

— Нет, Миракл, такие же, как Пантера, — просто ответил он. И я вдруг понял: все мои подозрения не имеют под собой почвы. Шут действительно со мной, а не с ними. Мы переглянулись с матерью и Грешником и оба кивнули. — Ты — уникальный ученик, — продолжил Шут. — Ты — тот самый, который у каждого наставника бывает лишь один, ну в лучшем случае — два. Так что… — Он развел руками.

— И сколько у тебя таких учеников?

— Думаю, не так много. Если выжила еще хотя бы пара — это уже неплохо.

Да, это верно. Люди с подобными амбициями либо очень быстро умирают, либо… А что «либо»? До того дня, когда за мной явились убийцы, я и про Хантера с его компанией не слышал.

— Ох, Шут, как бы не аукнулись нам твои шутки, — проворчал я.

— Они нам не страшны. — Шут махнул рукой. — Ты мне лучше скажи, как ты с Плутона вырываться собрался?

— Лучше не надо, — ответил я. — Пока мы полностью не уверены, что нас не подслушивают, пусть это останется у меня в голове. Будет меньше вероятность, что эту голову оторвут.

— Наш новый знакомый охотно рассказал нам об отношениях братства с внешним миром, — тихо произнесла Пантера. — И ни слова, зачем это надо было Хантеру. Да и с друидами не все ясно.

— С друидами как раз ясно. Они ломают общество Плутона, — ответил Грешник, подтверждая наши с Шутом наблюдения. — Потому и торговлю затеяли. Они бы покупали даже воздух, если бы Плутону не было что предложить. Главное — чтобы здесь появились деньги и прочно вошли в обращение. Агни и прочие либо этого не понимают, либо делают вид, что не понимают.

— С Хантером тоже понятно. — Шут махнул рукой. — Больше тридцати лет он создавал что-то вроде закваски для своей будущей армии. А война — это не так просто, как кажется вам, плутонцам. Небольшие отряды можно прокормить легко, но сейчас Хантер делает скачок к настоящей армии. И главный вопрос: «Что эта прорва народу будет жрать?» Если кормить тем, что получаешь с помощью амулетов, — каждый заметит: что-то не то происходит. Потому, собственно, самые большие банды редко превышали тысячу. На Плутоне столько ртов, собранных вместе, не прокормишь. Нужна новая система. Хантер и друиды, можно сказать, нашли друг друга. Их союз был предопределен.

— Интересно, как Круг отнесется к ордам плутонцев на Земле? — Мать криво усмехнулась.

— Хреново отнесется, — ответил я. — Потому сразу после Конклава придется вырубить всех в таверне и закрыть их портал. Все должно выглядеть так, словно это сделал Конклав.

— Ты уверен? — спросил Грешник. — Нельзя никак по-другому?

Конечно, я помнил его отношение к убийствам и ответил жестко, как мог, чтобы не оставить и капли сомнений в моих намерениях:

— Да, уверен. Когда мы вырвемся, нам придется встать против целой стороны, против семи доменов. Воинство Небесное наверняка без восторга отнесется к уничтожению своих союзников и наверняка захочет подгрести под себя Плутон. При этом вдобавок вешать на себя армию Круга? Нет уж. Больше своих положим, разгребая последствия.

На этом разговор заглох. Мать и Тер уединились и долго о чем-то беседовали вполголоса, Грешник медитировал, сидя неподвижно, как статуя. Шут жонглировал двумя кинжалами, подбрасывая и ловя их одной рукой по очереди. Я знал: он так делает, когда что-то обдумывает. Я завалился спать. Как-то почувствовал себя выпавшим из компании — и ушел. И спалось мне вполне спокойно. В конце концов, пожелай наши возможные союзники что с нами сделать, помешать им мы не смогли бы, — так зачем зря дергаться?

* * *

На следующее утро Агни позвал меня к Хантеру. Только меня. Я начал было возражать, но провожатый сказал, что и Хантер будет один. Мы встретились в Тронном зале — так я его для себя назвал. Кроме трона там стояло еще одно кресло, видимо специально принесенное для меня.

Мы посидели, помолчали, меряя друг друга взглядами. Долго сидели так. Словно не знали, с чего начать. Не переговоры, а поединок воль какой-то — кто первый заговорит. И наступил момент, когда Хантер не выдержал:

— Ну как, подумал или еще время надо?

— А о чем там думать? — небрежно отозвался я. — Если разобраться, что ты мне вчера рассказал? Героическую историю братства имени моего отца? Ну да, красиво, поучительно, эпично, задери меня вампир! На два серебряных история, а то и на три, но ты ведь не заработать хотел.

Я услышал, как Хантер скрипнул зубами. Хорошо. Я его немного разозлил, сбил вчерашнюю маску спокойствия.

— Я тебе не только истории рассказывал, — сквозь зубы ответил он.

