Тара Янцзен - Безумно холодный

• Название: Безумно холодный
• Автор: Тара Янцзен
• Жанр: Триллер

Она обжигающе горяча. Он холоден как лед.

Он звал ее, роскошную светскую львицу, Неудача Деккер. Ведь она всегда приносила с собой неприятности. Кристиану Хокинсу стоило бы знать заранее: тринадцать лет назад он спас жизнь Кэт, а потом провел два года в тюрьме, обвиненный в преступлении, которого не совершал. И вот — deja vu — он снова спасает ее: от взрыва, прогремевшего на денверском аукционе. Но сейчас он — оперативник элитных войск США. Кристиан решает, что не следует отпускать Кэт, не разобравшись, кто и почему хочет ее убить. Правда… сможет ли он остаться хладнокровным рядом с ней?

Они — огонь и лед. И безумно влюблены.

Кэт, дочь сенатора, не может забыть лето, проведенное в объятьях Кристиана. И теперь под свист пуль он вновь вернулся в ее жизнь. Похитил и увез в темную ночь на своей мускулистой машине.

Им тяжело держаться подальше от опасности, ведь они немного сумасшедшие и сильно влюблены друг в друга…

Данный перевод выполнен dojdlivaya, редактура — etetushka. Перевод представлен исключительно в ознакомительных целях. Автор и редактор перевода не преследуют коммерческой выгоды.

---

Или, может, Дилан опасался, что он пихнет Неудачу на заднее сиденье Роксанны и немного помнет ей косточки?

Ну, это он тоже перерос. Давно перерос, и не имело значения, насколько критично спадало с нее платье. Его дела ограничивались доставкой ее в «Тусси», передачей на руки бойфренду, звонком генералу Гранту с желанием узнать, какого черта здесь вообще происходит, чтобы получить возможность снова сесть в самолет и отправиться в Колумбию.

Он планировал сначала расспросить ее насчет произошедшего в Ботаническом саду, чтобы понять, известно ли ей что-нибудь. Впрочем, он будет с ней подчеркнуто вежлив. Если Дилан хотел, чтобы он был с ней пожестче, то это были проблемы Дилана. Хокинс же не желал, чтобы она развалилась на куски, пока его смена не кончилась. Это уже повлекло за собой столько неприятностей (и приятностей тоже), когда ему было девятнадцать: тогда он удержал ее, помогая собраться с силами. Даже тогда у него была репутация практически непробиваемого, но она сломила стену одним тихим, дрожащим вздохом, подняв на него свои заплаканные зеленые глаза.

Никогда в жизни он не видел никого, похожего на нее. Никогда в жизни у него не было никого, похожего на нее. Девушки, которых он знал, ну… они были разными. Милые и не очень, хорошие и очень-очень плохие, но ни одна из них не походила на милого пушистого котенка. Это и привлекло его внимание в первую очередь.

Он разъезжал по городу на 350 Малибу, который Спарки Климажевски попросил подобрать в пригороде. Он отслеживал машину уже неделю, когда попросил Джей Ти довезти его до Лейквуда и высадить там. Они угнали машину, и Джей Ти покатил прямиком к Спарки, но 350 был настолько классным, что Хокинс решил немного прокатиться по ЛоДо. Ему вдруг пришло в голову, что было бы любопытно проехать по Стил-Стрит мимо автомастерской, где их арестовали два года назад. Мастерская была наглухо закрыта, с двери свисали куски желтой полицейской ленты, а на подоконнике виднелся знак «Аренда». В четырех кварталах от мастерской, на углу Семнадцатой и Уэзи-Стрит, он и заметил драку на парковке.

В обычной ситуации он бы просто проехал мимо. Но посреди свалки из парней, толкающих и пихающий друг друга по парковке, он заметил какое-то светлое пятно. Секундой позже из толпы высвободилась девушка. Сломя голову она понеслась по направлению к улице. На ней было удивительное платье: целые ярды ткани, переливающейся розовым и белым. В кулаках она сжимала приподнятую юбку. Спина была практически обнаженной, за исключением двух тонких лямочек, спускающихся с плеч. Светлые волосы. На лице — выражение панического ужаса.

Хокинс перевел Малибу на задний ход так быстро, что рычаг переключения передач едва не выскользнул из его рук. Мотор завизжал, как только он вдавил педаль газа в пол и сдал назад, чтобы подхватить ее или, по меньшей мере, занять мозги преследовавших ее кретинов, чтобы дать ей время скрыться. Несколько парней, видимо, действительно были звездами трека, потому что смогли перехватить ее до того, как она достигла улицы, и загнать в переулок.

Твою мать, подумал он. Сердце бешено колотилось. Они собирались изнасиловать Тинкер Бэлл.

Он продолжал ехать, загоняя Малибу задом в односторонний проезд. Шины визжали и дымились. Он знал, куда выходит переулок и, оказавшись в том месте, сразу же остановился и выскочил из машины. Облако дыма взвилось в воздух, и он подумал, что Спарки снесет ему башку за то, что так испоганил покрышки.

Он поймал девушку сразу же, как оказался в переулке. Либо она его не видела, либо решила не избегать: Тинкер Бэлл метнулась прямиком к нему — и осталась рядом, вцепившись в него мертвой хваткой.

Он не ожидал такого поворота событий, но обдумывать свою удачу не стал.

