Ксения Беленкова - Свидание у Средиземного моря

• Название: Свидание у Средиземного моря
• Автор: Ксения Беленкова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56082-0

С детства Аня привыкла гадать на особом старинном волчке, узнавая, сбудется ли желание. Вылетая в Израиль к родственникам, девушка мечтала о свидании, которое перевернет всю ее жизнь. Ведь несколько месяцев назад Аня познакомилась в Интернете с парнем, который успел стать ее хорошим другом. Правда, путешествие началось неудачно – Аня потеряла волчок в самолете. Но пропажу ей вернул симпатичный незнакомец, который днями позже подарил цветок, а затем и серьги на восточном базаре. «Неужели это мой виртуальный друг?» – недоумевала Аня и переживала, что встреча с ним раз за разом откладывается. Но Израиль приготовил девушке поистине дорогой подарок, о котором Аня даже и не смела мечтать.

---

– А ты и правда – по религиозным? – спросила Аня.

– Да она просто трусиха, оружия боится! – ляпнула Мира. – А прикидывается святошей.

– Я бы, наверное, тоже испугалась, – Аня осторожно присела на уголок Лилиной кровати, – и армии, и религии – это сложная штука. А еще больше я боюсь серьезных отношений с ребятами. Может, поэтому и нашла себе в Интернете какого-то безликого иностранца…

И тут Лиля почему-то обняла Аню, уткнула свой острый нос ей прямо в шею и расплакалась как маленькая.

– Прости, прости меня, – накинулась на сестру с другой стороны Мира. – Это все я виновата, язык мне надо отрезать…

Они все плакали и плакали, но за окном пошел дождь и смыл этот день в ночную тьму.

Глава 4 Шабат, шалом!

В пятницу с самого утра дома установилась загадочная атмосфера, все будто готовились к чему-то важному, торжественному. Кухня не пустела, тетя Маша все время что-то готовила, и запахи по квартире разносились очень аппетитные.

– Вы ждете вечером гостей? – спросила Аня.

– Если только соседи зайдут, – ответила тетя.

– Кажется, вы целый полк решили накормить, – удивлялась Аня, осматривая фронт приготовлений.

– Это нам на весь завтрашний день, – сообщил дядя. – Девочки, хватит лентяйничать. Подключайтесь!

Но Аня прежде чем помогать по хозяйству, мечтала подключиться лишь к Интернету. Ничто не может заставить девчонку пятнадцати лет от роду перестать надеяться и верить – а что если Цимес по-прежнему ждет ее? И сейчас все доходчиво и ясно объяснит: например, у него внезапно сломался компьютер. Или от волнения он нажал не на ту кнопку и вышел из аськи. А потом вдруг возникли неотложные дела, и вернуться никак не получилось. Зато теперь он караулит ее у компьютера, мечтая выпросить прощение за оплошность. Комната Миши, по счастью, оказалась пуста. Аня вошла в свою аську и долго ждала, пока она загрузится. Сердце стучало куда-то в подбородок, и в тихой комнате это биение казалось оглушительным. Цветочки в аське начали зеленеть: Аня видела своих одноклассников, друзей по даче, дворовых приятелей. Все они были дружелюбно-огуречные, готовые к общению. Лишь значок Цимеса продолжал краснеть, как помидор. Зачем-то Аня вывела их переписку на экран и сама покраснела от стыда. Все последние сообщения висели от нее: вот и безответная просьба о встрече, которую хотелось стереть, выдрать из окошка. Но было поздно. Аня уже подумывала удалить невыносимый молчаливый контакт Цимеса, когда в комнату заглянул Мишка. Тогда она разом отключила аську и попыталась изобразить невинную физиономию.

– Помогать идешь? – кинул брат и снова скрылся в коридоре.

На кухне приготовления уже шли полным ходом.

– Садись резать «Оливье»! – Мира пододвинула доску и нож. – Отвлекайся, давай.

– Не появился? – шепнула Лиля.

– А ты не видишь? – Мира скопировала Анино печальное лицо.

