Павел Молитвин - Полуденный мир

• Название: Полуденный мир
• Автор: Павел Молитвин
• Издательство: Азбука
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-267-00611-4

Дорога длиною... в жизнь. И жизнь эта полна невероятных приключений. Сколь много может ожидать одного человека на его долгом пути к заветной цели. Смертельные опасности и тяжкие испытания готовит безжалостная Судьба тому, кто решил пройти по Дороге дорог. Не уронить достоинство, сохранить незапятнанным честное имя, прийти на помощь попавшим в беду — вот кодекс настоящего воина.

Именно о таком бойце, бесстрашном северянине Мгале, повествует эта книга.

---

Понаблюдав за воркующими Гилем и Китианой, Мгал окинул взглядом сидящих за соседними столами матросов и прохаживающихся между лавками полуголых девиц, чьи соблазнительные тела были задрапированы лоскутками ткани так искусно, что определенно мешали северянину думать о делах серьезных. Он уже отдал дань умению здешних мастериц лишать мужчин разума и убедился, что деньги они берут не зря, отрабатывая их с пылом почти неправдоподобным. Но безошибочное чутье подсказывало Мгалу, что время утех миновало, и, сделав изрядный глоток из кружки, он отвел глаза от искусительниц и снова погрузился в раздумье.

О том, чтобы пробираться к сокровищнице Маронды по суше, нечего было и думать, и мысли северянина вернулись к дувианским пиратам, которые, если верить слухам, не боялись никаких штормов и ходили на своих суденышках даже к архипелагу Намба-Боту. Верилось в это с трудом, но верить хотелось; в конце концов, что знает человек, пришедший из-за Облачных гор, о море и мореплавателях? Но, даже допуская, что пираты эти способны совершать столь дальние переходы, чем могут он и его друзья заинтересовать их?

Мгал невесело улыбнулся. При прощании Юмис вернул им несколько серебряных монет, пригоршню медяков они получили, берясь разгружать прибывшие в порт суда, но все это такие мелочи, о которых не стоило и упоминать. Да и вряд ли пираты берут на борт своих судов пассажиров…

В поисках выхода северянин попытался вспомнить все, что ему известно о дувианских пиратах, называвших себя «гражданами ста островов». Дувиан был самым крупным в россыпи как заселенных, так и необитаемых островков, море вокруг которых утыкано торчащими из волн скалами и подводными утесами. Без опытного лоцмана добраться до них на большом судне невозможно, благодаря чему ни сагрские галеры, ни боевые корабли мстительных магарасов и охочих до поживы шимцев не смогли причинить серьезного ущерба «гражданам ста островов», хотя не одна эскадра получала уже приказ разделаться со свободолюбивыми мореходами. Кстати, независимость дувианцев, казалось, сильнее всего раздражала их соседей, потому что пиратствовали на Жемчужном море все кому не лень, и, если бы сагрская галера протаранила шимский, скажем, корабль, забрала груз, а команду скормила рыбам, особого удивления или негодования это не вызвало бы — шимские корабли тоже не раз поступали подобным образом. Простили бы морской разбой и дувианцам, но ведь Дувиан не город, не государство,; а невесть что: ни армии, ни гвардии, и управляет этим сбродом не родовитый владыка, а, смешно сказать, какой-то Совет Мореходов. И бог бы с ним, с этим Советом, но беда в том, что безумие заразительно, и сагрские, например, унгиры уже не раз устраивали заговоры, намереваясь свергнуть Харголидов и жить без опеки, своим умом. Не говоря уже о том, что время от времени на команду того или иного корабля Магарасы, Шима или Сагры находило помрачение, она рвала в клочья флаг своей родины и поднимала стяг «ста островов», на котором был изображен единорог — самое свободолюбивое существо на свете — в окружении звезд, символизирующих острова. Случалось, перебирались на острова и целые рыбачьи поселки, так что капитаны всех боевых кораблей, бороздивших воды Жемчужного моря, имели приказ топить любое дувианское судно, хотя далеко не всегда приказ этот удавалось исполнить.

Перетасовывая так и этак собранные по крупицам сведения о дувианских пиратах, Мгал начал чувствовать, что вот-вот его осенит и он найдет способ использовать взаимную неприязнь «граждан ста островов» и их прибрежных соседей в своих целях, но тут размышления его были прерваны шумом, донесшимся от ближайшего очага.

— Греби отсюда, малек, покуда шпангоуты целы! Я эту девку заякорил, и нечего около неё пузыри пускать! — басил здоровенный матрос в линялой, плотно облегавшей его огромное брюхо блузе, надвигаясь на Гиля.

— Кидай якоря в другом месте, а здесь воду не мути! Тут корыта не швартуются! — уперев руки в худые бедра, бойко отвечала Китиана удивительно звонким и решительным голосом.

— Тебя не спросил! — небрежно отмахнулся матрос, демонстративно засучивая рукава и меря Гиля с ног до головы презрительным взглядом. — Чего стоишь? Тебе говорю, отчаливай подобру-поздорову!

