Петр Черкасов - Кардинал Ришелье

• Название: Кардинал Ришелье
• Автор: Петр Черкасов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-7133-0206-7

Предлагаемая книга — первая в советской литературе политическая биография выдающегося государственного деятеля Франции Армана Жана дю Плесси — кардинала де Ришелье (1585–1642 гг.). Политическая деятельность кардинала включала дипломатию, военное дело, внутреннюю политику, экономику и культуру. Об этом, опираясь на большой фактический материал, автор и рассказывает в своей книге. Он подчеркивает, что деятельность кардинала, как любого крупного реформатора, вызывала противоречивое отношение к нему не только при жизни, но и после смерти.

http://fb2.traumlibrary.net

---

А вот как оценивал назначение Ришелье посол Венецианской республики в донесении своему правительству: «По нашему мнению, выбор нового государственного секретаря не может считаться благоприятным для интересов Ваших Милостей. Нет сомнения, что он принадлежит к испанской партии. Его часто можно видеть в посольстве Испании, поговаривают даже, что Мадрид выплачивает ему пенсию».

Действительно, протеже Марии Медичи, одержимой идеей союза с Испанией, не мог не сблизиться с испанской партией при французском дворе, если надеялся сделать успешную карьеру. Понимание необходимости противодействовать гегемонистским устремлениям Габсбургов придет к Ришелье позднее, когда он в полной мере оценит смысл внешнеполитических усилий Генриха IV.

Итак, 32-летний епископ Люсонский — новый государственный секретарь. За 18 месяцев, истекших со времени его появления на трибуне Генеральных штатов, он многое успел: стал духовником молодой королевы, личным советником Марии Медичи, государственным секретарем и членом Королевского совета; в знак признания его заслуг ему была пожалована пенсия в размере б тысяч ливров в год — скромная, в общем-то, сумма, но это только первая капля обильного золотого дождя, который прольется на Ришелье милостью его венценосных благодетелей.

За несколько дней до назначения епископа Люсонского государственным секретарем в старом фамильном замке в возрасте 60 лет тихо угасла его мать мадам де Ришелье, не дождавшись первого триумфа своего любимца. Втянутый в круговерть обрушившихся на него дел, Ришелье не смог выехать из Парижа и проститься с матерью. Мадам де Ришелье была похоронена 8 декабря 1616 г. в присутствии сельского кюре прихода Брей. «Я вынужден с глубокой горечью поведать Вам о постигшей нас утрате — смерти нашей бедной матери… — сообщал Ришелье в письме брату монаху-картезианцу. — При ее кончине Господь даровал ей столько же милости, утешения и нежности, сколько несчастий, обид и горечи она испытала при жизни. Что касается меня, то я молю Бога, чтобы ее и Ваш добрые примеры помогли мне в будущей жизни».

* * *

От нового Королевского совета ждали перемен к лучшему. Но этого не произошло. С устранением «барбонов» влияние Кончини стало поистине не ограниченным. Он призвал к власти людей малоизвестных, не имеющих влияния и опыта в ведении государственных дел, и они попали в полную зависимость от временщика. Кончини, безусловно, нуждался в энергичных, способных помощниках, но он же постарался лишить их всякой самостоятельности. Маневр хитрого итальянца быстро разгадали. В новых министрах видели его ставленников, поэтому поддержки в обществе они не получили.

С самого начала высокомерный фаворит дал понять своим помощникам, кому они обязаны возвышением и как им надлежит вести себя. Кончини требовал от них абсолютного повиновения. Он запрещал принимать какие-либо важные решения во время своих частых и длительных отъездов из Парижа. Министрам приходилось проявлять невероятную изворотливость, чтобы решать непрерывно возникающие вопросы, не задевая болезненного самолюбия маршала д'Анкра.

С возрастом — а в 1616 году Марии Медичи было уже 42 года — она становилась все более капризной и вздорной. Властолюбивая от природы, королева проявляла поражавшую ее помощников апатию ко всему, что прямо не затрагивало ее интересов. Нередко со слезами на глазах она обвиняла других в ошибках, которые сама же совершала. При этом королева была на редкость упряма, что не мешало ей постоянно подпадать под чье-нибудь влияние. Нельзя было полагаться на ее слово. Она непрерывно меняла свои решения.

За немногие годы регентства Мария Медичи потеряла всякое уважение своих подданных, став объектом насмешек — подчас фривольного толка — анонимных памфлетистов. Ришелье очень скоро воочию убедился в том, о чем раньше лишь догадывался: королева-мать жила во власти своих чувств и чужих мыслей. И он сделает из этого соответствующие выводы.

