Александр Житинский - Полдень, XXI век, 2009 № 02

• Название: Полдень, XXI век, 2009 № 02
• Автор: Александр Житинский
• Издательство: Издательство «Вокруг света»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: ISSN 977-172784300-3

Колонка дежурного по номеру. Александр Житинский

Сергей Синякин «МЛАДЕНЦЫ МЕДНИКА». Повесть, окончание

Сергей Карлик «КВЕСТ». Рассказ

Николай Сайнаков «ЗУБ БЕРСЕРКА». Рассказ

Ефим Гамаюнов «МИМИКРАНТ». Рассказ

Дмитрий Смоленский «АНТРАКТ. Рассказ

Светлана Бондаренко «ХРОНИКИ “ОБИТАЕМОГО ОСТРОВА”»

«Зиланткод-2008»

Наши авторы

---

— Верной дорогой идете, товарищ, — кивнул Нечаев. — Только вот куда она нас приведет?

— Дальше — больше, — сказал от окна москвич. — Тут уже у нас совершенно странное покушение на гражданку Редигер, которая опять же является пациенткой доктора Медника. У покушавшегося был при себе мощный огнемет, но он им не воспользовался, а вместо этого помер сам, не успев причинить вреда окружающим. И он тоже входил в Земное Братство. Кстати, установили причину его смерти?

— Пламенный мотор подвел, — сказал Примус. — И ведь сердце совершенно здоровенькое, с таким два столетия прожить можно.

— И, наконец, наш сегодняшний гранатометчик, — кивнул Калгин. — Судя по его цветущему виду, особыми заболеваниями он не страдал, разве что алкоголизм его в иные дни донимал. Но его плечо тоже отмечено печатью Братства. Вывод: ко всей этой истории имеет непосредственное отношение Второй Пророк Земного Братства Николай Гонтарь.

— Убедительно, — сказал Нечаев. — И куда нас приведет эта версия?

— Откуда я знаю? — сердито сказал столичный опер. — Пока выходит одно: Пророк Земного Братства был заинтересован в опыте доктора биологических наук Медника, а потом вдруг решил убить всех детей, которые родились в результате усилий доктора у практически бесплодных женщин.

— Клоны? — безнадежно поинтересовался Примус, грустно глядя на начальство.

— А у тебя есть другие идеи? — повернулся к нему Калгин.

— Начальники, — сказал Примус. — Я соглашусь, я податливый — предположим, все эти женщины и в самом деле выносили клонов господина Гонтаря. Тогда объясните, зачем ему это нужно и почему он решил от них избавиться? И еще… Кто-нибудь объяснит, что происходит с теми, кто хочет убить этих прелестных детишек?

Калгин мрачно молчал.

Нечаев, барабаня пальцами по столу, смотрел на него.

Телефонный звонок, резко прозвучавший в кабинете, они восприняли с каким-то странным облегчением, словно он освобождал всех троих от дальнейших размышлений.

Нечаев долго слушал невидимого собеседника, потом положил трубку на рычаги.

— Хотите еще одну проблему? — уныло спросил он. — Сегодня в двенадцать часов гражданка Бекталова Анна Гавриловна из того самого списка посетила ЗАГС Центрального района, где заключила брак с гражданином США Майклом Уэстом. После чего они с мужем в агентстве компании «Волгоаэро» заказали билеты до Москвы на сегодняшнюю пятницу.

Некоторое время все трое молчали.

— Может, нам как-то слить это дело в ФСБ? — не глядя на товарищей, сказал Калгин.

— Там тоже дураков нет, — тихонько возразил Примус. — Ну, нет там Скалли и Малдеров, помешанных на инопланетянах и всемирных заговорах. И вообще, кому нужна истина, которая где-то рядом?

* * *

Андрей Георгиевич Гнатюк на ученого совершенно не походил.

Скорее его можно было принять за «торпеду» — рядового члена организованной преступной группировки: широкие плечи, бычья шея и хорошо развитая мускулатура, которая заметно бугрилась под футболкой. Для пущего сходства не хватало лишь золотой цепочки на шее, да и то сказать, многие бандиты давно уже отказались от ношения цепочек, глядя на то, как эти цепочки становились причиной смерти более неудачливых собратьев.

И лицо у Андрея Георгиевича не соответствовало облику ученого, сложившемуся в воображении Примуса. Вот только цепкие внимательные глаза, смотревшие с грустной иронией на происходящее, не слишком гармонировали с общим обликом.

— Даже не представляю, чем могу быть вам полезен, — сказал Гнатюк, удобно устраиваясь на скрипучем стуле.

— Как же, как же, Андрей Георгиевич, — в тон ему сказал Примус. — Вы ведь с Ильей Николаевичем Медником работали.

