Павел Флоренский - Письма с Дальнего Востока и Соловков

• Название: Письма с Дальнего Востока и Соловков
• Автор: Павел Флоренский
• Издательство: «Мысль»
• Жанр: Религия
• Год: 1994

Публ. по: Флоренский П.А., священник. Сочинения. В 4 т. Т 4. Письма с Дальнего Востока и Соловков / Сост. и общ. ред. игумена Андроника (А.С. Трубачева), П.В. Флоренского, М.С. Трубачевой.- М.:Мысль, 1998.-795 с., 1 л. портр. - (Филос. наследие)

---

Дорогой Васюшка, с безпокойством и волнением ожидаю маленького, и особенно скверно, что именно теперь связь с материком нарушена. Кроме того все больны—моя мать, бабушка, мама, Оля, Мик—и ничем помочь не могу. Конечно, и будучи дома я едва ли смог бы изменить состояние здоровья, но все же было бы не так тревожно. Поэтому стараюсь усиленно заниматься, для себя и для вас всех. В частности меня захватило желание сделать сводку всего, что есть (а есть очень немного, и это немногое почти недоступно мне по местным условиям) по геохронологии. Решенных вопросов слишком мало; поэтому я собираю чужие и свои мысли не только по уже имеющимся данным, но, и пожалуй преимущественно, по

Лакуна в тексте

Таковы напр, дайки, столбы, столовые горы и т. д. двух- или несколько–породные геологические образования. Скорости же u и u' могут быть найдены для данной породы и данных климатических условий путем наблюдения над могильными плитами, древними зданиями и т. д., вообще таким объектам, начальная дата разрушения которых известна. В свое время я подбирал литературу по такого рода данным. Все это пропало. Тебе следует заняться собиранием такого материала, который позволит многое уяснить. В литературе разбросаны подобные данные, и если бы их собрать, то можно было бы сделать выводы. Ho попутно надо делать наблюдения и самому, это нетрудно. Стараюсь понемногу подбирать подобные данные, но здесь нет литературы, и их приходится выуживать случайно.

V.9. Дорогой Олень, так давно не получал от тебя известий, что даже не представляю, как ты живешь, чем занята, чем интересуешься. А из за этого становится трудно писать и самому, ведь не следует же заполнять письма всем, что подвернется под перо. Хочется сказать что‑нибудь интересное для тебя именно, а не вообще, в пространство. О том, как я живу, ты узнаешь из писем к маме и другим всем в нашем доме. Поэтому не стану повторяться. По мере возможности я перечитываю классиков, конечно очень медленно, т. к. нет времени (да и классиков трудно добывать). Сейчас на очереди Мольер. Мне не хотелось брать его: и не до смеха и с детства у меня остался от него какой‑то осадок. Теперь, при перечитывании через почти 4 десятка лет, убеждаюсь в верности детских своих впечатлений. Конечно, Мольер очень значителен. Ho он непрозрачен и возбуждает смутное и неприятное чувство внутренней запутанности. Его комедии построены совсем не в духе французской мысли, всегда четкой и определенной. Поэтому композиция нецельна, типы двусмысленны — в значительной степени аллегоричны. Главное же, эти произведения морально мутны и никогда не поймешь, что же собственно хочет сказать автор и чем сам он живет. Немного как в ярмарочном Петрушке: Петрушка всех дубасит, но это остается просто голым фактом из хроники событий и не просвещено изнутри. Тут нет ни гибели от трагической вины, ни расплаты за комическую вину, а впечатление неловкости и досады, как когда попадешь на уличную перебранку или свалку пьяных, что не очищает нравственно и не веселит, даже не забавляет, несмотря на тонкость (у Мольера) работы в деталях. Ho произведение не должно быть фотографией — ни в смысле материала (этим Мольер не страдает), ни в смысле моральном. Автор может изображать что угодно и как угодно, но над его изображением должно светить моральное лицо творца; такового в произведениях Мольера нет — или я неспособен его видеть. Общая ситуация определяется внедрением буржуазии в аристократию. Аристократы Мольера сплошь негодяи, на разные лады пользующиеся тщеславием глупых буржуа и дурачащие этих последних. Ho смешав с грязью аристократию, в конце пьесы, вопреки всему ходу ее, Мольер начинает проявлять симпатии к тем, которых он только что очернил, и своего рода удовлетворение, что буржуа одурачен. Что- нибудь одно. Можно было бы представить взаимоотношения сословий, как трагическое, в котором обе стороны по своему правы, но не могут не столкнутся. Можно было бы стоять на стороне аристократии и вести борьбу против буржуазии — но тогда аристократия должна была бы быть представлена благородно. Можно было бы стать на сторону буржуазии и представить ее обманываемой, но ю вследствие тщеславия и глупости, а по причине добродушна и неискушенности в плутнях. У Мольера нет ни того, ни другого, ни третьего. Тогда требуется показать, кто же стоит над этими сословиями, заслуживающий уважения. Некто. Это только потасовка, только глупость одних и шуплерство других, причем все оказывается в порядке вещей. V. 12. 4 часа утра. Т. о. эти комедии можно назвать занятными, но отнюдь не веселыми: веселость несовместима с чувством недоумения и внутренней путаницы. — Прочитал роман Шишкова «Угрюм–река», из жизни сибирских золотопромышленников. Говорили о нем, как об интересном. Однако интересносгь его напоминает по характеру таковую же романов–приложений к мещанским журналам: грубая, аляповатая работа с претензиями под Достоевского. Из действующих лиц один только черкес (душегуб и разбойник) внушает симпатии, остальные все дрянцо, каждый на свой лад. Герой романа Прохор Громов, долженствующий быть сильной личностью, самородком и русским Фордом, на самом деле неврастеник спившийся до галлюцинаций, весьма плохо обоснованных. Героиня, роковая женщина Анфиса, такова, что тошно думать о ней и увлечение ею совершенно непонятно. Приемы изложения у Шишкова заимствованы из киносеансов, равно как и сюжет — киношки. Описания природы явно без знания сибирской природы, а когда автор пытается вдаться в технику, то говорит чепуху. Напр, в качестве сибирских драгоценностей упоминает колчедан (!) и янтарь (в Сибири не существующий). В общем же — бульварный роман, но притязающий на глубину и реализм. V. 16. Сейчас прослушал аллегро Крейсслера и D — dur–ный концерт Моцарта и получил некоторое освежение, несмотря на 70% шумов в передаче. Вообще же передача такая скверная по качеству и пустая по содержанию, что музыки я не слушаю, м. б. неудачно попадаю в Красный уголок. От отсутствия же музыкальных впечатлений, или без природы, или ото всего вместе я чувствую себя заплесневевшим. К тому же—весна, да еще соловецкая, а «весной я болен» и изсякают если не источники творчества, то способности их каптировать (что значит каптировать источник—спроси у Киры). Целую тебя, дорогая, будь здорова и весела. Как твои экзамены?

