Артур Янов - Первичный крик

• Название: Первичный крик
• Автор: Артур Янов
• Жанр: Программы

---

Мы должны помнить, что человек может медитировать ежедневно, и это не уменьшает потребность в медитации. Каким‑то образом, демон напряжения является снова и снова, и опять требуется медитация, чтобы изгнать этого демона. Ритуалы, цветы и накидки представляются надуманными атрибутами шагов релаксации, ибо для того, чтобы ее достичь, не нужны никакие ритуалы. Очень часто такие ритуалы свидетельствуют о том, что человек делает из релаксации борьбу, в то время как релаксация — это не что иное, как быть самим собой. Я не думаю, что для того, чтобы существовать, надо совершать какие- то сложные движения. Вы просто существуете, и все.

Экзистенциализм

Еще одно течение современной психологии — экзистенциализм. Этот подход имеет целью развенчание утверждений Фрейда о формировании невроза в раннем детстве, но, одновременно, отличается большим динамизмом теоретических построений, нежели условно–рефлекторная терапия. Экзистенциализм подчеркивает наличное бытие здесь и сейчас. Экзистенциализм занимается только и исключительно бытием человека. Нельзя, правда, сказать, что это течение породило какую‑либо стоящую упоминания лечебную гипотезу; не разработали экзистенциа

листы и свой оригинальный метод. Это скорее философское течение, черпающее идеи из сочинений Сартра, Бинсвангера и Хайдеггера.

Признанным современным лидером экзистенциализма в психотерапии является Абрахам Маслоу. Он и Карл Роджерс оказали значительное влияние на современную психологическую мысль*. Эти авторы полагают, что человеку присуща тяга к психическому здоровью, каковую они называют самоактуализацией. Маслоу считает, что эта тяга неопределима, и судить о ней можно только на основании наблюдения за людьми.

Маслоу рассматривает невроз, как болезнь дефицита, недостаточности; у невротика отсутствует то, что необходимо ему для актуализации своей личности:

Каждый человек обладает двумя наборами противоположно направленных сил. Один такой набор заставляет личность, под воздействием страха, искать безопасности и зашиты, что отбрасывает человека назад, он испытывает страх перед ростом, страх перед независимостью… свободой и отдельностью. Силы второго рода побуждают человека к целостности представлений о собственной личности, к чувству уверенности перед лицом внешнего мира; при этом человек может внутренне принять свое глубочайшее подсознательное «я»**.

Я, напротив, рассматриваю цельность, как свойство, с которым мы рождаемся, но согласен с Маслоу в том, что существует потребность быть реальным или цельным — то есть, быть такими, каковы мы есть. С другой стороны, я не думаю, что нам присущи невротические в своей основе регрессивные силы — невроз развивается только в том случае, если нам не дают стать самими собой. Я не думаю, что страх, в частности страх роста, лежит в основе человеческой деятельности.

По Маслоу, невроз — это конфликт между защитными силами и тенденцией к росту. Тенденцию к росту он рассматривает как «бытийную сущность, внедренную в глубинные пласты человеческой личности». Так как теория вынуждает автора

* C. R. Rogers, A Therapist's View of Personal Gifts (Wallingford, Pa., Pendle).

** Abraham Maslow, Toward a Psychology of Being (Princeton, Van).

рассматривать человека в терминах борьбы, то многие сторонники экзистенциализма представляют человеческое поведение, как непрерывное диалектическое противоборство положительного и отрицательного. Так, Маслоу рассматривает потребность в безопасности, как «мощнейшую потребность, необходимую человеку в большей степени, нежели самоактуализация». Прежде чем решиться на риск и выразить себя, человек должен удовлетворить более мощную потребность в безопасности, или завоевать право на ее удовлетворение. Конфликт становится основной парадигмой роста. Но я бы не стал рассматривать конфликт, как нечто основное и внутренне присущее личности. Наоборот, я думаю, что невроз возникает из‑за давления, направленного на естественные тенденции роста и развития организма. Мне кажется, что нет никаких реальных доказательств существования чего‑то похожего на потребность в безопасности или на глубинный страх перед свободой и независимостью. В таких понятиях можно, конечно, поверхностно описать поведение некоторых невротиков, но думаю, что надо крепко подумать, прежде чем приписывать возникновение такого поведения конституциональным или генетическим факторам.

