Татьяна Герцик - Курортный роман

• Название: Курортный роман
• Автор: Татьяна Герцик
• Жанр: Современные любовные романы

Есть женщины в русских селеньях… Вот и Даша – одна из них. Она терпеливо сносит упреки мужа, придирки свекрови, но только до той поры, пока на ее пути не встречается настоящий мужчина. Тогда она оставляет все и уходит в неизвестность…

---

Вынырнула из сна от громкого бесцеремонного голоса свекрови:

– Что, в этом доме опять пожрать нечего?

Осторожно села на постели, поставив на пол босые ноги и свесив голову на грудь. Перед глазами всё плыло от недосыпания.

В спальню без церемоний по-хозяйски вошла Нина Андреевна, уперши руки в бока. Остановилась перед ней и потребовала отчета:

– Опять валяешься? Ох, и ленивая же ты, девка! Можно подумать, что устаешь на своей балдежной работе! Не кирпичи ведь таскаешь! Сидишь себе в креслице, книжки читаешь! А на кухне – хоть шаром покати! Я укалываю, укалываю, а пожрать у тебя в обед нечего!

Даша вздохнула. К постоянным попрекам свекрови она давно привыкла. Закрутила волосы узлом на затылке, закрепила старенькими погнутыми шпильками.

– Сейчас посмотрю, что можно приготовить.

Прошла босиком на кухню, не обращая внимания на холодный пол и злобное ворчание голодной свекровки. Вынула из холодильника огромный кусок горбуши, купленный утром, нарезала его на тоненькие аппетитные кусочки, быстро обжарила их на сковороде, залила взбитым яйцом и поставила в микроволновку. Через пять минут обед был готов. Вскипятила чайник и заварила кофе с молоком. Добавила побольше сахару – так, как любила свекровь. И все это под тяжелое бубнение:

– Вон у Конюшевых невестка, Зинка, так та просто метеор! И на работе всё успевает, и дом полная чаша! А уж пожрать всегда целый холодильник! Столько наготовлено, уж каких только разносолов нет! Не то, что у тебя! Ты сваришь с гулькин нос, лишь бы тебе хватило, а на остальных наплевать!

Даша, никогда не готовившая много, чтобы еда не кисла зря в холодильнике, отмолчалась. Хотя и хотелось ответить, что у Зинаиды муж работает в строительной артели и зарабатывает не в пример больше Валерия, к тому же сама Зина, уборщица в магазине, занята всего пару часов в день. В начале замужества она пыталась что-то объяснять свекрови, но скоро поняла, что та не слушает ее принципиально, и прекратила это бестолковое занятие.

Нина Андреевна проворно умяла всё, что невестка поставила перед ней на стол и, даже не подумав поблагодарить – было бы за что! – умчалась на работу. Она трудилась в строительно-ремонтном участке всё того же санатория. Дорога до собственного дома заняла бы у нее на пять минут больше. Но зачем? Попрекать-то тогда было бы некого, и обед ей по первому требованию никто бы не подал. Она «укалывала», а еду готовил, если сильно есть хотел, свекор. Но вообще-то они оба предпочитали приходить к невестке, чтобы поесть задарма. Экономные были очень. Правда, свекор не был таким жмотом, как свекровка. Иногда даже приносил внучке шоколадку, правда, самую маленькую, какую только можно было купить в их поселковом магазине.

Проводив Нину Андреевну, Даша умылась холодной водой, чтобы прогнать остатки сна, и принялась готовить ужин. Поставила на плиту четырехлитровую кастрюлю с большим куском мяса и прокрутила килограмм говяжьего фарша, приправленный большим количеством красного и черного перца, лука и чеснока, чтобы было поострее, как нравилось Валерию. Одним им столько было ни к чему, но родители мужа, проголодавшиеся после работы, наверняка, как повелось, придут к ним ужинать.

К пяти часам все было готово. Ароматный борщ, густой и темно-красный, как нравилось свекру, уже стоял на столе. Мясные зразы с грибами, которые обожал муж, доходили в плотно закрытой сковороде на плите, а в духовке пекся манник с изюмом и маком для свекрови, изрядной сладкоежки. Какао с молоком, сваренное для дочки в маленькой кастрюльке, убрала подальше, на самый угол кухонного стола, чтобы взрослые не выпили его, не оставив девочке ни капли, как уже не раз бывало.

В пять часов сбегала за Машей в детский сад на соседнюю улицу, и, торопливо помогая ей одеться, выслушала комментарии воспитательницы. Опять дочка стукнула Вовку, юного хулигана из старшей группы, обозвавшим ее дурой. Похоже, воспитательница была из породы страстотерпцев и искренне считала, что женщина в любом возрасте должна покорно сносить все гадости, что скажет ей мужчина. О равноправии и чувстве собственного достоинства ей, похоже, никто никогда не рассказывал. Конечно, курица не птица, баба – не человек! Даша пожала плечами в ответ на смешные упреки Ксении Борисовны, взяла дочь за руку и повела домой, никак не отреагировав на замечание педагога.

