Роудс Мотегью - Руническая магия

• Название: Руническая магия
• Автор: Роудс Мотегью
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Мой дорогой друг, сказал ему Секретарь, чем ты так расстроен? Я совершенно не вижу причин для этого. Мы сейчас живем одни, и сегодня же вечером ты должен перевезти к нам вещи. Никаких возражений! Сегодня же!

Даннинг не смог противиться соблазну по правде говоря, он начал нервничать, думая о приближающемся вечере и о том, что может ждать его сегодняшней ночью. Он был почти счастлив, направляясь к себе домой, чтобы упаковать саквояж.

Друзья же, присмотревшись к нему, были поражены его несчастным видом. И постарались поднять мистеру Даннингу настроение. И не без успеха. Но когда джентльмены остались наедине покурить, Даннинг вновь загрустил. И неожиданно сказал:

- Гайтон, мне кажется, тот алхимик знает, что именно я был его рецензентом.

Гайтон присвистнул.

- А почему ты так думаешь?

Даннинг поведал ему о своем разговоре с ассистентом в Британском музее, и Гайтону пришлось согласиться с его предположением.

- Не то чтобы меня это особенно беспокоило, но лучше быть готовым к возможным неприятностям. Этот человек очень злобен. В этом я уверен.

Разговор прервался, но Гайтон был так напуган безысходностью и безнадежностью, написанными на лице Даннинга, что спросил его напрямую правда, весьма осторожно, что случилось.

И тут Даннинг с облегчением излил душу.

- Меня пытаются свести с ума, заявил он. Ты знаешь человека по имени Джон Харрингтон?

Гайтон так перепугался, что с трудом смог выдавить из себя:

- А почему ты спрашиваешь?

И туг он услышал всю историю Даннинга, от начала и до конца о том, что случилось в трамвае, дома, на улице, и о таинственном существе, которое набросилось на него. В конце рассказа мистер Даннинг повторил свой вопрос.

Гайтон не знал, что и ответить. Рассказать правду о Харрингтоне было бы честнее всего, но Даннинг и так был напуган. Тем не менее между этими двумя историями не было никакой иной связующей нити, кроме Карсвелла.

Как это ни трудно для ученого, но Гайтону пришлось признать, что здесь налицо "гипнотическое внушение". И поэтому он решил пока повременить с рассказом и посоветоваться с женой, а пока просто ответил, что знает Харрингтона по Кембриджу и что он скоропостижно скончался в 1889. И добавил еще несколько замечаний о самом Харрингтоне и его научных работах.

Позже он обсудил дело с миссис Гайтон, и, как он и предполагал, она тут же пришла к тому же выводу, что и он. Она напомнила мужу о брате погибшего Генри Харрингтоне и заявила, что они должны поговорить завтра же со своими друзьями из Варвикшира, - Он безнадежный чудак, ответил Гайтон.

- Вот и спросим об этом у Беннетов, которые его знают, - парировала миссис Гайтон и добавила, что непременно повидает Беннетов на следующий же день.

Думается, что нет необходимости рассказывать, каким образом Даннинг и Генри Харрингтон были представлены друг другу.

Поведаем лучше о разговоре, состоявшемся между этими двумя. Даннинг рассказал Харринтгону о странном объявлении в трамвае и - немного о своих собственных приключениях. В конце рассказа он поинтересовался, не находит ли Харрингтон какой-либо связи между случившимся с ним и смертью брата. Удивление Харрингтона легко можно представить, но тем не менее он дал ясный ответ:

- Джон находился в довольно странном состоянии. Это были приступы, которые настигали его время от времени за несколько недель до смерти но не перед самой трагедией. Ему казалось, что его преследуют. Он, конечно, был впечатлительным человеком, но подобные вещи раньше с ним никогда не случались. Я совершенно убежден, чго тут замешана чья-то злая воля, и то, что вы мне только что рассказали, напоминает рассказы моего брата. Как вы думаете, есть ли связь между этими случаями?

- Кто-то грубо пытается управлять моим сознанием. Мне рассказали, что ваш брат незадолго до своей смерти дал довольно резкую оценку одной книге. И так случилось, что я тоже совсем недавно написал отрицательную рецензию на тезисы того же автора, предложенные к рассмотрению.

- Только не говорите, что ее автора звали Карсвелл.

- Почему нет? Именно так его и звали.

Генри Харрингтон отшатнулся.

- Я так и думал. Я должен вам все объяснить. Из слов брата я понял, что он против своей воли уверился в том, что страх на него нагоняет этот Карсвелл. За три месяца до его смерти произошла следующая история.

Мой брат безумно любил музыку и часто ездил в город на концерты. Однажды он вернулся домой с одного из них и дал мне свою аналитически-обзорную программку он всегда оставлял их.

