Фернандо Морайс - Маг. Биография Паоло Коэльо

• Название: Маг. Биография Паоло Коэльо
• Автор: Фернандо Морайс
• Издательство: Астрель, АСТ, Полиграфиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-062886-5 (ACT), 978-5-271-25696-7 (Астрель), 978-5-4215-0211-1 (Полиграфиздат)

«Маг» — история жизни писателя, книги которого разошлись по миру тиражом более 100 миллионов экземпляров.

Прежде чем стал всемирно известным автором бестселлеров, Пауло Коэльо прожил множество разных жизней. Его лечили электрошоком в сумасшедшем доме, он принимал наркотики, пробовал нетрадиционные варианты секса, вызывал дьявола, сидел в тюрьме, писал песни и наконец в 1986 году прошел священным «Путем Сантьяго», дорогой средневековых паломников. Коэльо описал обретенный им духовный опыт в своей первой книге «Дневник мага». Роман «Алхимик», вышедший в следующем году, принес автору международную известность и обрел статус мировой классики. И вот теперь читатель может познакомиться с историей жизни столь популярного и читаемого во всем мире писателя.

«Пауло Коэльо де Соуза родился дождливым утром 24 августа 1947 года, в день святого Варфоломея. В пять минут первого врач, который буквально вывинчивал его из матери, услышал слабый хруст. Будто карандаш треснул — тоненькая ключица новорожденного не выдержала нажима щипцов. Но вряд ли это имело значение: мальчик был мертв.

Убитые горем родители попросили кого-нибудь позвать, чтобы мертворожденного соборовали. Но вдруг послышался слабый стон — словно котенок мяукнул. Младенец был жив. Трудные роды стали первым вызовом, который судьба бросила этому малышу. Он его принял…»

---

Супруги намеревались пробыть в тогдашней столице Федеративной Республики Германии ровно столько времени, сколько потребуется, чтобы перерегистрировать автомобиль и познакомиться с новорожденной племянницей Кристины. Поскольку остановились в доме ее сестры Тани, а следовательно, были избавлены от расходов на гостиницу, они решили продлить свое пребывание здесь еще на неделю. В первых числах марта «Мерседес» вновь мчал их по автостраде, на этот раз преодолевая те 250 километров, что отделяли их от либерального Амстердама, столь очаровавшего Пауло десять лет назад. Остановились в маленьком отеле «Броуэр», открытом в начале XX века в трехэтажном здании, что построили здесь, на берегу канала Сингел, в 1652 году. Проживание (включая завтрак) обходилось в 17 тогдашних (40 нынешних) долларов в сутки. В первом же письме родителям Пауло упоминает potshops — «кафе, где можно свободно купить и тут же попробовать относительно легкие наркотики вроде гашиша, марихуаны, хотя кокаин, героин, опий и препараты амфетамина, включая ЛСД, по-прежнему под запретом, как и везде», и пользуется случаем, чтобы тонко высказаться о необходимости разрешить и их тоже:

Это вовсе не значит, что голландская молодежь вся поголовно сидит на наркотиках. Наоборот: правительственная статистика доказывает, что в Нидерландах (пропорционально численности населения) наркоманов меньше, нежели в Соединенных Штатах, Англии и Франции. А по уровню безработицы страна занимает последнее место в Западной Европе, Амстердам же считается четвертым по значимости торговым центром в мире.

Именно там, «на свободе» супруги обкуривались до одури, именно там Кристина в первый и единственный раз в жизни приняла ЛСД Но Пауло был столь потрясен той физической немощью, к которой приводит употребление героина, — он видел на улицах Амстердама истощенных разноязыких людей: они брели по городу как зомби — что даже написал два репортажа для бразильского журнала «Фатос & Фотос»: один назывался «Героин: дорога в один конец», другой — «Амстердам: поцелуй иглы». Его взаимоотношения с этой субкультурой были тогда исключительно профессиональными — репортер изучает явление. И если судить по его письмам к отцу, странствуя по Европе, они с Кристиной лишь внешне походили на кочующих хиппи:

Мы можем позволить себе все, что захотим, обедаем и ужинаем ежедневно. Помимо того, что содержим постоянно терзаемого жаждой ребеночка (110-сильный «Мерседес»), ходим в кино, сауну, парикмахерскую, клубы и даже в казино.

Этой привольной жизни Пауло и Кристины, казалось, не будет конца. Уже через несколько недель Пауло в полной мере вкусил от изобилия доступной «травки». Не опасаясь никакого преследования, он, что называется, «дорвался» и отведал редкостные сорта, выращенные в столь отдаленных местах, как Йемен и Боливия. Он курил смеси с самым разнообразным содержанием ТГС — тетрагидроканнабинола, составляющего основу марихуаны — и настоящие «бомбы», увенчанные премиями на «Кубке Каннабиса», чемпионате мира по марихуане, ежегодно проводимом в Амстердаме. Отдал должное и сканку — травке, выращенной в особых условиях с добавлением белков и минеральных удобрений. И вот там-то, в этом раю для хиппи, в который превратилась неофициальная столица Нидерландов, Пауло внезапно обнаружил, что травка больше ничего не может ему предложить. Он, по собственному выражению, «объелся», и подобно тому, как восемь лет назад в Нью-Йорке поклялся покончить с гашишем, теперь дал зарок не курить марихуану.