По дороге девочка без умолку щебетала, соскучившись за день по матери. Даша слушала дочурку с нежной улыбкой. Похоже, что дочка – единственный человечек, который любит ее за то, что она есть. Была, конечно, еще родная мать, но дочь давно стала для нее отрезанным ломтем. Мать второй раз вышла замуж. От нового брака у нее было двое сыновей. Старшему, Андрею, было четырнадцать, а Сережке, младшему, недавно исполнилось десять, и все ее заботы были устремлены на них. Хотя к единственной дочери она относилась доброжелательно и помогала, чем могла. Но та жила своим домом и особых забот не требовала.

Даша с дочерью зашли в дом, где на кухне уже хозяйничал разозленный муж.

– Могла бы и на стол накрыть к моему приходу, а Машку из садика забрать пораньше! – послышался его недовольный голос, едва жена переступила порог дома.

Она только иронично приподняла кончики темных бровей. Опять не угодила!

– Иди поиграй в своей комнате, солнышко! – помогла дочери раздеться и тихонько подтолкнула ее в сторону детской. – Не мешай папе ужинать!

Маша вприпрыжку ускакала к себе, а Даша прошла на кухню.

Валерий, раздосадованный вынужденным самообслуживанием, уже съел полную тарелку борща, потом налил столько же добавки, положил себе почти все зразы, и все это быстро сжевал. Отрезал сначала полманника, потом еще огромный кусок. Оставив им с дочкой один стакан какао на двоих, сыто отвалился от стола и недовольно пробурчал:

– Устал сегодня до чертиков, и в обед поесть не довелось… Ты же хотела рыбу сегодня приготовить, почему не сделала? Мясо уже осточертело…

Даша однозначно ответила:

– Нина Андреевна была. – Матерью, как та ни настаивала, она свекровь не называла. Какая она ей мать? – Не знаю, чем буду кормить ее со свекром, если придут вечером. – Она скептически осмотрела пустую посуду.

Валерий презрительно фыркнул и приказал:

– Еще приготовишь. Да и больше продуктов покупай, чего вечно мелочишься?

Она только молча повела плечами. Валерий приносил в дом денег вдвое меньше, чем она, но, поскольку по магазинам никогда не ходил и цен не знал, был убежден, что содержит и жену и ребенка. Даша его в этом не разубеждала. При его врожденной мелочности он вполне мог решить, что она тратит деньги не на семью, а на себя, или даже тайком от него копит их на сберкнижке, как это делали все его родственники. Или опять примется упрекать ее в мотовстве.

Конечно, если бы к ним каждый божий день не приходили родители мужа, можно было бы кое-что откладывать, но сладкая парочка со своим непомерным аппетитом сжирала все доходы молодой семьи. Выручала Дашина мать, снабжавшая дочь всем, что может дать крепкое крестьянское хозяйство. Молодые тоже ездили летом в деревню, чтобы помочь управиться с покосом, но родным помогала одна Даша, а Валерий, отрастивший изрядный животик, не стесняясь жениной родни, валялся весь отпуск в гамаке, греясь на солнышке.

Дашин отчим, Генрих Иванович, строгий трудолюбивый мужик, не одобрял неповоротливого мужа падчерицы, но помалкивал. Не его это дело – лезть в чужую семью и давать указания. Уезжая, Валерий всегда чувствовал себя благодетелем, хотя Нива была доверху забита припасами на зиму. Он по натуре был неблагодарным, а мать, у которой он был единственным дитятком, сделала из него законченного эгоиста.

Даша, даже не пытаясь сесть с мужем за стол, чтобы не получить новую порцию оскорблений, искоса посмотрела на него. Разленился, обрюзг, под глазами мешки. Живот выпирает из-под тренировочных штанов на полметра. А ведь когда-то был первым парнем на деревне. Да, женитьба явно не пошла ему на пользу. Наверное, в этом есть и ее вина.

Неслышно вздохнув, собрала со стола грязную посуду и стала ее сноровисто мыть, поглядывая на красную стрелку водонагревателя, медленно ползущую вниз. Сегодня надо купать Машу, а воды может не хватить. Она давно просила мужа поменять маленький двадцатилитровый бак на больший. Но муж, вовсе не любитель мытья, не понимал, для чего в деревне горячая вода. Мыться можно и в бане, которую они топили по субботам. В остальное время это просто баловство. Есть нагреватель – пусть говорит спасибо, что посуду горячей водой моет. Другие себе такую роскошь не позволяют. Громко рыгнув, Валерий тяжело поднялся и ушел в большую комнату, откуда тотчас донесся громкий звук включенного телевизора.

В девять часов Даша уложила вымытую дочку спать, почитала ей на ночь «Айболита», плотно укрыла одеялом и поцеловала в забавно топорщившийся носик. Тихонько закрыв дверь в комнату задремавшей девчушки, ушла на кухню. После вчерашней стирки осталась гора высохшего белья, и она до полночи гладила белье.