Константин Горшенин - Нюрнбергский процесс, сборник материалов

• Название: Нюрнбергский процесс, сборник материалов
• Автор: Константин Горшенин
• Издательство: Юридическая литература
• Жанр: История
• Год: 1955

Сборник материалов Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками в двух томах подготовлен под редакцией К.П. Горшенина (главный редактор), Р.А. Руденко и И.Т. Никитченко.

Издание третье, исправленное и дополненное.

---

Нет необходимости напоминать вам об ужасных условиях, в которых влачили жалкое существование рабочие Эссена. И вновь я задаю тот же самый вопрос: возможно ли, чтобы гаулейтеры, крейслейтеры, ортсгруппенлейтеры, целлен- и блоклейтеры и политические руководители германского трудового фронта в Эссене не знали об этих условиях, когда бараки, в которых рабочие жили, и карцеры, в которых они находились в заключении и подвергались пыткам, расположены, как показывают фотографии, рядом с литейными цехами заводов Круппа, причем железнодорожная заводская ветка проходит в нескольких футах от их дверей, а заводские подъемные краны поднимаются чуть ли не над их крышами.

Заявляют, что даже если действительно подобные условия и существовали в Эссене, то они были исключением и объяснялись только хаосом, вызванным бомбардировками авиации союзников. Но это не так. Еще до того, как начались бомбардировки Эссена, директор паровозостроительных заводов Круппа жаловался на то, что «люди приходили утром на работу без хлеба и инструментов. Во время перерывов военнопленные прокрадывались к немецким рабочим и просили кусок хлеба, жалуясь на голод» (Д-361, США-893).

Он направился в кухни, чтобы попытаться добыть для них еды[72]:

«Так как несколько русских уже потеряли сознание, я позвонил по телефону фрейлейн Блок и попросил увеличить пищевое довольствие, так как выдача специального пайка прекращалась начиная со второго дня после прибытия. Поскольку я в ходе телефонных разговоров ничего не добился, я вновь посетил фрейлейн Блок лично. Фрейлейн Блок в весьма резкой манере отказалась выдать какой-либо специальный паек».

На этом фрейлейн Блок не остановилась. Она доложила о разговоре в Германский трудовой фронт, оттуда последовало приглашение начальнику управления заводов Крупна явиться в это ведомство. Представитель Германского трудового фронта «обвинял меня, жестикулируя весьма оскорбительным образом, заявил, что я слишком явно встал на сторону большевиков. Он сослался на статьи закона имперского правительства, запрещавшие это... Тогда я попытался настойчиво разъяснить, что русские военнопленные были направлены к нам в качестве рабочих, а не как большевики. Люди страдали от голода и были не в состоянии выполнять тяжелые работы в котельных, что от них требовалось».

Ваша честь, я изложил всю историю того, как управляющий попытался добыть хлеб для своих рабочих, прошу Вас обратиться к началу стр. 29, это первая фраза цитаты. Это типично для всего, что я излагал. Цитирую последние две фразы абзаца:

«Больные люди — это обуза для нас, а не помощь в производстве. На это замечание глава фирмы ответил, что если один бесполезен, то другой полезен, что большевики — люди без души, и если 100 000 таких людей умрут, то их заменят другие 100 тысяч» (Д-361, США-893).

Не может быть также и того, чтобы эти условия существовали и подобное обращение с рабочими практиковалось только в Эссене.

В марте 1943 года Геббельс решил, что необходимо созвать совещание по вопросу об увеличении выпуска продукции. Протокол этого совещания гласит:

«Практиковавшееся до сих пор обращение с рабочими, присланными» с Востока, привело не только к уменьшению производительности, но и оказало особенно неблагоприятное влияние на политическую ориентацию населения завоеванных восточных территорий, и в результате наши войска испытывали, как это всем известно, большие затруднения.

Обращение с иностранными рабочими, которое до сих пор заметно отличалось от обращения с подданными западных и восточных стран, должно быть по возможности одинаковым и особенно следует поднять жизненный уровень рабочих, присланных с Востока» (ПС-315, ВБ-537).

Из этих протоколов мы можем заключить, каково было отношение партийной канцелярии к этому вопросу — той партийной канцелярии, от которой получали указания политические руководители нацистской партии. Ее представитель (я цитирую) «указал на те разногласия, которые уже возникают и которые могут сказаться на германском народе в случае, если иностранцам будет дана большая свобода».