— Работал, — подтвердил Гнатюк. — Но это не значит, что я располагаю какими-то сведениями, которые помогут вам в раскрытии убийства. В домашние дела Илья Николаевич меня не посвящал, а то, чем мы с ним занимались в институте, вряд ли вам поможет в расследовании.

— И все-таки, — улыбнулся Примус.

Гнатюк посидел немного, внимательно разглядывая оперуполномоченного.

— Извольте, — неожиданно легко согласился он. — Мы занимались исследованиями ДНК. Интересно и заманчиво узнать, каким образом в ДНК записана наследственная информация, каким образом запускается механизм формообразования, почему ДНК, скажем, стрекозы формирует именно стрекозу, а не что-то иное. Мы установили, что колебания графики отображают звуковые, или акустические, процессы, происходящие в молекулах ДНК. Молекулы подавали голос! Я не знаю, поймете ли вы, но акустические колебания ДНК обладают частотой до ста герц, что сравнимо с частотой человеческого голоса. Чуть позже мы попытались узнать, что происходит с физическими полями клеточных ядер во время их разрушения. Для этого мы нагревали ДНК до сорока трех градусов по Цельсию. И что же? На осциллографе появились высокие всплески кривых, словно это были сигналы «SOS». Молекулам ДНК было больно, и они «жаловались» на свою «боль». Но самое страшное началось при дальнейшем повышении температуры. Плавились жидкие кристаллы, на которых записывается наследственная информация в ДНК, стирались высокие генетические программы развития организма, и «слышался» такой хаос «звуков»! Осциллограф чуть ли не зашкаливало. Жидкие кристаллы молекул ДНК умирали… И эту смерть подтверждали странные акустические колебания, которые походили на крики боли. Потом мы убедились: акустические колебания, которые излучает ДНК, зависят от ее происхождения. ДНК различных живых существ будет излучать разные колебания. Грубо говоря, на всех ДНК записана первичная информация в виде слов. Организм информацию считывает и в соответствии с ней развивается. Понимаете? Спрашивается: кто «включил» эти программы развития? Почему идет формообразовательный процесс? Из одной группы клеток вырастают мышцы, из другой — кожа, из третьей — желудок и так далее. Если программа нарушена — на свет появляются уроды. Постепенно мы пришли к мысли, что набор всех хромосом есть не что иное, как динамичная совокупность голограмм. В процессе развития плода в утробе матери в его крохотном тельце образуется множество волновых объемных «картинок». Они и обеспечивают волновые схемы «строительства» организма. «Картинки» задают маленькие послойные планы построения организма.

А дальше у нас с Ильей Николаевичем начались разногласия. Меня интересовала возможность расшифровки кодов, а Илью Николаевича больше интересовало практическое применение найденных эффектов. Но было еще руководство института. Оно предложило третье направление: разработку волновых методов лечения вирусных заболеваний и отработку методов диагностики заболеваний путем анализа радиоизлучений исследуемых генетических структур. Разные спектральные составы должны рассказывать о болезнях, которые живут в теле пациента и со временем могут проявиться. Еще одно направление, которое наметил институт: диагностика заболеваний помощью снятия спектра электромагнитных излучений с человеческого голоса. Записываем голос человека, оцифровываем эту запись, а потом обрабатываем по нашему фоновому принципу и выделяем определенные частоты, которые характерны, скажем, для предгриппа или предрака. В голосе все это есть, надо только провести дифференцирование… Боюсь, вам это неинтересно. Вот и Илье Николаевичу это стало неинтересно, он вспылил, разругался с руководством, хлопнул дверью…

— А вы? — осторожно поинтересовался Примус.

— А я не Александр Матросов, — сказал Гнатюк. — Не мое это дело — на амбразуры кидаться. Мне семью кормить надо. Я принял институтскую программу исследования.

Нечаев стоял у окна и в разговор не вступал. Он даже не оборачивался, составив определенное мнение о Гнатюке.

— И с покойным Медником после ухода из института вы не встречались и какие-либо совместные работы уже не вели? — спросил оперуполномоченный.

— Нет, — твердо сказал Гнатюк. — Я же говорю — обижен он на меня был.

Гнатюк врал, но поправлять его Нечаеву не хотелось. Возможно, он подспудно боялся услышать что-то очень неприятное, окончательно запутывающее происходящее. Он чувствовал, что своим расследованием все они вторгаются в странную и запретную область, в которой вопросов возникает больше, чем существует ответов на них. Но Примус думал иначе. В противном случае он не задал бы следующий вопрос:

— Когда вы с Постниковым виделись в последний раз?

Лицо Гнатюка побагровело? но он промолчал.

— И некоторые исследования вы для Медника вели, — безжалостно добил его Примус. — Ну? Что мне вам все рассказывать? Святой… — и оперуполномоченный выжидающе замолчал.

Нечаев искоса взглянул на Гнатюка и поразился: вместо цветущего и уверенного в себе мачо на стуле сидел до смерти перепуганный интеллигент.