Вадим Смиян - Месма

• Название: Месма
• Автор: Вадим Смиян
• Жанр: Эротика

Жила-была девушка Галя. И решила она однажды сходить и сфотографироваться. Ну, и что, спросите вы. А ничего. Только лучше бы не ходила...

Древние системы мироздания разделяли Вселенную на три Мира:Верхний Мир (обитель богов и духов),Средний Мир(мир растений,животных и людей) и Нижний Мир(обиталище демонов и злобных духов).Толковать это можно по-разному, но  вот вопрос: насколько незыблемы границы этих Миров? И возможно ли взаимопроникновение? Наверное это невероятно сложно и доступно лишь избранным...

 И еще вопрос: чем эти избранные отличаются от любого из нас?.. Или такое  непроизвольно может случиться с каждым, и не всякий это даже заметит...

---

   Антонина тащила сразу две хозяйственные сумки.

   «Наверное, на рынке была», - подумал Влад.

 Увидев сидящего на ступеньке парня, женщина остолбенела, вытаращив глаза.

   - Вам помочь с сумками? – осторожно спросил Влад.

   - Опять ты? – отрывисто спросила она. – Тебе чего надо?

 На сей раз вид у нее не был таким сумасшедшим, как в его первый приход, однако приветливости отнюдь не прибавилось.

   - Я вам уже говорил, что мне нужно поговорить с вами.

   - Ах, тебе нужно? – вскричала Антонина. – А вот мне - не нужно! И пошел к черту!

 Она подхватила обе увесистые сумки и ринулась преодолевать последний лестничный марш с таким видом, словно перед ней была осадная лестница, ведущая на стену осаждаемой крепости.

   Демонстративно проскочив мимо сидящего Влада, она бросила сумки на пол, и принялась поспешно отпирать дверь. Влад поднялся на ноги и приблизился к ней. У Антонины тряслись руки, и ключ никак не попадал в замочную скважину.

 - Антонина Васильевна, успокойтесь, пожалуйста, - мягко сказал он. – Вы можете сломать ключ…

 - Отстань, я сказала! – огрызнулась Галина мамаша. – Милицию позову!

 - Послушайте… я ведь приехал не просто так. Мне надо поговорить с вами о Гале, понимаете?

 - А мне плевать, о чем ты хочешь говорить, понял? – Антонина наконец справилась с дверью, отперев замок, но приоткрыла дверь очень умеренно, чтобы высокий и крепкий парень не мог бы вломиться в квартиру вместе с ней. Однако Влад демонстративно не делал никаких резких движений.

 - Вам плевать на то, что происходит с вашей дочерью? – спросил Влад с искренним недоумением.

 - А это не твое собачье дело! – прорычала в ответ Антонина. – Вон пошел, говорю!..

   Она просочилась в приоткрытую дверь, прихватив за собой волоком сразу обе сумки. В следующую секунду дверь с грохотом захлопнулась перед его носом.

   « Вот ненормальная! – подумал Влад. – Настоящая психопатка…»

   Он постоял немного перед запертой дверью в тяжком раздумье. Ощущение было такое, будто на него выплеснули ведро помоев.

 « Ну погоди же, - сказал он сам себе. – Ты тетка, видно, упрямая, но я еще упрямее!»

 Он нажал кнопку звонка и не отпускал до тех пор, пока из-за двери не раздался заполошный вопль:

   - Хватит!!! Я все равно не открою! Пошел на х…!

   Влад убрал руку от звонка. Наступила тишина, но он чувствовал, что женщина притаилась за  дверью и прислушивается. Тогда он сказал вполголоса:

   - Послушайте… мне и вправду надо поговорить с вами! Меня к вам матушка Самсониха прислала, понимаете?..Вы меня слышите?

    Последовала долгая пауза, затем заскворчал открываемый замок, и дверь неожиданно распахнулась. Галина мать предстала перед ним с всклокоченными волосами и широко раскрытыми глазами. Губы ее мелко дрожали, как будто она вот-вот готова была разрыдаться.

   - Что ты сказал? – спросила она растерянно. – Ты был у Самсонихи?

   - Да, – ответил Влад. – И она велела мне к вам прийти…

   - Заходи… - тихо сказала женщина, без колебаний пропуская его в прихожую.

   Влад зашел в полутемное помещение, плавно переходящее в коридор, ведущий на кухню. У него возникло ощущение, что свет здесь вообще никогда не зажигается.

   - Проходи на кухню, - сказала Антонина. – В комнате у меня не прибрано…

 «Мне-то какая разница?» - подумал Влад. Войдя на кухню, он присел возле стола, застеленного узорчатой клеенкой. Антонина плотно закрыла входную дверь и пришла вслед за ним.

 - А что же ты сразу не сказал, что был у Самсонихи? – спросила она, глядя на него теперь уже с явным интересом.

 - Извините, конечно, - ответил Влад, - но вы мне рта открыть не давали, только я пикну – сразу «пошел прочь»… даже матом на меня ругались.

 - Ну ты прости меня, милок… - Антонина присела рядом с ним, явно смущенная. – Прости… Извелась, измаялась я… Сил никаких уже нет. Ну говори, что сказать-то хотел.