– О чем вы там сплетничаете? – возмутилась тетя Маша. – Я ничего не слышу…

– Мы про салат, – подмигнула Лиля. – Учим Аню делать «Тапухей Адама».

– Что? – Аня по-новому взглянула на картофелину, которую только что начала с прискорбием рубить.

– «Тапухей Адама» – так евреи называют картофельный салат. По-вашему, «Оливье», – объяснила тетя. – А я сейчас курицу в духовку поставлю.

– Ну что, мои красавицы готовятся к трапезе? – в кухню снова заглянул дядя. – Сеудат шабат – дело святое!

У Ани уже голова шла кругом от всех этих непонятных слов, но было в этом что-то необыкновенное, будто ты подглядываешь в замочную скважину за чем-то большим и таинственным. Любопытству и азарту нет предела. Вот мелькнула одна часть, а вот совсем другая – и не сложить пока картинку целиком.

– Сеуда… чего? – спросила она.

– Сегодня вечером нас ждет Шабатная трапеза, – сказала тетя, разделывая курицу. – Это так чудесно, тебе обязательно понравится!

Аня вместе с сестрами продолжала резать овощи для салата, тетя Маша готовила курицу к запеканию. А дядя Лева расхаживал по кухне и, кажется, горел сильнее плиты. С пылом и жаром он рассказывал о предстоящем празднике. О том, как повезло евреям, у них торжества случаются не пару раз в год, а каждую неделю. Шабат – день отдыха: время, когда человеку стоит подумать о Создателе. Каждую субботу правоверные иудеи ровным счетом ничего не делают. Нельзя готовить, шить, писать, да и вообще отдавать себя какому-либо физическому или творческому труду. В шабат запрещено что-то менять или создавать – вот так штука! И Аня подумала, что, пожалуй, ей не позволят зайти в Интернет, да оно и к лучшему, что лишний раз нервы мотать? Всю субботу дядя предлагал думать о важном, глубоком и прекрасном, чем в будни вроде как и заняться некогда.

– Шабат начинается в пятницу вечером, – добавила Лиля, когда ее отец на миг замолчал. – И нам надо успеть все приготовить к сроку. Когда соседи придут?

– Илья обещал к зажиганию свечей быть, – сказал Мишка.

– Илья? – переспросила Аня.

– Да, к нам в этот шабат присоединятся Илюша с мамой, – тетя Маша наконец управилась с курицей. – Так, мы почти закончили. Лева, можешь приступать к приготовлению чолнта.

И дядя Лева занялся каким-то невероятным колдовством. Он замачивал кусочки мяса в меду, нарезал картошку и другие овощи, купал фасоль в пиве – Аня не могла оторвать глаз от этой магической процедуры. Тетя уже накрывала на стол в гостиной, но Аня все следила и следила за тем, как стряпает дядя.

– А что это будет? – спросила она.

– Чолнт – это наша традиционная еда в шабат, – рассказывал он. – Выйдет вкуснейшее жаркое или суп, называй, как хочешь. Сегодня вечером я поставлю его томиться на маленький огонь, и к завтрашнему дню лакомство выйдет – пальчики оближешь!

– А что ты туда кладешь? – Аня не успевала следить за тем, какие приправы кидает дядя в кастрюлю.

– Сейчас я тебе одну историю расскажу, – подмигнул он. – Она как раз о приготовлении чолнта.

Дядины щеки раскраснелись, на лбу выступили капельки пота, но вид у него был совершенно довольный. Рассказывать байки он любил всегда, Аня помнила это с детства. Вот и сейчас дядя, кажется, был готов достать из своего неиссякаемого запаса какую-то занимательную историю.

– Я вычитал эту штуку в Талмуде, – начал он. – Будто один римский император повадился ходить к раби Йегуде – еврейскому лидеру того времени. И вот они вдвоем многие часы проводили над Священным писанием, изучали и обсуждали Тору. Как-то раз император пришел к Йегуде в шабат и был восхищен чолнтом, которым угощал его раби. Он попросил рецепт блюда. Йегуда рецепт дал, но предупредил, что точно такого же вкуса император все равно не добьется, так как в чолнт входит один компонент, доступный только евреям. Император вернулся во дворец и велел лучшим поварам приготовить чолнт по рецепту раби Йегуды. Но как они ни старались, нужного вкуса не выходило…

– Так что это был за компонент, который есть только у евреев? – не выдержала Аня.

