Жюль Верн - Плавающий город

• Название: Плавающий город
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-126-1 (т.1), 5-86218-022-2

В этом романе автор от первого лица рассказывает о совершенном им путешествии в Америку на борту гигантского трансатлантического парохода "Грейт-Истерн". Огромный, описанный во всех подробностях корабль и станет сценой для ряда драматических событий.

Роман дается в новом (1994) переводе В. Львова. В качестве иллюстраций использованы гравюры Жюля Фера из первого иллюстрированного издания романа.

---

Я уснул в предвкушении выхода в море.

Глава III

Двадцать шестого марта, ровно в полночь, на фок-мачте взвился американский флаг, на грот-мачте — французский флаг, а на бизань-мачте — английский. «Грейт-Истерн» приготовился к отплытию.

Раннее утро. Из пяти огромных труб клубами поднимается черный дым. Горячий туман струится из глубоких шахт, ведущих в машинное отделение. Матросы наводят блеск на четыре огромные пушки, из которых предстоит отдавать салют Ливерпулю. Марсовые[43] снуют по реям и высвобождают такелаж[44]. Натягивают ванты[45] на упорные крючья, размещенные с внутренней стороны релинга. Обойщики забивают последние гвоздики, а маляры наносят последний слой краски. Потом все садятся на поджидающий тендер. Как только в котлах образуется достаточное давление, пар поступит в цилиндры машины, приводящей в действие рулевое управление, и механики проверят, правильно ли функционирует это хитроумное устройство.

Но вот яркий солнечный свет пробивался через разрывы быстро убегающих облаков. На море поднимался бриз[46]. Все офицеры прибыли на борт и начали готовиться к снятию с якоря. Командный состав «Грейт-Истерна», кроме капитана и старшего помощника, включал еще двух помощников, пять лейтенантов, один из которых, М. А., — француз, и одного офицера-практиканта, тоже француза.

Репутация капитана Андерсона в английском торговом флоте очень высока. Именно под его началом осуществлялась прокладка трансатлантического кабеля. Ему удалось то, чего не сумели сделать предшественники.

После успешного завершения работ он получил право на титул сэра[47], так как королева возвела его в рыцарское достоинство.

Пятидесяти лет, светло-рыжий, сохранивший цвет волос наперекор возрасту и жизненным обстоятельствам, высокого роста, крепкого телосложения и спокойного нрава, капитан выглядел англичанином до мозга костей. Двигался он ровным, размеренным шагом, говорил приятным голосом, глаза немного удлиненные, руки в безукоризненных перчатках никогда не клал в карманы: великолепно причесан, элегантно одет. Из верхнего кармана синего сюртука с тройным золотым галуном всегда торчал уголок белого платочка.

Старший помощник разительно отличался от капитана Андерсона. Описать его нетрудно: небольшой живой человечек, дочерна загорелый, один глаз чуть красноватый, бородка черная, того же цвета глаза, ходит широко расставив ноги, чтобы устоять при боковой качке. Активный, осмотрительный, знающий дело до мелочей. Он отдавал приказы отрывистым голосом, и их повторял главный боцман[48] рыком простуженного льва, что так свойственно английским морякам. Фамилия старпома была В. Подозреваю, что это был офицер военно-морского флота, по особому распоряжению откомандированный на «Грейт-Истерн». Обладая всеми качествами морского волка, он принадлежал к числу последователей знаменитого французского адмирала[49], закаленного в битвах храбреца, который во время боя так обращался к своим подчиненным: «Вперед, сыны, и не трусьте, ибо вы знаете, что я имею обыкновение, если надо, давать пинка даже самому себе!»

А вне пределов этого «генерального штаба» находился главный механик, управляющий всем судовым оборудованием. В помощь ему были приданы девять или десять инженеров-механиков. Их распоряжения исполняли двести пятьдесят человек, включая подсобный персонал, — среди них кочегары и смазчики, не слишком часто покидающие глубины трюмов. К тому же в двух котельных отделениях имелось десять котлов, и чтобы в них не гас огонь, эти люди должны были трудиться день и ночь.

Команда же в строгом смысле этого слова, то есть унтер-офицеры всех рангов, марсовые, рулевые и юнги, составляла примерно сто человек. Кроме того, пассажиров обслуживали двести стюардов.

Весь экипаж уже занял свои посты. Лоцман[50], которому предстояло совершить проводку судна по фарватеру реки Мерси, накануне прибыл на борт. Я заметил также лоцмана-француза, которому предстояло плыть с нами от Ливерпуля до Нью-Йорка, а на обратном пути сойти с парохода на Брестском рейде.

— Я начинаю верить, что мы отплываем сегодня, — обратился я к лейтенанту М. А.

— Остается лишь дождаться пассажиров, — ответил мой соотечественник.

— И много их?

— Человек тысяча двести — тысяча триста наберется.

«Да ведь это население крупного поселка», — подумал я.

