Сэм Хайес - Чужой сын

• Название: Чужой сын
• Автор: Сэм Хайес
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-86471-574-1

У Кэрри Кент есть все — звездный статус, слава, деньги, роскошный дом. У Кэрри Кент нет ничего. Потому что тело ее сына-подростка найдено у школьных ворот. Мальчика убили, нанеся несколько ударов ножом. И Кэрри, столь безжалостная к героям своих телешоу, в которых обсуждаются всевозможные шокирующие истории, сама становится объектом расследования. Как так произошло, что ее единственный сын, такой обычный и благополучный мальчик, погиб? Да еще столь ужасной смертью? В распоряжении полиции лишь один свидетель — странная девочка Дэйна, которая сильно отличается от учеников этой самой обычной школы. Но Дэйна молчит, она испугана до смерти, она не желает сотрудничать с полицией. Так кто же стоит за этим преступлением? Кто убийца? И только ли он повинен в смерти Макса?

Сэм Хайес предлагает читателю эмоциональные американские горки, заставляя то сочувствовать героям, то съеживаться от страха, то жадно следить за происходящим. Автор романа «Моя чужая дочь» написала новую историю, теперь про чужого сына, в которой традиционно для себя смешала детективный сюжет и напряженную психологическую драму.

---

Он перевернулся на живот, вжался лицом в подушку и вцепился в нее зубами.

— С ребенком…

— Нееееет… — закричал он, но не был уверен, что вслух.

Да, вчера она сказала ему. Сказала, что беременна. В его хижине, забитой призами, в том месте, которое он считал своим до прошлого года, пока эта девочка с безумной прической и длинными пальцами не ворвалась в его жизнь.

— Что? — Вот и все, что он смог выдавить.

Потом надолго повисла тишина. Он курил одну сигарету за другой, она тоже. Позже ему пришло в голову, что если она действительно беременна, то курить ей не стоит.

Потом он снова спросил: «Что?» И еще, и еще, и казалось, что она тоже тысячу раз повторила «Я беременна», как когда он в ванной открывал шкафчик с зеркалом и зеркало за его спиной повторяло его отражение до бесконечности. «Макс — навсегда», — говорил он в детстве. И сейчас он чувствовал то же, как будто ребенок внутри нее делал его бессмертным.

— Как? — очень тихо произнес он, опускаясь на автокресло. — Он… — Вопрос почти прозвучал. Он не хотел спрашивать, его ли это ребенок. Теперь отвратительные голосовые сообщения становились понятнее. Они основательно выбили почву у него из-под ног, и он уже ничему не верил.

— Ты хотел спросить, твой ли это ребенок.

Дэйна не была дурой. Какая же она худая, подумал Макс. Надеюсь, хоть питается-то нормально.

— Ну так он твой, — ответила она. И, покраснев, опустила глаза.

— Тут ходят всякие разговоры…

Как их отношения вдруг превратились во вражду? Честно говоря, он не находил в себе ненависти к ней. Он ненавидел ситуацию, в которую они попали. Но инстинкт самосохранения мешал ему это признать. Он смотрел, как она гоняет носком ботинка сухие листья на полу.

— Про меня болтают. Всякие гнусности. То, что никто не должен был бы знать.

Дэйна изо всех сил пнула форму для выпекания. Коробка порвалась, звякнул металл.

— Что ты собираешься делать со всем этим дерьмом?

Макс рассмеялся:

— Оно нам понадобится, разве нет?

Тогда-то он впервые и представил себе совместную жизнь с Дэйной. Маленькая квартирка, как у отца, возможно, в том же доме. Позволит ли он своему ребенку играть на улице? Наверное, нет. И что скажет его мать, если он решит жить в таком месте? Скорее всего, навсегда откажется иметь с ним дело. Она до сих пор не может простить ему, что он бросил Дэннингем. Если он станет отцом в таком возрасте, это окончательно ее убьет.

Да, он стал для матери настоящим кошмаром. Именно подобные типы являются героями ее телешоу. Он подвел ее. Макс ненавидел себя, ненавидел того, в кого он превратился.

Вскочив с кровати, он прошелся по комнате. Завернул в свою личную ванную, сунул голову под холодную воду. Это не успокоило, поэтому он прямо в одежде встал под обжигающе горячий душ. Не вытираясь, оставляя на полу лужи, вернулся в комнату, лег на пол, подполз к шкафу красного дерева, засунул в щель руку и достал почти полную бутылку водки.

Отпил глоток.

Он все думал и думал. Как жить дальше? Какие его ждут последствия? Их наверняка будет много. Он вспомнил тот короткий эпизод в подвале, что привел ко всему этому дерьму. Если бы он мог вернуться назад во времени, поступил бы он опять так же?

Нет. Да. Нет. Да… нет… Не знаю.

Он еще глотнул из бутылки.

Значит, Дэйна беременна. А что, если это не его ребенок?

…Ничего не подцепил от своей сучки? Она всем дает…

Он знал, что это неправда.

…Я уже поимел ее до тебя, чувак…

Да, он привык к насмешкам. Он с ними вырос, стал нечувствительным к ним. Была ли Дэйна девственницей? Он не знал, как это определить.

Алкоголь просачивался в организм. Проклятые сообщения. Верить им или нет? Ведь никто не мог рассказать им о подвале, о том, что он не знал, что ему делать, о том, какой у него, оказывается, маленький член, и о том, что все закончилось так быстро. Только она.

