Мерри Джинн - Дети леса, дети звезд

• Название: Дети леса, дети звезд
• Автор: Мерри Джинн
• Жанр: Фэнтези

Гибрид научной фантастики и фэнтези, немного нецензурной лексики, вечная история первого контакта, вечное противостояние техногенной и естественно-исторической цивилизации.

---

«Добро пожаловать!»

— Слышь, а не пошел бы ты за ворота назад? Погуляй, мы пока нарисуем…

Серазан остановился и смерил обладателя рожи наиоскорбленнейшим взглядом.

— Нет уж. Сначала я найду, где у вас тут кабак. А потом — егерей, вызнавать зоны охоты… Охота разрешена?

Охота оказалась разрешена, но за рекой, хотя Тессу тут же сообщили, что если кто возьмется за отстрел одичавших собак в садовой черте, то такого полгорода на руках носить станет. Тут Тесс вздохнул тяжело и печально, потому что ему хоть и было уже почти все равно, что отстреливать, если для пропитания, но собак тех он все равно еще даже издали не видал.

Пришлось повыспрашивать, что тут еще водится такого, чем прокормится взрослый мужчина, не склонный к занятиям сельским хозяйством, и выяснилось, что раньше город жил с железа, угля и еще одного производства, о котором ему, чужому, не стоит пока знать слишком много, но плавильню завалило еще по весне, а рудник затоплен, и что большинство людей поуходило бы, да не помнит дорог через горы, хоть и знает, что поколение-другое назад еще шла не самая плохая торговля с городами на западе.

— А теперь не уйдем уже, — вздыхала усталая и неухоженная женщина, которой препоручил Тесса полу-служивый мужик, уйдя за кем-то уже над собой старшим. — Сын бы пошел, да сгинул в обвале, а мне-то куда? Если б внуки хотя бы остались…

Серазан сидел в ее доме на лавке и кивал неспешно, прикидывая, уместно ли попросить хоть хлебушка или лучше потом, когда определится хоть какое-то его место в городе.

— Жениться не успел? Жаль, если род прервется.

— Какой уж там род, — махнула хозяйка рукой. — Тут все постепенно вымрем, что нам еще…

Грин заговорил с Тессом — тот отвечал невпопад, с видимым удовольствием огрызаясь некоему собеседнику, но явно не Грину. Грин притих, глядя в невидящие темные глаза Мастера, задумчиво тронул лапой край изгвазданной мабрийской куртки, и понуро поплелся следом. Попутно он смотрел по сторонам, замечал, куда они идут, стараясь найти в перемещениях Тесса хоть какую-то систему. Следовало бы найти что-нибудь и хотя бы накормить впавшего в активный транс мастера, но Грин теперь так боялся его потерять, что всерьез обдумывал вариант привязать старшего к дереву, а потом уже идти на охоту.

Тесс пошел вниз, и Грин последовал за ним. Тесс шел водостоками, и каменными ручьями, время от времени залезал в кусты, что-то там обсуждал, садился на камни, участливо качал головой, вылезал обратно, шел еще немного, сворачивал, не глядя под ноги, а сердце Грина рвалось от жалости при виде мастера в невменяемо-незрячем состоянии. В мабрийской форменке, исхудавший, растрепанный, Тесс казался ребенком, который заблудился и тыкается из дома в дом, старательно ища хоть кого-то родного.

Орешник закончился, и уступил место зарослям дикой яблони, вишни, малины и смородины. Порыв ветра содрал с вишни непрочный белый цвет, осыпал Тесса, и Грин вдруг остановился, осознав, что само оно не могло здесь появиться, без участия человека. Дикие, но все равно угадываемые сады и ягодники обступили их, крапива — обычная спутница заброшенных человеческих обиталищ — еще не успела войти в силу, чтобы прожалить мабрийскую ткань и сфинксову шкуру, и шли они насквозь по настежь распахнутому весеннему буйству белого и зеленого, шугая кроликов и вспугивая неосторожных птиц.

В одном, только ему видном месте Тесс остановился, вздохнул, уселся на поваленный ствол, сообщил Грину, что собак он не видит никаких, хотя рад бы. Грин обрадовался было, но по дальнейшим вопросам оказалось, что Тесс опять говорит не с ним, а с кем-то другим, и Грин долго смотрел в черные зрачки мастера, стараясь хоть там найти отражение неведомого собеседника, которого Тесс, судя по всему, жалел и утешал.

Понемногу охотничьи инстинкты взяли верх, и сфинкс отвлекся на одного особо глупого кроля, поймал, порвал, уже человеком наколдовал огонь, и принялся кормить Тесса с рук тонкими ломтиками мяса, завернутого в съедобные листья. Тесс ел аккуратно, но жадно, словно клевал с рук, и Грину даже пришлось ограничить пищу, чтобы мастеру не стало плохо. Так они сидели в саду, разбитом неведомо каким народом, от скалы протянулись черные тени, а вишневые лепестки летали вокруг, словно бабочки, и Грин время от времени стряхивал их с мастера, который по-прежнему не замечал его, и тихо бормотал о своем.

Тесс наелся и принялся оглядываться и отчаянно жалеть город вокруг. Грин вокруг никакого города не видел, зато начал кое-что понимать. Он вспоминал ровные линии каменных ручьев, круглую ступенчатую площадь у скалы, и напрягал воображение, чтобы понять, как оно могло бы быть когда-то. Природа замечательно поработала над тем, чтобы скрыть следы людей, но Тесс как-то смог включиться, а он, Грин, тыкался в живое сейчас и спотыкался на зарослях, которые когда-то могли быть домами, и зарослях, которые когда-то были огородами, и одичавшими деревьями. Город проявляться не желал никак, и Грин, вздохнув, опустился у ног Тесса, как когда-то сидел на крыльце с дедом, положил голову ему на колени и в очередной раз позвал тихо-тихо:

— Мастер Тесс! Серазан!

А Серазан тихо благодарил хозяйку, которая вдруг сама предложила отужинать, раз уж за гостем не спешат прийти из управы, и обещал отработать, как сможет, если уж с валютой у них не срослось и даже в лавку за продуктами он ей не может сбегать.

Хозяйка только отмахнулась — оказывается, лавок в городе совсем уже можно считать, что и нет, а таверна и вовсе закрылась давным-давно, а кто хочет жить, кормится огородами и рыбной ловлей.

— А охотой? — удивился, испугался и озадачился Тесс, и ответ удивил его еще больше, потому что оказалось, что за реку ходить далековато, и вообще… Что «вообще», он у смущенной женщины спрашивать не стал, но про себя подумал, что что-то тут не то, если в соседних долинах дичь есть, а тут — без внятной причины нет. Поинтересовался вместо этого, как обстоит дело с товарами, посудой, одеждой, и услышал, что тоже несладко, не каждый силен в ремеслах, да, впрочем, чего и стараться, молодых почти нет, а старикам на их век добра хватит.

Это было грустно совсем, Серазан выглянул из окошка, посмотрел на пустую улицу, уже давно серо-светлую, на мягкие тени по твердому камню, на колышущееся полотнище растяжки над козырьком, вновь обернулся.

— Неужто так город и опустеет? Вымрет?

Хозяйка пожала плечами, отворачиваясь.

— А что делать?

— Не знаю, — честно ответил Тесс, но закончить на том не смог, до того стало вдруг больно за эти улицы, стены, арки и площадь. — Но что-то — надо! Так хорошо, такое место — он же века бы стоял, город этот, нельзя его просто бросать!

— Мы не бросаем. Кто остался, тот доживет здесь.

— Здесь не доживать… здесь жить надо, — ответил Серазан тихо и отчаянно, плюхаясь под подоконником прямо на пол.

Огляделся опять.

— А если не жить — сколько пройдет, пока все зарастет и развалится? Управа стоять будет, она прямо в скале, это не так просто… а стены, дома? А сады? Жалко…

Хозяйка молчала.

— Так жалко… — повторил Серазан и тоже замолк.

На тессово «жалко» хозяйка ничего не ответила, зато вылез откуда-то из-под лавки рыжий в полосочку кот, запрыгнул Серазану на колени и так тихо и нежно взмявкнул, что у того аж сердце екнуло.

— Что, пушистый, и тебе не хочется, чтобы город пустел? — спросил его Тесс по старой своей привычке общаться с котами, погладил по теплому боку, двинул ногой, чтобы держать зверя было удобнее. — А, кот?

Посмотрел в глаза, умные и зеленые, и вздохнул.

— Я вот думал, люди тут жить будут, много их будет, а вместо этого… Эх, рыжий…

И снова погладил, а хозяйка меж тем скрылась в задней комнате, но Тесс, поколебавшись немного, остался с котом и принялся задумчиво его гладить и жаловаться, как своему — доррову еще — черному лесному коту, на жизненный облом в виде лесов без добычи, города без молодых и детей и путешествия без ученика, которого как оставил, спеша на зов, так с тех пор и никак не дают наконец-то позвать.

— Вот он тоже рыжий, пушистый… Красивый. А дома остался черный, но тот уже кот. У него небось кошек с весны… А у вас тут, кот, есть местные кошки или тоже кто пропали, а кто ушли?

— У нас тут кошек нету, — честно ответил обалдевший от такого с собой обращения Грин. — Да и котов, собственно, кроме меня, пока не видно.

Тесс гладил его ласково, трепал за ухом, как зимой, на базе, и хотелось совсем разлечься и прижмуриться, даром, что Грин был в человеческом обличии. Чтобы отвлечься и не смущаться дальше, Грин принялся уверять Тесса, что он — не кот, а тот самый ученик, попутно от поспешности и растерянности теряя куда-то непременно уважительное «Мастер», а потом и родовое имя, пока не осталось короткое и свойское «Серазан». Он говорил, а Тесс стал слушать внимательно, наконец-то глядя осмысленно, и постепенно внизу, вместо земли, проявился дощатый пол, заросли старой и молодой малины сплелись в стены, яблоневые ветви над головой стали крышей. Тяжелый сладковатый запах заставил поморщиться, а ощущение неминуемой беды — передернуться всем телом.