Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

• Название: Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
• Автор: Рисс Хесс
• Жанр: Фэнтези

Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.

---

Далее шел неразборчивый текст. Мне казалось, что это последняя запись... либо моя инкарнация погибла в Лабиринте, либо каким-то образом спаслась.

Я обнаружил, что при входе в портал под одной из арок и при попытке возвращения назад перенесся к арке, которую не смог достигнуть ранее. Портал под нею позволил мне покинуть Лабиринт, и я оказался в Улье на том самом месте, с которого и исчез. Думаю, теперь я знаю, куда пропадали посвященные Аолы.

Я кратко объяснил Морти, что произошло. Мы покинули Аллею Опасных Углов по иной улице, проходящей недалеко от Мавзолея. Я продолжил исследовать Улей, приближаясь к району, не посещенному нами ранее.

Я услышал завывание. Нежели какое-то животное? А затем узрел сгорбленного мужчину, рычащего и воющего. Наверное, он много лет не стриг волосы... они закрывали ему все лицо. Его длинные, неухоженные усы были измазаны жиром, а длинные кончики их терялись во взъерошенной бороде.

Я поздоровался с ним. Человек на мгновение прекратил рычать и убрал иссохшей рукой с глаз грязные волосы, чтобы получше меня разглядеть. Несколько странных жирных жуков выпало из его шевелюры, разбежавшись по камням. Кожа на лице человека оказалась бледной и морщинистой. Его густые брови изогнулись буквой V, когда он воззрился на меня.

— Рука, я возьму твою луну лететь, тоже?

Я озадачился, пытаясь понять смысл фразы.

— Взять твою руку и отправиться на луну? Не сегодня, дружище.

Мужчина нахмурился, брови его изогнулись, образовав перевернутую букву V, что должно было означать озадаченное выражение. Не знаю, как он достигал такой замечательной мимики, но мне было несколько неприятно смотреть на игру мускулов его лица. Не могу сказать, был ли он зол, удивлен, то или другое или же ни то, ни другое.

— Один поцелуй говорит мужчины, ответ предпочитаешь, сердце женщины.

— Один поцелуй говорит за сердце женщины, но ответ мужчины, что же ты предпочитаешь? Ну что ж, я скажу так: ответ мой есть вопрос, а твой ответ — вот что предпочитаю я.

Мужчина, казалось, ловил каждое мое слово. Глаза его заблестели.

— Дикий Рычун, Я, Я! Хочу, Спросить, Могу Я, Могу Я?

Я начинал понимать смысл его диковинных речей.

— Ты можешь, и я спрошу: кто... или что... ты?

— Кай - ош! — Он с трудом произнес это слово. — Кто-то говорит — Хаоситеки, кто-то — Служители Хаоса. Илетижулс — нет, Служители — да! — Он опустился на колени и начал раскачиваться взад- вперед, затянув песню детским сопрано: — Служители Хаоса, Служители Хаоса, мы - фракция, но мы так одиноки!

Я задал интересующий меня вопрос:

— Я ищу один пропавший дневник. Знает, где я могу обнаружить его? — Он нахмурился, крепко зажмурился, затем открыл глаза. Когда он вновь заговорил, голос его был ровным и вполне нормальным... казалось, говорит иной человек, более разумный.

— Потерял больше, чем один, должен найти больше, чем один. У каждой части тебя был один, и должен найти больше, чем один. — Он моргнул и потряс головой, будто удивляясь самому себе, затем неуверенно хохотнул. Я спросил, может ли он сказать, где находится хотя бы один дневник. Казалось, он хотел возразить, но неожиданно стукнул самого себя кулаком левой руки в висок. Он взвыл было, но резко заткнулся.

— Один - в буфете, в твоих гостевых покоях в зале Чувствующих, а другой — в гробнице глубоко под городами, там, где плачут камни. Остальные же...— Кулак правой руки взметнулся и ударил его в лицо, вызвав очередной вой. Он вновь моргнул, потряс головой, неуверенно улыбнулся.

То был последний момент просветления. Сколько я не задавал бы новых вопросов, я не получил вразумительных ответов. Да он и сам не помнил, что рассказал мне о дневниках.

Решив не тратить больше время на бессмысленную беседу, я отправился дальше. Морти не удержался от замечания касательно Дикого Рычуна.

— Что ж, вот оно — дерево, у которого переломано слишком много веток. — Он закатил глаза. — Нет смысла болтать с Хаоситеками, шеф. Они слишком сдвинутые ребята.

Я попросил его объяснить мне воззрения Хаоситеков.