Несмотря на хороший рост, худощавый юноша выглядел по сравнению с подвыпившим соперником весьма неказисто, и все же Мгал был уверен, что силы их не столь неравны, как должно казаться сторонним наблюдателям, — они с Эмриком успели кое-чему обучить мальчишку, даже если не брать в расчет его колдовские способности.

— Шел бы ты отсюда с миром. Слышал ведь, что девушка от тебя не в восторге, — дружелюбно отозвался Гиль, осторожно отодвигая в сторону Китиану, пытавшуюся заслонить его от матроса.

— Да кто эту подстилку о чем-нибудь спрашивает? — ухмыляясь пророкотал тот, хищно шевеля короткими толстыми пальцами, украшавшими похожие на ляжки обычного человека руки. — Кто поманит, под того худоба и ляжет, а тебе придется, видно, задать взбучку!

— Не сильно ли сказано? — вкрадчиво поинтересовался Гиль, отталкивая Китиану подальше от очага.

— Чего?! Ах ты, краб-недоросток! — рявкнул матрос, протягивая к юноше растопыренные руки.

— Не трогай детей, Бемс! — окликнули задиру приятели из-за дальнего стола, но было уже поздно.

Жирная туша зависла над Гилем, и казалось, тому вот-вот придет безвременный конец. Китиана взвизгнула, юноша сделал неуловимое движение и оказался за спиной нападающего.

— Где ты, блоха сухопутная?! — взревел матрос, поводя по сторонам округлившимися от удивления глазами. — А-а-а!

Увидев Гиля, он прыгнул к нему, но юноша вновь «ушел в тень» и пнул не на шутку разъярившегося противника пониже спины. С яростным воплем тот влетел в очаг, обрушив в огонь вертела с жарившейся рыбой. Раздался жуткий вой, нервный смех Китианы, в волнении прижимавшей к груди стиснутые кулачки, и удивленный голос матроса из Манагара:

— А ведь я этого Бемса знаю! Это же дувианский пират с «Забияки»!

Шипя, фыркая и чудовищно сквернословя, Бемс, подняв облако пепла, выкарабкался из очага. Одежда его, прожженная во многих местах, дымилась, налитые кровью глаза рыскали в поисках Гиля, в руке зловеще посверкивал широкий тесак.

— Эй, хватит! Довольно! — закричал трактирщик из дальнего конца зала, не рискуя, однако, приближаться к обезумевшему от боли и гнева пирату.

— Да я его!.. — Взмахнув тесаком, Бемс ринулся на оказавшегося наконец в поле его зрения Гиля. В воздухе что-то свистнуло, и тяжелый нож ударил матроса рукоятью в лоб. Бемс будто подкошенный рухнул на дощатый пол, нож, глухо звякнув, откатился в сторону. — Он убил Бемса! — завопил маленький темнолицый человечек и, выхватив стилет, кинулся на Гиля сзади, но, споткнувшись о подставленную Эмриком ногу, растянулся рядом с приятелем.

— Да их тут целая шайка! К оружию! Сто островов! Сто островов! — недружно заорало с полдюжины глоток.

Мгал, внимательно следивший не только за Гилем, но и за матросами, подошедшими полюбоваться схваткой, ударом ноги отшвырнул бросившегося на Эмрика верзилу, опрокинул на его товарищей стол и, ухватив длинную лавку за ножки, взмахнул ею, заставив остальных обнаживших тесаки пиратов попятиться.

— Молодцы, хорошо дерутся! — громко одобрил действия друзей рослый широкоплечий мужчина, на загорелом лице которого выделялись холодные светло-голубые глаза и, желтые обвисшие усы. Прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, он, казалось, единственный в таверне не был обеспокоен вспыхнувшей схваткой.

Слова голубоглазого подзадорили отступивших было пиратов, и те с грозным ревом обрушились на Мгала и его спутников. Гиль, все ещё не воспринимавший происходящее всерьез, уклонился от тесака одного матроса, нанес короткий удар в живот другому и, вскочив на стол, заплясал между кружек и мисок, ловко уворачиваясь от тянувшихся к нему со всех сторон рук. Эмрик швырнул патлатого желтолицего юношу в маленькое оконце с такой силой, что прикрывавшая его толстая деревянная решетка треснула, и, выхватив меч, сделал два стремительных выпада, исторгнувших из груди нападавших болезненные стоны. Северянин обрушил скамью на подступивших к нему пиратов и тоже обнажил меч, с тревогой оглядывая поле боя. Отступать было некуда: двери, ведущие в кухню и на улицу, равно как и лестница на второй этаж, находились в противоположном конце зала, а сквозь оконные решетки не пролез бы и ребенок.

Отбивая атаки пиратов, Мгал судорожно соображал, как бы им выпутаться из этой столь несвоевременно завязавшейся драки, которая помешала ему найти способ договориться с «гражданами ста островов», когда неожиданно до него донеслись слова Эмрика, выкрикнутые на языке юргов:

— Вызови их капитана на бой, иначе нам не выстоять!

— Вот он, выход, — понял северянин и, перекрывая лязг оружия, рявкнул: — Эй, вы, морские крысы! Я ищу вашего предводителя! Мне нужен капитан «Забияки»!