— А что еще? Так, пара общих фраз, ничего конкретного. Хотя я понимаю, договариваться лучше наедине. Кровь Хансера дорогого стоит. Возможно, не все твои одобрят.

— Моих братьев оставь мне. Понимаешь ли, — желчно продолжил он, — открывать все карты неизвестно кому — союзнику или сопернику — тоже не годится.

— Понимаю.

— Вот лично ты что мне можешь предложить? Твоя армия — пять человек, включая тебя самого.

Про себя я отметил, что Кота и Магнуса он не посчитал. Не думает, что они — значимые фигуры. Это тоже хорошо.

— Символ, знамя, тряпка на палке, — ехидно продолжал он. — Какова цена тряпки?

— Если тысячи бойцов без нее не двинутся против врага, цена тряпки — цена победы. Какова цена победы?

Он вдруг успокоился, посмотрел на меня в упор, прикрыв один глаз. Да, именно свой глаз. На меня бесчувственно уставилась черная жемчужина, и показалось, что Хантер этой жемчужиной видит, что это — нечто большее, чем просто экстравагантная побрякушка.

— Нам придется делить шкуру неубитого медведя, — проворчал он себе под нос.

— Вот именно — разделить эту самую шкуру, всю, до последнего лоскутка, до волосинки, до последней блохи, скачущей по загривку нашего медведя, и только после этого у нас начнется серьезный разговор. И заметь, моя доля должна быть больше.

— Почему? — Он опешил от такой наглости.

— Хантер, Хантер. Ну что тебе непонятно? Я ввязываюсь в сомнительную авантюру, не зная ни сил твоей армии, ни ее способностей, ни сил врага, проклятье, ничего не зная. Мало того, я ставлю свою жизнь на кон — ведь ты не примешь клятвы, позволяющей мне отсидеться в тылу. Кровь Хансера — хорошо, но без его духа она мертва. Чтобы бросить твоих братьев в бой, мне, может быть, и хватит простых слов, но, чтобы они не сбежали, мне надо затмить даже своего отца. Даже если ты будешь рядом, геройствовать — мне. Мне создавать очередной сюжет для твоих эпических сказок! Так что не надо тут вилять хвостом! Тебе нужен герой — он будет, но и долю ему давай геройскую!

Я сам слегка зажегся от своих слов и тут же осадил: «Тихо, Миракл, тихо, холодная голова». Единственный живой глаз Хантера горел, предводитель братства улыбался. Я только что, так сказать, продемонстрировал ему товар лицом.

— Понимаю, почему друиды вцепились в вас так, — сказал он.

— В кого «в нас»? — не понял я.

— В вашу семейку, проклятье!

— И почему?

— Проклятье, ты не понял? Итак, посмотри, те, кого мы знаем. Эмир Хаким, твой дед, — символ для воинов пустыни, тот, кто привязал бедуинов к Иерусалимскому братству крепче веревок, символ союза с друидами. Твоя бабка — символ непокорности, символ для каждой женщины пустыни, пример того, как жить и как умирать перед лицом врагов. Твой отец — тут мне и сказать нечего, имеющий уши — видит. — Он хохотнул, потешаясь своей шутке. — Твоя тетка Гюрза — символ для женщин Плутона. Та, которая превзошла почти всех мужчин! Даже твой дядюшка, тот, о котором мельком упоминает Луи, — символ вырождения. Вы — семейка символов! У вас наследственный талант!

— Я бы предпочел, к примеру, талант Леонида Багряного. Стратег, тактик, полководец, которого обожают его воины.

— Ха, Леонид, — Хантер рассмеялся. — Леонид! Проклятье, а чьим именем он зовет своих воинов в бой?!

— Ладно, мы сейчас не об этом говорим, — поспешил я сменить тему.

— Добро. — Он успокоился практически сразу. — Итак, давай я тебе скажу, что нужно нашему братству, остальное ты сможешь забрать себе.

— А я расскажу, что мне нужно будет от вашего братства, — в тон ему добавил я. — Остальное меня не волнует.

— Это лучше, чем ходить вокруг да около, — согласился он.

— Тогда я тебя слушаю.

Вот он, ключевой момент. Ни в коем случае нельзя позволить ему перехитрить меня. Понятно, почему он захотел переговоров один на один, — знал, что познавшую таинства обмануть практически невозможно. Но у меня был Мир Видений, и я осторожно скользнул на его грань. Это очень сложно — не позволить себе провалиться в него, при этом воспринимая два Мира сразу. В Мире Видений не просто видна ложь: видны мотивы, цели, если ты, конечно, достаточно опытен, чтобы их различить.

— Итак, первое, — начал он. — Мне нужен свой домен с алтарем. И второе: Плутон сам по себе мне не нужен, но я хочу иметь доступ к нему для вербовки новых бойцов.