Об этом шла у них с Кристиной речь в кафе при гостинице, когда его вдруг пробрал тот же ледяной озноб, что и в Дахау. Он оглянулся и увидел, что образ концлагеря воплотился в живое существо, сидевшее туг же и пившее чай за соседним столиком. Первым чувством Пауло был ужас: ему приходилось слышать о сообществах, которые ради сохранения своих тайн преследуют и даже убивают перебежчиков и отступников. Может, и за ним с другого континента перебрались сюда агенты сатанинской секты. Захлестываемый волнами ужаса, он вспомнил давний урок, полученный еще в детстве на уроке физкультуры в Форталезе-де-Сан-Жоан: чтобы страх не мучил — шагни ему навстречу. Он оглядел незнакомца — мужчину лет сорока, европейского вида, в пиджаке и при галстуке — и, набравшись храбрости, обратился к нему по-английски, весьма недружелюбно:

— Я вас видел два месяца назад в Дахау. И хочу прямо сказать вот что: я больше никакого отношения к сектам, магии, оккультизму и орденам не имею и иметь не желаю! Если вы тут оказались из-за этого, то зря прокатились по Европе.

Незнакомец с нескрываемым удивлением вскинул на него глаза и спокойно ответил, причем — к удивлению Пауло — по-португальски, бегло и правильно, хоть и с сильным акцентом:

— Успокойтесь. Присядьте, поговорим.

Можно, я позову жену, она вон за тем столиком?

— Нет, я хочу говорить с вами с глазу на глаз.

Пауло жестом показал Крис, что все в порядке, и пересел за другой стол.

— О чем же вы хотите говорить? — спросил он.

— Что там насчет Дахау? Я не понял, о чем вы.

— Мне показалось, что два месяца назад я видел вас там.

Незнакомец с недоумением пожал плечами, прибавив, что, вероятно, Пауло с кем-то его спутал. Но тот не унимался:

— Простите, но я совершенно уверен — в феврале я видел вас в бывшем концлагере Дахау. Вы не помните этого?

Столкнувшись с такой настойчивостью, незнакомец вынужден был признать, что Пауло и впрямь мог видеть его, однако не исключен и иной вариант — произошел феномен «астральной проекции», хорошо известный бразильцу, который бессчетное число раз упоминал о нем в дневнике.

— Я не был в Дахау, но понимаю вас. Позвольте взглянуть на вашу ладонь.

Пауло не помнит, левую руку он протянул незнакомцу или правую, но, едва глянув на его ладонь, таинственный господин, оказавшийся хиромантом, медленно заговорил, причем так, словно его глазам предстало некое видение:

— У вас здесь какое-то неблагополучие… Что-то разрушилось на грани 1974-го и 1975-го… Познавал Магию, вы росли в «традиции Змеи». И, вероятно, даже не имеете представления о «традиции Голубки».

Пауло имел представление об этом не только потому, что некогда был посвящен в тайны оккультизма, но еще и потому, что с неистовой жадностью глотал книги, имевшие отношение к этой безграничной сфере. Самые что ни на есть основы оккультизма, его начала и азы его «традиции», пути, ведущие к одной и той же цели, к магическому постижению, которое следует толковать как способность использовать навыки и дарования, доступные далеко не каждому. Согласно этим же понятиям, «традиция Голубки» (также называемая «традицией Солнца») это медленное, неуклонное, многоэтапное продвижение к познанию, в котором каждый ученик-неофит сильнейшим образом зависит от своего Наставника (именно так, с заглавной буквы). «Традиция Змеи» (она же «традиция Луны») избирается обычно теми, в ком развита интуиция, или теми, кто принес из предыдущего воплощения в теперешнее связь с магией — или уже в этой жизни испытал ее воздействие. Оба пути, помимо того что не исключают друг друга, могут переплетаться либо идти последовательно: как правило, людям, претендующим на «магическое образование», рекомендуют следовать вначале стезей «Змеи», а потом вступить на стезю «Голубки» Пауло испытал известное облегчение, когда его собеседник наконец представился. Он оказался французом еврейского происхождения, парижским сотрудником транс-национальной корпорации «Филипс», а также активным членом старинной и весьма таинственной организации католического толка, именуемой RAM. — Regnus Agnus Mundi, то есть «Агнец Царства Мира». Аббревиатура имела и другую расшифровку — Rigor, Amor у Misencordia (R от Rigor — неукоснительность, А — от Amor — любовь, и М — от Miseriordia — милосердие). По-португальски же он говорил так свободно и бегло благодаря тому, что по долгу службы длительное время жил в Бразилии и Португалии. Его настоящее имя, которое может быть «Хаим», «Хайме» или «Жак», Пауло никогда не назовет, всюду именуя его исключительно «Наставником», «Жаном» или просто «Ж». Размеренно и неторопливо роняя слова, этот человек сказал, что знает: бразилец вступил на стезю черной магии, но потом сошел с нее, и что он намерен помочь Пауло.

— Если захочешь вернуться на этот путь и вновь заняться магией в нашем ордене, я смогу направить тебя. Но если уж примешь такое решение, тебе придется безропотно и покорно исполнять все, что я буду приказывать.

Пауло, пребывая в растерянности от услышанного, попросил дать ему время на раздумье. Жан строго ответил:

— Даю тебе сутки. Буду ждать завтра, здесь же, в это же время.

С этой минуты Пауло уже ни о чем другом не думал. Испытывая огромное облегчение после того, как порвал с О.Т.О. и отрекся от идей Кроули, он по-прежнему был заворожен миром магии — пусть даже теперь этот мир остался позади. «Черная ночь», тюрьма и похищение — все это послужило ему хорошим уроком, но мир магии не лишился в его глазах ни своего очарования, ни притягательной силы. «Я испытал в нем все наихудшее, — будет он вспоминать много лет спустя, — и оставил его сознательно, то есть из рациональных побуждений. Но эмоционально был с ним связан, как и прежде».