Агония Иванова - Украденные воспоминания

• Название: Украденные воспоминания
• Автор: Агония Иванова
• Жанр: Современная проза

Ульяна потеряла память, попав в страшную автокатастрофу, где выжить ей удалось чудом.

Она не помнит о себе ничего, кроме того, что рассказали ей ее близкие люди. Она не знает кто она. Она убеждена, что все кругом говорят ей неправду. Все чаще ей начинает казаться, что раньше у нее было совсем другое прошлое, которое просто скрыли от нее.

Вместе со своим мужем Богданом она уезжает в маленький коттеджный поселок на берегу Балтийского моря.

Это объятое тишиной и покинутое людьми место, как нельзя лучше подходит для реабилитации Ульяны после ряда тяжелых операций.

Или, быть может, для прыжка в мрачный пугающий омут своей собственной памяти, где скрыты ответы на все ее вопросы, а вместе с ними — леденящая душу правда.

---

Первым из машины вышел Богдан, после он открыл дверцу перед женщиной, с головой укутанной в платок. Она проигнорировала его протянутую руку и аккуратно ступила на снег, двигаясь так, будто кругом под низ спрятаны мины. Походка ее была медленной и плавной, словно она не ступает, а летит над землей. Ульяна все пыталась увидеть ее лицо, но оно скрылось в многочисленных складках цветастого теплого платка.

Незнакомка протянула ей руку и девушка неуверенно ответила ей рукопожатием. Мягкие, но цепкие пальцы женщины вцепились в ладонь Ульяны, не позволив ей ускользнуть.

— Здравствуйте… — обронила девушка и посмотрела на подошедшего Богдана, ища у него поддержки.

— Ульяна, это Гражина, колдунья, — пояснил он и обернулся на незнакомку, — вас правильно так называть?

— Да, — кивнула женщина, — так можно. А ты, — обращалась она к застывшей в оцепенении девушке, — Ульяна. Или… Людмила, — в голосе слышалась улыбка.

Повисла долгая пауза. Ульяна не знала, что говорить. Она уже ничему не удивлялась, даже тому, что их гостья, хоть с сильным акцентом, но говорит по-русски.

Из дома вышла Света, отреагировавшая на появление колдуньи спокойным равнодушием, чтобы проводить их в заранее для того приготовленную комнату.

Ульяна села за стол и оперлась на руки, ожидая, пока Богдан и колдунья снимают теплую уличную одежду.

Под платком и пальто у Гражины оказалось длинное черное платье с высоким воротом, полностью скрывавшее все ее тело, кроме лица и кистей рук. На шее у нее болтались многочисленные амулеты и деревянные бусы, перепутавшиеся с длинными темными волосами, давно не знавшими расчески и горячей воды. Во всем образе колдуньи было что-то смешное, гротескное, словно она была ожившей иллюстрацией к детской сказке. Но, не смотря на это, Ульяна готова была верить каждому ее слову.

Гражина шумно уселась напротив девушки и протянула ей руки.

— Можно я останусь? — подал голос Богдан.

Вид у колдуньи сделался очень воинственный, ее еще далеко не старое, но уже отмеченное следами возраста лицо, исказилось гримасой злости. Глаза потонули в глубоких складках и теперь сияли оттуда двумя пылающими угольками.

— Нет! — прошипела она, но потом вдруг опомнилась и сказала спокойным голосом, лишенным эмоций, — нам нужно наедине остаться.

Мужчина кивнул, коротко обнял Ульяну за плечи и шепнул ей на ухо:

— Не волнуйся. Все будет хорошо.

— Да-да, — закивала девушка. Она испытывала приятное волнение, словно находилась в театре, где ей впервые позволили зайти за кулисы. Перед ней открывался новый, ранее неизвестный мир, темный и манящий. Гражина зажгла свечи и пучок какой-то травы, потушила свет. Они остались вдвоем, стало так тихо, что Ульяна слышала собственное дыхание.

Колдунья взяла ее руки и застыла, закрыв глаза. Лицо у нее было гладкое и чистое, как кусок мрамора, только у глаз притаились редкие морщинки, говорившие о ее возрасте.

— Трое нас здесь, — проговорила женщина после нескольких мгновений напряженной тишины, — я чувствую присутствие…

— Чье? — вырвалось у Ульяны.

— Молчи! — заорала Гражина, и все ее лицо снова переменилось, — когда я спрошу, говорить будешь.

Ульяна хотела отдернуть руки, но цепкие пальцы колдуньи держали их слишком крепко. Было больно до слез. Из-за свечного чада кружилась голова.

Женщина снова закрыла глаза и начала бормотать что-то на неизвестном Ульяне языке, одно она понимала — это не польский, к нему она уже успела привыкнуть. Речь колдуньи становилась все эмоциональнее, она начала повышать голос и в конце-концов перешла на крик, повторяя одни и те же слова.

— Мила! — вдруг завопила Гражина, не открывая глаз. — Мила! Ты здесь!?

— Я здесь, — ответила она сама себе тише, совсем с другими интонациями, — зачем ты зовешь меня?

Ульяне было страшно, ей показалось, что сейчас произойдет что-то неотвратимое, что-то чудовищное и леденящее душу. Девушка захотела поскорее убежать отсюда, без оглядки, как можно дальше от этой женщины.

— Почему ты здесь, Мила? — продолжала тем временем Гражина, — ты должна быть в мире мертвых!