То, что говорит Маслоу, в какой‑то степени перекликается с позицией Фрейда— именно, что существует врожденная тревожность, которую надо преодолеть. Маслоу называет потребность подавить тревожность потребностью в безопасности. Но все эти ярлыки не помогают Маслоу отойти от демонологического взгляда на человека. Возможно, это происходит оттого, что мы строим психологические теории, основываясь на наблюдениях за невротиками, в душах которых достаточно демонов, с которыми следует расправиться.

Отнюдь не дефицит потребности делает нас незрелыми и невротичными. Таковыми нас делает отсутствие удовлетворения реальных потребностей. В любом случае, я не могу принять, что существуют какие‑то особые потребности, которые занимают только часть нашей психики. Каждая потребность является тотальной. Если потребности не удовлетворяются, то дефицит возникает в нас самих.

Самоактуализирующаяся личность, по Маслоу, это индивид, способный к высочайшим переживаниям — к пережива

нию тех вневременных и внепространственных событий, в которых трансцендируется человеческая личность; при этом человек почти достигает состояния нирваны. Экзистенциальная литература изобилует обсуждениями таких пиковых переживаний и высших опытов. Испытать такое переживание — очень соблазнительная штука. Многие из нас захотели бы подняться над убожеством и серостью нашего повседневного существования. Но Маслоу не объясняет нам, каким образом этого добиться, и как выглядит такое состояние. Скорее надо считать его постижение мистическим событием. Я могу основываться на воспоминаниях двух пациентов, описавших пиковое состояние. Эти больные прежде проходили лечение в экзистенциальной группе. Первый больной — мужчина, в течение многих дней находившийся в депрессии. В конце первой недели депрессии к нему пришел друг и предложил совершить восхождение в горы. Они взошли на крутую гору, и здесь наш пациент испытал прилив бодрости и душевных сил. Он не шутя назвал испытанное им ощущение пиковым состоянием. Что он сделал? С помощью душевного потрясения он избавился от депрессии. Он защитился. Поднялся ли он над реальным чувством, обусловившим депрессию? Я глубоко в этом сомневаюсь. Это чувство было просто на какое‑то время отодвинуто в сторону.

Второе пиковое переживание случилось с другим больным во время нудистского марафона. Человек переходил от одного члена группы к другому, и все по очереди гладили и ласкали его. Внезапно он ощутил небывалый прилив тепла. Он сам назвал это моментом своего единения со всем человечеством. Что это было на самом деле? Человек вообразил, что, наконец, получил то, в чем нуждался; немного тепла и ласки. Но это было моментальное преходящее переживание, никак не связанное с первичной болью, вызванной потребностью, удовлетворения которой ему не хватало всю жизнь. Прикосновения членов группы на какое‑то время сняли болезненное напряжение и позволили пациенту подняться над реальным чувством. Нирвана этого человека была нереальной. На мой взгляд, трансцен- денция — это то, чем постоянно занимаются все невротики. Они производят трансценденцию реального ощущения собственной личности. Какой бы воображаемой нирваны они не

достигали, это состояние все равно является нереальным, ибо то, в чем они действительно нуждаются — это в низведении, включении переживания в реальное ощущение собственного «я», собственной личности.

Стремление к пиковому переживанию часто представляется еще одним актом борьбы, которую ведет больной ради ощущения чего‑то уникального, возвышающегося над однообразным и скучным существованием. Такое стремление есть часть нереальной надежды.

Если реальное ощущение собственной личности получает возможность расцвести, если она принята родителями, то я не вижу причин, заставляющих личность подниматься над собой. Люди, прошедшие курс первичной терапии, никогда не сообщают о пиковых переживаниях, о которых говорит Маслоу. Все пики сглаживаются, так как у пациента не бывает больше эйфории, и он не впадает в глубины невротического отчаяния. Быть полностью самим собой — и без того достаточно впечатляющее чувство.

Экзистенциалисты пытаются оттолкнуться от тревожных влечений и инстинктивных сил, и сосредоточиться на процессе самоактуализации — то есть, они отходят от рассмотрения как раз тех влечений, которые ведут нас к здоровью. Ролло Мэй и его сотрудники отчасти так объясняют позицию экзистенциалистов*: «Характерная черта невротика заключается в том, что его бытие затемнено… затянуто тучами и не позволяет ему действовать. Цель экзистенциализма — дать больному почувствовать, что его бытие реально». Такую же цель ставит перед собой и первичная терапия. Но даже сам язык экзистенциализма затуманивает реальность, с которой мы имеем дело. Что такое в действительности бытие? И что означает «бытие, затянутое тучами»?