Михаил Исхизов - "Эти заманчивые сокровища дракона"

• Название: "Эти заманчивые сокровища дракона"
• Автор: Михаил Исхизов
• Жанр: Фэнтези

---

- У-у-у... - простонал он не столько от боли, сколько от непривычного бессилия. - Всем поотрубаю головы, разрази вас гром! Живыми в землю закопаю! Привяжу к лошадям и разорву на части! Катык! Заруби их всех!

Перед рабом встала сложная задача. Но ослушаться хозяина он не мог. Ослушание грозило самым суровым наказанием. Катык обхватил двумя руками рукоять своего длинного меча и уставился на Бахаррака, будто пытался выяснить, правильно ли он понял хозяина, посылающего своего раба на верную смерть?

- Чего стоишь!? - проревел тот. - Я тебе что приказал: отруби им всем головы, разрази тебя гром!

Рабу не хотелось погибать. Он оглядел противников и рассудил, что с эльфом, может быть, и справится. Катык высоко поднял меч и медленно, как во сне, двинулся к Альдариону. Гордый эльф был уверен, что спутники его в обиду не дадут, и проявил решительность: вынул из ножен кинжал и взмахнул им, так резко, что раздался свист рассеченного острым лезвием воздуха.

- Иди сюда, подлый и грязный раб, - обругал он Катыка. - Иди сюда и ты узнаешь, как сражаются благородные эльфы. Я проткну этим кинжалом, твое черное сердце.

Катыку некуда было деваться. Из трех противников он выбрал самого безобидного и надеялся на длину своих рук, и длину меча. А что будет потом, об этом он старался не думать. Раб медленно шел вперед, оттягивая, сколько мог, момент своего столкновения с эльфом.

- Давай, Альдарион, покажи ему, как сражаются и проливают кровь отважные чиновники бургомистра славного города Геликса, - поддержал эльфа Мичигран.

- Раб повыносливей, и меч у него длинней, как бы он нашего эльфа не зарубил, - усомнился в благоприятных результатах поединка неплохо знакомый с воинским ремеслом монах.

- Убей их, и я накормлю тебя мясом до отвала, - поддержал своего бойца Бахаррак.

- Если он зарубит эльфа, то плакали наши денежки, - продолжал рассуждать Буркст. - И твои, и мои... И Бритого Мамонта, - вспомнил он.

- Это верно, - согласился Мичигран. - Надо их остановить.

- Во имя святого драконоборца, дважды рожденного Фестония, прекратите поединок! - потребовал Буркст.

Святого Фестония, как и всех других святых, Катык побаивался, но Фестоний был далеко, а хозяин рядом. Катык продолжал двигаться навстречу эльфу, но делал это, как только мог, медленно.

- Кому сказано: прекратить поединок! - поддержал монаха маг.

Катык жалобно посмотрел на него, но сделал еще один небольшой шаг.

- До чего вы мне все надоели! - поморщился маг. - Им бы только кровь друг другу пускать...

Он сделал несколько быстрых шагов, и несильно ткнул рабу в лоб концом посоха.

Катык выронил меч и закрыл глаза. Лицо его стало спокойным и умиротворенным, а на губах появилось что-то вроде улыбки. Бывают же и у раба счастливые минуты: он показал, что готов выполнить приказ хозяина и не погиб от кинжала эльфа... Катык облегченно вздохнул и довольный жизнью упал на траву.

- Правильно, - сказал Буркст. - Нечего без толку кровь проливать. А ты чего разошелся, - повернулся он к варвару, наблюдавшему за поединком. - Ты чего разошелся!?

- Так обидно же, когда тебя сравнивают со слугой или начинающим воином. Я назир Бахаррак!

- Знаем, что назир. Тебе что Мичигран предлагал? Ты хоть помнишь?

- Ну, помню.

- Он тебе предлагал заплатить четыре золотые монеты, как знатному вождю, как назиру большой Орды. Это тебе обидно?

- Это не обидно. Я и есть назир Орды.

- А ты золотые платить не захотел. Ты предложил две медные монеты.

- Вы мне сразу не сказали: кто сколько должен платить. Я думал, вы хотите выманить у меня золотые.

- Думал он, - возмутился Буркст. - Чуть не зарубил нас всех. И раба на нас натравил.

- Так не зарубил же. А за лечение я заплачу, - Бахаррак сунул руку в карман, вынул оттуда пять блестящих золотых монет и отдал их Мичиграну. - И пусть на вашей площади всем скажут, что великий воин, назир большой Орды варваров Бахаррак заплатил за лечение пять золотых монет. Пять! А сейчас лечите, разрази вас гром!

- Непременно объявим, - монах ловко вынул из руки Мичиграна золотые монеты и опустил их куда-то в глубину своего балахона.

- Ты чего?.. - только и успел сказать маг, и замолчал, не стоило выяснять отношения при варваре, да и при Альдарионе тоже.