— Они — фракция, не имеющая никаких правил... кроме одного — не задерживай мысли надолго в голове. Иногда их называют Служителями Хаоса. Не нужно объяснять, почему. К ним во фракцию новые лица летят, как мухи... и все они довольно сдвинутые, я полагаю. Не думаю, что у них есть специальные люди, вербующие новых кадров... хотя про них ничего нельзя сказать с уверенностью.

7. Бар «Горящий труп»

Зазывала стоял у дверей бара чуть дальше по улице, и кричал:

— Идите сюда, взгляните на горящего человека! Попытайтесь облегчить его участь, проставьте ему выпивку! Он изнемогает от жажды. Он горит. Он раскален докрасна. Заходите же! Заходите и увидите, о чем я говорю!

Я остановился, взглянул на здание, у которого топтался зазывала. Увидев меня, он заголосил еще громче:

— Заходи, рубака! Да заходи же, тебе это понравится!

Здание оказалось баром, к тому же, наверняка первым местом для сбора сведений. Пожав плечами, я переступил порог. К моему удивлению, в центре комнаты действительно оказался горящий труп, висящий в воздухе над жаровней.

Поблизости замерла женщина. Лицо и руки ее покрывали еле заметные шрамы, а в глазах плескалось отчаяние и одиночество. Когда-то ее можно было назвать хорошенькой, но те дни безвозвратно канули в прошлое. Она медленно обернулась ко мне и оживилась, в глазах ее заплясали огоньки. Я подумал, нежели мои собственные глаза меня подводят.

— Добро пожаловать в бар «Горящий труп», человек со шрамами.

— Кто ты?

— Я? Я Друсилла. А вот ты не знаешь, кто есть на самом деле. И не спрашивай, откуда я это знаю. По тебе и так видно.

Проигнорировав последнее замечание, я задал вопрос.

— Что это за место?

— Это? Бар «Горящий труп», хотя наш горящий герой еще не умер. Он поддерживает в себе жизнь и ждет, что кто- нибудь придет и поможет ему. Бездельники, которым нравится наблюдать за страданиями других, приходят сюда. Демоны приходят сюда. Те, кто не хочет, чтобы их беспокоили, приходят сюда... одно название бара отпугивает большинство негодяев.

— Так кто у вас тут горит?

Отчаяние вновь отразилось у нее на лице.

— Это Игнус, один из величайших магов, рожденных в этой дыре. Они схватили его и сделали его проводником в План Огня, и теперь он просто дверь, поддерживает в себе жизнь лишь силой воли. Если кто-то сможет притушить его пламя хоть на несколько мгновений, он вновь обретет свою жизнь, но не хватит всей воды, чтобы залить этот огонь.

Я оглядел полыхающий труп. Наверное, должен быть способ... ну да не важно.

— А кто же ты для него?

В ее голосе отразилась глубокая, потаенная боль.

— Я любила Игнуса, но он любил пламя больше, нежели меня, а теперь и сам стал пламенем. Из- за любви к нему я люблю пламя... Но сейчас с этим покончено. Я жду, когда он сумеет потушить сам себя. Я продала все свое имущество лишь затем, чтобы быть рядом с ним.

Я отвернулся от нее, от скорби, и направился к бармену - худощавому человеку с пепельным оттенком кожи. Его зубы казались слишком уж острыми, а в глазах плескалась скука, обычно появляющаяся после того, как человек увидел в жизни слишком много.

— Снова ты? И что нужно на этот раз?

— Снова я? Что это значит? Ну вот, меня опять узнали.

— Да, снова ты. У тебя появились проблемы со слухом? Ты был здесь около 15 лет назад, разнес мой бар и оставил пригоршню монет, явно недостаточную для покрытия всех убытков. В итоге ты вырвал свой глаз и сказал, что явишься за ним, когда наскребешь 200 монет. А за 15 лет проценты подросли, и теперь ты должен 500 монет. У тебя деньги, парень, а у меня твой глаз.

- 500 монет? Ты издеваешься!

Он немного поразмыслил.

— Так. Вот что я тебе скажу. Давай 300 и глаз твой.

Что-то заставило меня согласиться.

— Договорились. Держи деньги.

Он вытащил из- под барной стойки потемневшую от времени, запечатанную воском бутыль. Я слышал, как внутри плещется жидкость. Я распечатал бутыль, и в ноздри мне ударил неприятный запах какого-то вещества, предохраняющего от разложения. Внутри обнаружилось глазное яблоко.

— Ты бы лучше решил, что будешь с ним делать... Теперь, когда ты впустил в сосуд воздух, пользы от жидкости никакой. Так что решай, парень.