Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

• Название: Дочь Волдеморта
• Автор: Ночная Всадница
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Гермиона Грейнджер/Люциус Малфой/Новый Мужской Персонаж, Лорд Волдеморт/Беллатрикс Блэк/Джинни Уизли, Гарри Поттер, Нарцисса Малфой/Люциус Малфой/Северус Снейп, Рон Уизли, Драко Малфой, Новый Персонаж

Рейтинг: R

Жанр: General/Drama/Romance/Adventure

«…В дощатом этом балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад…»

---

— Отнюдь, мой друг. Должен же я следить за тем, что здесь происходит.

— Наблюдать, — поправил Темный Лорд.

— Воля твоя: наблюдать, — легко согласился директор. — Иного мне не остается. Лишь с сожалением наблюдать за тем, что натворил.

Гермиона удивленно подняла брови, а Дамблдор вздохнул.

— Мы многое, увы, до конца понимаем слишком поздно, — печально заметил он.

— Профессор… — Гермиона бросила неуверенный взгляд на Волдеморта.

— Если хочешь, можешь побеседовать с Дамблдором. — Темный Лорд сделал паузу. — Наедине, — снисходительно добавил он. — Когда пожелаешь.

— Это очень великодушно, Том, — иронически заметил директор.

— Некоторые исповеди полезны, — невозмутимо произнес маг в ответ.

— Не думаю, что дойду до исповеди, — прищурился портрет старого директора.

— Ну так выслушаешь ее. Исповедь моей дочери чем‑то будет для тебя приятна.

— Я не… — начала было Гермиона, но умолкла, поймав внимательный взгляд голубых глаз старика.

— Потолковать о заблуждениях, разочарованиях и надеждах, — продолжал Волдеморт, — иногда довольно полезно. Поучительно.

— Я сегодня немного спешу, — смущенно сказала леди Малфой. — Да и… Нужно собраться с мыслями.

— Когда тебе будет угодно, Кадмина, — пожал плечами ее отец. — И передавай мои наилучшие пожелания министру. И Люциусу.

Гермиона кивнула, ничуть не удивляясь его осведомленности, и встала, направляясь к трансгрессионному кругу.

— До свиданья, профессор Дамблдор, — попрощалась молодая ведьма. — До свидания, Papá.

И трансгрессировала в поместье.

— Чистая работа, Том, — не без иронии заметил портрет, когда она исчезла.

— Не нужно льстить, Дамблдор: моё первое зелье свернулось…

* * *

Гермиона трансгрессировала в свою спальню. Там было пусто, и первым делом она направилась в комнату Генриетты.

Ее маленькая дочь просияла при виде матери и с разбегу бросилась обниматься.

— Мама! Мама! — Етта отпустила ведьму и стала на ноги, счастливо улыбаясь. — Мама, смотри, как я могу!

С этими словами она сделала очень серьезное лицо, набрала в грудь воздух и, несколько секунд постояв так, оглушительно чихнула — отчего левитировала, на миг зависла в футе над полом и со смехом плавно пустилась вниз. Широкое платье вздулось вокруг хохочущей девочки.

— Мисс Генриетта! — возмутилась Рут, дородная гувернантка Гермиониной дочери. — Как вы себя ведете?! Добрый день, миледи.

— Здравствуйте, мадам Рэйджисон.

Девочка повернула голову и показала своей воспитательнице язык, а потом прошипела матери на парселтанге:

— Рут — такая занууууууда!

— Нужно слушать мадам Рэйджисон, — с напускной строгостью попеняла Гермиона.

— А Рут сказала, что нельзя просить Оза рассказывать мне перед сном сказки! — наябедничала Генриетта свистящим шепотом. — Она ложится спать и оставляет меня саму! Она читает мне перед сном какие‑то глупости, а Оз рассказывает интересно и долго, прямо пока я не усну. А Рут вчера пошла попить молока, заглянула ко мне и застукала Оза — она сказала, что надерет ему уши, если еще раз увидит в моей комнате! Мама, она же не станет колотить Оза, правда? Ему и так всё время влетает! Она наябедничает Люци, мама! Скажи ей!

— Мисс, вам не пристало шипеть, когда можно говорить по–людски, — не выдержала гувернантка. — Вы что, слова позабыли?!

— Всё в порядке, Рут. Отдохните полчасика, а мы с Еттой посекретничаем. Я сама поговорю с Люциусом, — пообещала Гермиона, когда почтенная дама вышла, — никто не тронет твоего Оза, но он должен быть осмотрительнее, когда пробирается к тебе рассказывать сказки.

— Он сказал, что будет прятаться под кроватью и говорить очень тихо, — по секрету сообщила Генриетта. — Сегодня он может что‑то рассказать нам обеим! Правда, мама? Ты уложишь меня спать?

— Только если Оз развлечет тебя до моего прихода. У нас сегодня гости.

— Тэя и Клио? — с надеждой спросила малышка.

— Нет, мистер и миссис Яксли.

— Уууу, — сморщила носик Генриетта. — А мы пойдем в гости к Тэе и Клио?

— Если очень хочешь, я отправлю Дафне сову, — со вздохом пообещала Гермиона.