- Я сохраню эти монеты, - прогнусавил Буркст, - и передам их на строительство храма святого драконоборца, дважды рожденного Фестония, да славиться его имя в веках.

"Вот у кого надо учиться, - подумал Мичигран. - Так легко вынуть из варвара пять золотых монет! И так быстро забрать их у меня... Ни один маг со всеми своими заклинаниями не сумеет такого сделать".

- Ладно, сейчас вылечим, - Мичигран вынул из кармана платок. Не следовало показывать варвару кристалл Мультифрита. - Надо завязать глаза.

- Это зачем, еще, разрази тебя гром? - нахмурился Бахаррак.

- Я стану лечить тебя магией. Если ты будешь смотреть, как проходит лечение, кость не срастется.

Пришлось Бахарраку покориться. Мичигран плотно завязал ему глаза. Буркст снял чехол с наконечника копья и кристалл Мультифрита опять засиял. Маг осторожно ощупал ногу, нашел место, где кость была сломана, и приложил к нему кристалл.

- Считай до ста, - велел он варвару.

Когда Бахаррак закончил считать, Буркст убрал кристалл и надел на него чехол. Мичигран снял с глаз варвара повязку.

- Болит? - спросил он, нажимая на то место, где был перелом.

- Нет, не болит, разрази ее гром! - удивился Бахаррак.

- А теперь? - Мичигран нажал сильней.

- И теперь не болит, разрази тебя гром! - радостно сообщил варвар.

- Вот мы тебя и вылечили.

- А руку? - протянул варвар опухшую ладонь, провой руки. - Я в нее меч взять не могу.

Не было смысла лечить горячему варвару руку.

- Сегодня нельзя, - объяснил Мичигран. - В один день два магических лечения провести невозможно.

Бахаррак не поверил, но смирился.

- Подожду до завтра, - согласился он. - Вы только не забудьте сказать, что я, за лечение ноги, заплатил пять золотых монет, разрази вас гром! - напомнил варвар. - Вы просили четыре, а я отдал пять.

Глава двадцать пятая.

Кныпш когда-то работал в балагане акробатом. Особой мудростью он не отличался, так что никто не ходил к нему советоваться, даже по мелочам. Советоваться ходили к Хахаганге, женщине-змее, которая была по настоящему мудрой, гораздо умней Плешивого Дылды, хотя тот был хозяином балагана, а она всего-навсего женщиной-змеей. Но к Кныпшу относились хорошо. Он был добр, у него всегда можно было перехватить монету-другую, и не было случая, чтобы он кого-нибудь подвел. Характер у Кныпша был упорный. Уж если он задумывал чего-то добиться, то непременно добивался. Он и акробатом стал не столько из-за своих способностей, сколько из-за упорства и твердости характера. В балагане его считали умелым и удачливым. Он легко делал тройное сальто, вертел на перекладине "солнце" и на трапециях, под куполом, вытворял такое, что у зрителей дух захватывало. Но, однажды, ему тогда уже перевалило за тридцать лет, что для акробата возраст немалый, выполняя самое обычное двойное сальто с переворотом, он неудачно приземлился на оставленную на арене, каким-то идиотом, дубовую, скамеечку и сломал правую ногу. Кости срослись плохо, неровно, Кныпш оказался хромым и вынужден был забыть об акробатике.

Хозяин балагана, вечно мрачный Рогозей, которого за глаза все называли Плешивая Дылда, хотел выгнать калеку, но за хромого заступилась женщина-змея Хахаганга. А характерец у Хахаганги был по-настоящему змеиный. Поговаривали, что и слюна у нее ядовитая. Ее побаивались все, даже сам Дылда.

- Не надо его выгонять, - сказала Хахаганга. - Во многих балаганах есть Мудрецы. И нам пора завести этот номер. Кныпш упорный и способный, он вполне потянет Мудреца, - и посмотрела на Плешивого вприщурку.

Рогозей поежился, но возразил:

- Такие умники как этот, - он ткнул длинным пальцем в сторону хромого акробата, - просят подаяния на улице Стриженых Свиней или воруют черствые лепешки на базаре.

- Дадим ему пару помощников, и он создаст хороший номер для нашего балагана, - не отступала Хахаганга.

Плешивая Дылда не хотел верить, что из Кныпша можно сделать Мудреца.

- Пусть катится, нам хромые не нужны.

А Хахаганга ничего больше не сказала, просто уставилась на Рогозея зелеными глазищами. Тот застыл. Хотел отвести взгляд, но не смог.

- Не смотри на меня так, - попросил он.

Хахаганга взгляда не отвела и, вроде, даже улыбнулась. Или не улыбнулась, просто зубы показала. А зубов у нее полон рот, может быть раза в два, или в три больше, чем нужно человеку. Все острые, белые. Впечатляющие зубы.

Рогозею почудилось, что если он еще немного будет смотреть в ее глаза, то завизжит и полезет Хахаганге в пасть. А она проглотит его, как змея кролика. Так что сломался.

- Если ты за него ручаешься, пусть работает, - неохотно согласился он.