— Но я здесь, — возразила она себе, — нет покоя моей душе…

И вдруг Гражина выпустила ее руки, отскочила в сторону и начала подпрыгивать на месте, выкрикивая какие-то слова. Ее трясло так, словно с ней случился припадок, и Ульяна не знала, как ей поступить. Лучшее, что пришло ей в голову, это попытаться удержать женщину, пока та не опрокинула свечи и не устроила пожар.

Не смотря на свой внушительный вид, колдунья оказалась очень худой и хрупкой. Ее жилистое напряженное тело извивалось как рыба, оказавшаяся на крючке, в беспомощных слабых руках Ульяны. Они обе упали на пол.

Гражина схватила ее за запястья и свела их над головой у девушки. Ее безумный остекленелый взгляд прожигал душу Ульяне.

— Что ты чувствуешь? — проговорила женщина, Ульяна откуда-то знала, что вопрос обращается ей, впрочем, в комнате, кроме них никого не было. Или был… Теперь она не в чем не была уверена.

— Боль, — прохрипела она, — боль. Меня разрывает изнутри эта боль.

Она сама подивилась этим словам.

— Мне говорили, а я не верила. Я защищала его, пока не узнала сама… Сама узнала. Своими глазами увидела… — горячо шептала Ульяна, заливаясь слезами.

Это не ее чувства.

Это не ее мысли.

Это вообще говорит не она.

— А я… я так любила его… — продолжала она, — он был для меня всем. Всем. Всем! Но он предал меня…

Гражина внимала каждому ее слову, хватка ее стала слабее. По полу стелился дым того пучка травы, который она зажгла и дышать становилось все сложнее. За этой зыбкой пеленой Ульяна уже не различала даже лица колдуньи, склоненного над собой.

— Предал…

Она вырвалась, скинула с себя женщину, истошно закричала и стала метаться по комнате, исступленно повторяя:

— Предал! Предал… — в мгновение крик оборвался хрипом и слезами, она плюхнулась на пол, вырывая у себя клочья волос, — боль… оглушающая… свет встречных фар…

Гражина была тут как тут, она снова завладела руками и вниманием совсем одуревшей Ульяны.

— Мила! — позвала колдунья. — Мила! Никто больше не причинит тебе боли. Послушай.

Она заставила Ульяну успокоиться, стала нежно гладить ее по щекам.

— Ты должна простить, — продолжала Гражина, — и уйти.

— Нет-нет-нет, — зашептала Ульяна.

— Ты должна уйти! Тебя больше ничего не держит в этом мире! Ты должна уйти! Должна уйти! — женщина начала повышать голос, в нем прозвучали какие-то неприятные визгливые нотки, — ты должна уйти! Уйди, Мила! Прочь! Прочь! Уходи…

— Нет!

Гражина схватила Ульяну за волосы и со рванула со всех сил. Боль отрезвила девушку.

— Кто ты?

Ульяне совсем не хотелось отвечать, она злилась, потому что ее заставляли испытывать негативные эмоции, она по-прежнему желала поскорее уйти отсюда. Она уже десять раз пожалела о том, что вообще на подобное решилась.

— Меня зовут Людмила Худобина, — тихо ответила она, разъяренно блестя на колдунью глазами из-под растрепанных волос, — мне двадцать девять лет. Я бухгалтер. Я родилась в городе Самара…

Запоздало до Ульяны дошел смысл произнесенных слов, тогда она не на шутку испугалась. У нее больше не было сомнений в присутствии в своей голове другого человека. Этот человек был вполне реальным и сейчас разговаривал с колдуньей ее собственным речевым аппаратом.

— Хорошо, Людмила, — кивнула Гражина, — ты должна знать о себе еще кое-что.

— Что? — спросила с неподдельным интересом не Ульяна, Мила.

— Ты мертва.

В тишине они смотрели друг другу в глаза, как два стравленных зверя, один из которых уже не выйдет живым из этой схватки.

— Ты мертва, — повторила колдунья, — ты погибла. Ты попала в аварию. Тебе не повезло. В этом виноват твой муж — он тебя обманывал, он тебе изменял. Но ты должна простить его и уйти. Потому что ты мертва.

— Нет! — закричала Ульяна, поддавшись охватившей ее панике, она больше не могла выдерживать тяжелый и напряженный взгляд колдуньи, — нет! Это не правда! Нет! Я жива! Я не хочу умирать! Я жива…

С этими словами она стала бегать по комнате, пока Гражине не удалось снова обуздать ее истерику.

— Ульяна, — строго обратилась она к девушке, — очнись.

— Я жива… Я жива! Это не правда…

— Да, Ульяна. Ты жива, — сильные цепкие руки Гражины заключили Ульяну в стальные тиски объятий, — ты жива, Ульяна. Очнись.

— Я жива… — в последний раз повторила Ульяна.

— Она ушла.

Что было дальше, она не знала, потому что потеряла сознание.

Глава восьмая

Туман, окутывавший сознание девушки, постепенно начал рассеиваться и Ульяна увидела то, что видела каждое утро, с того самого момента, как они оказались здесь, в этом пустом и холодном доме. Сколько бы она не пыталась приучить себя к мысли, что нужно обжиться здесь и создать хотя бы иллюзию уюта, у нее все равно было ощущение, что сегодня-завтра они сорвутся с места и умчаться прочь.