 - Да что сказать, - ответил Влад. – По всему выходит, что мне больше слушать вас надо, а не вам меня! Я-то всего лишь дочке вашей помочь хочу. Потому и приехал.

 - А ты сам-то кем моей Галке приходишься? – спросила мамаша. – Она про тебя никогда не говорила, ничего о тебе не писала… Ты ей кто?

 - Друг, - коротко ответил Влад.

 - Друг… - женщина отвела взгляд. – Теперь это так называется, да? Ну ладно… Так ты к Самсонихе зачем ездил?

 - Спрашивал, как можно Гале помочь. Иногда… ведет она себя странно и непредсказуемо.

 - Это как? – Антонина настороженно взглянула на гостя, как человек, желающий что-то узнать, но не решающийся спросить.

 - Как? – Влад задумчиво устремил взгляд в окно. – Опасной делается ваша Галя время от времени. Не знаешь, чего от нее можно ожидать. На людей как-то необычно влияет… Иногда мне кажется, что она меня запросто убить может. Просто так, поддавшись какому-то порыву! Поневоле испугаешься…

 - Вот! Вот! – засуетилась Антонина, явно почувствовав самую больную свою тему, – так оно и есть. Вот и я боюсь того же! Который год в страхе вечном живу…

   И Антонина вдруг начала рассказывать. Ее словно прорвало – говорила много, подробно, обстоятельно. Влад сначала слушал с большим вниманием, но чем больше говорила женщина, тем тяжелее ему было ее выслушивать. Он понимал, что женщине необходимо выговориться, что, уже не один год она носит свою беду в себе, что ей просто не с кем все это обсудить, но при этом сам удивлялся – почему он не ощушает в душе своей ни сочувствия, ни сопереживания? Сбивчивая и отчаянная исповедь Антонины Васильевны представляла собой развернутую версию того, о чем ему уже рассказывала Мария Андреевна! Только с позиции самой Антонины…

   И вдруг Влад понял, по чему откровения Галиной матери воспринимаются им с досадой и глухим раздражением. Ответ оказался весьма незатейлив: в ее исповеди практически не было места Гале. Антонина говорила исключительно о себе и своих переживаниях – как она страдала, как она недосыпала, как ее терзал и терзает страх перед дочерью; много говорила и о том, что она не заслужила такой вот участи… А о Гале почти ничего! В ее страстном, надрывающем душу монологе Галка играла роль лишь некоего агрессивного фактора, несущего в себе грозную опасность именно для нее - Антонины.

   К своему несказанному удивлению, Влад так и не услышал от Антонины Васильевны ни слова тревоги по поводу странно-зловещего состояния дочери. Безудержная и безбрежная жалость к себе – вот что составляло главное и единственное содержание ее исповеди, и об этом Антонина говорила взахлеб и, судя по всему, не собиралась останавливаться. Когда наконец у Влада кончилось терпение, он довольно решительно прервал ее:

   - Простите, Антонина Васильевна! Я думаю, этого достаточно. Это все, конечно, важно, но все это далеко не главное.

   - Как не главное? А что же главное? – Антонина уставилась на парня с искренним изумлением. – Разве не об этом Самсонихе говорить надо?

   Влад мрачно поглядел на нее.

 « Как же! – подумал он. – Нужны Самсонихе твои сопли… Кажется, она решила, что она мне про свои проблемы расскажет, а я  все это нытье ведунье и передам! А она научит, как от Галки избавиться…»

   Ему стало так противно, что он ощутил подступающую к горлу тошноту. Неудержимо захотелось встать и уйти. Никогда еще Владу не доводилось встречать человека, который бы так искренне и безоглядно любил самого себя.

 - А главное совсем в другом, - сказал он, превозмогая отвращение. – Самсониха сказала, что все, что происходит с Галей, имеет началом некий грех, некогда совершенный вами, Антонина Васильевна. С него все началось, остальное – только последствия. И чтобы Гале помочь, я должен знать – в чем этот грех состоит.    Не знаю, для чего это нужно, но – Самсониха так сказала. - «Пусть, - говорит, - Антонина сама тебе все расскажет, а потом снова ко мне приедешь. Я тогда и скажу, что дальше делать надо.»

    Антонина какое-то время ошалело таращилась на Влада, черты ее лица неуловимо исказились, челюсти застыли в озлобленном оскале. Владу показалось, что она вот-вот готова его укусить.

    - А что же она сама тебе не сказала? – спросила женщина совершенно другим голосом, нежели тот, которым она повествовала о своих страданиях, - как будто говорили два разных человека! – Ей ведь самой все это ведомо! Когда я первый раз к ней пять лет назад приехала, она меня, как открытую книгу, прочла!

    - Я тоже ее попросил – расскажите, мол, мне сами, - ответил Влад. – А она ответила, что не может. Не имеет права, если расскажет, Бога прогневает! Ее это тайна (ваша то есть), вот пусть сама и рассказывает. Так сказала ваша местная ведунья…

 - Как же! Стану я тебе ТАКОЕ рассказывать! – снова окрысилась Антонина. – С какой это стати? Я тебя и знать-то не знаю!.. И буду тебе рассказывать?