Борис Елисов - Люди долга и отваги. Книга первая

• Название: Люди долга и отваги. Книга первая
• Автор: Борис Елисов
• Издательство: ДОСААФ
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1983

Сборник о людях советской милиции, посвятивших свою жизнь охране общественного порядка и борьбе с преступностью.

Одни из них участвовали в Великой Октябрьской социалистической революции, создании первых отрядов рабоче-крестьянской милиции, индустриализации и коллективизации страны. Другие, вернувшись с фронтов Великой Отечественной, и сейчас продолжают трудиться в органах внутренних дел, надежно охраняя общественный правопорядок, укрепляя социалистическую законность.

Авторы сборника — известные писатели, журналисты, а также работники органов внутренних дел.

Для массового читателя.

---

Они расплатились и вышли из автомобиля.

— Вот этот дом! Шестой этаж.

Они вбежали в подъезд, чуть не сбив женщину, подметавшую площадку. Извинившись, Алик устремился наверх. Сергей за ним. На третьем этаже навстречу им попался солидный пожилой мужчина с аккуратной бородкой.

— Так это же он! — вдруг спохватился Алик, когда они поднялись еще на этаж. — Темно тут после улицы, я его сразу не узнал.

Они ринулись вниз.

— Федор Борисович! Подождите!

Мужчина, стоявший с газетой в руке возле почтовых ящиков, посмотрел поверх очков в их сторону и удивленно вымолвил.

— Алик! Какими судьбами?

— К вам, Федор Борисович! Тут вот какое дело…

— Потом, потом, по дороге расскажешь. — Поднеся палец к губам, мужчина показал глазами в сторону уборщицы. Потом окликнул ее: — Полина!

— Чего, Федор Борисович? — Женщина перестала мести, выпрямилась.

— Полина, у меня к тебе просьба. Я дома буду в семь. Ты не уберешься в квартире к моему возвращению?

— Для вас с большим удовольствием.

— Тогда держи. — Федор Борисович покопался в кармане, достал связку ключей и, сняв с колечка один, передал ей, приложив к нему три рубля.

— Не беспокойтесь. — Уборщица опустила ключ и деньги в передник.

На улице Федор Борисович глянул на Алика.

— С чем пришел?

— Камешек надо оценить. Будь здоров камешек!

— Ну, ну, посмотрим.

Обогнув здание, они пересекли скверик, выбрали дальнюю лавочку.

Алик достал камень, и Сергей заметил, как задрожали пальцы Федора Борисовича, когда он увидел бриллиант. Правая рука словно автоматически опустилась в карман и, извлекла маленькую сильную лупу в перламутровой оправе.

Наконец Федор Борисович оторвался от лупы и с минуту молча любовался изумительными световыми переливами. Потом медленно повернулся к Сергею.

— Ваш камень?

Сергей замялся, не зная, что ответить. Но Федор Борисович видно понял без слов.

— Жаль. Были бы богатым человеком. — Он откинулся на спинку скамейки. — Это, ребята, индийский бриллиант чистейшей воды, похоже с калькуттских алмазных копей. Он когда-то составлял единое целое с крупным бриллиантом не менее девяносто карат, но, к сожалению, был расколот по плоскости спайности…

— Сколько же он стоит? — нетерпеливо поинтересовался Алик.

— Не буду играть с вами втемную. Продайте камень мне. Учитывая дефект, плачу не очень много, но… двадцать пять тысяч дам. Десять хоть сию минуту, — толстые пальцы ювелира, украшенные массивным золотым перстнем извлекли кожаный бумажник, и Сергей увидел в одном из отделений пачку сторублевых купюр в банковской упаковке, — остальные вечером.

Названная сумма, видимо, так огорошила Алика, что он стал заикаться.

— Н-н-нет, н-не могу.

Сергей растерянно смотрел на ювелира. Только сейчас он почувствовал всю безмерность своей глупости. Ведь он не заплатил за камень ни копейки. Алик вообще может не взять в долю и будет прав.

— Решайте. — Федор Борисович достал сигареты, закурил. — Надумаете — приходите ко мне. Квартира сорок вторая. Деньги тут же из рук в руки. Я не прощаюсь. — Ювелир поднялся и, сутулясь, пошел по дорожке.

Взрыв произошел сразу же, как только Федор Борисович скрылся за углом. Сергей толкнул Алика в плечо:

— Какого черта ты не продал? Поделили бы деньги, немца побоку…

— А ты чего? — зло сказал Алик. — Ты хоть червонец дал на дело, что делить? Немца побоку!.. Ты вспомни, паспорт у него чей остался? Скупердяй чертов! Видите ли, денег у него нет. А машину на что собирался купить? Не пожалел бы трех тысяч, и бриллиант, будь здоров, наш был бы…

Препираясь, они и не заметили, как оказались на улице. Первым пошел на примирение Алик.

— Кончай базарить. Все одно — поздно. Давай подумаем, как быть дальше. Турист уж небось заждался, икру мечет… К Федору Борисовичу вернемся, когда заплатим немцу деньги и заберем мой паспорт.

— Сколько немцу-то платить?

