Ксения Мяло - Россия и последние войны ХХ века

• Название: Россия и последние войны ХХ века
• Автор: Ксения Мяло
• Жанр: История

---

Остановиться на истории доктрины такого партнерства тем более важно, что на протяжении последних семи лет в патриотической оппозиции, а затем и за ее пределами распространилась концепция будто бы извечного противостояния США и Германии, определяемых, соответственно, как Океан и Континент*** . При этом автором ее называется немецкий геополитик Гаусгофер, одно время имевший заметное влияние на Гитлера.

А между тем авторство концепции глобального конфликта Океана и Континента принадлежит американскому адмиралу Мэхену. При этом, развивая ее, Мэхен подчеркивал, что оплотом континентальной мощи является Россия (разумеется, в ее историческом объеме), Германия же включалась им в Океан. В соответствии с этим и формулировалась долгосрочная стратегия и выстраивались схемы долгосрочных союзов. Притом союзов прежде всего военных, определяемых исключительно национальными интересами.

А национальный интерес Америки диктовал такую вот стратегию: "Морские державы (Япония - на Востоке, Англия и Германия - на Западе, США - и на Востоке, и на Западе) должны создавать противовес этой мощи (то есть континентальной мощи России - К.М.), располагая превосходящими силами флота и оказывая на Россию давление с флангов" (Mahan A. The Interest of America in See Power. Boston. 1887. P.71).

Это был зародыш той идеи, которая легла в основу НАТО и всей системы блоков, создававшихся США после 1945 года.

Но в еще большей мере это можно сказать о Халфорде Маккиндере, англичанине, в 1940-х годах переселившемся в США, в векторе которых он и скорректировал свои идеи, первоначально разработанные им для Англии. Главное в его концепции, помимо понятия "Хартленд" (Срединная или Сердцевинная Евразия), - это идея создания благоприятного для США "баланса сил путем превращения морской мощи держав, окружающих социалистические страны Евразийского континента, в земноводную - с тем, чтобы контролировать главные морские коммуникации мира и в тоже время иметь твердую опору на континенте" ("Локальные войны. История и современность". - М., Воен. изд. МО, 1961, с. 30).

Иными словами, речь шла о создании, после Второй мировой войны, двух "поясов сдерживания", из которых первый - пояс "земноводных держав", то есть Германии, Франции, Англии и некоторых других стран, - охватывал бы Россию с Запада, а второй - США, Индия и Китай - позволял бы делать то же самое с Востока. Во второй пояс сдерживания Маккиндер включал малые страны Азии, Африки и Латинской Америки, зависимые от западных держав. И зная все это, можно иными глазами взглянуть на внешнюю политику СССР эпохи "холодной войны": при всех ее издержках, она строилась на правильном понимании диалектической связи отступления на дальних рубежах с отступлением на ближних.

В сугубо американоцентристском ключе примерно в то же самое время развил соответствующие идеи профессор Йельского университета США Н. Спикмен. Трансформировав маккиндеровскую карту мира, со срединным положением Евразии, в так называемую геоцентрическую, где в центр мира встали США, а все остальные страны и континенты являлись по отношению к ним "окраинными землями", он без всяких околичностей заявил: "Кто владеет зоной окраинных земель, господствует над Евразией: кто господствует над Евразией, тот управляет судьбами мира".

Примечательно, что эти мысли Спикмена были развиты еще в годы войны (книги "Американская стратегия в мировой политике" и "География мира" вышли соответственно в 1942 и 1944 годы). Иными словами, еще тогда, когда немцы стояли на Волге и СССР кровью добывал победу, плоды которой теперь утрачены Российской Федерацией, еще тогда союзники, тянувшие с открытием второго фронта, были заняты тщательной разработкой планов послевоенного утверждения Америки в качестве всемирной империи, подобной империи Римской.

В 1944 году увидела свет книга Н. Макнейла "Американский мир", где это уподобление провозглашалось открыто: "Как Соединенные Штаты, так и весь мир нуждается в мире, основанном на американских принципах - Pax Americana (курсив мой - К.М.)... Мы должны настаивать на американском мире. Мы должны принять только его и ничего больше". Россия же должна добровольно принять "руководство Запада", нравится ей это или нет.

И наконец, Р. Страусс-Хьюппе заявил: "В интересах США достичь такого мирового порядка, который располагал бы одним единственным центром силы, откуда бы распространялся балансирующий и стабилизирующий контроль и чтобы этот контроль находился в руках США". Характерно и само название книги Страусса-Хьюппе: "Геополитика. Борьба за пространство и власть".

