Ольга Русанова - Сестры

• Название: Сестры
• Автор: Ольга Русанова
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детская проза
• Год: 1953

Главная героиня книги — воспитанница детского дома Женя Максимова, которая разыскивает пропавшую во время войны сестру.

---

— Маринка?.. — Надежда Антоновна вскочила. — Как ты сюда попала?

— Мама?.. — изумилась Маринка. — Мама, а мы к товарищу Журавлевой! Мама, мы ее нашли!

— Кого «ее»? — Анна Игнатьевна подняла лампу, и в комнате опять стало светло.

— Женину сестру Зину, вот кого мы нашли! — крикнул худощавый мальчик, стоявший возле двери с шапкой в руках.

— Зину?.. Погодите!

Журавлева сбросила одеяло и с волнением шагнула навстречу Маринке, не сводя с нее глаз. Это же приемная дочь Кольцовой, девочка, которую Анна Игнатьевна хотела увидеть, поговорить с ней, показать ей карточку Васильевны. Если девочка хоть немножко, хотя бы смутно помнит Васильевну, то узнает ее. И тогда все концы сойдутся!

— Так вы нашли Зину? — повторила Журавлева, за улыбкой скрывая волнение. — Где же она?

— В детском доме! Ее зовут Нина! — разом выпалили ребята. И наперебой стали объяснять, как они еще давно оба догадались… нет, не оба, а это все он, Витя…

— Подойди-ка сюда, Маринка. — Журавлева взяла со стола увеличенный портрет женщины в платке и протянула девочке: — Постарайся, вспомни. Кто эта тетя?

Маринка пристально смотрела на круглое лицо с высоким чистым лбом и большими задумчивыми глазами. Белые, вышитые крестиком углы платка были стянуты под подбородком.

Смутно-смутно, точно сквозь какую-то пелену, в Маринкиной памяти стало оживать это лицо. Она словно увидела его склоненным над собой. «Девочка, не плачь», — говорил негромкий голос… И вдруг Маринке вспомнилось, как эта самая женщина вытащила ее из снега, завернула в тулуп и принесла в избу. При свете огарка она чем-то мазала застывшие Маринкины руки и ноги… В избу заходили соседки, они звали эту тетю…

— Я знаю! Я вспомнила! Это Васильевна!

И тогда Анна Игнатьевна сказала:

— Выходит, что ты сама себя нашла.

— Себя?.. — Маринка даже потрогала пальцем свою вязаную кофту и растерянно поглядела из-за очков сперва на свою приемную мать, потом на Журавлеву.

Анна Игнатьевна взяла Маринкин холодный указательный палец, тоже ткнула им Маринку в грудь и сказала с расстановкой:

— Зина — это ты!

Глава девятнадцатая. Праздник

Уважаемый Витя!

Приглашаем тебя на костер, посвященный дню Сталинской Конституции.

Начало в 2 часа дня.

Просьба прибыть без опоздания.

Штаб дружины

Все это было аккуратно отпечатано на машинке. А на обороте синели красивые, четкие бисерные буковки:

Витюша, смотри не опаздывай!

И бабушку обязательно приведи.

Женя

Точно такой же билет получила и бабушка. На обороте, тоже рукою Жени, было написано:

Дорогая бабушка!

Пожалуйста, не опаздывайте!

И обязательно приведите Витю!

Ваша Женя

Бабушка и Витя прочитали свои билеты и засмеялись. Ох, уж эта Женя, всегда она что-нибудь придумает!

Витя стал собираться задолго до указанного часа. Ему не терпелось увидеть Женю. Как же, ведь это он вчера вечером привез к Журавлевой Маринку и узнал ошеломляющую новость, что она вовсе не Маринка, а Зина. Сама Анна Игнатьевна сказала ему спасибо и пожимала руку, точно взрослому. А Женя еще ничего не знает, ни о чем не догадывается. И он придет и сразу все расскажет! Нет, не все, конечно, а только про то, что они с Маринкой ездили к Журавлевой. И что сестру нашли. А кто эта сестра, пусть Женя сама угадает!

— Пойдем, бабуся, пойдем, — приставал Витя, — а то мы опоздаем! Ведь написано: «Просьба прибыть без опоздания».

— Успеется, успеется, — отвечала бабушка, надевая перед зеркалом кофту, которую она сама связала из синей и белой шерсти. — Полуночник! Мало тебе, что из-за тебя вчера столько беспокойства было!

Антонина Степановна была и обрадована и озабочена. Нашлась наконец Зина! Но как же теперь Женя? С сестрой она будет или в детском доме останется? Во всем этом надо разобраться!

Ровно в два часа бабушка и Витя подходили к особняку в Фурманном переулке. Даже сквозь закрытые окна слышалась духовая музыка. Гремели трубы, гулко стучал барабан, лязгали тарелки и тонко звенел стальной треугольник на веревочке.

