Александр Асмолов - По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии

• Название: По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии
• Автор: Александр Асмолов
• Жанр: Психология
• Год: 2002
• ISBN: 5-89357-112-6

Учебное пособие, обобщающее 25 лет научной работы автора, посвящено неклассической методологии анализа реальности бессознательного, деятельности, психических процессов, личности и невербальной коммуникации.

Адресуется психологам, философам, всем тем, кого интересует методология познания истории, общества и человека.

---

При разработке гипотезы «ситуации», поясняющей содержание подпсихического, неведомая сфера начинает приобретать конкретные психологические черты. Прежде всего, чтобы не возникло недоразумений, Д. Н. Узнадзе проводит резкое разграничение между «ситуацией» и внешней действительностью. В понимании Д. Н. Узнадзе ситуация — это не чисто внешний раздражитель или комплекс раздражителей, т. е. не объективное обстоятельство. С его точки зрения объективное обстоятельство лишь тогда может стать причиной поведения живого существа, когда оно отвечает сиюминутному состоянию, «расположению» этого существа. Тем самым Д. Н. Узнадзе вводит внутреннюю детерминацию в форме сиюминутного состояния, «расположения» или потребности субъекта, обогащая двучленную схему анализа, за которой скрывается «постулат непосредственности». Он замечает, что в зависимости от потребности меняется и ситуация — единство этой потребности и соответствующего ей внешнего раздражителя (Узнадзе, 1925). Но как потребность и соответствующий ей раздражитель, субъективное и объективное, могут выступить в единстве? Каким образом происходит превращение внешнего агента в ситуацию? Относится ли ситуация к числу психических моментов? Откуда берется интенция к объекту, опирающаяся на неведомую подпсихическую сферу? Все эти вопросы повисают в воздухе. И тут Д. Н. Узнадзе прибегает к понятию «биосфера», которое он отождествляет с «принципом жизни» или «жизнедеятельностью» (Шерозия, 1969). Понятие «биосфера» фиксирует несколько моментов. Первый заключается в том, что подпсихическое — это ни в коей мере не психическая, но и не чисто физическая реальность. Второй момент подчеркивает то, что подпсихическое представляет собой необходимую ступень развития, предшествующую сознательной психике. И третий момент олицетворяет интерес создателя теории установки к вопросу о связи между «жизнедеятельностью», «принципом жизни» и «ситуацией». Д. Н. Узнадзе отмечает: «Если в основе целесообразности лежит только расположение объединенного в одно целое объективного и субъективного, то выходит, что оно и есть принцип жизни. Поэтому, думаем, мы в полном праве признать, что в его лице мы имеем дело с до сих пор неведомой сферой действительности, которую можно назвать биосферой. Все то, что подразумевается под названием "ситуации" или объединенного в одно целое расположения, надо думать, есть вызванное в биосфере положение. Неудивительно поэтому, что задача разрешается прежде, чем живое существо осуществит ее в виде разных действий. Неудивительно и то, что наглядное поведение живого существа должно происходить под руководством биосферы…» (Узнадзе, 1925 — цит. по Шерозия, 1969, с.261). Приведенный выше отрывок из работы Д. Н. Узнадзе не оставляет сомнений в том, что «состояние ситуации», в котором вставшая перед субъектом задача дана как одно целое расположение, признается фактором, лежащим в основе целесообразности и соответственно направленности поведения. Несомненно и другое: задача, представленная в ситуации и содержащая в перспективе поступки живого существа, отождествляется с жизнедеятельностью. Но ситуация, которая на следующем этапе развития теории Д. Н. Узнадзе превратится в «установку», получив еще более конкретное выражение, есть фактор и условие жизнедеятельности, но никак не сама жизнедеятельность!

В дальнейшем Д. Н. Узнадзе никогда больше не возвращался к феномену «биосферы», к «биосферному» варианту преодоления постулата непосредственности. Однако именно на этом этапе развития представлений об установке впервые пересеклись категории деятельности и установки, и категория установки, если так можно выразиться, «поглотила» категорию деятельности. К последствиям этого события нам еще неоднократно предстоит вернуться.

Анализ понятия «ситуация» в теории Д. Н. Узнадзе показывает, что этим понятием обозначена вставшая перед субъектом, но не данная ему в сознании задача. Эта задача уже решена в том смысле, что она в потенции содержит свое решение и тем самым является основой свободного выбора дальнейших поступков и реакций живого существа, основой целенаправленного избирательного поведения. «Все, к чему сознание стремится, все, что оно в конце концов нам дает, по существу уже представлено в подпсихическом. Разница только в том, что там оно представлено in nuce…» (Узнадзе, 1925 — цит. по Шерозия, 1969, с.261). В 1920 годы мысль о том, что то, к чему сознание стремится, т. е. цель действия, представлена до наступления этого действия в подпсихическом, причина позднее следствия, могла показаться кощунственной и противоречащей материалистическому пониманию психики. Однако в наше время после появления работ Н. Винера, Н. А. Бернштейна и П. К. Анохина представления о цели как ключевом моменте регулирования, определяющем относительную устойчивость и направленность поведения в непрерывно меняющемся потоке воздействий различных раздражителей на организм, прочно заняли свое место в науке о поведении. В связи с этим есть все основания назвать Д. Н. Узнадзе одним из предвестников этих представлений в психологии.

В поисках «опосредующего звена» формируются представления об установке. Весь ход этих поисков, а также «задача» Узнадзе позволяют сделать следующие заключения: постановка задачи о преодолении постулата непосредственности и рассмотрение различных способов ее решения в исследованиях Д. Н. Узнадзе, предшествовавших экспериментальному анализу установки, позволяют резко противопоставить в методологическом плане концепцию Д. Н. Узнадзе всем вариантам понимания установки, существующим в психологии. В этом плане попытки вычертить прямую линию развития проблемы установки, скажем, от психофизической теории установки К. Марбе, детерминирующей тенденции Н. Аха, когнитивного ожидания Э. Толмена или установки Д. Хебба до теории установки Д. Н. Узнадзе (Колбановский, 1955; Бжалава, 1966) являются неоправданными в принципе. Ограниченность подобных попыток состоит прежде всего в том, что содержание опосредующей субстанции, фиксируемой Д. Н. Узнадзе в 1920 годы термином «установка», не имеет ничего общего с содержанием, стоящим за этим термином, например, у К. Марбе, относящего установку к субъективным явлениям. В отличие же от Э. Толмена и Д. Хебба, направляющих свои усилия на анализ «центрального процесса» (установки, когнитивного ожидания и т. д.) — промежуточной переменной и пытающихся, по выражению У. Рейтмана, «выманить зверя из укрытия» (Рейтман, 1968), Д. Н. Узнадзе уже самой постановкой «задачи» и формулировкой признаков «опосредующей» субстанции показывает, что попытки искать этого «зверя» внутри замкнутого круга сознания или в физиологических механизмах мозга обречены на неудачу, так как постулат непосредственности не может быть преодолен изнутри.

Д. Н. Узнадзе и ведущие представители теории деятельности (см., например, Выготский, 1960; Леонтьев А. Н., 1975) решали общую задачу — задачу преодоления постулата непосредственности и вытекающей из него двучленной схемы анализа психических процессов: воздействие объекта — изменение текущих состояний субъекта. В одном к случае в качестве среднего звена — субстанции, порождающей психические явления, — предлагается «подпсихическое» — первичная установка, в другом — предметная деятельность. Общность задачи, а также признаков опосредующей субстанции дают право на сопоставление этих вариантов ее решения.

В том случае, если понятие первичной установки наделяется признаками опосредующей субстанции, оно альтернативно категории деятельности, т. е. Д. Н. Узнадзе и А. Н. Леонтьев предлагают прямо противоположные варианты решения задачи о преодолении постулата непосредственности.

В ходе поисков «опосредующей» субстанций возникает разрыв между абстрактным содержанием, вкладываемым Д. Н. Узнадзе в понятие «установка», и конкретно-психологическим наполнением этого понятия. Вследствие этого в понятие «первичная установка» вкладываются два относительно самостоятельных значения: некоторое абстрактное содержание, которым должно обладать это понятие, чтобы выполнить функцию «опосредующего» звена, и конкретно-психологическое содержание первичной установки как фактора целенаправленной деятельности. Разрыв между абстрактным и конкретно-психологическим содержанием понятия «первичная установка» по мере экспериментальной разработки самой теории установки все углубляется и приводит к ряду парадоксов, которые, как будет показано далее, могут быть преодолены лишь ценой отказа от понимания первичной установки как опосредующего звена.

Некоторые парадоксы проблемы первичной установки

Вопрос о «первичности» установки, установочного отражения до сих пор остается дискуссионным, так как он является камнем преткновения на пути разрешения проблемы отношений между установкой и деятельностью. Дискуссия о «первичности» установки — это, по существу, дискуссия о категории, лежащей в основе психических явлений. С нашей точки зрения обсуждение альтернативы «первичная установка» или «деятельность», прозвучавшей во всех выступлениях на совещании по проблеме установки в 1955 г. и в несколько более смягченных формах продолжающей звучать и по сей день, выиграет, если будет переведено на почву исторического анализа содержания понятия «первичная установка».