Ф. Каст - Предназначенный

• Название: Предназначенный
• Автор: Ф. Каст
• Жанр: Ужасы и Мистика

В Предназначенной силы Света и Тьмы встретятся в большой битве за Дом Ночи города Талса. Зои дома там, где она принадлежит, в безопасности со своим Воином Старком, который находится рядом с ней, и готовится противостоять Неферет. Калона ослабил свою влияние на Рефаима, и благодаря дару никс — человеческой форме, он и Стиви Рей, наконец-то, могут быть вместе, если Рефаим сможет полностью довериться Богине и держаться подальше тени своего отца. Но на самом ли деле Зои в безопасности? Знает ли она на самом деле тех, кто близки к ней? И победит ли любовь, которая проверяется самой Тьмой? Узнайте, что предназначено в следующей части захватывающей серии Дом Ночи.

---

Она не знала, что за чертовщина происходит между Зои и Ауроксом, но она знала что будет держать глаза и разум открытыми, и если она может все выяснить, она сделает это. Самостоятельно. Все сама. И неожиданно это показалось не таким уж и страшным. И впервые после того, как она перестала заканчивать мысли Эрин, Шони улыбнулась.

23

Зои

Итак, я не рассказала Старку об Ауроксе и происшествии с веткой. Ну правда, есть ли в этом смысл? Как будто в жизни Старка мало своих напрягов? К нему даже не вернулся нормальный сон — его до сих пор мучают кошмары, о которых он отказывается мне рассказывать, но о которых я догадываюсь, потому что сплю рядом с ним и вовсе не глупа. Прибавим то, что вся эта штука с деревом произошла слишком быстро. Никто не пострадал. Вот и забыли. Точка, конец.

Ну, за исключением одной маленькой детали. Какая-то часть меня решилась посмотреть на Аурокса сквозь камень провидца. Ладно, я не собиралась делать это в ту же секунду. Тем более Аурокса здесь даже не было. Но я уже решила. В ту же секунду, когда он коснулся меня, я решилась.

Когда он еще раз меня коснулся, я его больше не боялась.

Хотя все еще чувствовала дискомфорт.

Я вела безмолвный спор сама с собой — должна ли я рассказать Старку о том, что решила взглянуть на Аурокса через камень, и как бы в пол уха слушала спор Афродиты и Стиви Рей о деталях реконструкции туннелей (Афродите хотелось, чтобы было много рабочих и много шика, а Стиви Рей не хотела, чтобы кто-нибудь, кроме наших ребят, даже приблизился к туннелям. Печально.), когда автобус подъехал к вокзалу и Дарий открыл дверь.

— Я собираюсь позвонить в Андолини и сделать крупный заказ с доставкой, — сказала Стиви Рей, выходя вместе с Рефаимом из автобуса.

— На этот раз мы хоть в чем-то сходимся во мнениях, — сказала Афродита, направляясь к Дарию, чтобы сесть ему на колени, пока остальные стали выбираться из автобуса. — Закажи мне одну из их пицц Сантино. Она безусловно стоит тех калорий. Плюс отлично пойдет с той бутылкой Кьянти, которую я взяла из кафетерия, когда прогуливала пятый…

Это случилось именно так. В середине разговора о чем-то столь же совершенно обычном, как прогуливание уроков, Афродита вдруг выгнулась всем телом. Она одеревенела. Ее глаза закатились, и она начала плакать кровавыми слезами. Она резко превратилась из великолепной, идеальной девушки в кого-то, кто едва был похож на человека. Едва живую.

Дарий не колебался. Он поднял ее одеревеневшее тело с незрячими, кровоточащими глазами и понес от автобуса. Я подавила свой внутренний крик "О боже мой" и встала, повернувшись к остальным ребятам, которые или таращились с открытым от удивления ртом, или прикрыли глаза, выглядя так, будто собирались разрыдаться.

— У Афродиты видение, — казалось мой голос принадлежал кому-то другому. Тому, кто был спокоен. Старк взял меня за руку, придавая сил. — С ней все будет в порядке, — продолжила я, цепляясь за Старка.

— На самом деле, она будет очень недовольна, ну, когда очнется, потому что чертовски ненавидит, когда это происходит с нею на людях, — сказала Стиви Рей. Она наполовину поднялась по автобусной лестнице. Я заметила, что ее глаза были немного расширены, но голос был совершенно спокойным и невозмутимым.

— Да, Стиви Рей права, — сказала я. — Поэтому нет необходимости делать из этого большое событие — ни сейчас, ни после того, как она придет в себя, — я сделала паузу и, чувствуя себя идиоткой, добавила, — Вернее я не говорю, что ее видения незначительны. Просто она не захочет выслушивать от каждого "эй, ты в порядке".

— Я пойду вперед и сделаю заказ пицц. Думаете позже Афродита проголодается? — спросила Стиви Рей.

Я подумала о последнем разе, когда у нее было видение, и как ужасно она себя после этого чувствовала. Я хотела сказать, что Афродите на самом деле захотелось бы Ксанакса и бутылку вина, но подумала, что это, вероятно, станет плохим примером. Итак, я решилась.

— М-мм, почему бы тебе не взять ей одну и не положить в холодильник. Позже мы сможем разогреть ее в микроволновке, когда она проголодается. А сейчас я просто пойду и проверю как она. Скоро ей понадобятся вода и покой.

— Клево-плево, — улыбнулась Стиви Рей и, ведя себя совершенно обычно, сказала оставшимся в автобусе: — Я сделаю заказ пиццы отсюда. Сигнал сотового в туннелях дерьмовый. Итак прежде, чем вы все разбежитесь и спуститесь вниз, сообщите мне, что бы вы хотели, и я лучше поброжу здесь, чтобы разобраться кому что. Короче говоря, Крамиша, пожалуйста, запиши для меня, чего они хотят? Это бы помогло. — Она поглядела на Шони, которая казалось особенно потерянной, и добавила: — Эй, как думаешь, мы могли бы использовать твою карточку для заказа в этот раз? Будь уверена, Зет и я вернем тебе деньги.

