Олег Мятелков - Cоленый периметр (Cборник рассказов о Подводниках)

• Название: Cоленый периметр (Cборник рассказов о Подводниках)
• Автор: Олег Мятелков
• Жанр: История

---

Мятелков Олег Cоленый периметр (Cборник рассказов о Подводниках)

Олег Мятелков

Cоленый периметр

(Cборник рассказов о Подводниках)

Содержание

Рассказы:

"Мы, подводники..."

Тридцать две гайки

"Академия подводных наук"

"...Плюс патентное бюро!"

Нечто о героизме

"Здравствуй, сынок!"

"Кентавр"

"ЧП" на рассвете

Её сделали умелые руки...

Её сделали другие, но тоже умелые руки...

...Еще пол часа и всплытие

- Ну как, механик, думаешь - получится?

...Ванина била дрожь

Углекислота

Семьсот двадцать третье...

Холодно

Их лодка не вышла на связь

Все готово...

Сколько у нас воздуха?

Курс - к родным берегам

От автора:

"Периметр" государства - его граница. Как утверждают справочники, две трети границы нашей страны приходится на море. Две трети - "соленый периметр"...

Где море - там флот. Ну, а где флот, там и люди - смелые, чистые люди высокого долга, беззаветно влюбленные в свое нелегкое дело.

За тридцать лет службы автору этих строк посчастливилось пройти по всему, за исключением Каспия, "соленому периметру" державы. Десятки ситуаций, сотни знакомств, тысячи встреч с прекрасными людьми, одетыми во флотскую форму. За героями, с которыми встретится читатель, всегда стоят живые и очень симпатичные автору прототипы, ибо тогда, когда, произошло событие, родившее прозвище "Кентавр", лично он, автор, стоял дежурным по соединению. В конце концов, совсем не важна истинность имен и фамилий - я отлично помню лица героев своего повествования.

"Соленый периметр"... Не только из-за вкуса океанской воды - в нем соль трудной, но такой благородной и важной работы - защиты Отечества.

Капитан 2-го ранга запаса О. Мятелков.

"Мы, подводники..."

Матрос сидел за столом в Ленинской комнате и что-то писал. За окнами свирепо гудел ветер, а здесь было спокойно, тихо, и ровным теплом дышали батареи.

- Это еще что такое? - В голосе вошедшего офицера прозвучало неудовольствие. - В Ленинской комнате - и в шинели!..

- Виноват. - Матрос смущенно встал из-за стола. Холодно, замерз чего-то...

И он пошел к двери, на ходу расстегивая крючки.

"Замерз чего-то"... Ну что же, ему можно было поверить. Всего несколько дней назад эта подводная лодка вернулась из очень долгого плавания. Привычными для моряков были и "форма ноль" - трусы да тапочки, и беспощадное солнце над стальной палубой в нечастые моменты всплытия, и "прохладный" тридцатиградусный забортный душ в отсеке. Вот потому нормальный зимний ветерок заставляет их, крепких, здоровых парней, сейчас зябко ежиться отвыкли!

Пройдут годы. Когда-нибудь можно будет назвать и эти цифры - сутки, мили, тонны... И какой-нибудь сегодняшний первогодок еще скажет внуку: "Было такое, было... В одна тысяча девятьсот... где-то в восьмидесятых, точно!"

Так будет. А пока...

Тридцать две гайки

Третьи сутки бушевал шторм. Волна, отороченная мутно белеющим кружевом пены, прокатывалась по надстройке и, разрезанная надвое рубкой, соскальзывала за борт.

"Баллов шесть, не меньше...- мелькнула непроизвольная мысль, и офицер беспокойно посмотрел назад. - Как же не вовремя..."

Вышло из строя одно из уплотняющих устройств.

Обстановка была сложной. Наверху шел шторм, а "бойкость" района не давала командиру возможности спокойно ожидать улучшения погоды. Надо было решаться...

Информация командира была короткой. Необходимо устранить неисправность. Работать придется на верхней палубе, ночью и в шторм. Пойдут добровольцы.

Ими оказалась вся команда. Выбрали лучших.

Про Ивана Федорова офицер сказал мне коротко: "Он все может".

Вместе с коммунистом старшиной 1-й статьи Федоровым пошел и второй. Им был тоже молодой коммунист, отличный подводник, старший матрос Абаев.

... Снова по кормовой надстройке с шумом прошел водяной вал. В следующую секунду два желтых пятна света скользнули по мокрому блестящему металлу. Раздался лязг откинувшегося лючка, и два, вот уже два горящих глазка аварийных фонариков нырнули вниз, под палубу надстройки. Офицер на мостике нажал тангенту:

- Центральный, запишите: "Начат ремонт устройства..."

Потянулись невыносимо длинные минуты ожидания...

