Алан Лазар - Бродяга

• Название: Бродяга
• Автор: Алан Лазар
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Белгород, Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Харьков
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9910-1868-5, 978-966-14-2919-1, 978-1-4516-3290-3

Едва увидев в зоомагазине пушистого малыша с черной кнопочкой носа и любопытными глазками, Кейт поняла, что это ее пес. А сама она стала для Нельсона самым близким и любимым существом в мире. Смышленый щенок скоро понял, что Дон, муж его обожаемой хозяйки, не пара ей. Однажды он решил проследить за Доном и... потерялся.

 В поисках Кейт Нельсон вместе с водителем-дальнобойщиком совершил путешествие в тысячи километров. Спас человека, но сам едва не погиб и потерял лапу. Он повстречал множество разных людей, научился выживать на улице с бродячими собаками и в волчьей стае. А еще нашел нового хозяина — мальчика, который тосковал по маме. Нельсон помог малышу вновь почувствовать радость жизни.

 Однако пес ни на миг не забывал о своей Кейт. И она не переставала искать его...

---

Ближе к вечеру она кормила его ужином, а вскоре после этого возвращался домой Дон. Кэти сразу же переключала все свое внимание на мужа, но Нельсон не протестовал. Дон уделял ему не слишком много внимания, но когда делал это, то, как правило, был дружелюбным. Иногда Нельсон чувствовал некоторое раздражение, а один или пару раз даже запах гнева, когда Дон хотел исключительного внимания Кэти для себя. Как только Нельсон чувствовал это, он тихонько выходил из комнаты или садился в углу, оставляя Дона одного.

Нельсону не разрешали сидеть возле обеденного стола, пока Кэти с Доном ужинали. Дверь в маленькую прачечную в задней части дома закрывали, и песик настороженно ждал и прислушивался, а внутрь доносились ароматы и шум их вечерней трапезы. Кэти и Дон болтали, пока один из них готовил еду. Первое время Нельсон ощущал в воздухе запах счастья, когда его хозяева обсуждали события прошедшего дня. Дон любил готовить, и Нельсон слышал, как тот рубил и резал мясо, курицу, рыбу или овощи, а затем тушил или жарил их. Его маленькая пасть наполнялась слюной, и он надеялся заполучить остатки их еды. И чаще всего получал их. Кэти запускала его на кухню и дразнила, высоко держа кусочки куриной корочки или остатки пасты. Скоро Нельсон понял: чтобы получить эти лакомства, он не должен подпрыгивать, ему нужно просто сесть. И тогда Кэти протягивала их ему. Это было для него десертом после ужина, состоявшего из подушечек собачьего корма.

Собачке разрешалось лежать рядом, пока они смотрели телевизор. Иногда по вечерам Дон включал какую-то спортивную игру и возбужденно кричал или даже вопил на телевизор, да так, что Нельсон порой вздрагивал. Он лежал на коленях у Кэти, пока она читала книгу. Обычно она крепко обнимала Дона, когда они смотрели какой-нибудь фильм или телешоу. Нельсон лежал у их ног, и вскоре научился понимать, что эти объятия Кэти и Дона часто приводили их к интимной близости.

В первые месяцы брака Кэти с Доном почти каждую ночь занимались любовью в своей спальне наверху. С первой ночи, когда Нельсон приехал в Олбани, он спал на кровати вместе с ними. Он чувствовал запах опасения у Дона, когда Кэти привела его в спальню, но в конце концов молодожены пришли к компромиссу: поставили для Нельсона у двери спальни мягкий домик на молнии, в котором он мог спать, если они хотели побыть одни. А ночью в большинстве случаев он спал вместе с ними.

Как только Кэти впускала его в спальню, Нельсон спешил найти огромную уродливую игрушечную крысу, которую Кэти, будучи в озорном настроении, однажды купила ему в супермаркете. Она быстро стала его любимой игрушкой, возможно, потому, что не ломалась, в отличие от других игрушек. Найдя игрушку, Нельсон подбегал с ней к Кэти и настойчиво просил поиграть с ним. Кэти отбирала крысу у Нельсона и бросала через всю комнату, чтобы он ее ловил. В конце концов он отходил в угол с игрушкой в зубах, а Кэти с Доном готовились ко сну. Нельсон усердно старался не изменять этому своему ночному ритуалу. Порой Кэти размышляла о том, насколько важен для маленького животного этот установленный порядок в семье. Ведь множество других человеческих беспокойств, таких как амбиции, спешка, самомнение, были попросту чужды собакам.

Наконец Кэти, Дон и Нельсон ложились на большую двуспальную кровать. Нельсон знал, когда парочка собирается заняться любовью, — перед этим от них двоих исходили сильные запахи. Нельсон никогда не знал, как правильно себя вести во время их близости. Он отодвигался на другой край кровати, когда все начиналось, и иногда внимательно смотрел на них, пытаясь понять, что же они там делают. Дон издавал громкие звуки, и Кэти иногда тоже. Порой они занимались любовью довольно долго, и от их тел исходило еще больше ароматов. В конце концов запахи достигали апогея и угасали. Вскоре после этого они засыпали.

