Анатолий Чехов - Кара-курт

• Название: Кара-курт
• Автор: Анатолий Чехов
• Издательство: Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1969

«Кара-Курт» — «Чёрная смерть» — самый ядовитый паук Средней Азии. Так в годы Великой Отечественной войны называли в наших южных республиках фашистскую свастику.

Гитлеровская агентура проделала гигантскую работу в Иране с целью, подготовив фашистский переворот, нанести Советскому Союзу смертельный удар с юга.

Советское правительство вынуждено было (исходя из пункта 6 договора с Ираном о сотрудничестве и взаимопомощи, заключенного в 1921 году) срочно ввести в Иран регулярные части Красной Армии. Эта мера не только обезопасила нашу страну от вторжения фашистских орд с юга, но и оградила территорию Ирана от разрушений, сохранила независимость сопредельного государства, сотни тысяч жизней молодых иранцев, курдов, русских, туркмен, фарсов, азербайджанцев.

Основной сюжет романа «Кара-Курт» (второй книги романа «Чёрный Беркут») подчинен показу сложной и острой борьбы Среднеазиатского пограничного округа с агентами немецко-фашистской разведки, непрерывно организовывавшей военные диверсии, политические провокации до и после перехода через границу наших войск.

Автор, участник Отечественной войны, А. В. Чехов известен нашим читателям по опубликованным в Воениздате книгам: повести «У самой границы», сборнику рассказов «След в пустыне», роману «Чёрный Беркут».

---

Кайманов вскочил на ноги, занес гранату:

— Бросай оружие! Сопротивление бесполезно! Выходи по одному!

Увидев, какая сила двинулась через границу, из поста стали выходить растерянные солдаты, некоторые в одном белье. Подбежав к раскрытой двери, Яков увидел перед собой сержанта с поднятыми руками, обыскал его. В кармане у сержанта маузер, патрон в патроннике. Вслед за Яковом в здание поста вбежали старшина Галиев, капитан Ястребилов. Вместе прошли на пункт связи. Кайманов снял трубку, несколько секунд слушал, затем ответил в трубку по-фарситски.

— Спрашивают, какое положение на границе, — обернувшись к Ястребилову, пояснил он. — Я им сказал, что сейчас узнаете...

По дороге один за другим с ревом проносятся грузовики с автоматчиками. На обочине остановилась «эмка» полковника Артамонова, присланная им в распоряжение офицеров комендатуры. Ястребилов и Кайманов с Галиевым втиснулись на сиденья, Гиви Гиргидава нажал на всю железку, пустился вдогонку за остальными, обогнал агитфургон майора Веретенникова, занял свое место в голове колонны машин, на которых форсировала рубеж комсомольская рота.

Вот и узкое глубокое ущелье Даш-Арасы´´! Здесь уже встречал колонну регулировщик с флажком — солдат из пограничного наряда. Путь свободен! Еще через некоторое время показался высокий арочный мост, сложенный из камня. Здесь тоже наша охрана.

Ястребилов и Кайманов спешили: в приграничном городке — штаб батальона, жандармы, полиция. Надо успеть захватить все это начальство, чтобы оно не вздумало проявить инициативу, не учинило бы кровопролитие. Кайманов посмотрел в заднее стекло, увидел сквозь завесу пыли мчавшуюся вслед за ними головную машину колонны. В кузове красноармейцы комсомольской роты. Над крышей кабины видны сосредоточенные молодые лица. Впереди на дороге появилась рослая фигура — Клычхан.

Гиви притормозил, свернул на обочину. Ястребилов распахнул дверцу, выскочил на дорогу, остановил колонну.

— Товарищ Кайманов, — распорядился он, — берите с собой Клычхана, Галиева, два отделения красноармейцев, садитесь в кузов головной машины. Ваша задача взять тепленькими начальника полиции и начальника жандармерии.

Кайманов, поднимаясь вслед за Клычханом в кузов машины, оглянулся по сторонам, нет ли засады, не подготовлена ли какая-нибудь ловушка? Но ничего подозрительного не заметил. Сам Клычхан выражал нетерпение.

Колонна уже мчалась по дороге, через несколько минут выскочила на окраину города.

Клычхан постучал ладонью по крыше кабины:

— Машины больше не надо! Пробежим дворами! Он словно нарочно показывал, как давно ждал этого часа, чтобы отомстить за своего загубленного брата Казанфара.

— Галиев, не отставать! — крикнул Кайманов старшине: он все еще не доверял своему проводнику. Галиев и пограничники едва поспевали за Каймановым и Клычханом. Они перелезли через какой-то дувал, несколько минут петляли по дворам, сопровождаемые лаем взбудораженных собак, неожиданно быстро попали на одну из центральных улиц.

Клычхан подбежал к калитке, проделанной в высоком дувале, окружавшем большой добротный дом. Кайманов подбежал вслед за ним, громко постучал, крикнул по-курдски: «Господин начальник полиции, быстро к господину коменданту!» Из-за высокого дувала женский голос ответил: «Ушел к начальнику почты».

Через несколько минут были у почты. Галиев разделил пограничников на группы, по два-три человека, занял всю улицу и соседние дворы, чтобы начальник полиции и начальник жандармерии не могли скрыться.

— Кара-Куш, сюда! — позвал Клычхан: Яков должен был признать, что без Клычхана они не нашли бы так скоро нужный им дом. Кайманов забарабанил в калитку.