В половине двенадцатого показался тендер, битком набитый пассажирами, которым предстояло разойтись по каютам, заполнить проходы, тамбуры и палубы, загромоздив их своим багажом. Как я потом узнал, среди них были калифорнийцы, канадцы, янки, перуанцы, южноамериканцы, англичане, немцы и два-три француза. На борту находились такие известные личности, как Сайрус Филд из Нью-Йорка, достопочтенный Джон Роуз из Канады, достопочтенный Мак-Олпайн из Нью-Йорка, мистер и миссис Коэн из Сан-Франциско, мистер и миссис Уитни из Монреаля, капитан Мак-Ф. с супругой. В числе французов был месье Жюль Д., основатель «Общества фрахтовщиков судна «Грейт-Истерн», представлявший «Компанию по строительству и эксплуатации телеграфных линий», которая вложила в сие предприятие двадцать тысяч фунтов стерлингов.

Тендер причалил к трапу по правому борту. Начался бесконечный восходящий поток пассажиров и багажа. Неспешно, безмолвно и спокойно поднимались на корабль люди. Если бы на их месте были одни французы, они бы бросились на трап, как в атаку, подобно настоящим зуавам[51].

Как только пассажир ступал на палубу парохода, первой его заботой было пройти в один из ресторанных залов и обозначить постоянное место за столом, получив визитную карточку или обрывок бумаги с фамилией, нацарапанной карандашом. Вскоре после этого подавался ленч[52], и через некоторое время все столики оказывались занятыми, а сидевшие за ними (в основном англосаксы) были абсолютно готовы вести ресторанные сражения со скукой долгого пути.

Я устроился на палубе, чтобы удобно наблюдать за всеми деталями посадки. В полпервого завершилась погрузка багажа. Я видел, как вперемешку грузились на борт тысячи баулов всех форм и размеров, ящики величиной с вагон, куда с успехом можно было запаковать мебельный гарнитур, маленькие дорожные чемоданчики, изящные и элегантные сумки с причудливыми уголками. А также американские или английские вализы[53], перехваченные роскошными ремешками, с огромным количеством застежек, во всем великолепии форм, изготовленные из плотной материи, к которой прикреплены два или три крупных инициала владельца, вырезанных из ленты белой жести. Но вскоре весь этот багаж разошелся по камерам хранения, и последние такелажники, носильщики и сопроводители грузов вернулись на тендер, тотчас же отчаливший от борта «Грейт-Истерна», предварительно запачкав занавеси на пароходе жирной копотью.

Я вернулся на нос судна и неожиданно столкнулся лицом к лицу с молодым человеком, которого в свое время заметил на причале Нью-Принс. Увидев меня, он тут же остановился и протянул мне руку, которую я пожал с искренним чувством.

— Я не ошибся! — воскликнул я. — Это вы, Фабиан?

— Конечно, я, мой дорогой друг.

— Значит, я не обознался, когда мне показалось, что несколько дней назад видел вас на пристани?

— Это вполне возможно, — ответил мне Фабиан, — но я вас там не заметил.

— И вы едете в Америку?

— Разумеется! Наилучший способ провести многомесячный отпуск — это попутешествовать по белу свету.

— И счастливый случай привел вас на борт «Грейт-Истерна» для совершения такой туристической поездки.

— Мой дорогой друг, это был не просто случай. Я прочел в газете, что вы собираетесь плыть на «Грейт-Истерне», и, поскольку мы не виделись несколько лет, приобрел билет на этот корабль, чтобы совершить путешествие вместе с вами.

— Вы прибыли из Индии?

— Да, на «Годавери», который на днях доставил меня в Ливерпуль.

— И вы отправились в путешествие, Фабиан… — спросил я, не отрывая глаз от его худого и бледного лица.

— …чтобы от всего отрешиться, если мне это удастся, — ответил капитан Фабиан Мак-Элвин.

Глава IV

Фабиан покинул меня, чтобы удобно расположиться в просторных апартаментах каюты номер семьдесят три, куда ему был продан билет. Тут из огромных труб парохода вырвались гигантские клубы дыма, а из глубин машинного отделения послышался шум от вибрации корпуса. С оглушительным свистом пар стравливался через отводные трубы и мелким дождичком оседал на палубе. Громкий стук свидетельствовал о том, что машины набирают холостые обороты. Давление пара поднялось.

Вновь начался прилив, пришло время поднимать якорь. Под ударами волн «Грейт-Истерн» развернулся и подался вперед. Теперь судно стояло носом к устью реки. При быстром приливном течении, усиливавшемся под напором порывистого юго-западного ветра, матросы начали вытягивать якорные цепи. Предназначенную для этих целей паровую машину[54] мощностью в семьдесят лошадиных сил привели в действие, но цепи не поддавались. Тогда капитан Андерсон распорядился поставить загородки, и человек пятьдесят из команды принялись вручную подтягивать наматываемые на ворот якорные цепи.