Макс перевернулся на спину, вжался в мягкий ковер, будто выдавливая ангела на снегу. Да, сейчас ему не помешал бы ангел. Ангел-хранитель, который мог бы доставить сообщение Дэйне. Сказать ей, что он любил ее. Любит. Любил. Любит.

Он сел.

Надо быть мужчиной. Избавиться от всего этого.

Не может он позволить какому-то младенцу испортить себе жизнь. Ему всего пятнадцать.

Да о чем он вообще думал? Зачем бросил Дэннингем?

Он снова приложился к бутылке.

Мать ему поможет.

Он переведется в другую школу. Подальше от всего этого дерьма.

Забудет обо всем.

А пока ему поможет водка.

Дэйна открыла телефон. Одно новое сообщение. От Макса.

Сделай аборт.

И все.

Конечно, с того момента, когда на тесте появился голубой крестик, она уже не раз думала об этом. Но разве это не убийство?

Она спустилась на кухню. Она не могла быть одна. Мать жарила картошку. Все казалось нереальным. Дэйна вынула сетку из фритюрницы, выудила ломтик полупрожаренной картошки. Подержала его между зубами. Разжевала. Не почувствовала никакого вкуса.

— Не мешайся, — проворчала мать.

Дэйне захотелось обнять ее. Уткнуться лицом в плечо, расплакаться, рассказать все и спросить, что же ей делать. Она так хотела снова стать маленькой девочкой, начать все сначала, в другой семье, прожить другую жизнь. Она взяла бы с собой Лорелл, окружила бы ее любовью и заботой. Вот если бы у нее был ангел-хранитель, кто-то, кто помог бы ей добрым словом, советом, она ведь понятия не имеет, как поступить.

Аборт.

Как будто можно вот так взять и стереть все свои ошибки.

А если они оставят ребенка? Станут ли жить вместе? Она посмотрела на мать. Та кидала на сковородку бобы из банки. Что, если сказать ей?

Дэйна выбежала из кухни, взлетела по лестнице и ворвалась в крошечную комнатку Лорелл, величиной со шкаф. Кроватка, переделанная из колыбельки, — и все. Когда Лорелл спала, ее ноги свешивались вниз. Малышка сидела на полу и возилась с «лего», купленным на барахолке. Детали были грязными. Дэйна опустилась на пол рядом с сестрой.

— Положи руку сюда, — прошептала она. Взяла руку Лорелл и прижала к животу.

— Зачем? — удивилась Лорелл.

— У меня внутри ребеночек. — Она должна сказать кому-то, вдруг это поможет. — Только тсс… Секрет, ладно?

Глаза Лорелл округлились:

— Настоящий ребеночек?

Дэйна кивнула.

— Откуда он там?

— Это подарок от Макса, — улыбнулась Дэйна. — Мальчик. — Она почему-то знала, что будет именно мальчик.

— Почему? — спросила Лорелл.

— Потому что мы любим друг друга.

Дэйне сделалось вдруг и вправду легко. Она достала мобильник и быстро ответила Максу.

Телефон завибрировал, но Макс даже не повернулся. От водки кружилась голова, он знал, что его вот-вот стошнит. Ну и ладно, наблюет прямо на ковер.

Перевернулся на бок. Его вырвало. С трудом встал, доковылял до кровати. Снова этот звук. Звук, который мешал ему забыться. Он подобрал с пола телефон. Перед глазами все плыло, пока он пытался разобрать, что написано в сообщении.

Сделаю.

Он повалился на спину. Хорошо. Этот пьяный ступор — то, что нужно. Все кажется намного лучше, не таким горьким, не таким жестоким.

До самого вечера он валялся на кровати, то просыпаясь, то снова погружаясь в сон. Казалось, жизнь налаживается. Проснулся он посреди ночи. Было темно. Головная боль почти утихла. Он пошел на кухню и включил свет. Все вокруг сверкало — как будто во сне. Он подумал о Дэйне. Эта мысль, подобно приливной волне, затопила его сознание. Он открыл холодильник. Есть было нечего.

И делать тоже было нечего, разве что сесть на пол и заплакать. Она собирается убить их ребенка.

Четверг, 30 апреля 2009 года

С одной стороны, Броуди просто не мог поверить, что Кэрри собирается это сделать. С другой стороны, если бы он знал, что решение великой математической задачи позволит добиться справедливости, он попытался бы найти это решение. Так что, положив трубку, он подумал, что в какой-то степени ее понимает. Это ее способ справиться с горем.

О телешоу ему сообщил Дэннис Мастерс, когда Броуди позвонил ему, чтобы узнать новости.

— Завтра? — переспросил Броуди. — Вы уверены?

Почему Кэрри не сказала ему сама? Хотя и так ясно. Боялась, что он устроит скандал.

— Поначалу Дэйна Рэй отказалась участвовать. Но детектив Бриттон пустила в ход все свое обаяние… — На заднем фоне послышался звук, который обостренный слух Броуди распознал как возмущенный вскрик. — Она согласилась. Ее задача состоит в том, что она должна попросить зрителей предоставить любую информацию. Я же надеюсь, что Кэрри сумеет разговорить девочку, заставит вспомнить все детали. Я знаю, это страшное испытание и для Кэрри, и для бедной девочки, но, возможно, он даст результаты.

Впервые за последнюю неделю Броуди включил компьютер. Проверил почту. Компьютер сообщил, что у него триста тридцать семь непрочитанных писем. Броуди прослушал самые последние сообщения. Ничего важного. Кроме одного письма. От его протеже, Рики Макбрайда. Броуди пришлось прослушать письмо трижды, прежде чем он осознал, о чем оно. Монотонный компьютерный голос бесстрастно озвучил следующее: