Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст

• Название: Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст
• Автор: Гай Орловский
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012

Окно в океан прорублено мечами, в защищённой от нападений бухте ударными темпами строятся каравеллы, каких не знало королевство Сен-Мари. Адмирал Ордоньес набирает команды и в спешке обучает работе с парусами и приёмам абордажного боя.

Священники поплывут на одних кораблях, а колдуны, маги, чародеи и алхимики - на других.

---

— Слушай, — сказал я женщине, — а он, может быть, огнепоклонник? Ну, в душе?… Тогда его лучше оставить так вот…

Она коротко и с ненавистью взглянула на меня и снова опустила голову ему на грудь.

Я развел руками:

— Ну, как знаешь. Самое большое, что могу для тебя сделать — это оттащить его вон в ту яму и завалить камнями, чтобы звери не добрались.

Она не ответила, я посмотрел на красного коня с опустевшим седлом, на своего Зайчика и внимательно наблюдающего за нами Бобика.

— Как скажешь, — проронил я, — могу помочь тебе взобраться в седло, а то ваш конь как-то великоват.

Она наконец подняла голову, лицо страдальческое, но на губах проступила печальная улыбка. Медленно подняла мертвую руку мужа, поцеловала ее и сняла с пальца тонкое кольцо с небольшим красным камешком.

— Ты мог спастись, — проговорила она ему с укором едва слышно, в ее голосе чувствовались слезы, — почему не сделал?

Я отвернулся, не желая мешать прощанию, она еще хорошо держится, нет бурных рыданий, истерических воплей, чувствуется достоинство в каждом движении и жесте.

Выждав немного, я сказал снова:

— Мне надо ехать. Тебе тоже не стоит тут оставаться. Иди сюда!

Она вздрогнула от повелительного голоса, покорно поднялась и так же медленно приблизилась, опустив голову. Я подошел медленно к красному коню, он все отводил морду, но я поймал за повод и подвел к женщине:

— Садись.

Она посмотрела на меня исподлобья. Глаза крупные, навыкате, черные с огромной радужкой, ресницы густые, длинные и тоже чернющие, как верхние, так и нижние.

Не спеша нагнулась, сняла с шеи мужа политый его кровью платок, повязала себе на шею, как я понимаю, в знак скорби или траура, медленно подошла к своему коню.

Судя по тому, как хватается за седло, ездить сама умеет не очень, я поддержал ее под задницу, тугую, как отполированный и покрытый лаком орех.

Наконец она уселась, очень неумело и по-мужски, ухватила повод обеими руками.

Я отступил и сказал с облегчением:

— Ну вот… как бы так…

Зайчик подставил бок, я поднялся в седло, разобрал повод и повернул его в сторону Варт Генца.

Бобик ринулся вперед, Зайчик пошел следом, но я услышал за спиной стук копыт, торопливо оглянулся, одновременно нащупывая рукоять меча.

За нами на красном коне неумело скачет эта женщина, полы темного платья трепещут по ветру, ноги оголились весьма непристойно.

Я остановил Зайчика, они настигли нас и тоже остановились. Бобик подошел к ним и сердито уставился на красавца коня, тот мелко задрожал, но не отступил.

Женщина ответила мне прямым взглядом, но промолчала, неподвижная в седле, укрытая платком по самые брови, что изначально придавало ей скорбный вид, а сейчас и вовсе выглядит сироткой.

— И что? — спросил я. — Чего ты едешь за мной?

Она впервые разомкнула губы, я услышал низкий приглушенный голос, исполненный кроткой печали:

— А как иначе?

Я пробормотал:

— Ты о чем?

Она смотрела на меня в упор.

— Но разве я не должна следовать за тобой?

— Почему? — спросил я настороженно. — С какой стати?

Она проговорила мертвым голосом:

— Ты победил. Теперь у меня нет мужа.

Я охнул:

— И что? Я, что ли, должен о тебе заботиться? Ничего себе обычай… Распространить бы его на весь мир, сразу бы все войны прекратились!.. Или это у тебя такие шуточки?

Сказал и устыдился, какие шуточки могут быть, если только что убил ее мужчину, бесчувственная свинья, совсем огрубел, но слово не воробей, уже вылетело.

Она ответила очень серьезно:

— Но ты же убил моего мужа!.. Ты обязан это сделать… Таков Великий Закон!

— Чего-чего?

— Взять меня, — сообщила она мрачно. — По закону, убив мужа, ты забираешь его жен в наложницы, так как нельзя оставлять женщину одну.

Глава 4

Я окинул ее долгим взглядом, явно не горит желанием стать моей наложницей, но готова подчиниться обычаю или закону, что-то помню насчет этого в двадцать шестой суре, но я другого вероисповедания, я всегда другого, с каким бы ни столкнулся, а вообще- то, если честно, хотя этого никому не брякну даже спьяну, верую только в себя, да и то очень даже редко.