"После концерта я никак не мог найти свою программку, рассказал он мне, и решил, что потерял ее, но тем не менее заглянул под кресло и поискал в карманах, и тут мой сосед отдал мне свою, сказав, что ему она уже больше не нужна. И тут же ушел. Не знаю, кто он был грузный, гладко выбритый мужчина. Мне было жаль, что я потерял свою программку.

Конечно, я мог бы купить еще одну, но ведь эта мне ничего не стоила".

Через некоторое время брат признался, что по дороге в отель после того концерта и ночью он чувствовал себя очень неуютно. Теперь я вижу связь между этими происшествиями. Через некоторое время брат решил сложить скопившиеся программки по порядку и перевязать их и неожиданно нашел в той самой программке (которую, кстати, я не очень внимательно тогда рассмотрел) полоску бумаги с весьма странными красными и черными письменами, выполненными очень прилежно и напомнившими мне рунические надписи.

"Должно быть, сказал мне брат, эти руны написаны моим дородным соседом. И сдается мне, что их стоит ему вернуть. Может, это копия какой-нибудь древней надписи. И, возможно, она нужна кому-то для работы.

Вот только как мне узнать адрес этого господина?".

Мы обсудили все возможности и пришли к выводу, что лучше всего Джону постараться найти его на следующем концерте, на который он вскоре собирался отправиться. Мы положили листок на книгу, а сами сели у камина. Был холодный ветреный летний вечер. Должно быть, открылась дверь но я этого не заметил, и в комнату ворвался порыв обжигающего ветра.

Он закрутил листок, поднял его в воздух и швырнул в пламя. Тонкая светлая бумажка мгновенно вспыхнула и тут же превратилась в пепел.

"Теперь, заметил я, тебе не удастся вернуть листок хозяину".

Брат помолчал с минуту, а потом злобно проговорил:

"Нет, не удастся, но мне не понятно, зачем об этом без конца твердить".

Я возразил, что сказал это всего один раз.

"Всего четыре раза, ты имеешь в вицу", это было все, что я услышал в ответ.

Совершенно непонятно, по каким причинам, но я помню все это очень ясно.

Но теперь я перехожу к главному. Не знаю, читали ли вы книгу этого Карсвелла, которую довелось рецензировать моему несчастному брату. Не думаю, что вам приходилось брать ее в руки. Но вот я прочел ее дважды до и после смерти Джорджа. Вначале мы просто смеялись над ней. Она была написана безобразным языком сплошные инфинитивы и ни малейшего чувства стиля. От такой книги у любого выпускника Оксфорда волосы встали бы дыбом. Карсвелл свалил в одну кучу классические мифы и истории из "Золотой легенды" (Сборник греческих мифов и античных легенд) и "Золотой ветви" (Знаменитая книга о древних религиях английского этнографа и фольклориста Дж. Дж. Фрезера 1854 1941), которые были переданы иногда точно, иногда в вольных пересказах. Короче, это была ужасная мешанина.

Но после трагедии я вновь заглянул в книгу. Она по-прежнему была ужасна, но оставила у меня несколько иное впечатление, чем в первый раз я подозревал и уже говорил вам об этом, что Карсвелл сжил моего брата со света, и его книга лишь укрепила мои подозрения. Особенно меня заинтересовала одна глава в которой говорится о рунической магии и о том, как, вырезав руны, можно свести человека с ума и управлять его действиями или даже отправить его в могилу собственно, для последнего они и применяются чаще всего. Но самое главное автор писал обо всем этом так, как будто видел реальные возможности применения рунической магии. У нас мало времени, а потому, не вдаваясь в детали, хочу сказать вам, что подозреваю даже больше, чем подозреваю, что тот джентльмен на концерте был Карсвелл, а бумажка с рунами была орудием зла. И я совершенно уверен, что если бы мой брат вернул тогда тот листок с рунической надписью Карсвеллу, он бы до сих пор был жив. А теперь мне бы хотелось узнать, на какие мысли вас натолкнул мой рассказ.

Даннинг рассказал Харрингтону о своих злоключениях и упомянул об эпизоде в зале Британского музея.

- Так, значит, он и вам дал какой-то листок? А вы рассмотрели его?

Нет? Тогда нам следует немедленно найти эту бумажку и изучить, только очень осторожно!

Они вернулись в пустой дом Даннинга ибо служанки его все еще были в госпитале. Портфель Даннинга лежал на его письменном столе, покрытый тонким слоем пыли. В нем обнаружилась куча маленьких листочков, на которых ученый делал свои пометки. И вдруг из записей вылетел один листок тонкая светлая бумажная полоска и неожиданно быстро полетел к открытому окну, которое Харрингтон успел захлопнуть как раз перед "самым носом" у бумажки.