Сергей Радин - Пойманные сном

• Название: Пойманные сном
• Автор: Сергей Радин
• Жанр: Фэнтези

---

Глядя, как припадочно трясётся и дёргается система, подвешенная на крюке для полотенец, Лёхин домыл кисточку для бритья и спросил:

- Шишик, а разве мне сны снились?

Шишики питаются снами своего хозяина. Это Лёхин уже усвоил. Как усвоил и следующее: чем ярче его сны, тем веселей и активней "помпошка" наутро.

Но сам-то Лёхин сейчас ничего не помнил. Может, оттого что спал всего ничего? А Шишик, значит, видел… Ладно, вечером с тетрадкой для записи снов посидим - "помпошка" всё равно умеет выуживать из памяти даже самые глухие сны.

- Лексей Григорьич! Завтракать! - позвал Елисей. А затем, понизив тон, начал кого-то куда-то поторапливать.

Лёхин усмехнулся. На его кухне с недавних пор день-деньской столпотворение домовых со всех квартир. Бородатые дедушки, окунувшись в кулинарные сокровищницы Интернета, поначалу обомлели, а затем их залихорадило: перепробовать всё! Но где?! У себя дома - ну никак! Хозяева домовых не видят - испугаются происходящего! А для дедушек грех страшнейший - домашних пугать. Но ведь хочется покухарничать! Уговорили Елисея превратить кухню Лёхина в полигон для испытания рецептов. Домовой согласился лишь с одним условием: хозяин дома - время его трапезы священно… Вот и сейчас Елисей спешно выпроваживает соседей. Впрочем, те наверняка и сами торопятся по домам: блюдо удалось на славу, теперь оставалось подсунуть листочек с рецептом в тетради и книги хозяев, чтоб те увидели невзначай.

Нюхнув аромат из кухни, Лёхин расплылся в блаженной улыбке. Ммм… Завтрак сегодня неплохой. Пробуя рецепты, домовые взяли за правило оставлять хозяину квартиры кусочек на пробу. Если работали с рецептом по утрам, Лёхин получал вкусный завтрак. На кулинарном поприще домовых быть подопытным кроликом ему нравилось.

Тающая во рту котлета под слоем слегка запечённого сыра со специями привела его в благодушное настроение, тем более что влетевшие с новостями двое привидений опоздали - и основное блюдо он успел съесть без их повествования об убийствах, военных действиях, грабежах и радикальных изменениях в политике. А когда Дормидонт Силыч, выпятив свою немаленькую животину, обтянутую неизменной блестящей жилеткой, закончил выступление личным анализом биржевых новостей, Лёхин пригляделся и спросил:

- Глеб Семёнович, вы же всегда с Линь Таем. Но сегодня?..

- В Интернете мальчик встретился с призраком буддистского монаха и решил расширить свои знания по философским дисциплинам, - серьёзно ответил бывший агент КГБ, пытаясь усидеть на стуле и не съехать сквозь него до пола.

- Не заморочит мальчишке голову? - невольно забеспокоился Лёхин. Хоть Линь Тай и привидение, но Лёхин настолько привязался к нему, что чувствовал ответственность за китайчонка, как за живого. Однажды размышляя об этой странности, он сообразил: будучи призраком, Линь Тай остаётся личностью - со своим характером и по-мальчишески жадным интересом к жизни.

Глеб Семёнович взялся за лацканы своего безупречного смокинга и ответил кратко, по-военному:

- Разморочим.

- Да чего там, - пренебрежительно сказал Дормидонт Силыч. - Мальчонка увлёкся сегодня этим - завтра тем. Душа-то у него всё равно доброй останется. Вон, не далее как прошлой ночью примчался, Касьянушку аж с места сдёрнул. Пока мы тут пык-мык, а Касьянушка уже колыбельную над больным ребятёнком поёт.

Теперь усмехнулся Лёхин, допивая кофе. Касьянушка если в Интернет и вылезал, то лишь в поисках книг по воспитанию младенцев. Кажется, нищий-побирушка нашёл своё истинное призвание, став нянькой-"скорой помощью" в многоквартирном доме. К Елисею то и дело прибегали соседские домовые передать просьбу Касьянушке прийти в ту или иную квартиру утешить младенчика… Привидение до сих пор не привыкло к своей чрезвычайной популярности и только радовалось. А уж песенок насочинял!.. Младенцы - народ нетребовательный. Им бы голос ласковый да успокаивающий. Но даже строгий критик - Глеб Семёнович - признавал, что стишки к колыбельным хороши. И привидение нищего расцветало от сдержанной похвалы и старалось совершенствоваться дальше.

- Ну ладно, - сказал Лёхин, мельком глянув на часы, - побежал я.

Пока он в прихожей одевался-обувался, двое привидений и домовой негромко переговаривались. А когда он разогнулся от ботинок и стал проверять, всё ли взял, Глеб Семёнович смущённо посмотрел на него и вздохнул. Дормидонт Силыч понахальнее - он и сказал:

- А вот, Лексей Григорьич, вопросик у нас тут наметился. Будет ли у тебя времечко свободное книжки нам посмотреть? Глеб-то Семёныч деликатничает, а ему жуть как хочется хорошу детективу с фантазией.

