Гленда Норамли - Звезда надежды

• Название: Звезда надежды
• Автор: Гленда Норамли
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-004114-4

Сказано в Книге Творения — и сказано истинно: «В начале был только Хаос. Не понравилось это Создателю, и взял Он сущность Хаоса, и создал из нее твердь и звезды, и увидел: это хорошо. Но взглянул Разрушитель на Его работу и опечалился, ибо Хаос — царствоРазрушителя, и только в Изменчивости есть радость его...» Так гласит — и гласит истинно — Книга Творения, что почитаема на Восьми Постоянствах. На восьми островках Порядка, окруженных, как океаном, безумным, погибельным Хаосом Изменчивости. И, точно волны океанские на землю, наступает Изменчивость на Постоянство. Кто встанет, вооружась силою Порядка, против могущества силы Хаоса? Не армии, не маги, не герои — но юная девушка, готовая заплатить за спасение своего мира дорогую цену!..

---

Керис не колебалась ни секунды:

— Понимаю.

Поспешность ее ответа удивила Даврона; он пристально посмотрел на девушку, потом рассмеялся:

— Ох, Керис, дорогая, есть ли на свете еще кто-нибудь столь же прямодушный!

— Тут и думать нечего, — ответила она. — Большинство женщин на месте твоей жены гордились бы тем, что ты сделал для нее и для вашей дочери.

«Я бы уж точно гордилась», — добавила она про себя.

— Ох, Керис… — Девушка сама не знала, как ей это удалось, но часть тяжести, казалось, свалилась с плеч Даврона, и это ее порадовало.

Он встал, бросив последний взгляд на дом, где жила его дочь.

— Пошли. Летеринга не было дома, когда ты заглядывала в лавку? Ты собиралась поговорить с ним о картах тромплери?

Керис прекрасно понимала, что Даврону хочется перевести разговор на какую-то другую, не такую болезненную тему.

— Да. И еще он придумал, как показывать высоты, — очень изобретательно. Должно быть, он пользуется вертикальной триангуляцией при помощи теодолита. Я давно думала, что такое возможно.

Девушка продолжала болтать, стараясь не думать о том, с какой радостью она убила бы Алисс Флерийскую за то страдание, которое она причинила мужчине, идущему рядом с ней. Теперь она знала, кто отполировал эти обсидиановые глаза до такого холодного блеска.

Этой ночью Керис пришла к нему.

Ей было безразлично, по какой причине Даврону отвели отдельную комнату; она только порадовалась этому. Керис дождалась, пока окончилось вечернее молебствие и рассеялся запах благовония — жасминового масла. Когда наконец в монастыре и приюте все стихло, она прокралась по облицованным камнем коридорам к его комнате.

Даврон открыл дверь на ее стук немедленно, словно не спал и ждал чего-то. У его постели даже горела свеча. Он жестом предложил Керис войти, но держался настороженно, не приближаясь к девушке.

— Что-нибудь случилось? — спросил он. Керис смущенно покачала головой.

Тогда он понял. Выражение его лица изменилось: он покраснел и помрачнел одновременно.

— Ох нет, Керис! Нет. Я думал, ты поняла… я думал, ты знаешь — это невозможно.

— Я думала… думала… — заикаясь, выдавила она. — Я знаю, твоя жена очень красива, а я — дурнушка, да и опыта у меня нет… Даврон застонал, и Керис растерянно умолкла.

— Ты не понимаешь, — прошептал Даврон. — О милосердный Создатель, ты не понимаешь… Невозможно!

— Я не рассчитываю ни на что постоянное, — заторопилась Керис. — Я знаю, ты — Благородный, а я всего лишь дочь картографа, но я думала… Ты же хотел меня! Я знаю, что хотел!

— Керис, Керис, не надо! Конечно, я тебя хотел. И хочу. За те пять лет, что я — слуга Разрушителя, я хотел многих женщин. Я не коснулся ни одной из них и никогда не коснусь. Все они — и меченые, и нормальные, и леувидицы, — все они не для меня. Такова шуточка Карасмы — я ведь не оговорил этого при сделке с ним… Я не могу обладать женщиной — за исключением, может быть, Приспешницы, а на это я никогда не соглашусь.

Керис смотрела на него, ничего не понимая, да и не желая понять.

Нежно, очень нежно Даврон взял ее за руку и, не сводя глаз с ее лица, коснулся губами пальцев девушки. Первое же прикосновение поразило ее, как удар, но это было лишь начало. Губы Даврона нестерпимо обожгли ее руку. Боль охватила все ее тело, словно разрывая его на части; казалось, в ее жилах потек расплавленный металл. Мучение длилось всего секунду, пока Даврон не выпустил руку Керис, но этого оказалось достаточно: девушка рухнула на пол, судорожно ловя ртом воздух и моля Создателя позволить ей забыть чудовищную боль.

Постепенно сердце ее перестало безумно колотиться, и Керис взглянула на свою руку: на ней не осталось никакого следа. Девушка с трудом поднялась на ноги и взглянула на Даврона полными слез глазами. Когда он протянул к ней руку, она с трудом заставила себя не отшатнуться, но Даврон лишь нежно коснулся ее волос и обвил прядью палец; он мог позволить себе только такую ласку — волосы не чувствовали ожога от его прикосновения.

