Александр Шишков - Славянорусский корнеслов

• Название: Славянорусский корнеслов
• Автор: Александр Шишков
• Издательство: Фонд славянской письменности и культуры
• Жанр: Языкознание
• Год: 2002
• ISBN: 5-900502-34-1

Воистину дух правды дышит, где хочет. И живые слова на страницах этой книги сами рассказывают о своем происхождении от праотцовских корней, представляя миру славянорусский язык Древом жизни на земле. Словесные корни незримого Древа языка сотворены Отцом, а все, данное нам от Сына: святая вера, богословие — в кроне. Но ведь сказал Сын: Отец Мой более Меня. И западная информационная война бьет не по кроне, но точно по корням, завершая их обрезание и растление. А землю русскую заполоняют бес-корневые общечеловеки, подменяя божий народ. Нет силы разрушительней, чем безкорневой язык. Он помрачает веру, погашает инстинкт самосохранения и заменяет здравый рассудок самоубийственным.

Читайте свой корнеслов с благоговением, ибо для нашего словесного естества нет занятия важнее, чем докапываться до первых слов Отца и узнавать свои первородные корни. Когда возвращаемся к ним, они сами в нас растут и сами поднимают наши головы к Солнцу Правды, напитывая небывалой силой.

Только так мы сможем восстать великорусской дубравой: от корня к корню, и от первых слов Отца к Слову Сына. Заодно и узнаете, что от нашего, славянорусского корнеслова пошла поросль наречий и ветви языков иных…

---

КРОМКА, крома. Без сомнения, от край, ибо почти то же значит. Отсюда искромсать, то есть безпорядочне резать, без разумения и надобности из целого куска делать многие края.

ЗАКРОМЫ, закром. Верхний край строения называется кровля или кров, а боковой (то есть стена) назывался кром; ибо под словом закромы разумеются глубокие ящики, которые для хранения хлебных зерен делаются внутри житницы по ее сторонам или краям. От слова кром (то есть ящик, делающийся при крае житницы), мы, по сходству укладки зерен в сем ящике, стали говорить укромно, укромный.

Отсюда же тьма кромешная значит самая крайняя. Наречием кроме мы как бы говорим: за краем, вне края.

СКРОМНЫЙ. От понятия укромный мы, уподобляя сие тихое и спокойное пребывание зерен в крому спокойству и тишине мыслей наших, легко уже могли перейти к понятию о скромности, то есть такой же в нас тишине и молчаливости, с какою в кромах (т. е. в сундуках, взаперти) лежат хранимые вещи.

КРЕПОСТЬ. Чем тверже тело, тем с большим стуком оно раздробляется. Слабейшие звуки тел более ломких, хрупких выражаем буквами тр (дерево трещит), хр (зерно под ногою хрупнуло, стекло раздавленное захрустело). Для гласов же сильнейших употребляем буквы гр (гром, гремит, эхо по лесу грохочет). Самых же твердейших тел звуки, при раздроблении их слышимые, изъявляем буквами кр (ударять кремнем, алмазная корка, камень крушить).

Буквы кр преимущественнее других служат к выражению гласов тел более твердых, раздробляемых, сокрушаемых на части, крохи, ударением молота или иною силою; а потому человек, приближась таким образом к понятию о твердости, легко мог из того же корня кр извлечь слово крепкий.

ГРЕМЛЮ. Гром, гремушка, громко, разгромить. Человек, услыша над головой воздушный глас или шум, назвал его звукоподражательно грм или гором или гром (первые два слова в других наречиях говорятся).

ГОРОХ. (По другим наречиям сокращенно грох), потому что грохочет, гремит.

ГОРЛО или ГОРТАНЬ. Оттого, что сей орган человеческий есть производитель всякого грома, шума, клика, и что буквы гр, посвященные изъявлению всяких шумов, горлом изъявляются, без всякого соучастия губ, языка и неба во рту. Отсюда говорим горланит.

ЖЕРЛО. Без сомнения, то же горло, измененное немного для отличения трубы в бездушном теле. Отсюда между двумя сими словами такое сходство, что они часто принимаются одно за другое. Ломоносов, говоря о пушечной пальбе, сказал: гортани медные рыгают жар свирепый.

ЖРУ. От слова горло произошло жерло, а от него глагол жрать. От жру одни ветви уклонились в низкое, а другие в высокое и священное знаменование. Обжираюсь, обжора, прожорливый (в презрительном смысле глотаю, ем много и с жадностью). От того же жру, в смысле истребляю, снедаю посредством огня (ибо говорим: огонь пожирает) произошли ветви жертва (иначе всесожжение), жертвенник, жрец, жертвоприношение.

ГОРА. Назвав гром, человек стал дальше соображать и рассуждать. С понятием о громе естественно соединялось понятие о высоте, поскольку гром всегда сверху слышится. Отсюда, увидя нечто отличной высоты, он тотчас (не по стуку, но по высокости) снес сию вещь со словом гром или гором и назвал гора.

