Юна-Мари Паркер - Дворцовые тайны

• Название: Дворцовые тайны
• Автор: Юна-Мари Паркер
• Издательство: ООО «Издательство АСТ-ЛТД»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000706-4

Непосвященные отчаянно пытаются прорваться в «высший свет», в этот замкнутый мирок, что считается земным раем. Но репортер светской хроники Джеки Давентри давно избавилась от иллюзий. Кому как не ей знать, что за глянцем журнальных фотографий под маской благопристойности скрываются мелочное сутяжничество и вульгарные измены, лесть и шантаж, интриги и неуемное честолюбие!

Но однажды Джеки узнает нечто поистине невероятное: некий предприимчивый молодой самозванец проникает в лучшие гостиные Лондона под видом ее помощника…

---

Попрощавшись с Джеффрисом, Селвин с удивительной легкостью поднялся по ступенькам крыльца и сам отпер полированную черную дверь парадного входа.

Элфрида ждала его в гостиной, свернувшись калачиком на диване. На ней был простой белый халат, она смыла с лица всю краску и расчесала волосы — они прямыми блестящими волнами струились по плечам. Селвин поразился, поймав себя на мысли, что она выглядит гораздо моложе без всей этой дряни, под которой привыкла прятать свое лицо. Больше того, в ее облике появилось что-то невинное. Это очень шло ей.

— Привет, Селвин, — тоненьким голоском пропищала Элфрида. Она нервничала, и тревога, сквозившая в ее взгляде, не укрылась от мужа. — Я ждала тебя.

— Я ушел сразу же, как только появилась возможность, — ответил он, вдруг решив, что стаканчик ему сейчас все-таки не помешает. Отойдя к бару в углу комнаты, он плеснул себе немного виски, а затем вернулся к камину и сел на противоположный конец дивана.

Они долго молчали. Он пил из своего стакана, а она нервно теребила шелковую бахрому диванной подушки, всем своим видом олицетворяя отчаяние.

Наконец Элфрида не выдержала.

— Ну и ладно! Я уйду! — вскрикнула она и вскочила с дивана. Лицо ее сморщилось и на глаза навернулись слезы. — Я и сама вижу, что ты меня ненавидишь! Ты думаешь, что я… как это… мусор!

Селвин оторвался от стакана и спокойно проговорил:

— Сядь, Элфи, не дури. Я хочу с тобой поговорить.

— Что ты хочешь мне сказать? Что со мной будет? — устремив на него дикий взгляд, воскликнула она. — Да, я раньше молчала о своем прошлом, но ведь… иначе ты, да и вообще никто, не женился бы на мне никогда!

— Успокойся и сядь.

Она села. На лице ее одновременно были написаны вызов и страх. В ту минуту она походила на ребенка, который знает, что его ждет наказание от родителей и заранее обижается и капризничает.

— Во-первых, — начал Селвин, — этого поганца Роланда Шоу предоставь мне. Ты не дашь ему больше ни пенни и вообще отныне не будешь иметь с ним никаких дел.

— Но уже поздно, он заставил меня продать мои лучшие драгоценности!

— Ты уже это говорила. Позволив ему шантажировать тебя, ты показала себя последней дурой. Надо было сразу же идти ко мне.

— Но…

— Никаких «но», — перебил ее Селвин. — Ни в коем случае нельзя уступать тем, кто пытается тебя шантажировать. Ни при каких обстоятельствах. Позже ты назовешь мне адрес скупки, куда ты отнесла свои безделушки. Бьюсь об заклад, ты продала их гораздо ниже настоящей цены. Ладно. А с мистером Роландом Шоу я разберусь сам.

— А потом? — робко спросила она.

— А потом, — повторил Селвин, вновь отпив виски, — мы забудем обо всем, как будто ничего не было. Забудем о том, что ты мне сегодня рассказала, забудем…

— Селвин! — вскричала Элфрида. Она подалась всем телом к нему навстречу, глаза ее широко раскрылись от изумления. — Селвин, ты правда… Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что готов все забыть… но на определенных условиях.

— Да, хорошо! Говори!

Ему показалось, что она сейчас рухнет перед ним на колени и примется расстегивать ширинку, но он облегченно вздохнул, когда она просто поудобнее устроилась на диване и устремила на него выжидающий взгляд.

— Условия следующие. Во-первых, мы продадим этот дом и купим квартиру. — Селвин сделал паузу, ожидая от нее взрыва негодования, но ничего не произошло. Элфрида смотрела на него такими глазами, будто заранее была готова согласиться со всем, что он ни предложит. — Мы купим небольшую квартиру, чтобы ее легко было поддерживать в порядке. Наймем уборщицу, которая станет приходить ежедневно. На балах вроде того, что мы устроили здесь, отныне поставим крест. Будем жить тихо и спокойно. И кроме того, перестанем шляться еженощно по всяким приемам.

Элфрида все молчала.

— Ты перестанешь лезть на рожон и оставишь попытки разрекламировать себя любыми средствами. Мы заживем как нормальные люди.

Наконец-то у нее прорезался голос:

— Да, Селвин.

