Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 2

• Название: Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 2
• Автор: Эйдзи Микагэ
• Жанр: Научная Фантастика

На дворе стоял март, когда новенькая по имени Ая Отонаси вошла в наш кабинет. Весь класс был ошеломлен ее красотой и сгорал от любопытства, почему она перевелась в конце учебного года.

Ее «представление», однако, ограничилось простым сообщением имени, после чего над классом повисла мертвая тишина.

По крайней мере, пока…

— Кадзуки Хосино.

…она не назвала мое имя.

— Я здесь, чтобы раздавить тебя.

Версия текста от 27.05.12. Последнюю версию можно найти на http://ushwood.narod.ru/unh/unh.html

Перевод с английского языка — Ushwood

Бета-редактирование — Danholm

Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов запрещено

---

— И у меня уже есть план!

— Рассказывай.

— М ы п о к а ж е м е м у т р у п.

Так заявил Рюу Миядзава.

— Ты серьезно думаешь, что так мы сможем внушить ему отчаяние? Да, конечно, он будет в шоке, когда увидит труп, но…

Рот Рюу Миядзавы изогнулся в ухмылке.

— «Ты только что убил этого человека». Как насчет сказать ему так?

Это… весьма интересно.

Мой рот непроизвольно изогнулся тоже.

— Я заставлю [Кадзуки Хосино] потерять надежду. Не беспокойся.

С этими словами Рюу Миядзава раскрыл пакет и кинул мне наручники.

2 мая (суббота) 12:00

Что это за парень передо мной? Присмотревшись, я узнал острый взгляд Рюу Миядзавы, только сейчас Миядзава-кун был без очков.

Почему Миядзава-кун?..

Я сидел, скованный по рукам и ногам, в маленькой комнатушке, в которой ни разу раньше не был. Пояснять серьезность моего положения было излишне.

Что я делал, прежде чем переключился? …Не помню. Когда я услышал, что моя повседневная жизнь больше не вернется, у меня в глазах почернело — а потом я очутился здесь.

— Это моя комната. Я надел на тебя наручники.

— …Почему?

— Почему, спрашиваешь? Разве [Юхэй Исихара] тебе не объяснил? Чтобы заставить тебя сдаться.

Иными словами, Миядзава-кун действует не по собственной инициативе, а ради [Юхэя Исихары]?

— Хосино. Отонаси рассказала тебе, как работает эта «шкатулка»?

Я покачал головой.

— Стало быть, предпочла держать в секрете, хех. Ну, должен признать, это разумное решение. Знаешь, [Юхэй Исихара] сказал, что он ей рассказал, рассчитывая, что она расскажет тебе.

Если подумать — кажется, она собиралась рассказать мне что-то, что узнала от [Юхэя Исихары].

— Тогда вместо нее тебе все объясню я! …Ха-ха! Все действительно стало намного проще, когда я перестал скрывать, что я твой враг.

— …Враг? Почему?

— Потому. …Итак, ты уже знаешь, что эта «шкатулка» сотрет твою личность за одну неделю, да?

— Да. …Только можно сперва я спрошу?

— Что именно?

— Я не могу верить твоим словам. В конце концов, ты же мой враг, верно? Я просто не смогу поверить в твое объяснение — ты ведь фактически уже пытался меня обмануть.

— Это верно.

Миядзава-кун принял мои слова без возражений, не выказывая признаков беспокойства.

— Я сам уже начал спрашивать себя, нет ли у меня таланта мошенника. Это для меня открытие. Но сейчас я собираюсь рассказать тебе только правду. Можешь в это верить, можешь не верить, как тебе угодно. Если не хочешь слушать, заткни уши. …Хотя это ты не сможешь, наручники не дадут.

Произнеся эти слова бесцветным голосом, Миядзава-кун подошел ко мне и вручил лист бумаги, вырванный из блокнота.

— Эту схемку мне дал [Юхэй Исихара].

Значит, это [Юхэй Исихара] написал. На удивление аккуратный почерк, с закругленными буквами.

— Сегодня четвертый день.

«09–10» — вот все, что было написано на четвертой строке. На всех строках по три пары чисел, а на этой всего одна. А дальше вообще пусто.

— И что, блин, все эти числа значат?..

— Хосино, ты заметил, что твое время с каждым днем сокращается?

— …Э?

– [Юхэй Исихара] каждый день кусочек за кусочком крадет время у [Кадзуки Хосино]! Эта схема — т е ч а с ы, к о т о р ы е у т е б я у ж е у к р а д е н ы. Скажем, «00–01» означает, что время от полуночи до часа ночи [Юхэй Исихара] уже забрал у [Кадзуки Хосино].

Я снова взглянул на лист. Пара чисел «09–10» против сегодняшнего дня. Это значит, [Юхэй Исихара] контролировал мое тело сегодня с девяти до десяти утра. И точно, я тогда не был в сознании.

— Но это что, он крадет всего три часа каждый день? Всего-то?

— …Эй, я бы тебе посоветовал думать немного, прежде чем говорить. Я сказал «он крадет у тебя время». Время крадется не только на один тот день. Оно остается у [Юхэя Исихары] и дальше. Скажем, тот час, который у тебя забрали между полуночью и часом ночи, уже никогда не будет принадлежать [Кадзуки Хосино].