ГОРОД (град). Без сомнения, от гора; ибо первые укрепления или строения делались на высоких местах, на горах, чтобы трудно было взойти неприятелям и удобнее от них обороняться. Взглянем на развалины древних крепостей, они все стояли на горах.

Название город, сокращенно град, произвело ветви, хотя и смежного, однако различного значения. От город произошли глаголы городить, загородить, нагородить, огородить, перегородить, и от них имена: загородка, огород, перегородка, горожанин. От град: заградить, наградить, оградить, преградить, и от них награда, вознаграждение, ограда, преграда, гражданин. Отсюда выходит, что простыми именами или глаголами простые только вещи объясняются, возвышенными же возвышенные или умственные, иносказательные. Например, хотя перегородка и преграда одно и то же значат, однако поставить преграду злодейству не есть поставить в горнице перегородку.

ГОРДОСТЬ. Без всякого сомнения, от уподобления с горою; потому что сословы гордости суть: спесь, напыщение, высоковыйностъ, высокомерие. Первое от сопеть, второе от пыхтеть, третье от высоко носить шею или голову, четвертое от превозноситься, ставить себе высокую меру. Из всех сих понятий явствует, что признаком гордости почитается, когдачеловек надувается, поднимает голову вверх, как бы хочет стать некою горою, выше всех возносящейся.

ГРУБЫЙ. Немецкое grob. От гора, поскольку осязанию великую неприятность причиняет негладкость, неровность, то есть горами, горками, горбами исполненное место. От чувственного осязания перешло к умственному понятию и сократясь из горубостъ в грубость, стало означать невежливость, неучтивость, то есть такую же во нраве черствость, какую осязаем, водя рукою или ходя ногами по неровному месту.

ГРЯДА. Тоже от гора, поскольку есть нарочно возвышаемое место.

ГРЯДУ. Глагол, без сомнения, от слова гряда, по причине дорожек, оставляемых между грядами для хождения вдоль них.

ГОРЮ, гореть, горит. Несомненно от имени гора; ибо он изъявляет пылание огня, а огонь по свойству своему пылает не иначе, как вверх, в высоту. Отсюда горит (пылает) значит горит, то есть возносится в гору, на высоту.

ГРЕЮ, греть; происходит от горю, гореть; ибо действие греяния происходит от горения огня; если мы говорим шуба греет, то уподобляем ее теплоту с теплотой или горением огня.

ГРЕБУ, тоже от слова гора; ибо что делается от гребли и сгребания вещей вместе? куча; а куча что иное, как не гора! Итак, гребсти (горебсти) есть составлять гору. Доказывается это еще и словом сугроб, который непосредственно происходит от гребу, и значит гору, то есть нанесенную кучу снега. Ветви сего колена сколь ни разнятся иногда значением своим, например гроб и погреб, однако сблизить сии два понятия нетрудно: гроб оттого, что его зарывают в землю (то есть погребают). Погреб, оттого, что в него ставят и зарывают в песок (погребают) бочки или что иное.

ГОРЕ. Происходит от понятия о высоте, представляющейся нам под словом гора, ветви которой часто употребляются для означения неба, как-то: горние селения, горние силы (вместо вышние, небесные); воздеть руки горе (то есть на небо). Человек во время беды и печали, взывая о помощи, всегда возносится мыслями в высоту, простирает руки горе (к небу, где полагает быть пребыванию Божию). Отсюда, для изъявления такого состояния души произошло колено ветвей горе, горюю, горевать, горесть.

ГОРЬКИЙ, горько, горечь, есть малое весьма в понятии уклонение от слова горе, так что мы тогда только различаем его, когда говорим горький хрен, горькая редька. Когда же говорим о вещах умственных, то не чувствуем никакой разности. Например, горькая жизнь, горькая участь есть то же, что горестная.

ГОРЧИЦА, потому что имеет в себе горечь.

ГРУСТЬ, оттуда же, откуда и горе. Горустить (грустить) есть то же, что горевать.

ГРЕХ, грешу, грешить. Показывает также следы происхождения своего от гора. Мы уже видели, что под словом горний часто разумеем мы Бога и Небеса (горний Царь, горние силы). Слово же грех означает именно вину пред Творцом небесным. О человеке говорим мы: я виноват пред ним; но в отношении к Богу не употребляем слова виноват, а говорим: согрешил пред Богом. Итак, ясно, что грех (вероятно, сокращение из горех), яко вина пред горним Владыкою, должен происхождение свое иметь от сего же самого понятия. Сверх того, грех, будучи виною пред горним, есть для раскаивающегося в нем, купно и горе, и горькость, и грусть, и горесть. Все сии понятия, из одного корня истекшие, кажутся изображены в слове грех.