Фридрих Незнанский - Ошибка президента

• Название: Ошибка президента
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-237-02213-8

На Президента России в течение нескольких месяцев совершен ряд покушений. Помощник Президента по вопросам безопасности обращается за помощью к заместителю генерального прокурора страны Меркулову. Вместе со следователем по особо важным делам Турецким они разрабатывают необычную операцию. Им удается доказать, что в стране формируется новый заговор. Ситуация становится особенно опасной, когда по ходу следствия выясняется, что в заговоре наряду с финансовой мафией замешаны самые доверенные люди главы государства.

---

Турецкий кивнул.

—        Не кивайте так, Саша, — Моисеев даже слегка рассердился. — Я вам говорю, на этом можно сделать миллионы. Вы когда-нибудь раньше читали классическую литературу прошлого века? Там часто действуют люди, нажившиеся на биржевых спекуляциях. Это всегда было. А теперь есть и у нас. И как нашей стране свойственно — в особо крупных размерах.

—        А помните, чуть больше года назад — афера с этими... авизо на двадцать миллиардов...

—        Саша, Саша... — укоризненно покачал головой Моисеев, — что такое двадцать миллиардов?.. Представьте себе, что вы можете управлять курсом доллара...

Турецкий ухмыльнулся.

—        Вы можете регулировать спрос и предложение, от которого, между прочим, и зависит цена.

Турецкий махнул рукой:

—        Я эту политэкономию...

—        Раньше можно было, а теперь, увы, от нее не отмахнешься. Так вот, — продолжал Семен Семенович, — вы устраиваете таким образом, чтобы доллар сначала скакнул вверх, а потом упал. Допустим, вы накануне купили на свои сбережения тысячу долларов...

Услышав такое предположение, Турецкий рассмеялся.

—        А когда доллар подскочил на двадцать процентов, вы опять купили рубли — триста тысяч у вас в кармане.

—        Рублей

—        Потерпите еще три-четыре дня — доллар упадет, и вы купите доллары, если вам так нравится.

—        Знал бы прикуп, жил бы в Сочи! — веселился Турецкий. — Это же спекуляция чистой воды!

— Как говорит мой младший, мы, русские, задним умом крепки. Смотрю на вас — вы неисправимы, Саша! Я вам дело говорю. Доллар внезапно поднялся на двести рублей, а вы...

—        Но, Семен Семенович, вы же сами только что сказали: двадцать миллиардов — ерунда. Так что вся эта прибыль от скачков — тоже ерунда. Подумаешь, двадцать-тридцать миллиардов.

—        Рублей — да, но долларов — нет. Конечно, если у вас действительно тысяча долларов и вы ходите с ними в меняльную контору какого-нибудь банка «Мани-тяп», то заработаете на этом деле лишь на поход в ресторан. Но если вы от того же банка или от кого-нибудь поглавнее крутитесь на валютных торгах, вы начнете ездить на дачу не на Пахру или Пехорку, а на Гавайские острова. Курс доллара сейчас знают все, а объемом торгов никто не интересуется. А вы посчитайте: если купить-продать всего пятьдесят миллионов долларов, а так мало никогда не бывает, и выгадать всего два процента, вы получите каких-то три миллиарда рублей. Но если устроить скачок, то будет уже не два, а десять — двадцать процентов. Это уже не мелочь. Такая дневная выручка сопоставима с годовым бюджетом нашей прокуратуры. Деньги, деньги... При нашей дешевой рабочей силе вы подумайте, Саша, сколько начальства можно на эти деньги купить! И какого начальства! Вот вам и спекулянты.

Турецкий хотел было сказать что-то дежурное вроде: «Да, да, очень интересно», — но что-то в словах Моисеева его задело. Что-то он такое уже слышал. Он попытался вспомнить, что именно, и не мог. Это было как-то связано с Татьяной Бурмеевой. Но не только. Надо бы все как следует обмозговать.

—        В этом что-то есть, — задумчиво сказал Саша вслух и тут же услышал:

—        Безусловно, Саша, безусловно. Следите за курсом доллара.

«Нажились на биржевых спекуляциях», — вспоминал Турецкий слова Моисеева. Татьяна говорила совсем не о том. «Ни в каких этих спекуляциях», — сказала она, когда речь зашла о делах Леонида Бурмеева. Значит, все-таки знает кое-что о его деятельности, хотя на все прямые вопросы отвечает отрицательно — ничего не знала, ни о чем не догадывалась. И все же слово «спекуляция» она произнесла. Хотя это, возможно, всего лишь совпадение, не более..

Сидя за столом в своем рабочем кабинете, Турецкий, обхватив руками голову, пытался дословно воспроизвести в памяти тот разговор.

«Он не был ни в чем замешан — ни в каких этих спекуляциях». Да, кажется, именно так она и сказала. Правда, в тот момент Турецкий не придал этим словам никакого значения. Он подумал, что Татьяна говорит о торговле, имея в виду, что Леонид не занимается перепродажей товара и потому не может представлять интереса для рэкетиров.