Однако необходимость в увеличении военной продукции была самой важной проблемой, и, несмотря на опасения, высказанные его представителем на совещании, имевшем место в марте, 5 мая 1943 г. Борман от имени партийной канцелярии направил меморандум всем рейхслейтерам, гаулейтерам, фербандсфюрерам, крейслейтерам и ортсгруппенлейтерам. Вышеперечисленные лица инструктировались в духе того, чтобы более гуманно обращаться с иностранными рабочими, хотя в то же время «лица германской расы настаивали, что патриотическим долгом является соблюдение различия между ними и гражданами других национальностей. Несправедливость, оскорбления, обман, жестокое обращение и т.п. не должны более иметь места. Избиения, как форма наказания, запрещаются» (ПС-205).

Разве этот документ не показывает, что все до одного свидетели защиты говорили здесь совершеннейшую ложь? Разве он не говорит, может быть, более ясно, чем любой другой документ, о той беспощадной жестокости, к которой политические руководители национал-социалистской партии подстрекали германский народ? Разве не выходит за пределы нашего понимания, что в наш век просвещения в большой цивилизованной стране назревает необходимость в том, чтобы правительство издавало для своих политических руководителей приказы о прекращении жестокого обращения с мужчинами и женщинами, которых они угнали в рабство? Разве не кажется непостижимым, что правительству пришлось запретить своим политическим руководителям и своим нанимателям избивать работающих на них мужчин и женщин?

И, наконец, в качестве последней иллюстрации по данному вопросу вы припомните инструкции, изданные гауштабсамтслейтером и адресованные из Страсбурга в гау Баден-Эльзас. Иностранных рабочих — женщин, которых немцы принуждали к половой связи, следовало затем временно помещать в превентивное заключение, впоследствии они переводились на работу в другое место.

«В других случаях иностранных рабочих — женщин следует отправлять в концентрационные лагери для женщин» (Д-884А).

Детей этих женщин в том случае, если они удовлетворяли расовым требованиям и были здоровы в наследственном отношении, полагалось у них отбирать немедленно после рождения, «после чего их помещали в дома для иностранных детей, передавая в ведение национал-социалистской организации по социальному обеспечению».

Установки этого приказа лишь добавляют новые детали к тем показаниям, которые у нас имеются относительно той хладнокровной жестокости, которую партия предписывала применять в отношении к иностранным рабочим. Однако это весьма важный документ, так как из него явствует, сколько различных отделов корпуса политических руководителей было вовлечено в проведение переброски рабов с одного места на другое. Крейслейтеры и крейсобманы[73] германского трудового фронта должны были сообщать о случаях беременности. Фактически, как и следовало ожидать, необходимые справки наводили ортсгруппенлейтеры,

Помимо германского трудового фронта и НСФ (организация по социальному обеспечению), приказ был разослан циркулярно руководителям гау по вопросам пропаганды, руководителям гау по вопросам прессы, гауамтслейтерам по вопросам расовой политики, народного здравоохранения, по крестьянским вопросам, по вопросам народного благосостояния, по расовым вопросам, политическому руководителю национал-социалистской женской организации в гау, а также соответствующим штабным офицерам в штате крейслейтера.

Я цитирую: «Насколько я могу установить в настоящее время, — докладывает крейслейтер из Билингена, — был примерно 21 случай беременности, из них, как сообщается, четыре были прерваны абортом и в двух случаях женщины в результате абортов скончались. Из остальных 17 родившихся детей 5 родились мертвыми. НСФ не оказало никакой помощи ни в одном из указанных случаев».

Вы снова видите пример того, как корпус политических руководителей работал рука об руку с полицией безопасности и СД и с имперским комиссаром по консолидации германской расы — еще одним из заведения, которым заправлял Гиммлер.

По этому вопросу достаточно хотя бы сказать о признании доктором Серватиусом того факта, что политические руководители знали о том, что большинство рабочих работало в принудительном порядке. Признано также, что политические руководители должны были наблюдать за условиями труда. В остальном факты говорят сами за себя.

Генеральный прокурор[74] уже говорил о тех огромных масштабах, в которых производилось убийство слабых и престарелых людей. Это «действие» — («акция») — было начато летом 1940 года, но еще задолго до этого, в соответствии с расовой политикой нацистского правительства, были предприняты меры для укрепления германской расы. Мы располагаем документом (мы его датируем январем 1937 г.), который дает ясное представление о том, какую роль в этом должны были сыграть политические руководители. Это письмо гаулейтера Южной Вестфалии, в котором излагается декрет Гесса от 14 января 1937 г. Я привожу цитату: