Виктор Аллахвердов - Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания

• Название: Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания
• Автор: Виктор Аллахвердов
• Издательство: Издательство "Речь"
• Жанр: Психология
• Год: 2003
• ISBN: 5-9268-0203-2

С разных сторон рассматривается самое загадочное явление человеческой психики - сознание. Как разгадать его тайну? Как распутать коварные головоломки и разрешить вечные проблемы, над которыми бились лучшие умы человечества? В книге предлагается оригинальный подход к тайне сознания.

---

Беда для обсуждаемого определения ещё и в том, что само ощущение модальности, по-видимому, возможно, даже тогда, когда нет непосредственного воздействия предметов внешнего мира на рецепторы. Разве фантомная боль в отсутствующей конечности – не ощущение? А ведь ещё у человека может звенеть в ушах или стынуть кровь, у него могут сыпаться искры из глаз – как оценить, является ли это ощущениями? Добавлю в этот список цветовое воздействие зелёных чертиков или белых мышей на людей, находящихся в алкогольном психозе. А вкус лимона, переживаемый во сне или вызванный искусственным раздражением нервных центров, – это ощущение? Ну, а если в тренинге саморегуляции человек получает инструкцию о том, что его правая рука теплеет, и он чувствует (осознаёт), что она действительно теплеет, – это чувство является ощущением?

Неосознаваемый ультразвук способен вызвать у людей панику, а значит, как-то воздействует на рецепторы. Тем самым под данное выше определение ощущения подходит. Можно ли считать, что ультразвук – это отдельное свойство объекта, вызывающее ощущение? Регистрируемое в экспериментах субсенсорное восприятие раздражителей – это тоже ощущение? Б.Г. Ананьев не случайно называл ощущение «самым элементарным фактом сознания».[291] Так, может, ощущение связано только с осознанием? Правда, задумаемся: всегда ли возможно осознать отдельное свойство предмета без осознания самого предмета? Шершавость ткани – это ещё ощущение или уже предметное восприятие? Некоторые «отдельные чувственные качества» нельзя иначе и выразить, кроме как через свойства предмета. Запах мяты, клубники или горячего металла – это ощущения? А вкус кокосового молока, банана или чёрного кофе? А малиновый (изумрудный, малахитовый и пр.) цвет? Это ощущения?

Определение местоположения источника звука обычно относят к характеристикам слухового ощущения. Но повторю ранее сказанное: если один и тот же по физическим параметрам звук длительностью в 1 мс приходит в левое ухо на одну тысячную секунды раньше его появления в правом ухе, мы определяем, что слышим только один звук, который как бы идёт с левой стороны. Нужно различие в три-пять миллисекунд, чтобы услышать два звука.[292] На каком основании мы можем решить, что различия в тысячные доли секунды, позволяющие нам определять местоположение источника звука, мы ощущаем, а не, скажем, мыслим («бессознательно умозаключаем», как говаривал Г. Гельмгольц)? Вообще время – это отдельное свойство бытия предметов и личности? Мы его ощущаем, воспринимаем или вычисляем? Переживание одновременности, длительности, временной последовательности, длящегося настоящего, равно как чувство приближения времени наступающего события – это всё ощущения или что-то иное? С помощью какого критерия это можно решить? Надеюсь, сказанного достаточно, чтобы признать: нельзя однозначно определить, отражает ли данный процесс не­кое отдельное свойство или нет.

И кто скажет, почему, например, простота объекта, или симметричность, или его осмысленность не являются отдельным свойством? Например, для того, чтобы понять произнесенное слово, его надо услышать. Но услышанное слово – это уже восприятие данного слова. Допустим. А восприятие отдельной фонемы в этом слове – это ощущение или восприятие? Осознание того, что предъявленное слово связано с речью, а не просто какой-то случайный звук – это ощущение? В общем, не представляю, как можно в принципе решить, что мы имеем дело именно с ощущением, а не чем-либо иным.