— Садись в машину, принцесса, — быстро прошептал он, толкая ее себе за спину.

Но, когда она отошла, он вдруг понял, что та рука, которой он дотронулся до нее, стала влажной. Влажной от ее крови.

В тот момент все изменилось. Внутри что-то шевельнулось. Это едва уловимое, но основательное движение сменило возбуждение колотящегося сердца, подстегиваемое страхом, на совершенное холодное спокойствие, в каждой клеточке которого читалось: «Я ни за что на свете не умру здесь сегодня».

Он оказался в переулке с восьмерыми, трое из которых уже решили, что неприятностей на одну ночь хватит, и понеслись прочь. Оставалось еще пятеро — где-то на задворках сознания Хокинс отметил, что все они были одеты в смокинги — и двое из них тоже решили покинуть место действия.

Так что оставалось трое.

— Кто порезал ее? — спросил он и увидел, как две пары глаз обратились на темноволосого парнишку, который выглядел так, словно понял: он вляпался во что-то куда более серьезное, чем тайные вылазки в папочкин бар. Внимательно осмотрев его, Хокинс заметил, что тот действительно держал в руке нож.

У Хокинса тоже был нож, но он полагал, что парень этого не заметил — пока не заметил.

Они могли бы вынудить его пустить лезвие в ход, но вдруг он не услышал, как позади захлопнулась дверь Малибу. Сказочная принцесса на самом деле забралась в его машину. Это удивило его — и внезапно он понял, что точно знает, где хочет быть и что хочет делать. Срезанные с негодяев бабочки и камербанды могли подождать.

— Притронешься к ней еще раз, и того, что от тебя останется, не хватит даже на коробку. — На его взгляд, этих слов было достаточно для предупреждения. Но потом ему пришло в голову, что у одного из этих пингвинов могла быть пушка, а адреналина хватило бы на пальбу.

И он попятился к машине, не спуская глаз с троих мальчишек и не отдавая себе отчета в том, что только что предрешил свою судьбу. Позже, в тюрьме, у него было много времени, чтобы обдумать свои слова и спесь. Ну да, конечно, он был тогда так крут.

Крут настолько, что, когда один из парней пошел за ним, Хокинс порезал его, совсем немного, полоснув со скоростью удара молнии по груди, порезав рубашку, пролив немного крови и скрепив сделку с судьбой.

Парень упал на руки своему ошарашенному приятелю, а Хокинс, запрыгнув в Малибу, где его ждала Тинкер Бэлл, отправился в поездку, которая стала самой дикой в его жизни.

ГЛАВА 5

РОКСАННА.

Коротко вздохнув, Катя огляделась по сторонам, а потом обернулась, осмотрев заднее сиденье. Она сидела в машине одна, пока Хокинс и док Блейк разговаривали в переулке, стоя в лужице света, образованной уличными фонарями и открытой дверью клиники.

Хокинс дал имя своей железяке, и назвал он ее Роксанной.

Имя было подходящее.

Она и была Роксанной. Большая, зеленая и злая, горячая под капотом, с черной, как ночь, кожей на сиденьях.

— Как Роксанна? — спросил его док, когда с осмотром было покончено.

— В отличном состоянии, — ответил Хокинс. — Скитер поколдовала над ней немного. На треке мы сделаем новый Камаро Куина, если они с Реган когда-нибудь вернуться из свадебного путешествия.

Ага, подумала Катя. Они говорят о машине, о той ракете, что унесла их с парковки у Ботанического сада.

У Ботанического сада, где ее прекрасный Олег Генри, скорее всего, лежит в руинах. «Кому, черт возьми, понадобилось взрывать аукцион произведений искусства? — гадала она. — И взрывать его фейерверками?». Какая-то неонацистская, ненавидящая окружающую среду и орхидеи организация радикалов решила рассказать миру о себе, взорвав ботанический сад?

Это было бессмысленно. Сколько бы она не задавала себе этот вопрос, она ни на миллиметр не приблизилась к ответу.

Она не знала, покроет ли ее страховка акт антиприродного терроризма. Если это была халатность работников Ботанического сада, какая-то ошибка с фейерверками, она, как и любой другой владелец галереи, могла подать в суд. Ее совершенно точно не предупреждали насчет фейерверков — хотя иск Ботаническому саду не особо хорошо скажется на бизнесе. На самом деле, все происшедшее было одной большой PR-катастрофой.

Боже, она надеялась, что никто не пострадал. Это беспокоило ее больше всего. Огромное количество людей шныряло около сцены, хотя все они все же находились дальше, чем она — а ведь даже ее ранило не так серьезно.

Ей нужно было позвонить Алексу и убедиться, что с ним все в порядке, но у дока она телефона не заметила, а ее мобильник по-прежнему лежал в сумочке, оставленной в Ботаническом саду.

Телефон был у Хокинса. Она видела, как он говорил по нему, пока док очищал ее лицо, и собиралась попросить его на время, как только Хокинс вернется в машину.

Он сказал, что работает на министерство обороны, а не на ее мать, но она никак не могла избавиться от ощущения, что именно ее мать сделала ужасную ошибку и наняла Кристиана Хокинса в качестве телохранителя. А потом, по какому-то кошмарному стечению обстоятельств, ему пришлось подключиться к действию — что, следовало признать, он сделал весьма успешно.