Эту, да и другую работу они уже делали, заблаговременно предвидя возможные неполадки. Командир БЧ-5 не раз и не два заставлял мотористов отдавать эти тридцать две гайки и производить нужные действия. В базе все получалось быстро и четко. Но здесь...

Не было в базе этой кромешной темноты, которую с трудом пробивает слабый свет аварийного фонарика. Не было волн, с беспощадной методичностью обрушивающихся плотными струями сверху и исподволь подкрадывающихся снизу.

Напряженно, но спокойно наблюдают за всем командир и старший помощник.

В ограждении рубки, держа в руках страхующие концы, замерли обеспечивающие. Товарищи, друзья готовы в любой миг прийти на помощь.

Где-то внизу стоят на посту акустики, трюмные, рулевые, электрики весь корабль напряженно следит за храбрецами, и каждая гайка, становящаяся на место, снимает часть этого напряжения...

...Вахтенный центрального поста поставил точку и отодвинул журнал. На страницу легла запись: "Окончен ремонт устройства..." Между записями о начале и конце работы прошло время в три раза меньше, чем предполагалось вначале.

И вот уже опять безлюдна захлестываемая волной лодочная надстройка. Два еле слышных за шумом шторма лязгающих удара - последняя проверка! - и лодка, облегченно вздохнув, тяжело оседает. Все круче наклоняясь, двинулась вперед рубка, уходя, словно в тоннель, в толщу океанских глубин. Еще минута, и снова пустынен океан, беснующийся под черным небом. Где-то там, под волной, могучий корабль уверенно ложится на заданный курс...

Уезжая домой, Федоров и Абаев увезут с собой ценный подарок - память об этой ночи. И еще раз эта ночь вспомнится подводникам, когда какой-нибудь "молодой", пыхтя и поругиваясь: "Вот же затянули, черти!.." - будет отдавать тридцать две гайки, поставленные однажды в неведомой точке океана.

"Академия подводных наук"

Заместитель командира по политчасти остановил разлетевшегося куда-то командира моторной группы:

- Ну, как дела, Борис Гаврилович?

В голосе капитана 3-го ранга явно чувствовался какой-то подвох, поэтому старший лейтенант, искоса глянув на начальство, нарочито бодро доложил:

- Все отлично!

- Все, говорите? А конференция?!

Старший лейтенант повеселел. Начался оживленный разговор...

...О сдаче экзаменов на классность решили еще в самом начале похода. Конечно, составили планы подготовки, взяли обязательства.

Но коммунистам и комсомольскому активу этого показалось мало. Пусть вокруг океан с его жарой и штормами, пусть моряки несут трудную и ответственную вахту - все равно подготовка к экзаменам должна быть фундаментальной, "академической". И естественно, сразу же возникла мысль о проведении в условиях плавания технической конференции экипажа по устройству своего корабля. Подготовка ее и была партийным поручением старшего лейтенатна Павлюка.

Прошло всего несколько дней, и на столе в кают-компании, в рубке, а то и просто на участках с более или менее ровной поверхностью зашелестела бумага, покрываясь строгими линиями чертежей. Зашуршали листами описания, потому что сразу тринадцать лучших специалистов сели за доклады.

А пока шла подготовка, неугомонный комсомольский актив взялся за молодежь. Технические викторины, вопросы только для молодых - а ну, кто лучший? Золотую медаль победителя, которую заменила шоколадка, получил и распробовал матрос Терентьев.

По решению бюро составили перечень вопросов по устройству отсеков. Цель - выявление лучшего знатока во время состязаний, которые и состоялись через несколько дней. К сожалению, рукописная история корабля не донесла для нас имен победителей...

Наконец в торжественной (если не обращать внимания на "легкомыслие" формы - трусы да сандалии!) обстановке открылась техническая конференция. Было все: и вступительное слово, и развернутые, с наглядными пособиями, доклады, и вопросы докладчикам, и даже требования соблюдать регламент. Длилась конференция два дня, и ни штормы, ни иные внешние причины не осмелились прервать ее.

А потом были и экзамены. Сидели за столом все командиры боевых частей, и каждый сдающий подвергался строгому перекрестному "допросу". Пожалуй, ни одна "базовская" комиссия не работала на экзаменах так требовательно, как эти свои собственные командиры и товарищи! Но самое важное, что никто из экзаменующихся этому не удивлялся, ибо океан каждому дал понять - так надо. Так надо для дела! И старшина 1-й статьи Дабуев, отвечая, по словам командира БЧ-5, как "профессор", твердо знал: здесь, на боевом корабле, его знания нужны нашему государству не меньше, чем знания настоящего ученого.

Ушло в море не так уж много классных специалистов. Пришло обратно почти втрое больше - испытанных морем, работой и службой.