- Дормидонт Силыч…

- Ничего-ничего, Глеб Семёныч, за спрос не бьют. А мне бы, Лексей Григорьич, неплохо каку фантазию про времена старинные Руси-матушки, да чтоб не тока про чудищ неведомых и страхолюдных да про многие драки, но и про культуры тогдашние. Мы людя образованные. Нам и в безделушке что-нить умное почитать бы надобно.

Стараясь удержать смешок, Лёхин обратился к сверхсерьёзному домовому:

- Елисей, позвони где-то с двенадцати до часу, напомни. Это у нас перерыв будет, так что…

- Хорошо, Лексей Григорьич, будет сделано, - кивнул домовой.

Выскочив из подъезда, Лёхин помахал Вече-Вячеславу. Тот на утренней прохладце выполнял тренировочный комплекс, но Лёхина заметил и сам приглашающе махнул рукой. Лёхин улыбнулся и постучал пальцем по кисти - время, мол! Опаздываю!

С тех пор как Веча нашёл работу, совместные тренировки проводились редко. Занятый мыслями обо всём на свете, Лёхин никогда не жалел об этом, но сегодня почему-то остро позавидовал Вече и прикинул, каково это - быть независимым. Он представил: каждое утро - тренировки. Каждый день - видеть Аню. Чего ж он робеет начать собственное дело? Илья Михалыч, наверное, не откажется порекомендовать Лёхина и другим владельцам ресторанов?.. Может, поговорить с ним?.. Думай, Лёхин, думай.

2.

Около семи утра Лёхин уже шёл по территории рынка. И с момента появления здесь он то и дело натыкался на (а может, его тыкали в) знаковые ситуации.

Сначала Шишик с завистью проскрипел: "О!" Проследив его взгляд, Лёхин ухмыльнулся: главный матерщинник рынка, Палыч, уже где-то разгрузился, но тележку назад, к складам, гнал не пустую - с пассажиром. Большущая дворняга, расставив для упора мохнатые лапы, восседала на плотно пригнанных досках тележки и, насупившись, смотрела Наполеоном. А суровый Палыч смотрел по сторонам так "сурьёзно", что народ посмеивался и над ним, и над его пассажиром. Одна из девушек-продавщиц сделала вид, что хочет сесть рядом с псом. Тот только глянул на неё - и девица отскочила с радостным визгом. А Лёхин скосился на своё плечо и, чуть шевеля губами, шепнул:

- Завидно?

На что Шишик пренебрежительно шамкнул и притворился невидимкой. Типа, чего мне завидовать? У меня насест и так хороший.

Основная часть рынка располагалась на возвышении, что заметно лишь тогда, когда спускаешься к последней рыночной улочке. Лёхин любил эту улочку. Здесь ещё оставались старенькие киоски, похожие на вагончики. В невероятных переплетениях и в узких тупичках по обе её стороны можно было найти всё: старые швейные машины, трикотаж, множество пластиковых предметов от огромных ванн до заводных игрушек, которые для демонстрации и для привлечения покупателя пускают плескаться в вёдрах с водой; товары сантехники и рыболовства, бесчисленные киоски хозяйственной мелочи…

Не глядя на "помпошку", Лёхин прекрасно знал, что та, привычно уронив нижнюю челюсть, жадно рассматривает увешанные всяческими деталями, мотками верёвок, проводов и проволоки прилавки. Сколько качелей для маленького существа, которое всего лишь хочет чуточку поразвлечься!

Внезапно толпа, деловито снующая с грузом по улочке, раздалась в стороны. Полагая, что впереди ведут особо тяжёлую тележку с овощами или фруктами, Лёхин шагнул к ближайшему киоску.

По центру улочки степенно шествовал драный серый кот. "Бугры" мышц так и перекатывались при ходьбе. Шишик восхищённо хрюкнул. Котяра шёл не как избалованный зверь, а охотником, заслужившим все восторженные ахи продавщиц и подбадривающий мат грузчиков. Крыса в его зубах качалась крупная, и котяра поневоле расставлял передние лапы шире - не тигр, а тигра лютая (сказал бы, наверное, Дормидонт Силыч).

Кот с усилием повернул башку и, пятясь задом, втащил добычу в личный, кошачий переулок между "вагончиком" и прилавком. Рыночный народ вернулся в привычное русло рабочего утра. Лёхин тоже добрался до склада, где переоделся и влился в ритм будней.

Ближе к обеду смухлевал: оставил порожнюю тележку у хорошей знакомой, торгующей брюками, и забежал в основной, крытый павильон - громадное здание, где его сейчас больше всего интересовал ряд книжных прилавков. Озадачив продавщицу запросом привидений, он шепнул "помпошке":

- Выбирай.