Вольфганг Шрайер - Тень шпионажа

• Название: Тень шпионажа
• Автор: Вольфганг Шрайер
• Жанр: Современная проза

---

— Вы схватили ее, сэр? — поинтересовался я и поймал себя на мысли, что с тревогой жду ответа Тинуэлла, так как мне очень хотелось услышать «нет».

— Пока она скрывается где–то в горах, — не глядя на меня, неохотно проговорил подполковник. — Видит бог, у нас сейчас других дел по гордо и нам просто некогда заниматься этой маленькой шпионкой. Рано или поздно ее все равно выследят и поставят к стенке. Приказ о ее аресте с указанием примет висит в каждом полицейском участке… Просто удивительно, как далеко вы зашли в своих отношениях с этой особой…

Я растерянно смотрел себе под ноги.

— По крайней мере, положен конец проискам Уолпола… — вымолвил я.

— Вы ошибаетесь, — перебил меня Тинуэлл. — Он ни в чем не признался, поэтому его даже нельзя судить. Обвинение в его адрес основано на ваших показаниях, которые в свою очередь базируются на утверждении мисс Ругон, что она якобы видела, как Уолпол клал что–то под камень. Основываясь на этих данных, британский военный суд не решится вынести ему обвинительный приговор. Короче говоря, вчера, рано утром, мы отправили его с дружескими приветами в филиал ЦРУ в Анкаре вместе с его «фордом» и древностями.

Я невольно подумал о том, что в этом, безусловно, есть и моя заслуга. Если подполковник отпустил Уолпола, то, разумеется, вовсе не потому, что у него не хватало косвенных улик, чтобы осудить американца. Скорее всего, английская контрразведка боялась самого судебного процесса, который мог пролить свет на ошибки ее сотрудников. А секретные службы всегда стараются затушевать свои неудачи, что им сделать, естественно, гораздо легче, чем какому–либо гражданскому ведомству.

— Вы должны знать, лейтенант, — сказал мне в конце беседы Тинуэлл, — что мы решили воздержаться от наложения на вас дисциплинарного взыскания только потому, что до сих пор ваш послужной список был безупречен.

Повлияло на наше решение и развитие событий на Ближнем Востоке. Вы получите возможность искупить свою вину на фронте, в районе боевых действий. Я достаточно ясно выражаюсь?

— Да, сэр, — ответил я. — Спасибо, сэр.

— Ваша командировка к нам с этого момента считается законченной. Вы должны сегодня же вернуться в свое подразделение. Можете идти.

* * *

— Хэлло, Роджер! — крикнул Билл Шотовер, завидев меня, и чуть не сломал мне плечо своей ручищей. — Я рад, что ты снова со мной. Наша бивуачная жизнь окончена. Идем–ка за мной, старина.

Он привел меня в свою палатку, где висела карта Синайского полуострова. Был вторник, 30 октября. Прошла почти неделя, пока тыловые бюрократы смогли наконец подыскать мне форму.

Билл взял карандаш, подвел меня к карте и начал:

— Вчера южный клин наступающих израильтян продвинулся из пограничной области Эль–Куитилья–Эйпат дальше на запад, с тем чтобы соединиться с группой парашютистов–десантников, выброшенных в пятидесяти километрах к востоку от Суэца. Сегодня через нейтральную зону Аль–Ауйя в наступление переходят наши войска. На севере ловушка захлопнулась в Газе. Ну, ясна обстановка?

Он пичкал меня подробностями до шести часов вечера, пока по радио не передали сообщение о предстоящем вторжении англо–французских войск. Билл немедленно приказал построить роту и произнес проникновенную речь, потрясая для ясности перед нашими лицами своим пудовым кулаком. На следующий день, в семнадцать сорок по среднеевропейскому времени, со всех аэродромов Кипра поднялись в воздух наши бомбардировщики.

— Сначала мы разобьем их с воздуха, а уж потом начнем наступление на земле, — объяснял мне Билл.

5 ноября дошла очередь и до нашей роты. Перед рассветом небо огласилось мощным ревом тяжелых транспортных самолетов, которые друг за другом поднимались в воздух до отказа нагруженные десантниками, автоматическим оружием и снаряжением. Когда мы взлетели с аэродрома в Акротири, я попытался бросить последний взгляд на роковой холм с руинами, но он оказался с другого борта. Я увидел лишь гребень Троодоса и в течение нескольких минут жадно рассматривал горы, где, быть может, в какой–нибудь расщелине пряталась Элен Ругон, самая необыкновенная из всех женщин, когда–либо встречавшихся на моем пути.