Даже этого краткого обзора предыстории вопроса, думается, довольно, чтобы понять: истоки "холодной войны" вовсе не в пресловутом "экспансионизме" СССР - хотя, разумеется, СССР в послевоенный период вовсе не был, да и не должен был быть, ягненком, - но в его (СССР) нежелании подчиниться заранее предначертанным планам Pax Americana.

Да и сам Бжезинский вовсе не считал нужным скрывать истину, когда писал в предисловии к "Плану игры": "В основу книги положен главный тезис: американо-советское состязание не какое-то временное отклонение, а исторически сложившееся и в будущем длительное противоборство. Это состязание носит глобальный характер". И далее: "Исходным пунктом в книге "План игры" является геополитическая борьба за господство в Евразии". И наконец, - самое главное, пожалуй, по Бжезинскому: американо-советское соперничество - "борьба не только двух стран. Это борьба двух империй" (курсив мой - К.М.).

Надеюсь, еще не забылось - или, по крайней мере, не всеми забылось, что целенаправленное разрушение СССР в годы перестройки идеологически подкреплялось тезисом о необходимости "конца последней империи". Именно его развивал Сахаров в своем выступлении на знаменитом первом съезде Верховного Совета СССР в 1989 году. И, в свете всего изложенного выше, приходится предположить с его стороны либо полное незнание вопроса, либо сознательную ложь, сколь бы резкой ни показалась кому-то эта оценка.

Инструментом реализации идеи Pax Americana изначально был призван служить блок НАТО, который современные отечественные либералы-западники еще несколько лет назад почтительно именовали "феноменом культуры". А вот газета "Уолл-стрит джорнэл" еще 4 апреля 1949 года, на следующий день после подписания Североатлантического договора, оценила его как "триумф закона джунглей над международным сотрудничеством в мировом масштабе", который "сводит к нулю" принципы ООН.

"Сторонники Североатлантического договора, - писала газета, - будут возражать против сведения его к закону джунглей. Однако глубокий анализ показывает, что покров цивилизации, которым он окутан, тонок. Договор делает военную мощь решающим фактором в международных отношениях". Но - и это главное - "мы не сожалеем по поводу этих событий. Мы считаем, что закон джунглей, лежащий в основе Атлантического пакта, лучше отвечает действительности, чем идеально гуманный принцип ООН" (курсив мой - К.М.).

Отсюда логично следует, что крах СССР как полюса сдерживания подобных амбиций и ликвидация, 1 июля 1991 года, Организации Варшавского договора (ОВД) отнюдь не приблизили и не могли приблизить торжество "вечного мира", но лишь позволили "оппоненту" действовать, уже неприкрыто руководствуясь лишь "законом джунглей". И либо граничащей с психопатологией неадекватностью ряда российских политиков и политологов, либо глубоким непрофессионализмом, либо уж действительно прямым предательством можно объяснить длящиеся до сих пор их попытки протащить идею вступления России в НАТО. Между тем известно, что когда год спустя после смерти Сталина Москва обратилась с подобной просьбой, то получила отказ. А ровно через год в Альянс была принята Западная Германия - факт более чем красноречивый. В мае 1990 года к теме вновь вернулись - на сей раз по инициативе М. Горбачева, во время его встречи с Дж. Бейкером в Москве. "Бейкер заверял меня, поведал Горбачев, - что политика его администрации не направлена на то, чтобы оторвать Восточную Европу от Советского союза. Прежде, признал он, у нас была такая линия. Но сегодня мы заинтересованы в том, чтобы построить стабильную Европу и сделать это вместе в вами... Возражая Бейкеру, я уже всерьез, а не в виде намеков, как прежде, поставил вопрос о вхождении Советского союза в НАТО. Тогда бы эта организация сразу бы потеряла и по существу, и по форме свое прежнее предназначение орудия "холодной войны", и можно было бы сообща строить общеевропейскую безопасность в контексте ОБСЕ.

Бейкер всячески уходил от этого прямо поставленного вопроса..." ("Независимая газета", 07 сентября 1999 года).

Казалось бы, все было ясно, однако такая ясность ничуть не изменила общую линию поведения Горбачева; а регулярное выволакивание на свет политиками самого разного калибра темы вступления России в НАТО, несмотря на неоднократный решительный отказ, ставит ее в унизительное положение зависимой просительницы и позволяет не церемониться в выражениях. Так, в начале 1997 года "Вашингтон пост" поместила статью Генри Киссинджера, в которой тот открыто издевался над "идейками ни рыбкиных, ни мяскиных" о вступлении России в НАТО. Ибо, откровенно писал он, не видать России членства в НАТО как своих ушей: не для этого блок создавался.