Василий Молоков - Родное небо

• Название: Родное небо
• Автор: Василий Молоков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Я охотно согласился на это назначение. 213-я авиадивизия входила в 1-ю воздушную армию Западного фронта, штаб дивизии располагался в городе Сухиничи Калужской области.

Прежде чем выехать туда, я попросил послать меня сначала на стажировку в любую другую авиадивизию. Стажировался я более месяца - сперва в тылу, а потом на передовой. После этого я явился к командующему 1-й воздушной армией М. М. Громову, получил нужные инструкции от начальника штаба армии Н. Н. Белова и на следующий же день выехал в расположение 213-й авиадивизии, с которой накрепко соединил свою жизнь до конца войны...

На фронт!

К вечеру я прибыл в Сухиничи. Через этот крупный железнодорожный узел проходили воинские эшелоны, платформы с танками, артиллерийскими орудиями, направлявшиеся к фронту. Город все чаще и чаще подвергался налетам фашистской авиации.

Первым, с кем я встретился в дивизии, был начальник штаба А. В. Вышинский. До позднего часа продолжалась наша беседа. Аркадий Васильевич ввел меня в курс дел. На следующий день я отправился в полки, предоставив работникам штаба вести текущую работу без оглядки на новое начальство. Хотелось проверить, насколько штабисты самостоятельны и оперативны в решении тех или иных вопросов, и в то же время поближе, на месте, познакомиться с людьми, которыми мне предстояло руководить. Несколько дней я провел в полках и убедился, что вошел в хороший боеспособный коллектив.

213-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия в составе семи полков была сформирована в мае 1942 года, но многие ее летчики участвовали в боевых действиях с первых дней войны. Двум полкам было присвоено звание гвардейских. На вооружении дивизии находились самолеты разных марок - Р-5, Ли-2, У-2. Однако опыт войны подсказал, что целесообразнее оставить лишь однотипные самолеты У-2 (в 1944 году их переименовали в По-2, по имени конструктора).

Итак, учебно-тренировочные самолеты, использовавшиеся ранее лишь для хозяйственных нужд страны, в дни войны стали ударной боевой силой, верными и подчас незаменимыми помощниками наземных войск, не говоря уже о партизанах, которым они обеспечивали связь с Большой землей.

По-2, созданный известным конструктором Н. Н. Поликарповым, - внешне примитивный, деревянной конструкции двухместный биплан, обтянутый специальным полотном (перкалью). Он был устойчив в воздухе, что позволяло ему свободно маневрировать, мог взлетать и садиться на небольших площадках, непригодных для других самолетов. Это позволяло нашим авиаполкам базироваться ближе к переднему краю, тесно увязывать свои действия с пехотой. Небольшая скорость (130 километров в час) наших машин давала возможность вести детальную разведку вражеских объектов и наносить более точные удары по цели. По-2 могли летать в сложных метеоусловиях - при сплошной облачности, дожде, снегопаде и главное - ночью. Важно также, что По-2 очень просто пилотировались, а техническое обслуживание их занимало сравнительно мало времени. Это позволяло быстро готовить новые кадры для легкобомбардировочной авиации.

Июнь 1943 года - месяц относительного затишья боевых действий на нашем участке фронта - дивизия использовала для транспортировки грузов партизанским отрядам в брянские и смоленские леса. Эту задачу выполняли в основном летчики 15-го авиаполка, которым командовал В. С. Епанчин. 15-й авиаполк был сформирован из летчиков ГВФ, некоторые из них прибыли в часть из особой западной авиагруппы, получив боевое крещение в битве под Москвой. Имея уже достаточный опыт, они выполняли самые сложные задания.

В оперативных сводках полков ежедневно появлялись сообщения о тоннах грузов, переправленных в адреса партизанских баз: Фошня, Ботогово, Взденежье, Еленев Холм, Новые Умысличи, Ковали, Мамаевка...

Партизанам доставлялись боеприпасы, продукты, медикаменты, обратным рейсом самолеты забирали раненых, а иногда и детей партизан. Почти каждую ночь совершались рейсы в глубокий тыл противника. Всякий такой полет был сопряжен с большим риском. Надо было незаметно для врага пересечь передний край, уйти от патрулирующих истребителей, от огня зениток, найти подготовленную партизанами площадку. Посадка на нее требовала большой осмотрительности, внимания, выдержки. В какие-то секунды надо было уловить сигналы, которые подавались с земли зеленым огоньком обычного карманного фонарика, и определить, подготовлена площадка или блокирована врагом.