Шони нахмурилась.

— Клянетесь? В прошлый раз я так и осталась со счетом из Queenies. Те превосходные сэндвичи с салатом и яйцом потрясны, но отвалить пару сотен за все совсем не потрясно.

— Клянусь. — Стиви Рей сощурила глаза, пронзая оставшихся в автобусе хмурым взглядом. — Вы все вернете ей деньги.

"Ага, ладно, отлично," донесся хор голосов из задней части автобуса

Я хотела расцеловать свою ЛПН. Она полностью отвлекла всех от ужасающего и непривлекательного вида Афродиты, и удостоверилась, что они будут заняты здесь выбором пиццы и ее оплатой, вместо того, чтобы спуститься в туннели и таращиться по сторонам, разговаривая об Афродите.

Между тем я выталкивала Старка из автобуса.

— Мы возьмем большую комбинированную, — сказал он, когда мы проходили мимо Стиви Рей.

— Пицца? Ты не шутишь? — прошептала ему я, чувствуя себя так, будто он только что сказал "Пусть поедят пирожных!" или подобную совершенно неразумную вещь, которую женщины обычно всем говорят, когда действительно важные вещи еще произойдут чуть позже в этот день.

— Я думал, ты хотела вести себя как ни в чем не бывало, — прошептала он в ответ.

Я вздохнула. Ладно, он был прав. Затем сказала Стиви Рей:

— Мне с двойным сыром и оливками. — Затем шепотом добавила: — И спасибо.

— Когда будете готовы поговорить, найдете меня на кухне, — сказала она так же тихо, а потом очень громко и буднично стала расспрашивать остальных, — Итак, сколько пепперони?

— Давай пойдем через вокзал, так мы сможем захватить несколько бутылок с водой из кухни по дороге в комнату Афродиты, — сказала я Старку, когда он как всегда двинулся к подвальному входу в туннели. Он изменил направление, но я все же объяснила (скорее всего просто для того, чтобы услышать свой голос, который казался таким спокойным): — Она захочет пить. Надо будет также захватить несколько полотенец. Я намочу их водой и приложу к ее глазам.

— Они всегда так истекают кровью?

— Ага, с тех пор, как она потеряла свою Метку. В прошлый раз, когда у нее было видение, она сказала мне, что боль и кровь становятся все сильнее и сильнее. — Я взглянула на Старка. — Выглядит ужасно, правда?

— Она поправится. С ней Дарий. Он не позволит, чтобы с ней что-то случилось. — Он сжал мою руку, прежде чем позволить мне спуститься вниз перед ним через старый вход в туннели возле билетной кассы.

— Не думаю, пусть он ее Воин, но даже он не способен уберечь ее от вещей такого рода.

Он улыбнулся мне.

— Я нашел способ защитить тебя в Потустороннем мире. Я думаю, что Дарий сможет справиться с несколькими видениями и небольшим количеством крови.

Я больше ничего не сказала, когда мы поспешили через кухню, захватив с собой воду и полотенца.

Я хотела, чтобы Старк был прав. Я правда-правда очень хотела, чтобы Старк оказался прав, но у меня было плохое предчувствие, и я ненавидела, когда это происходило. Это всегда означало, что произойдет что-то страшно, отвратительно, ужасно неправильное.

— Ну же, — Старк взял мою руку и мягко потащил меня, задержав у блестящего золотого занавеса, который был дверью в комнату Афродиты. — Она нуждается в тебе.

— Я знаю, ты прав. Просто эти видения причиняют ей боль, и поэтому я волнуюсь.

— Но это дар Никс, и нам нужна эта информация, так ведь?

— И снова верно, — сказала я.

Его усмешка стала дерзкой.

— Я люблю, когда ты говоришь, что я прав.

— Не стоит слишком привыкать к этому. Ты парень. У вас есть ограниченное количество этого "Я прав", — я показала кавычки в воздухе, — выделенных для вас.

— Эй, я возьму все, что смогу получить, — сказал он. Затем его лицо снова стало серьезным. — Просто помни, сейчас ты должна быть ее Верховная жрицей, а не другом.

Я кивнула, глубоко вздохнула и нырнула под золотой занавес.

Ого! комната Афродиты опять изменилась и с каждым моим новым приходом все больше появлялось ощущение, будто Ким Кардашян встречается с Конаном-Варваром. На сей раз она добавила золотую кушетку. У меня не было ни одной мысли, где она достала это или как доставила сюда. На грубой цементной туннельной стене позади кушетки она повесила часть метательных ножей Дария, как украшение. Она также навесила золотые кисточки, украшенные бисером, на каждую рукоятку ножей. Правда. Ее кровать была огромна. Невероятно огромна. Сегодня вечером пуховое одеяло было из фиолетового бархата, расшитого золотыми цветами. И миллионы пушистых подушек. А для ее ужасной персидской кошки, Малифисент, была специальная кошачья подстилка, которая лежала возле нее. Только в этот момент Малифисент была не там. Она покровительственно свернулась в клубок на коленях Афродиты. Афродита лежала среди своих бесчисленных подушек, выглядя страшно бледной. Дарий положил свернутую влажную бумажную салфетку на ее глаза, и она была уже розовой. Я почувствовала себя немного лучше, когда увидела, что она ласкала Малифисент, что означало, что она была в сознании. Но вся моя радость ушла, когда я приблизилась к кровати, и ужасная кошка начала на меня выть.