— Кто?

— Господин комендант здесь?

— Да.

— Открывайте...

Все трое вскочили в дом.

Большая, просторная комната устлана коврами, с разложенными по всему полу мягкими подушками. На коврах, поджав ноги по-восточному, облокотившись на подушки, сидели несколько человек в хороших костюмах. Судя по всему, присутствующие здесь собрались в дорогу, но помешал завтрак. Любители вкусно поесть не могли отправиться в дальний путь, не выпив коньяку, не отведав душистого плова.

— Клычхан! — вполголоса сказал Кайманов. — Кажется, ты знаешь этих господ. Назови, кто перед нами. Этим ты еще раз нам поможешь.

— Да не наполнится родник моих глаз видом этих гиен, Кара-Куш! — воскликнул Клычхан. — Я действительно всех их очень хорошо знаю. И я назову тебе каждого! Такие, как они, горбан, пустили в нашу страну фашистских собак, они продали народ Гитлеру. Вот эти толстые животы, эти козлиные бороды...

Сверкая глазами и уперев руки в бока, он прошелся по кругу перед поднимавшимися перед ним господами.

— Вот начальник полиции, а это командир роты амние... Начальник охраны восточной дивизии... Начальник тайной полиции... Начальник таможни!

Перед пограничниками стояли дородные, богато одетые люди, все темноволосые и темноглазые, казалось, похожие друг на друга. В масштабах пограничного городка это были, очевидно, крупные фигуры.

Кайманов заметил, как толстяк с лицом духанщика, которого Клычхан назвал начальником тайной полиции, сделал движение к заднему карману. Он быстро и горячо заговорил по-фарситски, указывая на Клычхана. Яков, разобравший слова «красная собака», «предатель», видел, как у его проводника потемнели глаза. В мгновение ока Клычхан сбил «духанщика» с ног. Тот выхватил пистолет, но выстрелить не успел: точным ударом ноги Клычхан вышиб пистолет из его рук.

«Ого! — мысленно воскликнул Яков. — Для бывшего купца, нынешнего пролетария, что-то уж очень лихо».

— Всем сдать оружие!

Понимая, что сопротивление бесполезно, «отцы города» сложили на ковре, у ног пограничников, маузеры, вальтеры, кольты.

— Кара-Куш, — воскликнул Клычхан, — я с вами по всему городу пойду. Каждую собаку, что против народа шла, а теперь прячется от справедливого суда, из-под земли вырою, со дна колодца достану. Посмотришь, арбаб, все пойдут за нами. Народ натерпелся, пришла свобода!

— Вот что, Клычхан, — охладил его пыл Яков. — Мы не вмешиваемся во внутренние дела вашей страны, не собираемся навязывать советизацию, никого не собираемся трогать, за исключением тех, кто действовал против нас в сговоре с фашистскими агентами. Поэтому от лица командования приказываю тебе: ничего не предпринимай без разрешения советских военных властей. Иначе недолго и дров наломать.

— Хорошо, Кара-Куш! — вздохнув, отозвался Клычхан, хотя выслушал его с явным неудовольствием. — Тогда пойдем, я покажу тебе наш город, может быть, советским военным начальникам не помешает хорошо знать его...

Сдав задержанных в комендатуру, где уже распоряжался капитан Ястребилов, Кайманов, Клычхан и старшина Галиев пошли по тем самым улицам закордонного города, которые раньше Яков мог рассматривать лишь в бинокль или стереотрубу. На улицах и во дворах ни кустика, ни деревца. Все до предела накалено солнцем. Пыль. Жара. Мухи...

По главной улице, такой же пыльной и грязной, как и остальные, проходит столбовая дорога, забитая сейчас войсками и военной техникой. Несколько дорог-тропинок отходят в боковые переулки.

Жители отсиживаются в домах, только изредка встречаются бедняки, которые радостно кланяются, приветствуя советские войска. Город на солнцепеке, глинобитные дома террасами поднимаются по склону без особого порядка, лепятся к горе, словно птичьи гнезда. Да и город этот возник только потому, что проходит здесь торговый путь из одной страны в другую. Природными богатствами окрестности его не блещут.

Но Клычхан показывал этот маленький городишко так, как будто перед Каймановым была столица, хотя убожество и нищета смотрели из каждого двора. Свернув с пыльной и знойной улицы, Кайманов и его спутники попали в такие зловонные переулки, что, казалось, дышать там было совершенно нечем.

Мимо проехала «эмка» бригадного комиссара Ермолина, остановилась в нескольких шагах. Из «эмки», распахнув заднюю дверцу, выкатился Вареня´, обмундированный по случаю военных действий в пограничную форму, открыл переднюю дверцу машины, стал во фронт, пропуская мимо себя старшего политрука Самохина.

— Приветствую тебя, Андрей Петрович, — с удовольствием пожимая руку замполиту, сказал Кайманов. — Сегодня у нас и раненые в строю...

Неловко передвигавшийся Вареня´ сделал вид, что намек старшего лейтенанта его не касается, неожиданно для Кайманова щелкнул каблуками, гаркнул по-фельдфебельски:

— Здравия жилаю, товарыщ старший лейтенант!

— Здоров, здоров! Ишь как стараешься, — окинув его ироническим взглядом, сказал Яков. — Не иначе — перед единоверцами.

— Так точно, товарыщ старший лейтенант, перед единоплеменниками, — отрапортовал Вареня´.