В июне дивизия продолжала принимать новое пополнение. Молодые летчики прибывали из авиашкол и авиаклубов. Военная обстановка прямо-таки на глазах меняла этих ребят. Они закалялись в трудностях, воспитывали в себе упорство, смелость, находчивость. Однако поначалу им, конечно, не хватало летного мастерства. Поэтому в полках и эскадрильях велась напряженная боевая учеба. Большое внимание совершенствованию боевой выучки и идейному воспитанию людей уделяли партийные организации частей и подразделений.

Начальник штаба дивизии Аркадий Васильевич Вышинский, кадровый военный, безукоризненно точный и исполнительный, многое сделал для четкой организации работы всех звеньев дивизии. Всегда подтянутый, строгий, он был очень требовательным к себе и к людям* и добивался такой же требовательности от остальных командиров. Многие считали Вышинского слишком придирчивым, педантичным, а мне Аркадий Васильевич был очень по душе, потому что всего себя отдавал делу и за его требовательностью стояла настоящая забота о людях. Он умел спросить, но умел сказать и доброе слово, поощрить за успех.

В июле 1943 года началась Курская битва. Летчики дивизии содействовали наступающим наземным войскам на брянско-болховском направлении. До ста пятидесяти самолетов По-2 наносили бомбовые удары по врагу, вели разведку.

Кроме основных аэродромов все авиаполки имели и дополнительные взлетные площадки, так называемые аэродромы подскока, оборудовавшиеся примерно в десяти - пятнадцати километрах от переднего края. Там находилась небольшая группа механиков, оружейников и техников, имелся необходимый запас боеприпасов и горючего. После первого рейса летчики возвращались за бомбами уже не на основной аэродром, а на один из аэродромов подскока.

В иные вечера, после того как в штабе уже были разработаны задания полкам, я направлялся на передний край в какую-нибудь из пехотных частей. Хотелось посмотреть, как действуют мои ребята. Как правило, часов в десять-одиннадцать вечера над немецкими окопами бесшумно появлялся первый По-2. Приглушив мотор, он снижался метров на 100-50, сбрасывал бомбы и исчезал в темном небе. Через несколько минут появлялся следующий. И так один за другим экипажи вели непрерывную боевую работу. С самолетов сбрасывались по четыре пятидесятикилограммовые или две стокилограммовые бомбы. Кроме того, летчик проходил иногда еще и на бреющем полете над позициями противника, поливая их пулеметным огнем. С командного пункта стрелковой части было хорошо видно, как сброшенные бомбы вызывали пожары, как немцы выскакивали из окопов, пытаясь укрыться где-нибудь понадежней. До рассвета наши летчики висели над вражескими позициями, препятствуя подвозу к ним боеприпасов, продовольствия, мешая подходу резервов, выводя из строя транспорт, нарушая связь.

По нашим самолетам часто открывали стрельбу, но По-2 появлялись с разных направлений и так неожиданно, что немцы не успевали их засекать и только демаскировали свои огневые точки, о которых немедленно сообщалось в штаб армии. Здорово изматывали мы гитлеровцев за ночь, не давая им отдыха ни на час.

На рассвете я обычно ехал к летчикам действовавшего ночью полка. На месте проводил разбор боевой работы каждого экипажа. Все полеты этой ночью у меня были зафиксированы в блокноте по минутам. Поэтому я мог легко определить, кто летал, и конкретно рассмотреть, насколько он точно вышел на цель, удачно ли сбросил бомбы. Такие летучки помогали выявить ошибки, обменяться опытом, взять на вооружение все лучшее, полезное.

Вначале немцы пренебрежительно относились к нашим тихоходам, именуя их "рус фанер" или "этажерка", но потом - видно, сильно мы их допекли - стали разыскивать аэродромы дивизии. Сколько раз, бывало, немецкий разведчик барражировал в нашем районе, задерживая полкам вылеты на боевое задание. Покрутится-покрутится такой разведчик и, ничего не увидев, кроме обычных лесных полян, удаляется. Машины у нас маскировались хорошо. Как только заканчивались полеты, все, кто присутствовал на аэродроме, сразу же перетаскивали самолеты в кусты (площадки, как правило, располагались рядом или в окружении леса) и надежно прикрывали их ветками. Я сам проверял с воздуха маскировку наших аэродромов. Действительно, увидеть машины было невозможно.

Войска Западного фронта успешно продвигались вперед. Бои шли уже на смоленском и рославльском направлениях. Работники штаба дивизии, командиры полков постоянно поддерживали контакт с наземными войсками, выезжали на передний край. Линия фронта часто менялась. И тут нужна была поистине ювелирная работа наших летчиков и штурманов (он же бомбардир и пулеметчик), чтобы не сбросить бомбы в расположение своих частей.