Александр Баренберг - Человек из торгового центра

• Название: Человек из торгового центра
• Автор: Александр Баренберг
• Жанр: Боевая фантастика

Аннотация:

Теперь фантастический приключенческий боевик о попаданце на другую планету, с отличающимися от земных условиями. Научная фантастика, в первых главах очень похожая на фентези. Но не верьте глазам своим!

---

 Незадолго до вечернего привала, когда усталость стала брать свое и мы брели уже молча, авангард отряда неожиданно остановился. Подошел командир и о чем-то быстро заговорил с Сергеем. Говорили на еврейском, поэтому я ничего не понимал. Лишь когда командир удалился, попросил Сергея разъяснить, в чем проблема. Оказалось, что передовой дозор заметил висящий впереди вражеский дирижабль. Поэтому командир решил изменить маршрут и двигаться через менее безопасное ущелье. Туда отряд и направился. И буквально через полчаса все и произошло. Тишину готовящегося отойти ко сну дремучего леса разорвал грохот автоматных очередей и свист рикошетирующих от твердых стволов деревьев пуль. Почти одновременно спереди и сзади грохнули разрывы гранат. Сергей мгновенно прижал меня к земле, заслонив собственным телом. Впрочем, именно в нашем направлении вроде не стреляли.

   Дело надолго не затянулось. Уже через несколько секунд интенсивность стрельбы резко ослабла и послышались гортанные команды на столь знакомом мне языке. Голоса, заглушаемые криками раненых, стали приближаться. Сергей взглянул на меня безумными глазами и прошептал: "Беги в лес, я их отвлеку!" Не успел я ответить, как тот вскочил и отпрыгнул в сторону, одновременно натягивая лук. Свист стрелы, чей-то вопль и тут же короткая очередь. Мой несостоявшийся спаситель, как подрубленный, свалился, не отбежав и трех метров.

   - Эй, Вальерий, виходи! Ти будьешь в безопасности! -- вдруг послышался голос, вещающий на ломаном русском с характерным акцентом. Меня как обухом по голове ударили. Значит, это была засада конкретно на меня? Но откуда, черт возьми..?!! Нет, не хочу я по их правилам играть!

- Не стреляйте! -- прохрипел я, поднимаясь с земли. Ко мне подходила группа солдат в серой форме, хоть и несколько другого покроя, чем запомнившаяся из исторических фильмов. Бойцов десять, один явно офицер. Он, видимо, со мной и говорил. Вон какую довольную лыбу тянет! Как же, задание успешно выполнено! Ага, обойдешься! Хотел бы я только узнать напоследок, какая сука меня сдала!

   Подождал, пока они подойдут поближе и резко достал из кармана пистолет. Еще доставая, прыгнул к офицеру. В чем преимущество низкой силы тяжести -- за время прыжка можно успеть расстрелять весь магазин. Моя задача была скромнее -- оставалось всего четыре патрона, и я, конечно, с ней справился. Кажется, две серые фигуры осели на землю. Однако рассматривать результаты стрельбы было некогда. Опустошенный пистолет полетел прямо в лоб еще не осознавшему произошедшее офицеру. Сознание тот не потерял, но отреагировать не успел, и через секунду лезвие приготовленного заранее ножа прикоснулось к его горлу.

   - А ну, бросить оружие! А то зарежу вашего командира, как барана! -- заорал я на языке своей мамы. Вот уж не думал, что он мне пригодится именно в такой ситуации!

   Солдаты в изумлении застыли, потом стали медленно опускать автоматы вниз. Внезапно сверху послышался легкий шорох. Я инстинктивно поднял глаза вверх и еще успел заметить стремительно падающую на меня серую фигуру. "На ветке сидел, гад!" -- промелькнула последняя мысль. Удар под затылок и сознание погасло...

Интерлюдия пятая.

   Высохшая, покрытая пигментными пятнами старческая рука аккуратно держала раскрытый документ. Ее обладатель, одетый в застегнутый по всем правилам, несмотря на отсутствие в старомодно обставленном кабинете посторонних, мундир, читал, шевеля губами, строчки на выученном еще в крайней молодости в разведшколе СС языке. Вражеском языке, и тогда и теперь...

- Мать -- Кожевникова Клара Генриховна. Понятно теперь, почему он говорит по-немецки! -- кивнул старик в такт своим мыслям и отложил украшенный двуглавым орлом паспорт пленника в сторону. Немного дрожащей рукой (Паркинсон прогрессирует, увы...) взял со стола стакан чая (сумели недавно, все таки, выпестовать пару плантаций этого крайне избалованного растения!) в красивом серебряном подстаканнике, без единого темного пятнышка на начищенной до абсолютного блеска рифленой поверхности. Правильно, ордунг должен быть во всем, даже в самых незначительных мелочах, и бессменная вот уже в течение двух десятков лет уборщица личных покоев Канцлера усвоила это твердо. Потому и продержалась на должности столько лет. А вот предыдущая такой педантичностью в работе не отличалась. Правда, ее функции только уборкой не ограничивались, за что некоторая небрежность прощалась. Но потребность в этих услугах Канцлер уже давно не испытывал. И поэтому теперь его интересует исключительно качественная уборка кабинета...

