Марго Ланаган - Лакомые кусочки

• Название: Лакомые кусочки
• Автор: Марго Ланаган
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-063151-3

Странная, причудливая история, основанная на старинной германской легенде, известной нам по сказке братьев Гримм «Белоснежка и Краснозорька».

Когда становится по-настоящему плохо — в человеческую судьбу вторгаются загадочные силы…

Молодая женщина, ставшая жертвой насильников, переносится в мир фейри Лонгфилд — мир, где предстоит расти ее дочерям Бранзе и Эдде.

Однако кроме миров людей и фейри существуют и миры иные.

Из одного приходит Зло — из другого Добро…

---

7

— Куда ты? Вернись! — Ломая сучья, Эдда вырвалась из чащи и побежала за Медведем.

— Эдда, подожди! Не бросай меня! — захныкала Бранза. Медведь споткнулся, упал, покатился кубарем и… исчез из виду. А потом лес озарила вспышка, яркая, как молния, только эта молния почему-то никак не кончалась. Эдда попятилась, подбежавшая сзади Бранза вскрикнула и потащила сестру назад, подальше от границы редкой травы, за которой до самых верхушек деревьев простиралась пустота, а над ними висело нечто бурлящее и волнующееся, точно матовые подернутые туманом воды.

Сестры испуганно прижались друг к дружке.

— Эдда, ты чуть не упала! Едва не погибла! — От страха у Бранзы стучали зубы.

— Куда подевался Медведь? — Эдда вглядывалась в слепящий свет, надеясь увидеть его источник. Нечто за завесой сияния вспучивалось и колыхалось, его края растекались, смешиваясь с розовыми облаками в закатном небе. Что это — живое существо? Или дыра, откуда льется сияние?

— Постой, кажется, там уши и… ой, толком не разглядеть, — сказала Эдда. — Знаешь, мне вдруг померещилось, что эта штука очертаниями похожа на медведя.

— Мне тоже! — закивала Бранза. — Хотя нет, вряд ли. Она слишком большая и страшная.

Загадочная сущность в небе, окутанная светом, издала странный звук, такой тонкий, что его едва можно было расслышать, и вместе с этим испустила волну какого-то чувства — теплого, добродушного.

— Давай немножко отойдем за деревья, а? — предложила Эдда, все еще силясь разглядеть контуры висящей в вышине штуки.

— Ага, иди за мной.

Бранза — что было совсем на нее не похоже — вела за собой Эдду. Она уверенно и быстро шагала по тропинке, а потом неожиданно сошла с нее, раздвинула руками заросли, нырнула в них и пропала.

— Бранза?

Может, она провалилась в кроличью нору? Или упала с обрыва, скрытого кустами? Перепуганная Эдда кинулась на поиски. Волшебная штуковина в небе тоже двинулась за ней, словно привязанная лентой или шнурком.

В исходившем от нее свете Эдда обнаружила старшую сестру, мирно свернувшуюся калачиком на земле. Бранза спала так крепко, как будто посреди глухой ночи лежала в собственной кроватке.

Эдда опустилась на колени. Землю укрывал мягчайший мох, зеленый и толстый. Он вобрал в себя тепло ее ног и удерживал его, точно печка.

— Ах! — воскликнула Эдда и прилегла рядом с Бранзой. — Как же ты разглядела это место в темноте? A-а, ты, наверное, все это время знала, где мы, просто не говорила мне!

Бранза не ответила, но даже если бы что-то промолвила, Эдда все равно не услыхала бы ее. Из мха, точно грибные споры, поднимались клубы сна. Девочка вдохнула, и сон мгновенно прижал ее к своей ласковой груди, укачал, убаюкал.

— Да, — сказала Лига, когда на следующее утро девочки вернулись домой и рассказали матери о своем приключении. — Я тоже видела это сияние.

— Правда? — удивилась Эдда. — И ничего нам не рассказывала? Разве мама станет утаивать такое от своих детей?

— Я была на том обрыве и разговаривала с Лунным Младенцем.

— Младенцем? Мы не видели младенца, разве что это было дитя какого-нибудь чудовища. Мамочка, эта штука была огромная, величиной с наш дом!

— Да что ты, Эдда! — со смехом воскликнула Бранза. — Оно было размером с нашего Медведя, разве что чуть-чуть побольше.

— Каким бы оно ни было, вам не надо бояться, — успокоила Лига. — Это создание несет с собой только добро. Оно уберегло вас от падения в пропасть.

— Но Медведя не уберегло, — заметила Бранза.

— А вот и нет! — горячо возразила Эдда. — Это и был Медведь! Волшебство подняло его в воздух, и он не упал, а взлетел. Да, да! — Девочка энергично закивала, словно бы, убеждая других, надеялась убедить и себя.

— Дети, вы не видели Медведя сегодня утром? — спросила Лига.

— Мы искали его, правда, Бранза? Хотели проверить, не упал ли он на самом деле. Конечно, сверху мы ничего не разглядели. И на обратном пути тоже его не встретили, а то могли бы сесть к нему на спину и вернулись бы гораздо быстрее. Дорога была такая длинная! Мамочка, скажи, ты совсем за нас не тревожилась?