— Ты подыщешь себе какое-нибудь полезное занятие. Я имею в виду реальную благотворительность, а не все эти идиотские оргкомитеты, в которых вы готовы до упаду спорить друг с дружкой по поводу того, кто где будет сидеть на очередном балу, — продолжал он.

— Да, Селвин.

— Ты согласна на эти условия? Она часто-часто закивала.

— О да, согласна.

— Отныне ты будешь всегда спрашивать моего мнения по поводу того или иного гостя, которого соберешься пригласить. Ты перестанешь устраивать «коктейли» с черт знает каким сбродом, о которых я ничего не знаю. Перестанешь принимать все без исключения приглашения, которые приходят по почте, все равно от кого они будут.

— Обещаю, Селвин. Я сделаю все, как ты хочешь.

— И еще — ты оставишь упрямые попытки добраться до королевской семьи. Помнишь, как ты потащила меня на одном балу к принцу и принцессе Майкл-Кентским? Так вот этого больше не будет.

Селвин решил воспользоваться ее настроением и вывалил все, что было у него на душе.

— Обещаю.

— Отлично. — Исполненный чувства глубокого удовлетворения, он допил виски. — О твоем прошлом мы больше говорить не будем. Что было, того уже не поправишь. Завтра я выставляю этот дом на продажу. Время сейчас, конечно, неподходящее, но ничего. Мы подыщем взамен какую-нибудь милую квартирку. Скажем, в районе Честер-сквер. Я слышал, что миссис Тэтчер… Точнее, леди Тэтчер, учитывая, что королева в знак признания заслуг пожаловала Дэниса баронетом. Так вот, я слышал, что они только что купили дом в Честер-сквер. Неплохо стать их соседями, как ты считаешь? — мечтательно произнес он.

Элфриде удалось изобразить на лице воодушевление.

— Все, как ты хочешь, Селвин. Но как же с Роландом Шоу? — тут же обеспокоенно добавила она. — Что будет, если он расскажет журналистам о том, что я… я… Ну, работала в «Зеленом попугае»? Ведь нам будет стыдно людям на глаза показаться!

— Не волнуйся. Ничего не будет. Я лично знаком со всеми владельцами газет и позабочусь о том, чтобы о нас не появилось ни строчки. Они могут употребить власть и приказать редакторам не трогать определенных людей, я-то знаю. Большинство из них в разной степени обязаны мне, так что не беспокойся.

Элфрида смотрела на него широко раскрытыми глазами. До сих пор она только и делала, что отчаянно навязывалась журналистам, прилагала все усилия к тому, чтобы о ней побольше писали. Теперь же Селвин предлагал занести ее имя в своего рода «черный список» людей, о которых не должно проскользнуть ни единого упоминания в прессе.

— Это правда? — спросила она.

— Правда, — со знанием дела ответил Селвин. — Если среди твоих личных знакомых есть так называемые бароны прессы, тебе многое по плечу и ты без большого труда замнешь любое скандальное дело. Завтра прямо с утра начну их обзванивать. Большинство из них являются моими друзьями, и они не допустят, чтобы я пострадал. Особенно стараниями такого недоноска, как Роланд Шоу. Это ведь он раскрыл перед газетчиками всю подноготную отца Селии Атертон. Так вот, я свяжусь с ними и как только закончу разговор с последним из них, ты сможешь вздохнуть свободно. Никто и никогда о нас ничего не напишет, — твердо проговорил он.

На лице Элфриды все еще было написано недоверие.

— Но почему же ты ничего не сделал, когда все газеты писали о том, как ты бросил ради меня свою первую жену?

— Я слишком поздно спохватился. Очнулся, когда материалы уже вышли в свет. Я пытался замять это дело, но птичка уже вылетела из клетки. Зато могу твердо обещать, что больше такого не повторится.

В эту минуту ему вдруг пришло в голову, что скорее всего именно из-за того шума, который он закатил тогда газетчикам, все они стали избегать Элфриду, игнорируя ее активные домогания. Впрочем, Селвин благоразумно не стал говорить об этом жене.

— Значит, я в безопасности? Роланд не сможет сообщить, что я работала в «Зеленом попугае»?

— Не сможет, Элфи.

— Спасибо, Селвин, — сказала она просто. — Я тебе очень благодарна и сделаю все, что ты попросишь.

Он пристально взглянул на нее. Элфрида была вся розовая, неразмалеванная, чистая. Прямо как в те времена, когда работала у Атертонов. На него с удвоенной силой нахлынуло возбуждение, проснувшееся еще до банкета в Мэншн-Хаус. Селвин вдруг вновь почувствовал себя молодым. Мысль о том, что они продадут этот громоздкий домище и положат конец изматывающей светской жизни, словно придала ему сил. Ему казалось, что на свете уже нет ничего невозможного. Появилась и крепкая надежда на то, что ему сегодня удастся нормально переспать с Элфридой, не страдая ни от плохой эрекции, ни от преждевременной эякуляции, что еще хуже.

Поднявшись с дивана, он приблизился к ней и поцеловал ее в полные губы.

— О Селвин… — с придыханием прошептала она и поцеловала его в ответ.