Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

• Название: Мутанты. Время собирать камни.
• Автор: Владимир Типатов
• Издательство: Интернет-издание
• Жанр: Крутой детектив

…Середина февраля восемьдесят девятого года. Ограниченный контингент Советских войск покинул Афганистан. Над Панджшерским ущельем афганцы сбивают советский вертолёт МИ-8, который перевозил секретный груз. На поиски груза и пассажиров вертолёта направляется небольшой отряд бойцов группы «Альфа», под командованием майора Виктора Крутого.

Отыскав в ущелье подбитый вертолёт, группа находит одного живого пассажира и груз. Выясняется, что груз, это не секретные документы, а награбленные в Афганистане ценности. Командир группы отказывается транспортировать этот груз и грозится написать рапорт. Заказчик груза — высокопоставленный член Советского правительства, приказывает своему помощнику — генералу Турецкому, уничтожить группу. Генерал выполняет приказ.

В живых остаются только случайно уцелевший командир группы и проводник-узбек…

---

В тот год тренер привёз в Алма-Ату неплохую сборную области: Славу Тэна, Антона Кима, Сергея Бушаева, Мишу Тажмакина, Мишу Жоломанова, Владимира Крестовского из Кустаная, Петра Чединовских и Тимура Тангишева из Рудного, Колю Горяинова из Джетыгоры. На этих соревнованиях все выступили хорошо, все стали призёрами, а Владимир Крестовский и Сергей Бушаев стали чемпионами Казахстана.

Все четыре боя, включая полуфинальный и финальный, Владимир выиграл у своих соперников достаточно легко. А, ведь, в полуфинале его соперником был чемпион ЦС «Локомотив» — Беимбет Сакенов, а в борьбе за чемпионский титул — прошлогодний чемпион СССР, Казбек Ашляев. Победа Крестовского стала сенсацией турнира для многих специалистов бокса, но только не для его тренера.

Владимир был счастлив — его включили кандидатом в сборную команду Казахстана и оставили на месячные спортивные сборы в Алма-Ате. Поселили кандидатов в гостинице «Спорт», что при стадионе «Кайрат» и никуда не выпускали — начались интенсивные утренние и вечерние тренировки. И только один раз в неделю, в воскресенье вечером, сборники могли себе позволить немного расслабиться — сходить погулять в городской парк.

Вот и в тот летний, воскресный вечер, на исходе третьей недели сборов, вроде бы ничего не предвещало беды. Воздух, раскалённый неистово палящим солнцем днём, к вечеру ещё не успел остыть, и в парке было жарко и душно. Владимир не захотел толкаться в толпе на забитой до отказа танцплощадке, и решил, в одиночестве, прогуляться по тенистым аллеям парка. Мысли его всё ещё были заняты недавней победой и предстоящих боях на первенстве Союза.

Четверо вышли из-за густого кустарника, и один из них обратился к Владимиру: — «Пацан, дай закурить».

— Не курю, — сказал Владимир, продолжая своё неторопливое шествие по парковой аллее.

Четверо пошли за ним, словами и действиями явно провоцируя конфликт. В общем, как обычно: слово за слово, началась драка. Откуда-то, как из-под земли, появились дружинники и милиционер. Всех участников потасовки забрали в милицию, но местных почти сразу же, отпустили. Все они оказались сынками «больших» людей, и на следующий день принесли справки из больнице о побоях. Конечно, был суд, и проходил он в Алма-Ате. Владимир надеялся отделаться хотя бы условным сроком, но…, получил два года колонии. Не помогли, ни ходатайства тренерского совета, ни хорошие характеристики — авторитет отцов столичной шпаны оказался весомее.

В колонии, Владимира не трогали, знали, что он боксёр, да и он сам не лез ни в какие дела, держался особняком и мечтал только об одном — скорее досидеть свой срок и опять приступить к тренировкам и соревнованиям.

Вначале всё шло так, как он и задумал. Возвратившись домой, Владимир приступил к интенсивным тренировкам и уже почти полностью набрал спортивную форму, но тут грянул призыв в армию. И этому обстоятельству он, в общем-то, был рад, потому что мечтал попасть в спортроту. Но, судимость, сыграла с ним злую шутку. Вместо спортроты, он попал в стройбат, где о боксе пришлось забыть на целых три года.

Демобилизовавшись, Владимир пришёл в секцию бокса но, фактически потерянные три года отрицательно сказались на его технических и тактических данных. На тренировках его стали бить совсем молодые, перспективные пацаны и Владимир бросил бокс. К тому же, его тренер переехал жить и работать в Чимкент, а с новым тренером, у Владимира отношения не сложились.

Устроившись работать экспедитором в магазин, Владимир буквально через два месяца после этого, за кражу товара был осужден на три года и отправлен в Павлодарскую ИТК-25 — колонию общего режима, строить Павлодарский тракторный завод. Это была его первая взрослая колония, а потом пошло, поехало…

Работать в колонии Владимир отказался сразу и, по существу, сам себя записал в «отрицалово», и как следствие этого, получил первые свои десять суток карцера, которые потом плавно перетекли в двадцать, потом в тридцать и так далее…

Постепенно, с каждым новым сроком, Владимир набирался жизненного опыта и авторитета среди заключённых. В восемьдесят четвёртом году, Владимира Крестовского короновали титулом «вора в законе» и на эту зону он прибыл уже «смотрящим»…

— Товарищ полковник, тут Крестовский пришёл. Пропустить?