«Но это же чушь, — понял Турецкий после разговора с Моисеевым. — Банкир тоже может быть спекулянтом, да таким, что владельцу коммерческое магазина и не снилось!»

Неужели Моисеев прав — и готовится какая-то крупная финансовая операция? Кто бы мог об этом знать...

«Надо поговорить с Сарухановым, — подумал Турецкий. — Он-то должен в этом разбираться».

Не откладывая дела в долгий ящик, он набрал номер Романовой:

—        Шура, ты можешь устроить мне встречу с этим банкиром, которого задержали в Калуге? Да, подозреваемый по делу Карапетяна. Что? А разве он еще под подозрением? Кто, Шведов так считает? Дурак твой Шведов.

Он в сердцах бросил трубку.

Оказывается, Шведов, несмотря ни на что, по-прежнему считает, что Саруханов прибил Карапетяна. Чушь какая-то.

Турецкий набрал номер Шведова:

—        Анатолий Федорович, что у вас там с Сарухановым?

—        Молчит, мать его так, — ответил Шведов. — Крепкий орешек, но он у меня расколется, вот увидишь.

—        Так вроде решено, что он не имел отношения к убийству Карапетяна. Да и убийство-то произошло по ошибке, разве не так?

—        Возможно, — уклончиво ответил Шведов. — А вот Нелюбин мне тут подбросил кое-какие оперативные сведения... Извини; Сашка, сейчас не могу, тем более по телефону. Дело очень серьезное. Карапетян, конечно, погиб по ошибке, но в чем ошибка — вот вопрос. Так что потерпи еще немного.

—        А мне нельзя допросить Саруханова? — спросил Турецкий.

—        Я же тебе говорю — потерпи.

Турецкий понял, что больше ничего не добьется, и повесил трубку.

Тупоумие Шведова и Нелюбина начинало раздражать. Да что на них управы, что ли, нет! «Менты поганые, — подумал Турецкий. — Найдется на вас управа».

Он снова поднял трубку и решительно набрал номер Меркулова:

—        Константин Дмитриевич, тут Шведов незаконно держит под стражей Саруханова. Да-да, того самого, из финансовой компании «Вера». Наверняка он что-то знает. А Шведов препятствует допросу, разберись ты с ним, он обязан... Ну, конечно, а у него, видишь, опять эти пресловутые «оперативные данные»...

«Посмотрим, что он сможет сделать против Прокуратуры России», — подумал Турецкий, кладя трубку..

Глава четвертая ГОРОД КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ЗАВТРА

1

Григорий Иванович не был в Москве уже больше десяти лет. В последний раз он приезжал навестить родственников, и новый, в корне изменившийся облик города потряс его до глубины души.

—        Город капиталистического завтра, — говорил он, качая головой, с недовольством и некоторой издевкой, когда Слава вез его на машине по Новому Арбату, который отставной майор по привычке называл Калининским проспектом. — А вот Кутузовский изменился меньше, — удовлетворенно заявил он.

—        Что-то ты, дядя, уж слишком ретроградные мысли высказываешь! — со смехом заметил Слава. — Ты все-таки без пяти минут Президент. Надо идти курсом демократических реформ.

—        А-а, — махнул рукой Григорий Иванович, — что эти ваши демократы народу дали? Да ты у нас в Ольге спроси кого угодно. Кому все это надо было? Жили люди как жили, и вот на тебе. Взять хоть бы нас со старухой... Думали, получим большую пенсию, будем в старости жить как люди, а что получилось? Спасает только огород, да вот поросят берем. А ведь это все труд...

Грязнов-старший лишь махнул рукой от досады.

Слава хотел было что-то возразить, но вовремя сдержался. К чему было продолжать этот спор, который у него с дядей длился уже не один год. Оставаясь вполне любящими дядей и племянником, в политике они придерживались диаметрально противоположных взглядов. Слава понимал: трудно требовать от старика, чтобы тот перечеркнул всю свою жизнь — кому приятно на старости лет вдруг услышать, что идеалы, в которые ты всю жизнь верил, оказались полной ерундой. Немалую роль сыграл тут и экономический фактор — военная пенсия, когда-то вполне достаточная для нормального безбедного существования, сократилась до размеров жалкого пособия, которое не дотягивало даже до черты бедности.

К сожалению, многие пенсионеры, и не только военные, действительно оказались за бортом современного мира, и Слава Грязнов не насмехался над ними, а искренне жалел этих людей. Не так-то легко на старости лет наблюдать полное крушение привычного уклада жизни и внезапно очутиться в мире, который кажется чуждым и совершенно непонятным.

К тому же дядя был неприятно удивлен, узнав, что Слава ушел из милиции и теперь работает в каком-то крайне подозрительном учреждении — частном сыскном агентстве. В глазах Григория Ивановича это было что-то среднее между кооперативной палаткой и мафиозной группировкой.