— Я очень хочу! — заверила девочка, доверительно заглядывая матери в глаза, а потом захлопала в ладошки. — Я не видела их со дня своего рождения!

— Еще не прошло и двух недель, — улыбнулась Гермиона.

В этот момент из‑под тахты выскочила огромная рыжая кошка Мельпомена и, с поразительной для ее габаритов скоростью, кинулась на развязавшийся пояс платья Генриетты, волочащейся по полу за спиной девочки. Говоря с матерью, та пританцовывала, и пояс, видимо, давно дразнил притаившуюся кошку.

Мельпомена была дочерью Живоглота и очаровательной белоснежной Мнемозины, миниатюрной кошечки Шарлин Эйвери, окончившей гимназию два года назад. У этой странной пары за то время, пока Шарлин училась в Даркпаверхаусе, родилось два помета из девятерых милейших котят, и все — девочки. Еще первых четверых крошек окрестили именами античных муз, тем самым прировняв Живоглота к Зевсу[118], чем он, как казалось Гермионе, очень гордился.

Сама Мнемозина не гордилась ничем, потому что была самой обыкновенной кошкой и к тому же довольно недалекой. Но Живоглот ее просто обожал и всё еще тосковал после своей страшной утраты. Он жил теперь постоянно в левом крыле Даркпаверхауса, где располагались гостиная и спальни гимназистов, утешаясь обществом еще остающихся в замке дочерей — Талии и Терпсихоры.

Все восемь огненно–рыжих котят в разное время быстро нашли себе приют среди гимназисток, а Мельпомену Шарлин подарила мадам Малфой для ее маленькой дочурки. Когда‑то, еще когда в Даркпаверхаусе появился первый помет рыжих полукнизлов, мисс Эйвери пообещала своей любимой преподавательнице Джиневре Уизли, что, если у ее питомицы и Живоглота будут еще котята, один из них обязательно достанется дочери ее подруги, которая тогда как раз должна была вскоре появиться на свет.

Джинни погибла, но Шарлин Эйвери не забыла своего обещания. И три года назад крошечный рыжий комок, имя которого Етта могла выговаривать только на парселтанге, поселился в поместье.

С тех пор Мельпомена выросла до поистине чудовищных для кошки размеров, потолстела, а ее длинной шерсти, пожалуй, могла бы позавидовать любая лисица.

К сожалению, она не отличалась особым умом, но зато была подвижной, не взирая на свои размеры, игривой и веселой. Одно из любимых занятий Мельпомены — охота на домовых эльфов поместья Оза и Формоза, доставшихся чете Малфоев из потомства домовиков Даркпаверхауса. Эльфы кошку недолюбливают, потому что она ловка, и ее охота нередко оканчивается для добычи внушительными царапинами.

На Етту рыжая озорница своих когтей не распускает, но зато живо набросилась сейчас на ее развязавшийся пояс.

— Мельпа укусила Рут, — поделилась информацией Етта, пока Гермиона завязывала отобранную у кошки добычу большим пышным бантом. — Рут рассердилась и хотела ее поймать, и они бегали по комнате: так весело! Мельпа думала, что с ней играют. Тогда Рут запустила в нее моим поющим альбомом. Но не попала. И он раскрылся, мама! И начал петь о кривоглазой ведьме, неуклюжей карге. Знаешь эту песню?

— Да, у вас тут весело! — рассмеялась леди Малфой.

— Рут очень рассердилась и прихлопнула альбом диванной подушкой!

— Не следует смеяться над бедняжкой Рут, — попеняла Гермиона, не прекращая улыбаться. — Альбом мог бы спеть что‑то другое.

— Ему показалось, что эта песня тогда подходила, — развела маленькими ручками Етта.

— Безусловно.

Гермиона провела с дочерью еще полчаса до возвращения мадам Рэйджисон, а потом вынуждена была уделить время приготовлениям к ужину. Спустившись в гостиную, она дважды хлопнула в ладоши и громко позвала:

— О–оз! Формоз!

С громкими хлопками посреди комнаты возникли два эльфа–домовика. Один был полненьким, большеглазым, со светлой приятно–розовой кожей, пухлыми щечками и темно–фиолетовыми глазами; второй — длинным, востроносеньким и худым, с острыми ушками, темно–болотной кожей и блеклыми узкими глазками. Оба эльфа были наряжены в аккуратные наволочки, зашитые наподобие костюмчиков, и оба воззрились на свою хозяйку со вниманием и почтением.

— Мистер Малфой дома? — в первую очередь осведомилась она.

— Нет, мадам! — звонко ответил приземистый полный эльф. — Хозяин ушел, отдав распоряжения к ужину. Он отправился к мистеру Макнейру, с вашего позволения, мадам! — продолжал домовик, которого звали Озом. — Хозяин вернется к пяти часам, мадам!

— Что мистер Малфой велел насчет ужина? — спросила Гермиона.

Длинный и худой домовик по имени Формоз, заведовавший кухней, принялся перечислять меню грядущего вечера.

— Хорошо, — наконец подытожила Гермиона, откорректировав некоторые поручения, — в таком случае я пойду приводить себя в порядок, а вы продолжайте подготовку. Оз, мне нужно будет мое лайковое платье, оранжевое, с розой.