V. 14—15. Дорогой Мик, сегодня пришел с обхода по командировкам один рабочий, который работает вместе со мною. Разсказывал, где какие лежат водоросли. Он три раза встретил оленей неподалеку от берега, и подходил к ним шагов на 15—20. Одно стадо было в б голов. Олени лежали, но при подходе к ним вскочили на ноги и убежали. Мне хотелось бы посмотреть на оленей среди природы—очень этот зверь изящен и приятен. Тут на озерах лед сошел. В Соловках наблюдается замечательный процесс вскрытия озер. Только что озеро было покрыто льдом, который постепенно темнел. Ho в несколько часов, после того, как лед разобьется на части, он исчезает, словно тонет, —хотя лед потонуть не может. Куда он девается—непонятно, т. к. растаять так быстро, да еще в ледяной воде, ему невозможно. Единственное, что приходится предположить, —это распадение его на тонкие иглы, как вообще распадается речной и озерный лед на берегу, которые просто незаметны в воде, хотя и остаются в ней некоторое время. Исследовать это своеобразное явление мне не удалось. V. 16. Здесь молодые люди, можно сказать все поголовно, заняты усиленным изучением языков, гл. обр. немецкого и английского— ходят на уроки, упражняются в свободное время в кор- ридоре, стараются разговаривать между собою или совместно усваивать параграфы учебника. Помнишь ли, я писал вам о пластических массах из сфагнового мха, связанных отходами водорослевого производства. Массы эти предназначаются для тепловой или звуковой изоляции. По своим качествам, а именно по прочности, легкости и теплоизолирующей способности, они оказались очень удачными. Одному знакомому я дал несколько плиток, чтобы он сделал из них термос, для опыта. Этот термос хорошо бережет тепло, так что чайник с водою более 8 часов остается горячим. Попробуй и ты сделать термос. Тепловую изоляцию сделая из сфагнового мха между листами фанеры или картона, толщина ее должна быть около 3—5 см, конечно, чем толще, тем лучше. Дно и крышка должны быть тоже с торфяной набивкой. Корпус лучше всего согнуть из фанерного листа, а второй слой, если не удастся сделать из фанеры же, можно сделать из картона или, лучше, из жести. Такой термос удобно держать в комнате, он может служить тумбочкой или столиком, а поверхность его можешь как‑нибудь украсить. Мамочке он будет очень кстати—держать для вас наготове горячий чай или обед, особенно если приходите домой не во время. Крепко целую тебя, дорогой Мик, береги свои глаза.

Дорогая Тика, всегда скучаю по своей дорогой дочке, особенно же теперь, не получая известий о том, как она живет.