Мы выпрыгивали друг за другом через одинаковые интервалы, а как только оказались в воздухе, вражеская земля сама устремилась нам навстречу.

И вдруг оттуда в нас полетели пули…

Мы находились в первом эшелоне, основной задачей которого был захват аэродрома Гамиль к северо–западу от Порт–Саида. Все аэродромные постройки и сооружения вокруг взлетной полосы были разрушены, и, пока мы спускались, британские истребители–бомбардировщики кружили над нами, прикрывая с воздуха. Тем не менее спустились мы в ад кромешный. Позже мы узнали, что военное командование Египта раздало оружие населению и мужчины и женщины всех возрастов ринулись на нас со всех сторон. Они стреляли в нас, когда мы висели на стропах парашютов, когда приземлялись и когда пытались спрятаться кто куда.

Мы же косили их наповал целыми пачками, так как оружие у нас было лучше, да и убивать мы умели лучше.

— Огонь! — орал во все горло капитан Шотовер, и автомат сам начинал дергаться в моих руках.

Я видел, как египтяне спотыкались, падали как подкошенные на землю и корчились в пыли. Я бросал ручные гранаты, и в воздух взлетали комья земли, оторванные руки и ноги наших врагов… Я слышал их предсмертные крики. Однако они наступали.

Я видел, как шагах в двадцати от меня один из моих товарищей упал под ударом топора, который нанес ему бородатый египтянин. Я мигом пристрелил его. Две молоденькие девушки стреляли в нас в упор. Я выпустил в их сторону длинную очередь — и обе они упали замертво. Потом из–за каких–то развалин неожиданно выехали египетские танки, превратив многих солдат в кровавое месиво. Мы вынуждены были отступить. Я потерял каску, мимо, слегка задев меня, пролетела пуля. И тут наши истребители–бомбардировщики с ужасным ревом ринулись вниз, выпуская ракеты… Передний танк взлетел на воздух. Густой дым окутал поле боя. Тут и там жутко кричали раненые.

— Ребята, вперед! — завопил рядом со мной Билл Шотовер. — Вперед, всыпьте им как следует!..

Я видел, как командир нашей роты, мой друг Билл, был заколот старомодным штыком и тут же затоптан десятком ног. Потом передо мной, словно из–под земли, вырос египетский матрос с искаженным лицом, покрытым крупными каплями пота…

С этого момента я уже ничего не помню.

* * *

В сознание я пришел в убогом корабельном лазарете.

О моем ранении рассказывать неинтересно. Мне прокололи штыком легкое, слегка перебили ноги, да оказался поврежден позвоночник. Но это еще не все: врачи говорят, что я так и не смогу выпрямиться. Зато пенсия мне обеспечена — это мне обещал капитан медицинской службы. В таможне я теперь смогу только сидеть в конторе, как ограниченно годный к несению внутренней службы. Ну да ладно…

Я уже не прежний Роджер Андерсон. А если все–таки поднимусь с этой койки, то все равно я — человек конченый. И случилось это только потому, что пять лет назад под влиянием порыва и великолепного прощального вечера я дал письменное обязательство в случае «угрозы национальным интересам» добровольно вернуться в строй еще до объявления мобилизации. Это была самая большая глупость, которую я совершил когда–либо в жизни, а к чему она привела, вы уже знаете.

Свой рассказ я написал не только потому, что хотел как–то убить время, а заодно похвастаться своими приключениями на Кипре. Нет, конечно. Мне очень хотелось предостеречь английских солдат. Не стоит жертвовать ни за что ни про что самым дорогим, ребята, ведь жизнь у нас одна. Подумайте о том, что я написал, и не суйте руки в огонь. Оставайтесь дома — там вам будет гораздо лучше, чем где бы то ни было, уж я–то это знаю.

Примечания

{1}Действие повести развертывается в период англо–франко–ивраильской агрессии 1956 года против Египта, предпринятой империалистами с целью ликвидации прогрессивного режима в Египте, укрепления позиций империализма на Ближнем Востоке, особенно в зоне Суэцкого канала. — Прим. ред.