— Дорогуша, — сказал я, — я тебя доставлю до ближайшего селения, хорошо? А там либо езжай, либо устраивайся на жизнь, либо топай ножками в поисках лучшей жизни. Я не могу решать проблемы всех людей на свете! Не надо было выходить замуж за такого буйного дурака!.

Она ответила с чувством достоинства:

— Брак заключается родителями, я впервые увидела своего мужа только на брачном ложе.

— Ах да, — сказал я, — брак по договоренности! Скоро я стану специалистом по видам брака… Так что же с тобой делать?

Она в удивлении вскинула брови.

— Как что? Вези меня к своим женам. Надеюсь, ты человек закона, и у тебя их не больше четырех? А я буду наложницей… У тебя много наложниц?

Я сказал сердито:

— К счастью, у меня даже жены нет.

Она охнула:

— Да как же… Что с тобой не так?… Ты настолько бедный? Даже одну не можешь купить? Ну ладно, наложницы — почти то же самое, что и жены, у них те же права, только у нас нет прав на совместно нажитое и на детей, если ты вздумаешь расторгнуть наши отношения.

Я сказал саркастически:

— А, так ты прям законница!..

Она фыркнула:

— А как иначе? Женщина должна помнить о своих правах.

— Ты говоришь, — сказал я с надеждой, — могу и расторгнуть?

— Да, — ответила она, — но только ты сперва должен войти в права господина и овладеть мной. А потом достаточно трижды сказать «Талак», и брак разорван.

Я почесал нос, задумался. Бобик тоже посматривал на нас по очереди в задумчивости и веселом удивлении.

Она все также смотрит с непониманием, я пробормотал:

— Да как-то не по мне овладевать против воли.

— Но я — твоя собственность!

— Да, — согласился я, — раз уж я убил твоего мужа и тем самым взял его обязанности на себя… но все-таки… ладно, кто я таков, чтобы идти против Закона?… Лучше пересядь ко мне, я отвезу тебя в твой домик. Или ты живешь в норе?

Она спросила обидчиво:

— Почему это в норе?

— Дикая какая-то, — сообщил я. — Если не в норе, то на дереве? У тебя там гнездо?

Она ответила с достоинством:

— У нас настоящий замок, хоть и… не совсем большой. Нет, я поеду на этом нашем коне.

— Твоем, — уточнил я.

Она вздохнула и поправила меня:

— Нашем.

Я умолк пристыженно, сообразив наконец, что она вкладывает в слово «наше» совсем другой смысл, чем я по своей привычной заторможенности и остроумии на лестнице.

— Тебя как зовут? — спросил я наконец.

— Алвима, господин.

— А меня Ричард.

— Просто Ричард?

— Просто, — сказал я сердито. — Без всяких там… разных.

Она сказала невесело:

— Тогда ты совсем бедный… но ничего, ты сильный воин.

— Ладно, — сказал я в раздражении, — поехали.

— Только держись рядом, — предупредила она. — Если напрямик, то придется ехать через земли Мурдраза.

— Чем-то опасные?

Она поморщилась:

— Только хозяевами.

— Старая вражда?

— Очень старая, — ответила она мертвым голосом. — Если увидят, что со мной нет моего мужа… Мурдраз обязательно нападет.

— Ого, — сказал я, — придется драться?

Она повернула голову и смерила меня недоверчиво-презрительным взглядом.

— А ты уже готов уклониться?

— Я всегда готов, — ответил я с постыдной для взрослого человека мальчишечьей бравадой, но что делать, в присутствии женщин мы все втягиваем животы и топорщим перья.

— А вот они не готовы, — сказала она.

Некоторое время мы ехали рядом, затем я поинтересовался:

— А другой дороги нет?

Она снова посмотрела на меня со странным выражением.

— Только через земли Нахимда. Но они еще опаснее.

— Ну и порядки у вас, — сказал я с сердцем. — Как пауки в банке.

Она проговорила медленно:

— Наверное, ты очень издалека.

— Очень, — согласился я. — Ты, значит, принадлежишь мне по тетравленду?

— Что такое тетравленд?

Я отмахнулся:

— Да та же забота о женщине, чтобы вы всегда были под защитой мужчин и покровительством. Как вижу, даже самые разные религии приходят к одним и тем же законам… Постой, вот там далеко не те люди Мурдраза, что с вами во вражде?

Она всмотрелась, лицо омрачилось.

— Они. Сражайся хорошо, мне очень не хочется стать наложницей у Мурдраза. У него их десятки, а тех, кто ему надоедает, передает, в нарушение закона, своим сыновьям.

— Какой мерзавец, — сказал я. — Вообще-то я всегда защищаю закон, каким бы тот… интересным ни был. Ты сойдешь на землю?

— Зачем?

— Твой конь не понесет?

— Он привык к схваткам, — сообщила она.

— А я вот нет, — ответил я со вздохом. — Уже и перерос вроде бы, а все равно… да и привыкну ли?

Всадники сперва неслись во весь опор, а когда увидели, что мы и не пытаемся убежать, перешли на рысь и приближались, не скрывая торжествующих усмешек.