Я по-прежнему не очень врубался.

— Вот блин, что, до сих пор не дошло? Мм… может, будет легче объяснить, если ты поделишь сутки на 24 блока и представишь себе, что три из них у тебя каждый день забирают. Твоих блоков остается 21 в первый день. 18 во второй. 15 в третий. А в седьмой останется всего три. Как только наступит восьмой день, не останется ни одного. Проще говоря — «геймовер».

Наконец-то до меня дошло.

Дошло до меня и то, зачем он мне это рассказал. Вообще-то, если я разузнаю о «Неделе в трясине», это уменьшит преимущество [Юхэя Исихары]. Причина, по которой он все равно рассказал мне…

— Ааа, похоже, ты заметил. Понял, да? Это не может быть ложью. Ложь порождает надежду, когда ты понимаешь, что это ложь. С другой стороны, если ты осознаешь, что суровая реальность — действительно реальность, тебя все больше охватывает отчаяние. И ты ведь, если вспомнишь, что было, поймешь, что все, что с тобой случилось, — реальность, правда?

Правда. И все мое тело говорит мне, что это правда.

— Хочешь, я за тебя посчитаю? Сегодня у [Кадзуки Хосино] осталось 7 блоков, включая этот. 9 завтра, третьего мая. 6 четвертого мая. 3 пятого мая. 24 в сумме[5]. Понимаешь? У тебя даже суток не осталось!

Миядзава-кун говорил с явным желанием дать мне понять всю безнадежность ситуации.

– З а г н а т ь т е б я в у г о л, р а с с к а з а в п р а в д у. В о т п о ч е м у [Ю х э й И с и х а р а] в с е э т о р а с к р ы л. Так что здесь нет ничего, кроме правды.

«У меня осталось еще четыре дня». Да, я думал как-то так. Но это большая ошибка. Ход сражения уже явно в пользу [Юхэя Исихары].

Если рассматривать чисто то время, которое мы проводим в этом теле, [Кадзуки Хосино] уже превратился в гостя.

Кроме того, на стороне [Юхэя Исихары] еще и Рюу Миядзава.

Ох. Все уже безнадежно.

— Удивительно, что ты так спокоен.

Да, если подумать… несмотря на полную безнадежность ситуации, я действительно спокоен.

Что… логично.

Ведь я уже был в полном отчаянии, даже и без этого всего.

— Слушай, Миядзава-кун. Можно я спрошу кое-что?

— Что?

— Почему ты помогаешь [Юхэю Исихаре]?

Похоже, этого вопроса Миядзава-кун не ожидал — он погрузился в молчание.

— Ты ведь не помогал бы ему без какой-то веской причины, правда? Кроме того, если бы [Юхэй Исихара] просто сказал тебе, что он в моем теле, вряд ли ты вот так просто поверил бы. Ведь так?

…Ммм, да. Давайте-ка попробуем его обмануть.

— Как насчет вот такой причины? Скажем — ты и есть [Юхэй Исихара].

Совершенно нелепый аргумент, который должен вызвать лишь смех, если он неверен.

Однако Миядзава-кун продолжал молча сверлить меня взглядом.

— …Я и есть [Юхэй Исихара], э? В общем…

Миядзава-кун горько улыбнулся и продолжил:

– …т а к и е с т ь.

— …Э?

От этого неожиданного заявления у меня отнялся язык.

— Честно, мне это все уже осточертело. Не думал, что так вымотаюсь, скрывая это. Так что я расскажу тебе, что произошло, чисто для собственного облегчения.

Миядзава-кун вздохнул; у него правда был усталый вид.

— Хосино. Есть ли что-то, что для тебя важно?

— …Есть.

Наверно, лучше бы подошло «было». Ведь моя повседневная жизнь уже уничтожена.

— Тогда ты можешь понять мои чувства. Я считаю, что действительно важное для человека — не то, чему он посвящает все свои силы, и не то, на что он обращает всю свою любовь и прочие уси-пуси. Я считаю, что действительно важное для человека — то, что становится его стержнем. И если это пропадает, ты ломаешься, как будто у тебя вынули позвоночник, превращаешься в пустую оболочку. Следовательно, по-настоящему важное — т о, ч т о д е л а е т т е б я т о б о й.

— Твое «так и есть» только что не означало, что ты по правде [Юхэй Исихара], да?

— Конечно, нет. Если бы я был им, я бы ни за что не позволил себе такого мерзкого поведения.

Но он помогает [Юхэю Исихаре], который позволяет. Потому что [Юхэй Исихара] действительно важен для него.

— Если он так хочет, я это сделаю. Чтобы защитить его, я сделаю все. Даже если это что-то неправильное.

Это не гордость, не упрямство. Он желчно кусал губы, в глубине его глаз можно было разглядеть усталость, но никак не колебание.

— …Я понимаю, что ты хочешь сказать! Но почему [Юхэй Исихара] для тебя так важен?

— …Хм, — пробормотал Миядзава-кун, затем после паузы продолжил.

— Наверно… нет, не наверно. А точно. Он для меня так важен, потому что…

И он с недовольным видом выплюнул следующие слова.

– …п о т о м у ч т о я е г о с т а р ш и й б р а т.

— Старший брат? Э?

Я не сразу врубился в это неожиданное заявление.