Ведущую роль в министерском триумвирате маршал д'Анкр отвел Барбену, способному финансисту, наделенному воображением и твердостью. Ришелье говорит о нем как о «мужественном человеке с чистыми руками». Епископ Люсонский стал правой рукой Барбена, на чью поддержку вполне мог рассчитывать. В то время Ришелье охотно демонстрировал доверительный, дружеский характер своих отношений с генеральным контролером финансов.

Маршал д'Анкр попытался убедить Ришелье отказаться от люсонского епископства, на которое у него, по-видимому, были какие-то виды, но при поддержке Барбена и других влиятельных друзей молодому министру удалось сохранить за собой наследственное владение. Правда, должность духовника Анны Австрийской пришлось уступить другому протеже Кончини. Материальное положение Ришелье к тому времени значительно улучшилось. 17 тысяч ливров в год, конечно же, не предел его мечтаний, но все же эти деньги давали возможность вести достойную его сана и высокого поста жизнь при дворе.

Новый государственный секретарь, несмотря на сутану, проявлял живой интерес к светской жизни. Часто его можно было видеть на балах и даже на маскарадах. Он элегантен, общителен, приветлив и явно ищет расположения не только влиятельных сановников, но и молодых женщин.

В обязанности Ришелье, определенные специальным королевским повелением, входило составление депеш, писем и других бумаг, имеющих отношение не только к внешней политике и дипломатии, но и к военным делам. Посему и занимаемый им пост назывался внушительно — государственный секретарь по иностранным и военным делам. Такая двойная нагрузка была, конечно же, тяжела для дебютанта в большой политике. Но епископ слишком верил в себя, чтобы отступать.

Уже первое порученное ему дело было весьма нелегким: он должен был изыскать возможности и средства заставить мятежников — герцогов Неверского и Буильонского — прекратить сопротивление и подчиниться Королевскому совету. Узнав об аресте принца Конде, герцоги собрали армию для похода на Париж. Укрепившись в Шампани, герцог Неверский в декабре 1616 года неожиданно атаковал Сент-Менеуль и захватил этот город, где в свое время было подписано соглашение о прекращении междоусобицы. Затем согласовал с герцогом Буильонским, засевшим в Седане, план совместной весенней кампании. Мятежные принцы договорились пополнить свои армии наемниками, которых предстояло навербовать в германских княжествах.

Узнав об этих приготовлениях и получив согласие королевы-матери и маршала д'Анкра, Ришелье двинул небольшую армию под командованием де Праслена к Сент-Менеулю. Уже к концу декабря 1616 года королевские войска освободили город. Это было первое серьезное предупреждение герцогу Неверскому.

17 января 1617 г. парижский парламент зарегистрировал (т. е. придал силу закона) королевский ордонанс, гласивший, что если в течение двух недель мятежный герцог не явится с повинной к королю, то будет осужден за «оскорбление Величества»[9]. С дальнейшими уступками покончено. Власть намерена утвердить свои права.

Энергичную деятельность министерского триумвирата сразу же должным образом оценили иностранные дипломаты в Париже. Венецианский посол сообщал своему правительству: «Здесь непрерывно проводятся чрезвычайные заседания. Принято решение отказаться от мягкой и терпимой политики предыдущих королей. В случае необходимости решено прибегнуть к силе. Цель состоит в том, чтобы добиться полного повиновения. Война отныне считается единственным средством борьбы с возмутителями спокойствия. Королева-мать готова поставить на карту все. Об этом мы узнали от епископа Люсонского, который сообщил о принятом решении».

Озадаченные непривычным обращением, герцоги Неверский и Буильонский направили королю манифест с прямым требованием удалить новых министров и возвратить «барбонов». Это означало, что они намерены продолжать войну.

Тогда Ришелье составляет документ, который должен стать своеобразным обвинительным актом, политически дискредитирующим мятежников в глазах французского и европейского общественного мнения. Документ получил название «Декларация короля по поводу новых волнений в его королевстве».

Его составитель сделал акцент на разоблачении противозаконного характера действий мятежников. «Для того чтобы привлечь на свою сторону население, жаждущее покоя, — говорилось в королевской декларации, — принцы коварно провозглашают стремление к миру, в то время как Его Величество якобы желает войны… Разве стремление к миру совместимо с тем, что они делают: собирают людей на войну, используя свой авторитет, вербуют солдат, укрепляют крепости, охрана и управление которыми были им доверены Его Величеством, покушаются на города и захватывают их казну, прибегают к внешней помощи и желают введения иностранных войск в королевство, наконец, совершают всевозможные враждебные действия? Могут ли подданные стремиться к миру с оружием в руках? Это вправе делать только короли, но не их подданные».