— Пусть заходит.

— Доброго здоровья, гражданин начальник, — поздоровался «смотрящий» зоны и присел на предложенный ему стул.

— И тебе того же. С чем пожаловал?

— За жизнь побазарить хочу, начальник.

— Не темни, говори, зачем пришёл? — усмехнулся полковник. — Знаю я тебя, как облупленного.

— Хочу попросить «чурбачка» из последнего этапа. Отдай его мне.

— Нет, — коротко, как отрезал, сказал начальник колонии, и глаза его стали злыми.

— Почему?

— Потому, что я этого не хочу. Можешь взять любого другого из этого этапа.

— А другого мне не надо.

— Чем же он так заинтересовал тебя?

— Слух прошёл, что он классный боец, и этим всё сказано. Вы же хотите, чтобы мы порядок держали на зоне, а сами руки нам выкручиваете. У нас каждый боец на счету, скоро пацаны начнут откидывается, мне надо пополнять ряды бойцов новичками.

— Так я же тебе и предлагаю спортсменов, этим этапом пришли два бывших самбиста и один мастер спорта по вольной борьбе.

— Я и от них не откажусь, но узбека тоже отдай.

— А план кто будет делать? На шахте проходчиков не хватает. Мне, за невыполнение плана, жопную матку наизнанку вывернут! — вспылил начальник колонии.

— Если баланс сил нарушится, то толпа опять выйдет из-под контроля и тогда весь ваш план полетит к чертям собачьим. Или вы уже забыли восемьдесят восьмой год?

— Да помню я, — досадливо поморщился полковник. — Разве такое забудешь? Чуть звёздочек на пагонах не лишился.

— Звёздочек, — криво усмехнулся Крест. — Тогда жизни многие могли бы лишиться.

— Да уж. Вспоминать не хочется.

— Николай Михайлович, как насчёт узбека? Может, всё-таки, договоримся? Я знаю одну из причин, по которой вы хотите его «загасить». Поверьте мне, он на пушечный выстрел не подойдёт к Екатерине Александровне. Моё слово — закон и я гарантирую, что этот закон работает.

— Да не только в этом дело, — замялся полковник, и смотрящий зоны с удовлетворением отметил про себя, что дело сдвинулось с мёртвой точки и полковник, скорее всего, уступит. — Очень уж он борзый, таких надо ставить на место.

— Борзый — это нормальное явление, — засмеялся Крест. — Нам тихони не нужны.

— Ладно, крыть нечем, — махнул рукой начальник колонии. — Скажи там старшему нарядчику, чтобы переложил карточку узбека в ячейку первого отряда.

— Начальник, ты же знаешь, что нам западло общаться с суками, сделай это сам.

— Вам и с администрацией общаться западло, — усмехнулся полковник и, увидев, что у смотрящего стали от злости белеть скулы, сказал: — Хорошо, завтра сам дам команду.

— Я рад, что мы пришли к обоюдовыгодному согласию.

— Но только после того, как он отсидит десять суток в ШИЗО, — хитро усмехнулся полковник довольный тем, что последнее слово всё же осталось за ним…

— Владлен Фёдорович, а ты чего это около вахты загораешь? — удивился Руфат, заметив в тени деревьев знакомую фигуру Графа.

— Тебя встречаю.

— Так это значит ты «грел» меня в изоляторе?

— В общем, я тоже приложил к этому руку, — засмеялся Граф. — Ну, как ты там, в «тюрьмушке», жил?

— Нормально, — усмехнулся Руфат. — Под двойной пресс попал. Мало того, что хозяин на меня окрысился, так ещё баба его замутила — к блатным поселила.

— Про этот случай мы уже знаем, — засмеялся Граф. — Что ты там с Императрицей не поделил? Наверное, в камеру к тебе приходила?

— Было дело, — нехотя буркнул Руфат.

— Ну и как? Вкатил ей своего монстра?

— Нет.

— Удивляюсь я твоим способностям так быстро наживать себе врагов. В начале — «хозяин», потом Нарком, а теперь ещё и Императрица. Этот враг, пожалуй, будет самым опасным. Ничего не бывает страшнее мести отвергнутой и оскорблённой женщины. Так что будь теперь втройне осторожней, Екатерина Александровна обид не прощает.

— Да пошла она…, - махнул рукой Руфат.

— Ладно, замяли эту тему, — усмехнулся Граф. — Пошли, нас ждут.

— Кто? — насторожился Руфат.

— Увидишь.

…Интерьер комнаты, в которую Граф привёл Руфата, поразил его своим великолепием — двуспальная кровать с панцирной сеткой, шкаф для одежды, небольшой диван, в одном углу стоял холодильник, в другом, на изящной тумбочке — телевизор. В центре комнаты расположился стол и четыре стула.

— Меня зовут Сергей Ермаков, — назвал себя сидевший за столом парень и, приподнявшись, протянул Руфату руку для приветствия. Кликуха — Лютый. Я слышал, ты тоже в драке не новичок.