Керис отвернулась, вслепую нащупывая ручку двери. Она едва расслышала его шепот, но слова эхом отдавались в ее памяти, когда, всхлипывая, она бежала по коридору; Керис сама уже не знала, чьи это слова — его или ее:

— Мне так жаль… Прости меня. Прости меня.

ГЛАВА 21

В ее красках — магия, а в сердце — отчаяние, она рождает красоту, хотя сама и некрасива. Она изгонит Владыку Карасму или погибнет в потоке леу. В ее руках — и спасение, и смерть.

Книга Пророчеств, XII: 2-23

«Создатель, я чувствую себя старухой, — подумала Керис. — Давно ли я покинула Кибблберри? Неужели всего четыре недели назад? Нет, скорее, уже шесть… А чувствую я себя так, словно постарела лет на десять. Тогда я была ребенком, а теперь повзрослела».

Керис посмотрела на Даврона, едущего немного впереди. Его одежда, как и ее собственная, была покрыта потом и пылью. Проводник небрежно сидел в седле, но что-то в наклоне его головы говорило Керис, что он напряжен и настороже.

«Я начинаю так хорошо разбираться в нем, — подумала девушка. — Может быть, это и означает — быть влюбленной: мне достаточно посмотреть на Даврона, чтобы понять, что он чувствует».

Они ехали по землям, которые, казалось, уже ничто не могло восстановить. Сухую ярко-красную землю прорезали трещины и бездонные пропасти; очень легко было представить себе, что мир уже частично разрушен. Как это сказал Портрон? «Мне все кажется, что, проснувшись однажды утром, обнаружу дыру в мироздании, место, где царит ничто». Что ж, здесь было достаточно провалов, чтобы Портрон решил: его кошмар превратился в действительность…

Наставник ехал рядом с Керис; его плечи поникли от усталости. За те недели, что прошли со времени отъезда из Первого Постоянства, бедняга похудел, его круглый животик стал не таким заметным. Керис рассеянно подумала: с чего бы ему так ее опекать… Девушка не видела для этого никаких оснований: она определенно никогда не давала ему повода думать, будто потерпит вмешательство церкви в свою жизнь, и уж тем более не могла себе представить, чтобы законник влюбился в кого-то на тридцать лет себя моложе.

Взгляд Керис снова устремился к Даврону — надежному, печальному, встревоженному Даврону.

«Должно быть, я лишилась рассудка, — подумала она. — Что показывает, что он ко мне питает какие-то чувства? Это была просто реакция мужчины, пять лет не прикасавшегося к женщине… Он вовсе не меня хотел, ему нужно было выговориться. Да только это для меня никакой разницы не составляет… Раньше я только желала его, а теперь люблю, и как же это больно! Создатель, как же я его люблю, как восхищаюсь его мужеством!»

Единственный путь, который мог привести Даврона к свободе — это изменить весь мир, и именно это он и пытался сделать, прекрасно зная, что скорее всего проиграет. И все же сдаваться он не собирался!

Понимая, что не в ее силах помочь Даврону, Керис стала думать о том, в какой панцирь он себя заковал, под каким жестким контролем себя держит все время, и ждет, бесконечно ждет, прекрасно понимая, что его жизнь может оборваться в любой момент или кончиться безумием, потому что ему придется разрушить все, что он любит, что поклялся защищать… Позорный конец для такого гордого человека! Керис чувствовала, что сердце ее разрывается от одной мысли о том, какое мужество требуется Даврону для того, чтобы продолжать жить.

— Фу! — Полное отвращения восклицание Хамелеона заставило Керис оглянуться. Как всегда, она не сразу разглядела меченого: Квирк настолько полно сливался с окружением, что на первый взгляд казалось, будто его конь лишился всадника. Керис всегда заново поражалась этой невидимости Хамелеона. — Еще один из этих проклятых висячих мостов! Керис, не подержишь ли ты меня за руку на этот раз?

— Ты что, рехнулся? Мне будет не до того: я обеими руками вцеплюсь в веревки. — Ответ Керис был не совсем правдив: обычно ей приходилось обеими руками тащить упирающихся коней по укрепленным на веревках досках висячего моста, не более устойчивого, чем развевающийся на ветру вымпел. На счастье, у мостов всегда находились готовые помочь меченые; и все равно такая переправа была нешуточным испытанием.

Впереди Даврон и Мелдор уже спешились и разговаривали с мечеными — смотрителями моста; возможно, теми же, кто его и построил. Подобные мосты никогда не сохранялись надолго: местность вокруг слишком часто менялась.

— Похоже, здесь в Неустойчивости живет гораздо больше народа, чем к северу от Широкого, верно? — заметил Квирк, когда ни с Керис тоже остановили коней. — Мы то и дело натыкаемся на меченых.

— И не только на меченых, — согласилась Керис, спрыгивая на землю.

— Угу. Вот, например, вчерашние подонки… Только никто из вас, леувидцев, так и не объяснил мне вразумительно, что случилось с одежками той парочки их мерзавцев предводителей. — Накануне шайка изгнанных из Постоянств воров, возглавляемая двумя головорезами с заросшими тонзурами, попыталась ограбить товарищество, но быстро ретировалась, когда Мелдор, подняв руку, струей леу из кончиков пальцев поджег одежду предводителей. Ни Хамелеон, ни Корриан леу не видели, но видели результат.