 Усилием воли (с каждым годом становится все труднее сосредотачивать внимание на делах) вернулся к обдумыванию скорой встречи с пленником. Факт, что мать того -- немка, поможет ли убедить шустрого полукровка (троих штурмовиков уложил при поимке, и самому начальнику разведотдела чуть горло ножом не вскрыл! Явно полученная от матери арийская кровь в нем превалирует!) пойти на полное и добровольное сотрудничество? Ведь, по предварительным данным, он попал к нам вместе с каким-то складом. А там может быть столько полезнейших для Империи вещей! Которым категорически не стоит попадать в руки этих большевистских недобитков! Не хватало еще, чтобы те сократили свое техническое отставание от Империи. Разведотдел, в кои-то веки, отлично сработал, надо наградить... Эх, если бы не потребность в рабочих руках, это гнездо недочеловеков давно уже было бы вытоптано! Жаль, нельзя пока выбомбить их поселения дотла...

   Да, интересно, что же у него там на складе? Редко кто прибывает сюда хорошо "укомплектованным"! Вот нам, арийцам, повезло даже дважды. Повезло ли? Как говаривал незабвенный фельдфебель Шонке, нещадно гонявший молодых курсантов во время обучения в разведшколе СС и одновременно являвшийся непременной жертвой их же регулярных жестоких розыгрышей: "Кто будет надеяться на удачу -- закончит день на внеочередном дежурстве. Это я, Шонке, вам гарантирую!". Так что удача сопровождает только достойных... Самого Шонке, однако, при ТОМ Сбросе удача сопровождала лишь наполовину. Причем совсем не на ту половину, которой покойный фельдфебель изрекал свое ежеутреннее напутствие курсантам перед началом занятий. Незабываемые события ТОЙ ночи вновь встали перед глазами девяностолетнего Канцлера...

 ...Шел октябрь тысяча девятьсот сорок четвертого года. Учебную разведроту дивизии СС "Мертвая Голова", закончившую последние тренировки на полигоне в Дахау, погрузили в товарный поезд для переброски на Восточный фронт. В ее составе был и свежеиспеченный двадцатилетний пулеметчик Рудольф, по кличке "Очкарик", ушедший добровольцем с третьего курса факультета экономики Берлинского университета -- не мог свято веривший в нацистские идеалы талантливый юноша отсиживаться в тылу, когда красные орды на востоке подобрались уже вплотную к границам Германии. И, конечно, для службы он выбрал самые правильные войска -- войска СС. Ведь туда брали только тех, кто искренне и со всей силой был предан фюреру и верил в расовое превосходство германской нации. В учебке громкие слова было принято подтверждать делом -- еженедельно курсантам доставляли группу расово неполноценных узников -- евреев, цыган или славян, которую молодые эсэсовцы избивали до полусмерти. А часто -- и до смерти. Критерием для окончания "процедуры" являлась кровь жертвы. Тех курсантов, которых воротило от ее вида, отчисляли. Рудольф же по данному "предмету" всегда имел оценку "отлично", непременно заслуживая поощрения от командования.

   "Очкарик", вместе со своим взводом и стариной Шонке в придачу, погрузился в самый конец состава. Командир взвода, фельдфебель, или, как его армейское звание официально именовали в войсках СС - обершарфюрер, устроился у задней стенки вагона, отгородив себе с помощью наваленных в кучу солдатских рюкзаков, ящиков с консервами и боеприпасами личный закуток. Остальные солдаты взвода, набившиеся в дырявый деревянный ящик на колесах как сельди в бочку -- на шестом году войны вагонов катастрофически не хватало, жутко ему завидовали. Как оказалось -- совершенно зря...

   Среди ночи поезд остановился на каком-то железнодорожном узле. Рудольф, проснувшийся от тесноты и ночного холода, сквозившего из многочисленных дыр между плохо пригнанными досками обшивки товарняка, выглянул наружу. На затемненной из-за возможного налета этих ужасных заокеанских "летающих крепостей" станции не было видно практически ничего. Только изредка тонкими призрачными лентами посверкивали фонарики путевых обходчиков да со стороны головы поезда слышалась приглушенная расстоянием ругань -- кто-то спорил о порядке движения составов. Снизу, из-под тележки вагона, отвратительно несло резким запахом колесной смазки, смешанным с вонью застоявшейся мочи, и экономист-недоучка предпочел вернуться внутрь.