– Вот! – усмехнулся дядя. – Император тоже пришел к Йегуде с этим вопросом. И раби ответил ему: «Он называется шабат!»

Теперь дядя Лева отошел от плиты и внимательно посмотрел на племянницу.

– Сегодня будет твой первый в жизни шабат, – сказал он. – И ты сама поймешь, что в этот день у каждого блюда есть своя неповторимая «приправа»…

Еще до захода солнца пришел Илья со своей мамой. Это оказалась очень славная женщина: нежная и пышная, точно безе. Волосы у нее были светлые, волнистые, будто взбитые венчиком. И лишь блеск карих глаз да черные корешки на проборе пышной прически говорили о том, что это безе, вероятно, прячет в себе горький шоколад. Она здоровалась со всеми тихим высоким голосом, а когда очередь дошла до Ани, почему-то погладила ее по щеке.

– Алла, – представилась она. – Очень рада с тобой познакомиться, Анюта.

– Где же отец семейства? – спросил дядя Лева.

И тетя Маша зыркнула на мужа так, что, кажется, даже кипа затряслась на нем от страха. Дядя Лева уже понял свою оплошность.

– Он не смог, – еще тише ответила Алла.

– У Ильи папа атеист, – прошептала Мира. – Он против всех этих обрядов.

– А что в них плохого? – так же шепотом спросила Аня.

– Ничего, – пожала плечами Мира. – Может, он просто боится, что ему понравится?..

Они переглянулись и захихикали.

– Шабат, шалом! – пробасил все еще смущенный дядя, приглашая гостей к столу.

– Это он приветствует субботу, – пояснила Лиля.

– Я поняла, – кивала Аня.

Похоже, такими темпами она скоро выучит иврит.

Все сели за стол, и Аня увидела, как за окном сгущаются сумерки. В комнате тоже становилось все темнее, будто тайна ложилась на них сверху. И тут тетя Маша зажгла свечи. Она что-то говорила, а под ее пальцами загорались огни: живые, теплые, яркие. Все, как завороженные, смотрели на них – не потухнет ли свеча, займется ли уверенным пламенем. Это было очень трепетно и одновременно торжественно. На дом спускалась священная суббота. Наступил шабат. Аня взглянула на стол. Пышные плетеные халы лежали на широких блюдах, от них шел аромат домашнего хлеба. Рядом в глиняной миске стоял зеленый салат. Теперь Аня знала, что здесь его называют «Хай», а состоит он из свежих овощей: помидоров, огурцов и хасы – листового салата. Тетина тушеная курица была приправлена кускусом. Аня и не знала, что из манной муки можно сделать такой необыкновенный гарнир с кабачком и тыквой. Стояла здесь и лоханка с хумусом, по виду он напоминал густую горчицу, но в основе этого соуса, как оказалось, был горох. А по вкусу он немного походил на мягкий сыр, и его можно было запросто мазать на хлеб. Ну и, конечно, не обошлось без «Оливье» – «Тапухей Адама», как говорили здесь. И Аня почувствовала наступление праздника! Тетя Маша поставила свечи на стол, и пламя осветило комнату, озарило лица собравшихся. Вокруг будто бы потеплело: было в этом свечении что-то хрупкое, живое, настоящее. А тетя Маша говорила над пламенем какие-то слова, но Аня их не слышала. Лишь вдыхала запах опаленного фитиля и тающего воска. И вдруг заметила, как внимательно смотрит на нее Илья. Щеки Ани почему-то загорелись, и ей даже почудилось, будто в комнате из-за этого стало в два раза светлее. Кажется, спасти могла только еда – набить поскорее рот, отвлечься. Аня потянулась к тарелке.