В вестибюле, украшенном гирляндами из душистых еловых веток, гостей встретило звено Киры Александрович.

— Пожалуйста, проходите в зал! Мы ждем! — приветливо говорила нарядная, вся в белом, Кира. Красный галстук пламенел у нее на груди.

— Где Женя? — первым делом спросил Витя.

— Только что была в «аллее аттракционов».

Витя оставил бабушку возле Киры, а сам стал пробираться сквозь веселую, праздничную толпу ребят. «Аллея аттракционов» помещалась в коридоре. Там было полно народу: кто с завязанными глазами старался пройти по «чортову мостику» — лежавшей на полу доске, кто пробовал накинуть тонкое кольцо на горлышко бутылки — и оказывалось, что это не так-то просто!

— Девочки, а где Женя? — спросил Витя.

— Они с Шурой только что были здесь. Они наверное, в «Нашу Москву» пошли.

Витя опешил:

— В какую вашу Москву? Что вы еще выдумываете!

— Ничего мы не выдумываем! — обиделась Галя Гришина. — Иди в библиотеку, сам увидишь!

Витя побежал в библиотеку. Там у входа высился макет Кремля. Вдоль стен на щитах висели рисунки с видами Москвы. Возле толпились старшеклассницы. Перебивая друг друга, они набросились на Витю.

— Почему Сокольники называются Сокольниками?

— Что такое Сивцев Вражек?

— Витя, а почему…

Витя отмахнулся:

— Потом, потом! Вы лучше скажите, где Женя?

Девочки всё знали про Москву, но где сейчас Женя, они не знали, и Витя снова вернулся в коридор. Мимо него пробежал «кот в сапогах», весело помахивая шляпой с огромными полями и длинным, до полу, пером. Навстречу, переваливаясь, вышагивал на задних лапах бурый косматый медведь. Он зловещим шопотом спросил Витю:

— Что ты такой невеселый ходишь? Небось, двойка в табеле?

Витя покраснел — у него и в самом деле была двойка по арифметике. Но до отметок ли сейчас!

— Мишенька, ты знаешь Женю Максимову?

— Знаю! — ответил медведь, разевая пасть.

— Где она?

— Она в лесу, в моей берлоге лапу сосет, — засмеялся медведь и заковылял дальше.

Кругом пели, смеялись, танцевали. По всем комнатам Майя носилась с черепахой, точно с ребенком. Прижимала ее к груди, гладила по крошечной голове и объясняла:

— У нас в живом уголке очень тепло. И Машка вчера проснулась. Она решила, что уже лето!

Гости всё прибывали. Пришли ребята из соседнего ремесленного училища, явились два суворовца — брат Шуры и его товарищ. Маленькие, но ужасно важные, они поминутно одергивали на себе белые гимнастерки с новенькими яркокрасными погонами. Приехали студентки университета, учительница, зубной врач, техник-конструктор, начальник цеха, певица, летчица — все они еще недавно жили здесь, были пионерами, а сейчас выросли, вышли в люди, но сегодня праздник — и они пришли в свою родную семью, в свой родной детский дом. Аля заметила в толпе Витю:

— Ты что скучаешь? Почему один? — и потащила его в пионерскую комнату.

Там на столе высился Город Мира. Многоэтажные дома его, широкие проспекты, площади сняли огнями. В скверах били фонтаны. От вокзала отошел первый поезд. По голубому озеру скользили легкие яхты.

Витя с трудом оторвался от этого зрелища.

— Где Женя? Мне ее очень нужно! — приставал он ко всем.

А Женя была на сцене. Она вместе с Шурой налаживала костер.

— Женя, пламя, пламя давай! — говорила Шура приглушенным голосом, чтобы ее не услышали в зале.

Шура, точно настоящий монтер, подвела к сцене гроздья проводов с патронами, а Женя ввинчивала в них красные лампы. Между лампами подруги приладили электрический вентилятор, а поверх стали накладывать ветки и «языки» бумажного раскрашенного «пламени».

О минувшей ссоре никто не вспоминал. В вестибюле в это утро на прежнем месте появилось расписание дежурств. В графе, где стояло: «Дежурят члены совета», было красным карандашом выведено: «Женя Максимова».

Шура ни на шаг не отпускала от себя Женю: «Ты пионерка, а поручений у тебя мало. Уж теперь я тебя нагружу!» А забот у Шуры сегодня было множество: то надо проверить, во-время ли сменяются звенья, встречающие гостей, то выделить пионерок на подмогу дежурным по столовой, то помочь электрикам, а то вот сооружать пионерский костер на сцене.

— Теперь все в порядке, — сказала Женя поднимаясь. — Прямо как настоящий костер!

В зале вдруг послышался шум, девочки закричали:

— Маринка! Маринка!

Осторожно, чтобы зрители не увидели, Женя чуть раздвинула тяжелые половинки занавеса и прильнула глазом к щелке.