Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие

• Название: Янгель: Уроки и наследие
• Автор: Лев Андреев
• Издательство: Арт-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001

ХХ век в истории земной цивилизации будет отмечен многими достижениями человеческого гения, и среди них заслуженное место займет ракетно-космическая техника.

Эта книга посвящается людям и их делу, которые придали этому времени его ракетный облик.

Эта книга о конструкторском бюро, в котором были созданы: рекордсмен ракетной техники — ракета Р-12 (30 лет на боевом дежурстве!), первая межконтинентальная ракета на высококипящих компонентах топлива, первые разделяющаяся и орбитальная головные части, военная ракета Р-36М2, более известная в НАТО как "Сатана", мобильный железнодорожный ракетный комплекс, ракеты-носители "Космос" и "Интеркосмос", а также "Зенит", ставший на грани веков сердцевиной международного проекта "Морской старт".

Эта книга об основателе и Главном конструкторе конструкторского бюро, которое сегодня носит его имя: ГКБ "Южное" им. М.К. Янгеля — одной из ярких в истории развития ракетной техники 50–60 гг. личности, ставшей ее признанным харизматическим лидером.

---

И еще один важный момент связан с процессом выключения двигателя. Для этих целей перед входом в газогенератор по обеим магистралям — горючего и окислителя — устанавливались отсечные пироклапаны. При прохождении команды на выключение двигателя они срабатывали и перекрывали подачу компонентов топлива, турбонасосный агрегат останавливался, давление в системе резко падало, и срабатывал отсечный пироклапан по магистрали питания камер окислителем, стоявший в головке камеры сгорания. Поскольку клапан напоминал по виду грушу, то на языке специалистов это называлось "замыкание грушей".

Сам процесс пуска ракеты Р-16 состоял из предстартовых операций, производившихся по командам, выдаваемым руководителем боевого расчета из подземного бункера, и автоматических, осуществлявшихся системой управления по специальной программе. Во время предстартовых операций производился разгон пироблоков гиростабилизированной платформы, задействование бортовых батарей электропитания, прорыв пиромембран по линии окислителя и горючего. Последней из этих операций была команда "Пуск". После нажатия кнопки "Пуск" ракета полностью находилась "во власти" циклограммы. На языке специалистов циклограмма — это записанная на запоминающее устройство последовательность во времени функциональных команд, выдаваемых системой управления, на выполнение в автоматическом режиме технологических операций при подготовке к старту, старте и полете ракеты без участия человека. При запуске наземной циклограммы испытатели только отслеживают и контролируют прохождение команд, фиксируя: есть такая-то операция, есть такая-то операция. В полете контроль прохождения команд и соответствующих операций осуществляется с помощью телеметрии.

По пусковой циклограмме от наземных приборов шел наддув топливных баков и их контроль, осуществлялся переход на питание от бортовых батарей, запускался и выходил на режим рулевой двигатель первой ступени, запускался и выводился на режим маршевый двигатель первой ступени. Ракета отрывалась от стартового стола. При этом происходил разрыв штепсельных разъемов, осуществлявших связь ракеты с наземным электрооборудованием. О состоявшемся старте оповещало замыкание контакта подъема — из гнезда выходил утопленный до этого штырек, упиравшийся в специальную штангу, закрепленную на стартовом столе. С этого момента все, что происходило в полете на борту ракеты, подчинялось полетной циклограмме.

Отныне система управления, кроме задач стабилизации ракеты, управления дальностью, регулирования кажущейся скорости, выдавала на исполнительные органы (группы пиропатронов, электропневмоклапаны) двигательных установок последовательные функциональные команды на их включение или выключение. Каждая из этих команд жестко привязывалась по времени к началу отсчета, определявшемуся моментом отрыва ракеты от стола пусковой установки. Сигналы на выполнение команд выдавались программными токораспределителями первой и второй ступеней (ПТР-I и ПТР-II), работавшими последовательно. Программный токораспределитель представлял собой вал с кулачками. При вращении вала с помощью специального шагового электродвигателя, питаемого импульсами тока, кулачки замыкали определенные контактные группы, включавшие реле и обеспечивавшие срабатывание соответствующего элемента автоматики двигательной установки.

Пуск откладывается

К вечеру 23 октября подготовка ракеты к старту вступила в решающую стадию. Заканчивались последние операции, проходившие весь день без существенных замечаний. Напряжение возрастало. Все в ожидании. Первый тревожный сигнал прозвучал в 18 часов. Непредвиденная ситуация, поставившая на пуске ракеты гамлетовский вопрос "быть или не быть?", возникла во время проведения очередной по технологическому процессу операции, связанной с прорывом пиромембран магистралей окислителя второй ступени.