— Семь тысяч за глаза хватит, — ответил Алик. — Скажем, больше не дают. Кстати, если у тебя нет денег, я найду. Но тогда — будь здоров! Понял?

Сергей ответил с готовностью:

— Свою долю внесу.

Когда Алик с Сергеем добрались до места встречи, немец со всех ног бросился к ним.

— Зачем вы обманываль? Ви опоздаль на целый час. Битте, ваш залог иметь дел с нечестный человек!

— Что вы кричите? Мы же не сбежали.

— Я благодарен ваш сервис, — высокомерно сказал он. — Ус-люг больше не нуждаюсь. Я уже нашель покупатель. За камень будут платить десять тысяч рубель.

— Сколько? — деланно изумляясь, протянул Алик и незаметно подмигнул Сергею.

— Мы ходили к оценщику. На вашем камне есть трещина, снижающая стоимость. Больше девяти тысяч дать за него не можем.

Цена, названная Аликом, превосходила обговоренную. Сергей хотел было вмешаться в разговор, сказать, что не согласен, но, вспомнив о двадцати пяти тысячах, обещанных старым ювелиром, махнул рукой.

— Ну хорошо, — неожиданно согласился немец. — Я есть много спешить…

Они отошли в малолюдное место. Алик пересчитал свои полторы тысячи, возвращенные иностранцем. Сергей помялся, вспомнив, как он обманул Алика, сказав, что у него денег при себе нет, и достал бумажник. Купюры уже были разложены по тысячам. Отсчитав восемь таких пачек, он вытащил из одной пять сотен, опустил их в карман брюк. Остальные протянул Алику.

— Можешь не считать, семь пятьсот.

Получив деньги и отдав камень, турист распрощался.

Переждав минуту-другую, Алик сказал:

— Жмем к Федору Борисовичу. Продаем ему подарок раджи за двадцать пять тысяч — и будь здоров! — Он хитро засмеялся: — Не было ни гроша — да вдруг алтын. Камешек я спрячу, ненароком не потерять бы.

— Погоди, не прячь. Давай-ка его мне, я больше платил.

Студент смерил его подозрительным взглядом.

— Что ж, будь здоров, тащи сам. Все равно барыш поделим поровну. Верно ведь?

Они шли по улице. Алик по-прежнему впереди. Сергей за ним еле поспевал. И чем дальше он уходил от гостиницы, тем больше изначальное чувство признательности к Алику, взявшему его в долю, подавлялось невесть откуда наплывающим раздражением. Хитрец! Из девяти сунул немцу только полторы тысячи, а барыш норовит поровну. Уж не думает ли за знакомство с Федором Борисовичем сорвать? И Сергея внезапно озарило. Зачем ему нужен Федор Борисович? Неужто на нем свет клином сошелся? Бриллиант продать любому ювелиру можно. И двадцать пять тысяч ни с кем делить не придается.

А Алик уходил все дальше. И тут подвернувшийся проходной двор подвел итог рассуждениям Пыжлова. Он бросил последний взгляд в спину Алику и метнулся в подворотню.

Узнав, что в дежурную часть поступило заявление о мошенничестве, следователь капитан милиции Купашов попросил пригласить потерпевшего к себе и немедленно связался с майором милиции Решетовым, старшим инспектором уголовного розыска, вот уже много лет специализирующимся на раскрытии таких преступлений.

…Пыжлов выглядел жалко. Взлохмаченные волосы, на потемневшем лице с бесцветными запавшими глазами выражение беспомощности.

— Располагайтесь, — капитан показал на стул. — Подождем немного, товарищ должен прийти. Тогда все и расскажете.

Сергей сел, сжался. Его потерянный взгляд уперся в пол.

Вскоре пришел майор Решетов. Он коротко глянул в сторону Пыжлова:

— Он?

— Да, — кивнул Купашов.

— Что ж, послушаем молодого человека.

…Сергей рассказывал бессвязно, путал места встреч, перескакивал с одного на другое, никак не мог припомнить в точности детали.

Помогая ему восстановить картину происшедшего, офицеры вновь и вновь возвращали его к недавнему событию.

— Можете показать место, где передавали деньги?

— Возле гостиницы «Интурист» где-то. Попробую найти.

…Нужный дом наконец-то нашли.

— В сорок вторую квартиру.

— А зачем? — спокойно спросил Решетов.

Пыжлов остановился, медленно обернулся.

— Вы думаете, он… не живет здесь?

— Уверен. И вообще, нужно меньше суетиться. Давайте договоримся, от меня ни на шаг. А для порядка сначала заглянем в жэк.

В жилищно-эксплуатационной конторе, расположенной на соседней улице в двухэтажной пристройке, они застали техника-смотрителя, невысокую женщину лет сорока.

— Розанова Фаина Александровна, — представилась она. — Чем могу помочь?

— Скажите, кто проживает в сорок второй квартире в восьмом доме?

— Одну минуту.

Она раскрыла шкаф, выдвинула ящик с лицевыми счетами, вытащила карточку, перечеркнутую крест-накрест красным карандашом.

— В сорок второй — никто. Ответственный квартиросъемщик полгода назад умер. Квартира опечатана.

Решетов чуть насмешливо посмотрел на Пыжлова.