Сесилия Ахерн - Время моей Жизни

• Название: Время моей Жизни
• Автор: Сесилия Ахерн
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02774-9

«Время моей Жизни» — девятый супербестселлер звезды любовного романа Сесилии Ахерн.

Люси не в силах забыть своего бойфренда Блейка — с тех пор, как он ушел, ее жизнь проходит мимо, утекает сквозь пальцы… Ничего не ладится, но молодая женщина упорно твердит, что у нее все отлично, все больше запутываясь в паутине собственной и чужой лжи. Но вот однажды сама Жизнь назначает ей встречу…

---

«Тела» она произнесла как-то грязно. Меня передернуло.

— В общем, передайте, что мне очень жаль, но сюда он прийти не может.

Я оглядела свою непрезентабельную студию, где мне было так уютно. Милое мое обиталище, моя персональная тихая гавань. Она не предназначена для приема гостей, любовников, соседей, родственников и даже сотрудников спасательных служб, готовых примчаться, чтобы затушить пожар на коврике. Это место только мое. И Мистера Пэна.

Здесь вся мебель тесно сбилась в кучу: под рукой у меня спинка дивана, позади, в двух шагах от него — двуспальная кровать. Справа кухонный стол, слева окна, а рядом с кроватью — дверь в ванную. Таковы размеры моей студии. Но это меня нисколько не напрягает. Другое дело — полный бардак, который царит в доме. Платяным шкафом мне служит пол. Я воображаю, будто бы раскиданные по нему вещи — это камни, по которым можно перейти реку вброд. Или дорога из желтого кирпича… ну, вроде того. Содержимое моего гардероба времен обеспеченной жизни оказалось куда обширней всей нынешней квартиры, так что многочисленные пары туфель нашли себе приют на подоконнике, а из длинных пальто, плащей и платьев получились занавески. Я пристроила плечики на карнизе и сдвигаю или раздвигаю их в зависимости от того, кто на небе, солнце или луна. Про ковер я уже сказала. Диван занял небольшое жилое пространство от окна до кухни, и потому попасть в нее можно, только если перелезть через диванную спинку. Нет, я не могу пригласить свою жизнь в такой бардак. И я полностью отдаю себе отчет в том, сколько иронии в этой фразе.

— Ко мне должны прийти чистить ковры, — сообщила я и вздохнула, дескать, вот морока ужасная, даже подумать страшно. Я не соврала. Мой ковер давно должен был быть почищен.

— Я вам очень рекомендую фирму «Волшебно чистые ковры», — бодро откликнулась она, точно вдруг переключилась на рекламный блок. — Мой муж (она сказала «мо-ой му-уж») безумно любит полировать свои ботинки, до полного блеска… почему-то именно в гостиной. Так вот, «волшебники» сумели удалить пятна от черного крема, начисто. Понимаете, он храпит. Если я не успеваю заснуть первая, то всю ночь смотрю рекламные ролики, и однажды увидела мужчину, который чистил обувь на белом ковре, точь-в-точь как мой супруг, потому-то я и заинтересовалась. Как будто специально для меня снято было. Я обратилась к ним, и они полностью вывели все ужасные пятна. Запишите, «Волшебно чистые ковры».

Она говорила так настойчиво, что мне захотелось приобрести черную ваксу — проверить силу очистительной магии этих умельцев, и я пошарила глазами в поисках ручки, но, согласно Великому закону о ручках, известному с древнейших времен, ни одной из них поблизости не оказалось. Я нашла маркер. Куда бы записать-то? Бумаги, конечно, тоже не нашлось ни клочка, и я записала на ковре, что было вполне уместно.

— Почему бы вам самой не назвать время, когда вы смогли бы прийти?

На субботу моя мама назначила экстренный семейный сбор.

— Хорошо. Я понимаю, как это важно. Понимаю, что нельзя пренебрегать, если твоя жизнь назначает тебе встречу и все такое, поэтому, несмотря на то что в субботу у меня семейный обед, я с удовольствием повидаюсь с ним в этот день.

— Ох, дорога-а-я, я обязательно помечу, что вы хотели пропустить обед с вашими близкими, чтобы его повидать, но все же я думаю, не стоит жертвовать интересами родных. Одному богу известно, сколько вам отпущено быть вместе, а потому пусть это будет на следующий день. В воскресенье. Как вам, годится?

Я застонала. Но не вслух, а про себя. Глубоко внутри я издала мучительный, болезненный стон. И мы условились о дне встречи. В воскресенье мы увидимся с моей жизнью, дорожки наши пересекутся, и все, что было скрыто и похоронено в моей душе, вдруг всколыхнется, а потом во мне произойдут невероятные изменения. Так, во всяком случае, утверждала в интервью одна женщина, которая встретилась со своей жизнью, — я читала в журнале. Там были и ее фотографии, до и после, для пущего убеждения неразвитых читателей, которые не способны рисовать в воображении зрительные образы. Занятно, что «до» она не уложила волосы феном, а «после» уложила. «До» не сделала макияж, не сходила в солярий, зато надела легинсы и футболку с Микки Маусом и ее сняли при резкой вспышке, а вот «после» она пришла на съемку в студию с профессионально выставленным светом и надела изящное модное платье. В студийной кухне она позировала рядом с высокой вазой, полной искусно разложенных лимонов и лаймов, словно желая показать, что жизнь научила ее ценить цитрусовые ароматы. Жуткие очки она сменила на контактные линзы. Интересно, кто же изменил ее больше — жизнь или умелая рука стилиста из журнала?