Утверждение о первичности ощущений вводит, вроде бы, в принятую классификацию элемент иерархии. Но этим лишь еще более все запутывает. Для последователей такого взгляда не важно, что ещё А.А. Ухтомский уверял: простые ощущения, о которых стали говорить только после Д. Юма, «есть, в сущности, абстракция, более или менее полезная аналитическая фикция, тогда как реальный и живой опыт имеет дело всегда с интегральными образами».[293] А У. Джеймс писал: «Ни у кого не может быть элементарных ощущений самих по себе. С самого рождения наше сознание битком набито множеством разнообразных объектов и связей, а то, что мы называем простыми ощущениями, есть результат разборчивости внимания, которая часто достигает высочайшего уровня».[294] И не важно, что гештальтисты, школа Д.Н. Узнадзе и многие другие исследователи экспериментально опровергали первичность ощущения в чувственном опыте человека. Пусть А.Ш. Тхостов провел блестящий анализ, доказывающий, что «порождение отдельного конкретного соматического ощущения не выводимо из наличной ситуации» и что “телесные” ощущения человека во многом зависят от его сложившихся мифологических представлений.[295] Ну, и что? Раз ощущение первично, – значит, оно действительно первично.

Даже несмотря на то, что в онтогенезе ребёнок ещё не умеет выделять некоторые простейшие отдельные свойства, а уже выделяет предметы. К. Коффка подчёркивал: младенец на втором месяце жизни ещё не воспринимает синий цвет, но ему уже знакомо лицо матери[296] (хотя лицо непрерывно меняется в зависимости от освещения, используемой косметики, движений как матери, так и самого ребёнка и пр.). Более поздние и более строгие исследования говорят о том, что уже пятидневные младенцы зрительно отличают лицо матери от лица похожей на неё незнакомки, а голос матери опознаётся сразу с момента рождения.[297] Трёхмесячные дети способны каким-то образом различать пол одетых в белые халаты незнакомцев, о чём свидетельствуют различие их голосовых реакций на мужчин и женщин.[298]

Приверженцам обсуждаемой позиции столь же не важно, что более сложные восприятия осуществляются обычно лучше и легче, чем выделяются простые ощущения. Так, Н.А. Бернштейн отмечал, что наши представления о работе слухового аппарата таковы, что определение абсолютной высоты звука – более простая операция, чем определение соотношения высот. Однако людей с развитым относительным слухом гораздо больше, чем с абсолютным. Более того, пишет Бернштейн, известны случаи, когда люди, напрочь лишенные даже относительного слуха, т.е. вообще, вроде бы, не способные отличить высокий звук от низкого, обладают гораздо более сложным речевым слухом: прекрасно воспроизводят все оттенки речи и даже недурно подражают провинциальным говорам, рассказывая анекдоты.[299]

Да, конечно, у психологов были свои основания говорить о первичности ощущения. Ведь младенцы, ещё находясь в утробе матери, получают сенсорные впечатления, хотя высшие функции у них еще явно не развиты. Действительно,  можно доказать, что мозг таких младенцев уже принимает сенсорную информацию и на неё реагирует. Но как узнать, что младенцы при этом действительно нечто ощущают, а не просто их организм автоматически реагирует на сенсорные раздражения? (Вот, например, мнение Х. Дельгадо «новорожденные человеческие существа лишены сознания».[300]) Почему именно ощущают, а не воспринимают? Может, они при этом ещё и мыслят, пусть по-младенчески? Первичность ощущения подтверждается также, например, существованием таких нарушений зрения, когда человек способен различать свет и тени, но не способен различать форму предметов. Предметное зрение (восприятие) первым нарушается и последним восстанавливается. Однако подобные рассуждения ровным счётом ничего не доказывает. Например, если у телевизора отключить антенну, то нарушается передача осмысленного изображения, хотя на экране телевизора могут появляться какие-то световые пятна. Ну, и что? Нельзя же из этого делать какие-то выводы об отличии ощущений и восприятий у телевизора или телезрителя! Может, ощущение – это просто категориальная ошибка, как считал, например, Г. Райл[301]?

Думаю, сказанного достаточно, чтобы, по крайней мере, усомниться, что мы имеем критерий отнесения того или иного явления к классу ощущений. С другими процессами дело обстоит не лучше. Ограничусь лишь корот­кой ремаркой по поводу такого психического процесса, как внимание. Внима­ние характеризуется в учебниках рядом противоречащих друг другу свойств, например, распределенностью, переключаемостью и концентрированностью. Вряд ли кому-нибудь известно, на каком основании эти противоречащие свойства объявляются принадлежащими одному процессу, а не являются тремя самостоятельными и независимыми процессами. Но этого мало. Произвольное внимание практически отождествляется с сознанием. Животные, по предположению, лишены сознания. Представьте, однако, с какой концентрацией собака смотрит на совершенно не нужную ей палку, которую хозяин сейчас кинет в море, какую проявляет готовность бросится за ней и принести ее снова к ногам хозяина. Как решить, существует ли на самом деле у собаки произвольное внимание?