— Я удивилась, что вы не вернулись к ужину, но раз вы ушли в лес с Медведем, я знала, что вам ничего не грозит. Так и получилось. — Лига вытащила из золотистых кудрей Бранзы веточку мха. — Эдда, расскажи мне еще раз, как Медведь спрыгнул с обрыва.

Младшая дочь повторила рассказ. Мать слушала ее очень внимательно, не отвлекаясь, чтобы взять в руки иголку или веник, так что девочке даже не пришлось приукрашивать свою историю.

— А вы не… Вам не пришло в голову дотронуться до Лунного медведя?

— Дотронуться? — Бранза состроила гримаску. — Он обжег бы нам пальцы! Или отморозил. Или… в общем, сделал бы больно.

— А если нет? Что, если он, например, смог бы стать самим собой и… — Лига вытянула руку, демонстрируя нужный жест, на ее лице отразились надежда и задумчивость. — Вы просто могли взять его за лапу и легонько потянуть — так, как приглашаете кого-нибудь на танец.

— Нет, мы этого не сделали, — призналась Эдда, глядя в отрешенное лицо матери. — Бранза чуть не умерла со страху.

— Ты тоже не больно-то желала здороваться с ним, когда он потянулся к нам.

— Потянулся? — резко спросила Лига.

— Не то чтобы потянулся. Сделал вот так… — Эдда неопределенно взмахнула рукой. — Возле нас. Как будто хотел поиграть или… помахать на прощание.

— Или сбросить нас с обрыва, — сухо вставила Бранза. — Помнишь, ты еще сказала: «Давай отойдем за деревья».

— А ты, между прочим, сразу согласилась и побежала, только пятки сверкали!

— Дети, не ссорьтесь, — мягко сказала Лига и привлекла к себе обе усталые вымокшие фигурки. — Мы все расстроены из-за того, что Медведя больше нет с нами.

— Да. — Бранза благодарно склонила голову на плечо матери.

— Как ты думаешь, мамочка, куда он отправился?

Лига задумалась, продолжая обнимать дочерей и слегка покачиваясь.

— Не знаю, — сказала она. — Даже не представляю.

Она постепенно перестала раскачиваться, замерла и опустила глаза, словно стояла у края обрыва и силилась разглядеть внизу, среди зелени леса, мелкую точку — крошечного Медведя.

Эдда уже раскрыла рот, чтобы спросить ее: «Значит, ты и карлика видела — там, у болота?», но затем передумала. На лице матери застыло странное выражение, словно бы все видимое невооруженным глазом ничего не значило по сравнению с тем, на что был устремлен внутренний взор Лиги и что вызывало у нее горечь и сожаление.

Обычно Медведь приходил после обеда или к вечеру. С наступлением тепла входная дверь целый день стояла открытой, и появление огромного животного, закрывающего собой почти весь проем, грязного, воняющего рыбой или клевером, всегда радовало обитательниц хижины. Если девочки были дома, они подбегали к Медведю, всплескивали руками, охали и ахали, ругали за неопрятность. Сестры обожали приводить в порядок его мех. Отмытый и вычищенный, Медведь неизменно подходил к Лиге и осторожно тыкался носом ей в спину, если она была занята делами, или же опускал голову и щекотал дыханием ее босые ноги, как бы благодаря хозяйку за то, что она позволяет ему находиться в доме.

Лига долго отучала себя от привычки ждать Медведя. Заслышав голоса девочек, возвращающихся с лесной прогулки, она старалась сдерживать свои чувства, унимать нетерпеливое сердце и ограничиваться простой радостью от того, что видит обеих дочерей, гибких и быстроногих, весело чирикающих или ссорящихся по пустякам. Главное — они живы и здоровы, и не важно, что позади них темной горой не возвышается Медведь. Просто он был таким… крупным… И оставил после себя столь же объемную пустоту. Однако Лига тосковала не по его огромным размерам — то есть не только по ним. Всевозможные способы, которыми Медведь располагал свое громоздкое тело рядом с людьми — принимал роль меховой игрушки, кровати или дружелюбного кресла; мирно храпел перед очагом или, если было тепло, прямо на пороге; то шалил и дурачился, то был тише воды ниже травы, то вдруг становился необыкновенно серьезным и величавым, — все это согревало, делало жизнь прекраснее. Стирая белье в ручье, Лига поднимала глаза — ах, нет, это не Медведь, это просто тени деревьев. По вечерам, когда она убирала со стола, а девочки перед сном выбегали на полянку и носились там до изнеможения, вдвоем, без Медведя, на котором можно было кататься, которого можно было строго отчитывать или ласково почесывать ему шею и загривок, Лига понимала, как быстро привязалась к их постоянному гостю — к его своеобразному мужскому присутствию, величине, терпеливости и добродушию. Лига ложилась в постель, однако кровать не могла заменить форму и тепло медвежьего тела. Она падала в нагретую солнцем траву — если зажмуриться и напрячь воображение, мягкие травинки почти сходили за густой медвежий мех, — но под ней ничего не вздыхало, не ворочалось, не урчало после сытного обеда. Лиге приходилось постоянно напоминать себе, что Медведя больше нет. В такие моменты она выходила из дому, сгребала в охапку дочерей — сплошь легкие косточки и летящие волосы они были, — валила их на траву, щекотала и тискала, по-медвежьи рыча, или садилась у огня, обхватывала себя за плечи и молча глядела на пламя.