Итак, через неделю я встречусь со своей жизнью. И моя Жизнь — мужчина. Но почему я? У меня все замечательно. Я себя прекрасно чувствую, и вообще все у меня прекрасно.

А затем я откинулась на спину и стала думать, глядя на свои занавески, что же мне надеть.

Глава четвертая

В судьбоносную субботу, наступления которой я опасалась еще до того, как услышала про семейный обед, я подкатила на своем «жуке» выпуска 1984 года к воротам родительского дома. Всю дорогу из выхлопной трубы бедного «фольксвагена» раздавался устрашающий рев, и я поймала несколько осуждающих взглядов — обитатели здешних процветающих владений не одобряли столь нездоровое проявление убожества. Подъехать прямо к дому я не могла, надо было ждать у ворот, так что это мало походило на радостное возвращение в родные пенаты. Впрочем, родного в этих пенатах ничего и не было. Здесь мои родители жили, когда им надоедал загородный коттедж. А когда надоедало и тут, перебирались на городскую квартиру. Тот факт, что я вынуждена была торчать у ворот, пока их соизволят открыть, подчеркивал нашу разобщенность с этим местом. Мои друзья, когда навещали своих родителей, запросто подъезжали ко входу, они либо знали код, либо у них были ключи. Я не знала даже, где у нас стоят кофейные чашки. Массивные ворота призваны оградить хозяев от бродяг и прочих асоциальных личностей — включая дочерей, хотя мне, по правде говоря, куда страшнее оказаться за оградой, как в ловушке, из которой нельзя выбраться. Грабитель перемахнул бы через стену, чтобы проникнуть в дом, я бы вскарабкалась на нее, чтобы оттуда удрать.

Автомобиль — я назвала его Себастиан, в честь дедушки, который никогда не выпускал изо рта сигару, отчего в итоге заполучил лающий хриплый кашель, отправивший его в могилу, — похоже, почуял мое настроение и стал упираться всеми силами, едва осознал, куда мы направляемся.

Путь к дому родителей крут и извилист. Узкие, продуваемые ветром дороги Глендалоха ныряют вниз и взмывают вверх, кружат, огибая путаным лабиринтом один огромный особняк за другим.

Себастиан остановился и зафырчал. Я опустила окно и нажала кнопку домофона.

— Привет, вы прибыли в Силчестеровский приют для сексуальных извращенцев. Чем можем помочь, чтобы удовлетворить ваши потребности? — с придыханием спросил мужской голос.

— Перестань валять дурака.

Из домофона раздался взрыв хохота, что привлекло внимание двух накачанных ботоксом блондинок, проходивших мимо в ускоренном темпе — они занимались спортивной ходьбой. Блондинки оборвали обмен секретными сплетнями, и хвосты на их затылках дружно качнулись, когда они повернули головы. Я улыбнулась, но, увидев серое заурядное создание в железной развалюхе, обе разом отвернулись и двинули дальше, чуть потряхивая задницами, затянутыми в крошечные, выше линии бикини, кусочки лайкры.

Ворота дрогнули, отомкнулись и разошлись в стороны.

— О'кей, Себастиан, поехали.

«Жук» судорожно дернулся, зная, что ждет его впереди: два часа бок о бок с компанией надменных машин-аристократок, с которыми у него нет ничего общего. Нечто похожее ожидало и меня. Длинная гравиевая дорожка привела нас на парковку. Тут же находится и фонтан: лев, изрыгающий поток мутной воды. Я припарковалась подальше от отцовских машин, болотно-зеленого «ягуара XJ» и «моргана» 1960 года, который он называет своим «авто для уик-эндов». Отец водит его в винтажных кожаных перчатках и огромных защитных очках, как будто он Дик Ван Дайк в знаменитом фильме «Пиф-паф, ой-ой-ой». Рядом стоял черный внедорожник моей мамы. Она специально искала автомобиль, требующий от водителя минимальных усилий, а у этого датчики парковки настолько чувствительные, что предупреждают о машине, идущей по трассе сбоку через три ряда. По другую сторону площадки расположился «астон-мартин» моего старшего брата Райли и семейный «рейнджровер» Филиппа — он у нас средний брат, — оснащенный всеми возможными прибамбасами, включая телеэкраны на подголовниках, чтобы дети могли развлечься на заднем сиденье в те десять минут, пока их везут с урока бальных танцев на занятия по баскетболу.