Во время их близости Нельсон был занят своей крысой. Когда же он понимал, что они закончили, то находил себе место для сна на ночь. Кэти нравилось обнимать Дона, и она так и засыпала, но ее мужу хотелось иметь свое пространство во время сна, и вскоре их тела отделялись. Поначалу Нельсон устраивался в удобном, как ему казалось, местечке: зачастую это была покрытая волосами часть тела Дона — его ноги или грудь. Но Дону не нравилось спать рядом с собакой. Он, неожиданно для Нельсона, отталкивал или сбрасывал его, не причиняя при этом боли. Кэти же наоборот нравилось, когда Нельсон спал рядом с ней. Он скручивался маленьким комочком возле ее живота и сладко засыпал. Ее аромат успокаивал его. И Нельсон лежал возле нее всю ночь. Иногда Кэти снились плохие сны. Прошло много лет, но она до сих пор вздрагивала от каких-то воспоминаний о своем умершем отце. Иногда ей снились пулеметная очередь или враждебные голоса на чужом языке, который она не могла разобрать. Через несколько месяцев именно негромкое сопение Нельсона успокаивало ее лучше всего после подобных кошмаров. Она целовала в голову маленького песика, а его тело размеренно поднималось и опускалось. Вскоре женщина вновь засыпала, и теперь ей снились более спокойные сны.

Итак, жизнь Нельсона тесно переплелась с Кэти. Да, Дон тоже был членом их семьи, но дни и ночи Нельсона были полностью подчинены Кэти и ее жизни, она стала для него главным человеком на свете. Ее запах стал главной составляющей воздуха, которым он дышал. Любовь к ней росла из глубин его маленького собачьего сердца. Она не была внезапной, а формировалась месяцами. Но это была любовь его жизни. Он любил ее не за еду, которой она кормила его, хотя он был благодарен ей за это. Это была любовь его жизни, потому что Кэти делала его вселенную прекрасным местом — местом, где он был глубоко счастлив. Молодой пес еще не познал горечь потерь, но даже в те несколько часов, когда Кэти не бывало дома, он остро ощущал ее отсутствие. Таким образом, его любовь росла. А с этой любовью в его собачьем сердце оформлялись и другие эмоции. Он чувствовал надобность защищать ее, надобность выражать ей свою любовь, как только мог. Чувствовал надобность хвалить ее, надобность делиться с ней всем, что имел. Он знал, что будет из последних сил защищать ее от всего, что может представлять для нее опасность.

Нельсон чувствовал, что и Кэти любила его. Это проявлялось в том, как она прикасалась к нему и чесала его затылок. В том, как она разговаривала с ним по окончании своих занятий музыкой или после уборки в доме, или приготовления пищи. Он не понимал, о чем она говорила, лишь отдельные слова, но он знал, что Кэти разговаривала именно с ним, и ему это нравилось.

А еще, пусть в меньшей степени, Нельсон любил косточки. Иногда Дон приносил их домой для него. Пес лежал в саду и грыз их. Его зубки становились крепче день ото дня, и когда он впивался ими в косточку, та начинала выделять запах и рассказывать историю животного, которому она принадлежала. Кости хранили почти столько же историй, сколько и трава. Но когда Нельсон обгрызал косточку, он обычно вырывал небольшую ямку и закапывал ее. Вдруг она когда-нибудь понадобится Кэти. Что, если ей будет не хватать еды? Он построил свой собственный склад, чтобы у хозяйки всегда была возможность поесть и никогда не быть голодной.

Иногда, зарыв косточку, Нельсон лаял. Когда он был маленьким щенком, его тявканье было не более чем милым. А вот лай молодого пса стал довольно примечательным. В нем слышалась энергичность пуделя и глубина и низкая хрипотца бигля. Кэти улыбалась себе, когда слышала его лай из сада. Он никогда не лаял больше двух-трех раз подряд, за исключением прихода почтальона. Она понимала, что означал этот лай: «Я, Нельсон, великий защитникз Кэти Энтвисл, сим объявляю себя, высокого и гордого, защитником этого дома, сада и семьи».

Однажды утром вместо занятий на фортепиано Кэти взяла поводок Нельсона. Он обрадовался, как это всегда бывало, когда он слышал позвякивание своего поводка, но в неурочный час это было ему непонятно. Как правило, подобное происходило позже, ближе к середине дня. Но Кэти, кажется, не шутила, и Нельсон доверился ей.

Когда они вышли из дома, Нельсон потянул поводок в обычном направлении их ежедневных прогулок, но Кэти подняла его и посадила на переднее сиденье машины. Она села с другой стороны и завела двигатель. Нельсон был в замешательстве. С Кэти он провел достаточно времени, чтобы ничего не бояться, но он так привык к их ежедневному распорядку, что его предсказуемость доставляла ему огромное удовольствие. Словно почувствовав его опасение, Кэти немного опустила окно возле пассажирского кресла, и в машину ворвались ароматы с улицы. Это отвлекло Нельсона, и оставшуюся часть поездки к ветеринару, а это заняло около пятнадцати минут езды, он был поглощен ими.

У Нельсона остались четкие воспоминания о ветлечебнице, в которую его привез Эмиль несколько месяцев назад. Запахи стерильности воскресили Эмиля в его памяти, и собачье сердце забилось быстрее. Но его окружал успокаивающий аромат Кэти, а она чесала его головку и поглаживала его, как обычно разговаривая с ним. Он не сомневался, что все будет хорошо.