Необходимо отметить, что на момент создания ракеты Р-16 система подрыва пиромембран находилась практически только еще на стадии внедрения и уже успела доставить много хлопот при испытаниях ракеты Р-14, которые начались на полигоне Капустин Яр в июле месяце. Вот что произошло на старте при подготовке первой летной машины Р-14.

"При прорыве мембраны окислителя, — вспоминает В.С. Будник, — образовалась течь из-под прокладки фланца трубы окислителя. Из люков в хвостовом отсеке темными клубами запарила азотная кислота, так что заглянуть внутрь отсека было нельзя. Мы сразу же подали воду из шланга в отсек, парение прекратилось, и стало видно небольшую струйную течь. Было принято решение пуск отменить, компоненты слить. Операция слива топлива на этой ракете стартовой командой производилась впервые, и руководителям приходилось за всем расчетом испытателей следить лично, так как компоненты были самовоспламеняющимися.

Благополучно слив окислитель, приступили к сливу горючего. Присоединили сливной рукав от заправщика к ракете, открыли сливной клапан — и из соединения сливного шланга со сливным трубопроводом ракеты брызнул фонтанчик горючего красивой дугой прямо на бетон с незначительными пятнами от окислителя, разбавленного водой, но этого оказалось достаточно. Струя горючего загорелась в воздухе. Огонь по струе начал медленно приближаться к ракете. Руководитель испытаний не растерялся и дал немедленную команду включить огнетушители; я стоял рядом с ним и успел только кивнуть головой в знак согласия. Мини-пожар был потушен, до отсеков ракеты огонь медленно горевшего на воздухе шнура-струи горючего не дошел. Закрыли сливной клапан ракеты, уплотнили соединение сливного шланга с ракетой и благополучно слили горючее. Излишне говорить, что ситуация эта, могущая иметь трагические последствия, доставила всем находившимся на старте тревожные ощущения".

К этому следует добавить одно весьма важное обстоятельство: при отработке прорыва мембран был обнаружен существенный недостаток, который не давал полной уверенности и ставил под сомнение факт их срабатывания. Связано это было с тем, что в конструкции пиропатрона имелся специальный воспламенитель. В момент прохождения электрического тока он инициировал взрыв, а сама электрическая цепь при этом автоматически размыкалась, так как сгорали накальные мостики воспламенителя. Это и фиксировалось на пульте управления. Но в действительности, и довольно часто, наблюдались случаи, когда сгоревшие накальные мостики воспламенителя пиропатрона замыкали подводящие концы электрической схемы на корпус. И, как следствие, в процессе последующего проведения проверки ("прозвонки") цепей можно было получить ложный сигнал о несрабатывании пиропатрона.

В процессе предстартовой подготовки первой летной машины испытатели не имели не только опыта отработки, но и не располагали соответствующей контролирующей аппаратурой, которая могла бы однозначно свидетельствовать о прорыве мембран вследствие срабатывания пиропатронов.

Поэтому был разработан специальный пульт, в котором при повышении давления в полостях за мембраной срабатывало реле датчика и проходил сигнал, вызывавший загорание транспаранта. Кроме того, руководителями испытаний прямо на старте было принято нехитрое решение, по своему содержанию равноценное введению нештатной технологической операции: по сильному звуковому эффекту гидравлического удара и характерному "бульканью" в процессе заполнения магистралей жидкостью, возникающих в момент прорыва мембран, подтверждали факт открытия топливных магистралей.

Ведущим инженерам по двигательным установкам К.А. Луарсабову и В.А. Кошкину (он погибнет на следующий день), участвовавшим в проведении этой операции раньше при огневых стендовых испытаниях ступеней ракеты в Загорске, а потому имевших определенные навыки и опыт распознавания характерного звукового эффекта гидравлического удара, приказали прямо на ракете на слух дать субъективную оценку факта прорыва пиромембран.

Вначале должны были быть подорваны мембраны первой и второй ступеней по линии окислителя, как безопасного в пожарном отношении компонента. Только после этого, убедившись в герметичности системы по линии окислителя, подтверждавшей невозможность возникновения пожара, можно было подрывать мембраны по линии горючего.

Выполняя полученную команду, инженеры заняли исходные позиции: перевалившись, по пояс залезли в диаметрально расположенные люки хвостового отсека первой ступени и стали слушать, когда по громкой связи будет дана команда на поочередной прорыв мембран по линиям окислителя и горючего и произойдет подрыв, чтобы подтвердить, что двигатель ракеты готов к пуску. Сегодня такое техническое решение может в лучшем случае вызвать ироническую улыбку, но в октябре шестидесятого это была, как выразился один из участников операции, "сермяжная правда".